— Я знаю, что ты там, Эмма, — сказал он через дверь.

Почему он был здесь? Парень-на-одну-ночь не будет стоять на вашем пороге.

Сделав глубокий вдох, я опустила защёлку и открыла дверь.

Боже, он выглядел хорошо. Сегодня он был одет в отлично сшитый черный костюм и белоснежную рубашку с темно-синим галстуком. Его костюм стоил, наверное, больше, чем мой захудалый автомобиль. Его взгляд взлетел от горячих розовых ногтей на моих ногах.

— Мне нравится, как ты выглядишь,— прокомментировал он.

Ох, блять. Штаны для йоги, старая футболка, лицо без макияжа и грязные волосы. Это был бы самый романтический наряд на планете. Вместо того, чтобы кряхтеть по этому поводу, я спросила:

— Что ты здесь делаешь?

— Приглашаю тебя на ужин. Будем надеяться.

— Ужин?

— Ты получила свою степень и устроилась на новую работу. Это определённо стоит отпраздновать.

— Картер, я не одета, чтобы куда-то идти.

Он шагнул ближе, и я попятилась, понимая, что не приглашала его войти.

Когда Картер ступил внутрь, он огляделся.

— Хорошее место. Тебе подходит.

В квартире были белые стены, но я добавила ярких пятен с помощью подушек и плакатов. Так много можно сделать на этой съёмной квартире, но с моей новой работой, я могу начать копить на свою собственную квартиру.

— Спасибо. Картер, я…

Мои слова прервались, когда его тёмные глаза встретились с моими. В этих глазах было гораздо больше, чем обычный ужин в честь выпускного.

— Поужинай со мной. Не из-за работы, а просто потому, что ты этого хочешь, — когда я просто смотрела на него, открыв рот, он продолжил. — Я тоже этого хочу.

От его слов моя решимость таяла.

— Я не одета для ужина, — указала я на свою одежду.

Без лишних слов он потянул за узел галстука, ослабил его и снял через голову, а затем расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки. Он скинул с плеч свой пиджак и положил его вместе с галстуком на руку.

— Вот. И, кстати, ты выглядишь... замечательно, — его взгляд согревал, но в нем было что-то ещё, чего я не узнавала. — Мы пойдем в кафе. Просто скажи «да».

Я хотела сказать «да», и это плохо, очень плохо. Но вместе с Картером в мой дом зашло кое-что ещё, его обаяние, тонны обаяния. Проведя с ним одну ночь, я хотела чего-то большего с ним, но я знала Картера. Его образ жизни. Его женщин. Я хотела его так сильно, что мне было больно дышать, но также я знала факты. Картер разобьёт меня на миллион маленьких кусочков, если я позволю ему. Вчера вечером он убедил меня в этом. Если я снова позволю ему прикоснуться ко мне, то буду обречена. Я была слишком слабой, чтобы быть с ним и не влюбиться в него. Чёрт, было уже слишком поздно. Я знала, что это случилось. Но это не означает, что я какой-то мазохист. Я знала, как это закончится и я не смогла бы найти компромисс, где моё сердце не было бы затронуто.

— Ужин. Пойдём, — и тогда он показал мне свою улыбку. Его самое мощное оружие. — Ты должна поесть.

Я закатила глаза. Эта чёртова улыбка. Это так несправедливо.

— Хорошо.

Я согласилась, но только так я могла сказать ему, что не хотела больше его видеть. Это не тот разговор, который я хотела, чтобы происходил в уединении моего дома с большой мягкой кроватью, так соблазнительно стоящей рядом.

Он ждал, пока я скользнула в одни из своих туфель, схватила сумочку и заперла квартиру, а затем он помог мне сесть в машину. Я была в коконе, в мягком интерьере с особым запахом кожи и, конечно же, Картера.

Он скользнул на сиденье водителя, включил передачу и положил свои руки на руль.

Я знала, что могли делать эти пальцы, какими ловкими они были. Я поёрзала на сиденье и не смогла остановить себя, чтобы не посмотреть краешком глаза на Картера. Боже, он был, как секс на палочке. Взять, например, его рубашку изо льна, которая прекрасно облепляла его широкие плечи, мощные бицепсы. Я незаметно изучала его жёсткие мышцы каждый день в течение последних девяти месяцев, но без пиджака. Тренажерный зал компании был на втором этаже, и я часто должна была разыскивать его там. Спортивные шорты и обтягивающая пропитанная потом футболка открывали хороший вид на него, и не раз мне приходилось отворачиваться, когда я говорила с ним, боясь, что желание облизать его с ног до головы отразиться на моём лице.

Но теперь я знала, как он выглядел голым, как он чувствовался.

Несколько минут он ехал в тишине. Я понятия не имела, что сказать. Я просто смотрела, чувствуя себя, как дура, находящаяся далеко от своей лиги. Я даже не знала, почему была здесь, в его дурацкой машине. Ужин. Боже, это просто... глупый бред. Всё не так, потому что я не собиралась ехать на ужин, делая это расставание ещё труднее. Чем дольше я думала об этом, тем больше понимала, что это было большой ошибкой. Огромной. Ничего хорошего не может случиться от того, что моё желание, моя глупая надежда задержаться ещё ненадолго.

Я поёрзала на своём сиденье, теперь раздражаясь из-за влаги, которая, как я всё ещё чувствовала, покрывала внутреннюю сторону моих бёдер, боль в моей киске была сильнее, чем та, что я испытывала после его члена той ночью. Я была мокрой и готовой для него. Снова. Блин. Почему это должен быть Картер? Почему меня не привлекал Дэйв из бухгалтерии? Он был одинок, неплохо выглядел и только на год старше меня. В этом было бы больше смысла. Но это? Это просто лишено всякого смысла.

Я вздохнула и передвинула ноги, пытаясь игнорировать запах одеколона Картера. Но он, казалось, проник в моё тело, как афродизиак, заставляя меня думать о том, как я касаюсь Картера, целую его, раскрываю свои ноги для него и наблюдаю, как он использует свой рот на мне, пока я умоляю его трахнуть меня. Снова. В своей собственной голове я была звездой дурацкого эротического романа, а Картер был плохим-мальчиком-главным-героем, который знал, как обращаться с моим телом, пока я не была бы выжита настолько, что не смогла бы вспомнить собственное имя. И я знала, что он снова может заставить меня забыться. В его постели я, на некоторое время, совсем забывала о реальности, когда он заполнял меня, был со мной, обнимал меня и прижимал к себе.

Мягкий стон чуть не сорвался с моих губ, но я подавила его, обернув руки вокруг моей талии. Я повернулась, посмотрела в окно и увидела, что мы подъехали к закусочной «24 часа», как он и говорил. Боже, это было эмоциональное самоубийство.

— Я думаю, ты должен просто отвезти меня домой, Картер.

Картер выключил зажигание и посмотрел на меня.

— Почему? Я люблю пироги, которые они готовят здесь. Тебе не нравятся пироги?

Мне пришлось улыбнуться.

— Мне нравятся пироги.

— Тогда в чём проблема?

— Я просто не понимаю, — я теребила подол моей футболки и начала натягивать его пониже на живот, нуждаясь в ещё одном слое защиты между ним и моей нетерпеливой киской. Боже, я была такой жалкой.

Он нахмурился, его руки лежали на руле.

— Кажется, я тоже. Объясни, милая.

Я махнула рукой между нами.

— Это. Это слово «милая». Почему ты так меня называешь? Это был роман на одну ночь, так к чему этот ужин?

— Я никогда не говорил, что это на одну ночь, — возразил он.

— Картер, мы обжимались в туалете бара, — я почувствовала, как начали гореть мои щёки и отвернулась.

— Это были не просто обжимания, это была прелюдия.

О боже, мне нужны новые трусики. Я выкручивала руки на коленях, пока он продолжал.

— Прелюдия к тому, что мы делали в моей постели, прелюдия к тому, что мы будем делать сегодня, завтра, вечность.

Мои брови поползли вверх.

— Вечность? Но ты...

Я прикусила губу, и он нахмурился.

— Заканчивай предложение.

Я даже не сказала этого, но чувствовала, что оскорбила его. Я видела женщин, фотографии. Я знала правду.

Я посмотрела вниз, на мои колени.

— Ты мужчина-шлюха, Картер. Все это знают. Я не смогу смириться с тем, что стану ещё одной зарубкой на твоей кровати. Я не такая девушка.

На улице резко взревел автомобиль, но в остальном было тихо. Боже, он собирался завести машину и отвезти меня домой. Может быть, он просто откроет дверь и выбросит меня на тротуар.

— Итак, ты думаешь, что я мужчина-шлюха, — сказал он, наконец.

Я была взволнована, внутри салона было темно, иначе бы он увидел мои горящие щёки. Он, должно быть, понял, что я не собираюсь отвечать, поэтому совершенно спокойно продолжил.

— Я не был с женщиной с тех пор, как встретил тебя.

Я резко подняла голову, чтобы взглянуть на него. Длинные пряди его тёмных волос были менее аккуратно уложены, чем на работе, и у меня появилось больное желание пропустить их через свои пальцы. Его щетина уже начала отрастать.

— Я не верю тебе, — ответила я, прислонившись к двери, чтобы оказаться как можно дальше от него.

— Не верь слухам.

— Я не слушаю офисные сплетни, — достаточно было посмотреть вокруг, и я знала всю правду. Мой источник был более надёжным. Чёрт, она создавала расписание Картера. Тори. Моя подруга Тори была личным административным помощником Картера. Эта сучка всё знала и рассказывала мне.

Он глянул сначала на меня, затем на пару молодожёнов, которые сели в машину, стоящую рядом с нашей.

— Ладно, кто тогда? — спросил он. — Ты дружишь с Тори, и она знает о моём дне больше, чем я сам.

Вот именно!

— Блондинка на балу у Харрисов, — сказала я.

Он задумался об этом моменте, этот приём был ещё в конце января.

— Моя сестра.

Его...

— Корпоратив в честь четвёртого июля, — у него никак не могло быть двух великолепных сестёр с белым и рыжим цветом волос.

— Эвелин Паттерссон.

У меня округлились глаза. По крайней мере, он не отрицает, что с ним была женщина.

— Жена моего лучшего друга, — добавил он. — Ты познакомилась с Колином Паттерссоном раньше. Высокий парень, с которым мы играли в гольф вместе с Фордом, в рамках этой благотворительной акции ещё в августе. Что касается корпоратива, его задержало экстренное кесарево. Он акушер. Он был расстроен, что Эвелин останется одна, поэтому попросил меня её сопровождать.