— Том? — Джон взглянул на хмурого мужчину на кухне. — Может быть, ты познакомишь нас?

— Конечно. — Николь покраснела еще больше. — Джон, это дядя Лоры, Том Адамс. Том, это Джон.

Джон протянул руку.

— Рад познакомиться.

— Я тоже, — буркнул Том без всякого энтузиазма.

Джон продолжал улыбаться.

— Николь сказала, вы владелец рекламного бюро. — Том коротко кивнул. Выражение его лица не располагало к разговору, но Джон продолжил: — Интересная работа. Должно быть, вы связаны со многими интересными людьми.

— Не больше, чем вы.

Определенно, Том был не в лучшем настроении. Николь улыбнулась Джону и, взяв его за руку, сказала:

— Мы с Лорой готовы. Идем?

Лора повернулась:

— Дядя Том, ты идешь с нами?

— Нет.

— Он не идет, — одновременно с ним сказала Николь.

Уже за дверью Джон заметил:

— Он только по утрам не слишком любезен?


Джон повел их в зоопарк. Не очень подходящее место для романтической встречи жениха и невесты, но в компании с шестилетней девочкой на что можно рассчитывать?

Николь и Лора охали и ахали над слонами и тиграми, посмотрели снежного барса, крокодилов, девочка покаталась на верблюде. Они все ели хот-доги и мороженое, болтали и смеялись. Когда Лора уставала, Джон катал ее на плечах. Он рассказывал Николь о своей поездке — об уличных базарах в Бангкоке, о торговле шелком в Сингапуре, о продавце жемчуга в Гонконге — в обычной своей легкой манере, как он рассказывал ей, когда бывал в Ванкувере. И все время, пока Николь смотрела и слушала, у нее в голове крутилась одна мысль: я хочу, чтобы он поцеловал меня. Она вызывала в памяти их утренний поцелуй при встрече и ловила себя на том, что помнит только поцелуй Тома. Поцелуй же меня, мысленно умоляла Николь. Поцелуй меня снова!

Но Джон рассказывал Лоре о диковинной растительности, об образцах каллиграфии на рисовой бумаге, которую он видел на Востоке. Временами он взглядывал на Николь и гладил ее руку, но было ясно, что у него и в мыслях не было поцеловать ее.

Она должна успокоиться. Она ведь знает, что Джон не принадлежит к тем людям, кто выставляет напоказ свои чувства. Он держит ее за руку. Этого достаточно. У них еще будет время. Наедине, без девочки. Они пообедают вдвоем. И тогда… Но это будет позже, а сейчас надо наслаждаться тем, что она сидит рядом с Джоном, слушает его, подставляя лицо солнцу. Джон вернулся, он рядом. Теперь все будет в порядке.


Итак, она отправилась обедать с Фултоном. И что?

Фултон не маньяк и не убийца. Он один из самых преуспевающих и уважаемых людей в Галифаксе. И безусловно джентльмен. Так почему же, думал Том, он меряет шагами комнату, как будто отпустил свою единственную дочь провести вечер с известным в городе насильником? Том не знал, что на это ответить.

Однако, черт побери, сколько времени требуется на обед? Они с девочкой, например, пообедали меньше чем за час, включая покупку продуктов в магазинчике и приготовление еды дома! Конечно, их обед был обычным. Но кто сказал, что Фултон пригласил Николь на обед из пяти блюд? И кто знает, чем в действительности они сейчас занимаются?

В любом случае ни он, ни девочка не имеют к этому никакого отношения.

Они привели Лору в шесть, уставшие и счастливые, и сказали, что отправляются обедать.

— Ты накормишь ее? — спросила Николь, помня его утреннее обращение к ней и тоже переходя на «ты».

Он буркнул что-то в ответ с таким видом, что Николь поспешно сказала:

— У тебя свидание? Если так, мы могли бы остаться. — И она посмотрела на Джона.

Но Том пробурчал:

— Черт, нет у меня никакого свидания. Идите!

И все то время, пока Николь принимала душ и переодевалась, он слонялся по кухне и изо всех сил не замечал попыток Джона завязать разговор.

В конце концов ему есть чем заняться. Например, можно разморозить холодильник. Но это он сделал до восьми часов. Сейчас уже почти одиннадцать, а ее все нет.

— Дядя Том?

Он вскочил с софы, куда улегся, устав от бесконечного хождения взад и вперед. По лестнице спускалась Лора, с беспокойством глядя на него. Он нахмурился.

— Что случилось?

— Где Ники?

Он глубоко вздохнул.

— Она же пошла ужинать, ты забыла?

— И до сих пор не пришла?

— Еще не очень поздно, — быстро сказал Том, хотя сам так не считал. Но не стоит взваливать на детские плечи дополнительные проблемы, девочка и со своей матерью достаточно набеспокоилась.

— Но она же давно ушла.

— Послушай, Лора…

Том удивился. Правда, их отношения с девочкой налаживаются, она начала улыбаться ему с того дня на пляже. Сама же она заговорила с ним впервые. Том взъерошил рукой волосы и направился к лестнице.

— Послушай, Лора, твой друг Николь уже большая девочка. Она может позаботиться о себе сама. Кроме того, мы не можем назначить ей комендантский час.

— Что такое комендантский час?

— Время, когда следует являться домой.

Лора сунула палец в рот, обдумывая слова дяди. Затем сказала:

— Может быть, нам нужно было назначить время?

В глубине души Том был согласен с племянницей, но вслух сказал:

— Нет. Нас не касается то, что она делает.

— Касается, — настаивала Лора. — Она наш друг.

— Наш друг вернется, когда захочет. А сейчас — марш в постель.

Лора взглянула на него и метнулась к спальне, как испуганный кролик. Том вздохнул и пошел следом. В темноте он видел ее маленькую фигурку на своей гигантской кровати. Она свернулась калачиком и натянула одеяло почти до носа. Ее глаза следили за Томом. Несколько секунд он смотрел на девочку и осторожно присел на край кровати. Она отодвинулась к середине.

— Хочу, чтобы Ники вернулась, — прошептала она.

— Она вернется.

— Точно?

— Конечно, — сказал Том и подумал: не останется же она ночевать у Фултона!

— А мама не вернется.

О Господи! Он знал, что когда-нибудь она заговорит об этом, но почему именно сегодня? Николь рассказала ему — девочка решила, что Эда бросила ее, но никогда не скажет об этом дяде.

— Нет, — медленно проговорил он, облизывая сухие губы. — Но она оставляет тебя со мной.

— Ты не хочешь оставить меня.

— Я не знал тебя. И думал, что вообще не хочу детей. — Он встретил ее настороженный взгляд. — Может парень изменить свое мнение?

Она смотрела ему прямо в глаза.

— А ты изменил?

— Да.

И он знал, что говорит правду. Возможно, он не станет самым лучшим отцом в мире. Бог свидетель, ему многому надо учиться. Но Николь помогла ему. Она дала ему возможность побыть с девочкой, привыкнуть к ней, найти общий язык. Он никогда не думал, что будет способен общаться с детьми. Он боялся потерпеть неудачу, боялся оказаться несостоятельным и повторить своих родителей. Но, наблюдая за Николь, Том понял, что все это не так уж сложно, нужно просто быть рядом, заботиться о девочке, и это уже большое дело. Он хотел попытаться.

Лора важно кивнула.

— Это хорошо.

Том улыбнулся.

— Мы сделаем это.

— Да.

Он протянул руку, и немного погодя Лора доверчиво вложила в нее свою маленькую ладошку. Пальцы Тома сжались, ощущая тепло ребенка. Девочка верит ему, и он сразу почувствовал ответственность за жизнь этого маленького существа. Груз оказался не столь тяжел, как он боялся.

— Может быть, — сказал он Лоре, — твоя мама когда-нибудь вернется.

Девочка покачала головой.

— Лучше я останусь с тобой. И с Ники.

Том сглотнул.

— Что?

— Мне бы больше хотелось жить с Ники. Я не очень-то много видела маму, — объяснила Лора. — Она вечно занята.

Том мог это представить. Он кивнул.

— Я часто была у Ники и ее дедушки, — продолжала Лора. — Мне там нравилось. Но дедушка умер. Я плакала.

— Я понимаю, — отозвался Том.

— Когда уехала мама, я не плакала.

— Но твоя мама не умерла, — возразил Том.

— Но она уехала. Я не хочу, чтобы Ники тоже уехала.

Том задержал дыхание.

— Ники вернется, — пообещал он. — Сегодня же.

Даже если ему придется вытаскивать ее из постели Джона Фултона! А что будет дальше? Что значит «хочу остаться с тобой и Ники»? Ведь девочка знает, что она собирается выйти замуж за Джона. Но вчера Лора видела, как они целовались… У него внутри екнуло. Пальчики Лоры пошевелились.

— Это будет здорово, — сказала девочка сонно. — Ты, я и Ники…

Ее глазки закрылись, она повернулась, и через несколько секунд по ее ровному и глубокому дыханию Том понял, что девочка уснула. Но ладошка осталась в его руке.

Я, ты и Ники.

Том старался об этом не думать.

7

Когда Николь и Джон привели девочку и собрались уходить, стало ясно, что по вечерам Том тоже не в лучшем настроении.

Если Николь обращалась к нему, он отвечал хмуро и резко. С Джоном вел себя аналогично. А когда она, переодевшись, спустилась вниз в своем небезызвестном черном платье, он посмотрел на нее так, что Николь подивилась, как платье не вспыхнуло под его взглядом. Девушка была рада выбраться на улицу и оказаться наедине с Джоном — наконец-то.

Джон повел ее в маленький ресторан. Это оказалось тихое спокойное местечко с полумраком, с бледно-розовыми скатертями из Дамаска и молчаливыми официантами, которые угадывали каждое желание гостей. Звучала негромкая музыка, горели свечи, Джон улыбался, сидя напротив нее. Обстановка полностью отвечала романтическому настроению Николь, и ей хотелось, чтобы они смотрели друг другу в глаза и говорили о том, о чем не могли поговорить в течение дня. Вместо этого Джон продолжал рассказывать о поездке в Бангкок.