— Адам… — негромко произнесла миссис Килпатрик. Стоя рядом с юношей, Мадди услышала, как он испустил тихий стон. Она с трудом удержалась от улыбки, когда Адам возвел глаза к потолку, как бы умоляя о помощи с небес.

— Да, бабушка?

— Сядь.

Молодой человек снова застонал, пробормотав со вздохом:

— Слушаюсь, мэм. — Он отошел от столика и обреченно опустился на диван.

— Благодарю тебя, — произнесла миссис Килпатрик с видом королевы. — А теперь, пожалуйста, расскажи нам, какой план придумали мужчины этой семьи с целью покончить с мерзкими амбициями сенатора Харкера. Поподробнее, иначе не избежишь вопросов.

Адам изложил то, что Мадди про себя сочла только схемой плана. Когда он заявил, что закончил, и хотел встать, Мадди удержала его, опустив руку ему на плечо.

— Вы рассказали не все, Адам, — заявила она. — Что будет, если сенатор Харкер не захочет разговаривать до того, как начнет стрелять в нас?

— Дядя Эверетт задал такой же вопрос, — ответил юноша, — а дядя Ривлин сказал, что вы с ним должны будете предпринять некий отвлекающий маневр, и тогда он успеет выстрелить первым.

Энн издала звук, похожий на писк.

— А если Ривлин не успеет выстрелить первым? — проговорила она.

Адам гордо распрямил плечи.

— Тогда я должен сделать все, чтобы защитить мисс Ратледж и таким образом обеспечить ей возможность уехать из страны.

К чему ей заботиться о том, куда уехать, если с Ривлином случится самое страшное? Мадди, не глядя, поставила чайную чашку на столик. Нет, этот план неосуществим ни при каких обстоятельствах. Надо убедить Ривлина, что подобный риск неприемлем, что они должны найти безопасный способ падения Харкера.

— Уехать из страны? — услышала Мадди голос миссис Килпатрик.

— Да. Дядя Ривлин говорил, что если с ним что-то случится, дядя Лоренс устроит отъезд мисс Ратледж в Южную Америку. Он не хочет, чтобы она снова попала в тюрьму. Он боится, что она там умрет. Мэдди в оцепенении уставилась на Адама.

— Не беспокойтесь, мисс Ратледж, с вами все будет в порядке.

В порядке? Ривлин погибнет, а с ней все будет в порядке? Ее не посадят в тюрьму и у нее будут деньги? Ничего у нее не может быть в порядке. С возвращением в тюрьму она как-нибудь примирится — тогда у нее останется шанс время от времени видеться с Ривлином; но ощущать тепло солнечного света и знать, что он зарыт в холодную землю на шесть футов… с этим она жить не сможет.

— Мы не должны заставлять Уилла ждать слишком долго. — Мадди, подобрала юбку и направилась к двери.

— Постойте!

Мадди, остановившись, обернулась.

— Вовсе не сенатор Харкер представляет главную опасность, — твердо сказала миссис Килпатрик. — Ее представляет сам Ривлин.

Мадди медленно кивнула:

— Да, я это знаю. Его чувство ответственности перед Сетом. Все планы, весь риск — все ради его друга.

Понимание пришло как нежданное, кристально ясное, ошеломляющее целое. Таким способом Ривлин наконец придет в состояние мира с погибшим и с самим собой.

У нее вдруг ослабли колени, но она сумела выпрямиться и, проглотив слезы, выше подняла голову.

— У него есть чувство ответственности и перед вами, — добавила почтенная леди. — Надеюсь, вы сумеете использовать это как преимущество.

Ошеломленная, с туманом в голове и болью в сердце, Мадди оперлась на руку Адама и позволила увести себя вниз по лестнице.


После разговора с Уиллом Мадди стояла в комнате Ривлина у окна и смотрела, как ветер несет над лужайкой легкие опавшие листья. Она вдыхала прохладный воздух и думала. Не существует никаких основательных аргументов, под давлением которых Ривлиа изменил бы свой план. Логика и рассудочность здесь бесполезны — он должен обрести душевный мир, и она не вправе отказывать ему в этом. Этот человек чувствует себя ответственным перед ней, но не в такой степени, как перед Сетом. Чему быть, того не миновать.

Слезы снова подступили к ее глазам.

Прими это, Мадди, как ты всегда поступала, прими и смирись. Будущее не в твоей власти. Терпи и продолжай жить.

Звук отворяемой двери положил конец ее борьбе. Обернувшись, она увидела Ривлина. Какой же он красивый, сильный и надежный! Она любит его всем сердцем, и вот теперь может потерять…

Закрыв дверь, Ривлин некоторое время стоял, молча глядя на нее.

— С тобой все в порядке?

Сердце у Мадди забилось сильнее, и она снова отвернулась к окну, безуспешно пытаясь разобраться в путанице своих эмоций. Мягко пройдя по ковру, Ривлин остановился у нее за спиной и положил ладони ей на плечи, а она прижалась к нему, успокоенная идущими от него теплом и силой.

— Время уже за полдень, — негромко сказал он. — Хочешь поесть чего-нибудь? Мы могли бы за едой обсудить подробности нашего отвлекающего маневра.

Мадди повернулась, обняла его за шею и припала к его губам. Он без труда понял, чего она хочет; последние крохи сомнения и страха улетучились, когда Ривлин нес ее на свою постель, и тени прошедшего вечера отступили перед чудесной возможностью любить его.


Всю вторую половину дня они были поглощены обсуждением деталей плана. Ривлин дал Мадди маленький револьвер и велел спрятать его в кармане платья, но ничто не могло успокоить ее.

Когда их карета остановилась у вокзала, слуга тотчас спрыгнул на землю. Дверца кареты отворилась. Ривлин вышел первым и помог выйти Мадди. Шаги ее были неуверенными, пока они вдвоем проходили через огромный арочный портик главного входа.

Адам ждал их в зале, глаза у него потемнели от тревоги.

— Кажется, не все ладно? — спросил Ривлин легким и беззаботным тоном.

— Люди дяди Лоренса доложили, что сенатора в поезде нет и им неизвестно, куда он делся.

— Возможно, он где-то сошел?

— Этого они тоже не знают. У всех голова идет кругом.

Ривлин, окинув взглядом помещение, присмотрелся к беспорядочной толпе пассажиров… Что задумал Харкер? И как он выйдет на них?

— Где твой отец и все остальные?

— Там, где им и полагается быть, — на тот случай, если нам все же удастся осуществить наш план.

Это было бы равносильно чуду, но Ривлин не мог ничего больше уточнять в присутствии Мадди.

— Иди к отцу, Адам, и оставайся там, — велел он. — Пусть все будут начеку, а мы пока покрутимся здесь.

— Но если вы не сумеете завлечь его на платформу, где мы находимся?

Оглядевшись внимательнее, Ривлин заметил большое количество носильщиков, перевозящих на тележках ящики и багаж.

— Люди Лоренса на месте. Один из них придет к вам и доложит обстановку, если мы не сумеем привести Харкера туда, куда собирались по плану. Тогда все перейдут к нам. Шагай, Адам.

Ривлин наблюдал за тем, как Адам исчезает за дверями, ведущими на пустую платформу. Мадди крепче сжала его руку, и он, повернув голову, улыбнулся ей:

— Не волнуйся, все обойдется. Мы его найдем.

Она глубоко вздохнула, кончиком языка облизнула губы, а потом проговорила быстро, словно боялась, что иначе ей не хватит смелости:

— На тот случай, если все обернется очень плохо, знай, что я люблю тебя.

У Ривлина перехватило дыхание.

— Помнится, ты говорила, что не позволишь такому случиться.

— Да, — прошептала она, подняв на него глаза, полные слез. — Но здравый смысл и добрые намерения пропали где-то по пути. — Мадди вздохнула еще раз и добавила: — Мое чувство ни к чему тебя не обязывает, помни об этом.

— Родная моя, — тихо проговорил он — и замер, ощутив легкий толчок на уровне поясницы.

— Добрый вечер. Итак, игра началась.

— Харкер, — произнес Ривлин спокойно и крепче сжал дрожащую руку Мадди. «Положись на меня, дорогая», — подумал он про себя. — Кажется, вам удалось попасть на поезд, идущий вне графика…

— Это была карета, — уточнил Харкер. — Что сократило дорогу по крайней мере на час. А это ваш сын, Килпатрик?

— Племянник, — ответил Ривлин, которого мутило от омерзения. — Он знает, что ему следует убить вас, если вы приблизитесь на расстояние протянутой руки.

Харкер сухо рассмеялся:

— Я присмотрел подходящее место для разговора. Вы присоединитесь ко мне, не так ли? Выходите из вокзала и поверните направо, а потом обогните самый дальний угол здания. Вы должны выглядеть так, будто вам ни до чего нет дела. Я бы предпочел не всаживать пулю леди в спину слишком рано — возникнет много вопросов, а это ни к чему.

Ривлин повернулся и, взяв Мадди за руку, повел в направлении, указанном Харкером.

Когда они вышли наружу, в небе светил полумесяц. Мадди провела языком по пересохшим губам и сказала с полным самообладанием:

— Вам следует знать, что мы пришли сюда не одни, сенатор. Родственники Ривлина осведомлены о нашей встрече.

— Разумеется, но они собрались за ящиками, столь искусно нагроможденными на платформе номер пять, в стороне от моей дороги и слишком далеко отсюда, чтобы прийти к вам на помощь.

Итак, теперь им остается рассчитывать только на себя. Они направлялись как раз туда, где с самого начала предлагал устроить встречу Роб Бейкер. Харкер, сукин сын, явно научился новым ловким трюкам за те годы, что они не встречались.

Они обогнули угол, как им было велено, и Харкер тотчас скомандовал:

— Поднимите руки вверх настолько, чтобы вы не могли дотянуться до вашего револьвера. Теперь пройдите мимо этих ящиков до того места, где начинается рельсовый путь, и повернитесь кругом.

Ривлин поднял руки на уровень плеч, отчаянно ругаясь про себя. В действиях Харкера был свой смысл — позади вокзала звук выстрелов потеряется в открытом пространстве, и никто в здании их не услышит, а тела, лежащие в темноте на рельсах, обнаружат далеко не так скоро, как тела на платформе.

Когда они подошли к рельсам, Ривлин повернулся и встал так, чтобы заслонить собой Мадди.

— Как я понимаю, вы хотите обсудить условия. Что вы предлагаете?

— Отступите и встаньте в полосу света, если вас не затруднит. Женщину поставьте впереди себя, и пусть она поднимет руки.