столиком, находящихся напротив бара, чтобы четко видеть предмет нашей слежки. Мы

делали это столько раз, что уже понимает друг друга без слов и выучили действия друг

друга назубок. Единственное, что мне следует сделать, произнести свое имя и не важно,

что из себя представляет этот парень, его глаза сами собой загораются от узнавания. Я

знаю, что это звучит немного тщеславно, но я клянусь, я не горжусь этим. Правда.

Раньше мне нравился факт, что всякий раз, когда я говорила парню свое имя, его мозг

начинал усиленно работать, вспоминая все мои снимки, которые он видел на обложках

журналов. Это заставляло меня чувствовать себя особенной, желанной и очень красивой.

Теперь же меня это просто раздражает. Хотя бы один раз было бы совсем не плохо, если

бы парень не имел понятия, кто я такая на самом деле, а просто заинтересовался мной

именно той какая я есть. Мне хотелось бы быть с парнем, который не ожидает от меня, что

каждое утро я буду выглядеть, как обложка журнала.

Энди нравилось иметь в руках «сладкую конфетку жену». Он любил брать меня с собой и

показывать окружающим. Поначалу это было мило, потом устарело. Он не испытывал

счастья, чтобы просто посидеть дома в вечер пятницы, просто посмотреть фильм. Он

всегда хотел продемонстрировать меня своим друзьям.

Чертов Энди!

Усаживаясь на барный стул рядом с Мэттом, я сигналю официанту, и он несется ко мне со

всех ног.

— Я хочу мартини с каплей лимона и то, что этот красивый мужчина рядом со мной пьет,

еще одно, — говорю я бармену, подмигивая.

Мэтт поднимает глаза от выпивки и удивленно моргает.

Ух ты, у него на самом деле голубые глаза. Похоже, даже больше синие. И он очень вкусно

пахнет. У него такой одеколон, который заставляет мурашки образовываться на моей коже.

Я почти уверена, что это Барберри. У меня нюх на хороший одеколон.

— Ой, спасибо, но у меня еще есть, — говорит он с милой улыбкой, опустив взгляд на

свой полупустой бокал пива.

Хм, о’кэй. Давай попробуем еще раз.

— Привет, я Пейдж, — говорю я ему ярко улыбаясь, протягивая руку.

— О, привет, Мэтью, — рассеянно отвечает он.

Его теплая рука пожимает мою, он один раз трясет ее, потом убирает и опять возвращается

к своему бокалу.

Хорошо. Переходим к плану Б.

— Я Пейдж МакКарти, кстати, — нежно говорю я ему, четко выговаривая свою фамилию,

потому что в прошлом месяце я была на обложке журнала «Максим». Он сейчас через три

секунды начнет клянчить у меня автограф.

— Ты сказала МакКарти? — спрашивает он, наконец отрываясь от пива и глядя мне в

лицо.

Вот оно, наконец-то…

— Я уверена, что да, красавчик, — говорю я ему, подмигнув.

Господи, меня уже тошнит от этого. Я на самом деле сама по себе гораздо лучше. Мне

похоже стоит поговорить с Кеннеди, чтобы она ставила меня на разные задания. Это

становится все слишком унизительным.

— Моя мама ирландка. Ее девичья фамилия МакКарти.

Я молчу, просто сижу здесь и пялюсь на него с открытым ртом. Он мог и соврать мне,

смошенничать, думая, что слишком хорош в флирте, но что-то мне подсказывает, что он на

само деле понятия не имеет, кто я такая. Мое чутье почему-то не вопит, что он «лживый

мешок дерьма». Очевидно, он не испорчен до такой степени. Женщине не просто так

раскошелиться на пару тысяч, чтобы уличить своего мужа в обмане. У нее есть подозрения

и моя работа состоит в том, чтобы проверить его и убедиться, стоит ли сомневаться в

подлинной нравственности этого парня.

Мэтт сползает с барного стула, бросает двадцатку на поверхность стойки.

— Ну, было приятно познакомиться с тобой, Пейдж МакКарти. Будь осторожна по дороге

домой, это не лучшее место, где можно бродить женщине в одиночку ночью.

И с этими словами Мэтт посылает мне вежливый поклон, разворачивается и уходит из

бара… даже не попытавшись заигрывать со мной или предлагая поехать с ним домой.

Пусть мне будет стыдно, думая, что эта работа предполагает быть «куском сладкого

чизкейка».

Глава 2

— Я подумываю одеть джинсы и симпатичную футболку на ужин с Гриффином сегодня

вечером. Что скажешь?

Я смотрю на Кеннеди, вышагивающую взад-вперед перед моим столом. Кеннеди

собирается на свое первое официальное свидание с Гриффином сегодня вечером. Пока они

вместе работали над делом, связанным с выходом из тюрьмы одного странного типа, в

течение нескольких недель, страсть кипела между ними, и мне кажется, что Гриффин

гениален, на самом деле, потому что смог в конце концов уговорить Кеннеди пойти с ним

на настоящее свидание. Я почти уверена, что эта неделя вызовет повышенное внимание

всей ее семьи, так как эти двое решили быть вместе навеки.

— Нельзя одеваться на свидание с Гриффином, как бродяжка, — качаю я головой, она

закатывает глаза.

— Джинсы и футболки не носят бродяги.

— Кеннеди, комфортная одежда, которая подходит для работы, не должна быть в

приоритете для наряда на вечер. Следует выбирать одежду, чтобы он захотел закончить

свидание, только срывая с тебя одежду.

Кеннеди раздраженно садится за свой рабочий стол и складывает перед собой руки.

— Это глупо. Мы уже прошли эту часть, причем несколько раз. Я не понимаю, почему это

свидание имеет такое большое значение.

— Большое значение, потому что это романтично и мило. Гриффин хочет пообщаться с

тобой и показать тебе, что он с тобой не только ради секса. Одень что-нибудь красное и

покажи свои ноги, — говорю я ей, включая ноутбук.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не имеешь ввиду платье, — ворчит она.

— Ты как раз наденешь платье. И ты так же оденешь туфли на каблуках. Хватит ныть.

Пока Кеннеди ворчит и стонет по поводу глупых мужчин, и особенно одного, который мог

бы на выпускном балу увидеть ее в платье, если бы не бросил ее тогда, я не рискую в этот

момент попросить ее помочь мне найти более подробную информацию о Мэтте Руссо. У

нее и так достаточно забот сегодня, поэтому я обращаюсь к Google, вбиваю в поисковик

имя Мэтта и ожидаю, пока произойдет загрузка.

— Думаю, что смогу остановиться по пути домой у «Walmart» и найти там красное платье,

о котором ты говоришь, как думаешь? — спрашивает Кеннеди, хватая свои ключи со стола

и поднимаясь.

— Если ты купишь для этого свидания платье в «Walmart» я отрекусь от тебя.

Я начинаю копаться в своей сумочке, достаю визитную карточку и отдаю ей.

— Иди в «Nordstrom» и спроси Алисию. Она была моим личным стилистом, до того, как

Энди решил, что все мои с трудом заработанные деньги должны быть спущены в унитаз.

Она подберет тебе что-то удивительное.

Кеннеди несколько минут смотрит на визитку, затем засовывает ее в задний карман

джинсов, и в этот момент в дверях появляется ее отец, Бадди.

— Я чувствую себя как Джулия Робертс в «Красотке». Единственная разница, что я не

шлюха.

— Могу я сообщить своим друзьям, что уже идут приготовления к свадьбе? Потому что

они все еще спрашивают меня об эскорт-сервисе, том объявлении, которое Гриффин дал в

газете на прошлой неделе. Они беспокоятся, что ты не отвечаешь на их звонки и

предполагают, что ты прогуглила их и увидела, что они все старые развалины, — вещает

Бадди. — Я заверил, что ты хороший человек и никогда не отличалась дискриминацией по

возрасту.

Во время краткого ухаживания за Кеннеди, Гриффин, ну, если вы хотите об этом знать,

решил отомстить Кеннеди за шутку, которую мы разыграли с ним, поместив объявление в

местной газете, что фирма «Единожды солгав» на самом деле предоставляет эскорт

услуги. Бадди тяжело примирился с тем фактом, что это было неправдой.

— Папа, я все-таки не проститутка. Ты можешь сообщить им об этом раз и на всегда, а?

Бадди смотрит на нее, будто она сумасшедшая.

— Я стал самым популярным парнем в Бостоне сейчас, Кеннеди. Люди приветствуют

меня, когда я захожу, и любой готов купить мне выпивку. Я не собираюсь убивать свою

популярность. Это единственное, что у меня есть и ради чего стоит жить. Не отказывай

мне.

Кеннеди исчерпала свои аргументы на сегодняшний день, поэтому подходит к отцу, о

целует ее в щеку, и выходит из офиса, надеюсь, чтобы купить себе платье.

— Ладно, теперь, когда она ушла, вот план на сегодняшний вечер. Вся семья собирается

собраться и понаблюдать за свиданием Кеннеди с Гриффином, — шепчет мне Бадди,

осматриваясь через плечо, не вернулась ли Кеннеди.

— Вы же знаете, что она убьет вас за это, правда ведь? Она не хочет раздувать из этого

огромное событие.

Бадди пожимает плечами и пятится к двери.

— Моя дочь наконец-то пойдет на свидание с Гриффином. Я никогда не думал, что доживу

до этого дня, когда эти двое наконец-то вытащат свои головы из задницы. Я хочу иметь

место в первом ряду, чтобы убедиться, что это на самом деле происходит, и она не струсит

в последний момент.

Я смеюсь над Бадди, и он машет мне рукой прежде, чем выйти за дверь.

Как только он исчезнет, я возвращаюсь к своему поиску в Google. Файл с информацией на

МР не очень подробный, поскольку нам действительно следует знать о Мэтте больше в