У меня уже есть одни гребаные отношения за спиной. Я хочу, чтобы на этот раз все было

иначе.

Я не могу винить его за честность. Мне нужно доказать ему, что он может доверять мне, и

полагаю, что медленно и правдиво — лучше, чем быстро и обнаженно. Особенно теперь.

— Все хорошо, я понимаю. Но знай, когда мы, наконец, окажемся голыми и потными, я

прослежу, чтобы у тебя не было ничего на уме, кроме того, что я проделываю с тобой, —

говорю я ему с улыбкой.

Он стонет, глядя мне в глаза, и я почти уверена, что он догадывается о тех усилиях,

которые я собираюсь к приложить. Я смеюсь и быстро целую его в губы, но опять

возвращаюсь, потянув его сопротивляющегося на тротуар. Но он позволяет мне это

сделать с несказанным удовольствием, не думаю, что соседи оценили наше шоу.

Я опять целую его быстро и естественно покачивая бедрами ухожу. Поскольку, мы не

торопимся, это совершенно не значит, что я не могу помучить его немного.

— Ты убиваешь меня наповал, Пейдж МакКарти! — кричит Мэтт мне в след, пока я

поднимаюсь по лестнице и вставляю ключ в замок.

Я не могу сдержать улыбки, открываю дверь, оставляя его стоять на тротуаре, понимаю,

что он попался. Я слышу по прошествии нескольких минут, как он заводит двигатель,

плюхаюсь на диван, бросив сумочку на журнальный столик, и замечаю бумажку на

стеклянной поверхности, я наклоняюсь и беру ее в руки. Улыбка пропадает, как только я

читаю идеально напечатные слова:

«КОНЕЧНО ЖЕ ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ДЛЯ ТЕБЯ ХОРОШО. ДА? И

ПЕРЕСТАНЕШЬ СОВАТЬ СВОЙ НОС, КУДА НЕ СЛЕДУЕТ. ВОЗВРАЩАЙСЯ К

СВОИМ КРАСИВЫМ ФОТОГРАФИЯМ, И НИКТО НЕ ПОСТРАДАЕТ». Я

вскакиваю со своего дивана и ошалело оглядываюсь вокруг, боясь вздохнуть.

Кто-то побывал у меня в доме. Кто-то знает, что я наблюдала за Винни Демарко. А что,

если он все еще здесь?

Сегодня первый раз в жизни, я хочу, чтобы моя мать со своим пистолетом была рядом со

мной.

Глава 15

— Мы едем в полицию сейчас же, — сердито говорит Мэтт, ударяя по тормозам Форда-

150 пикап на светофоре, направляясь в город.

Когда я в панике выбежала из дома, выхватив телефон из сумочки, позвонила первому, о

ком подумала. Это было просто, поскольку я все еще чувствовала вкус его поцелуя на

губах. Я бы позвонила маме, но знала, что она прочитает мне очередную лекцию, Кеннеди

— но мне придется признаться, что я наделала, а я не была к этому готова. Единственный

человек, которому я хотела позвонить, испытывая панический ужас, оказался Мэтт. Это

возбудило и напугало одновременно.

Я привыкла к своей независимости через несколько месяцев после развода, и сейчас

испытывала страх, что снова хочу как-то зависеть от другого человека. Особенно от

человека мужского пола, кто мог меня послать ко всем чертям, не моргнув глазом, и

разбить мне сердце, если он вдруг решит, что все еще по-прежнему влюблен в свою

лживую, мошенницу жену.

— Нет необходимости привлекать полицию. Я, наверное, погорячилась. Поскольку

похоже, что скорее всего, что это был Энди, пытающийся меня запугать, так как я не даю

ему денег.

Он останавливается на пустом перекрестке и смотрит на меня. Я вижу, как в его глазах

происходит борьба. Он так сильно хочет защитить меня от человека, пытающегося

угрожать мне, но он согласен пойти мне на уступку и сделать то, что я прошу.

— Я не согласен с этим, Пейдж. Мне не нравится.

Затем он глубоко вздыхает и сворачивает на улицу, которая уводит из центра города и

полиции.

Энди всегда принимал решения за меня. Он объяснил, что поступал так исключительно в

моих же интересах или же говорил, что поскольку имеет некую разницу в возрасте,

которая позволяет ему делать более осознанный выбор в отношении моей жизни. Правда,

этим он пытался дать мне понять, что я нужна ему, и моя карьера должна развиваться

успешно. В первые месяцы после того, как мы разошлись, я почти верила в это. Я многое

не умела делать. Я была не способна принять самое простейшее решение, потому что так

долго полагалась только на него. С помощью моих подруг, я смогла понять, что вполне

способна сама контролировать свою жизнь и потихоньку вернула свою независимость

обратно.

Что-то настолько маленькое, но такое значительное заключалось в том, что Мэтт

выслушал меня, и сделал так, как я считала нужным, и это значило для меня намного

больше, нежели то, что происходило со мной в течение всей моей жизни. Он не принижал

меня и не говорил, что я не понимаю, о чем говорю. Он позволил мне принять свое

собственное решение, даже если оно в дальнейшем может оказаться не правильным.

Я чувствую, как к горлу подкатывает комок слез и мне приходится их сдерживать от

страха. Я не буду плакать, по крайней мере не сейчас.

— Я бы хотел, чтобы ты разрешила мне осмотреть твою квартиру. Что если тот, кто

оставил эту записку, находится все еще там? — спрашивает Мэтт.

— Ты с ума сошел? Это прямо как в фильме ужасов. Ты никогда не должен возвращаться в

дом в поисках плохих парней. Это всегда заканчивается встречей с мачета, — спорю я.

— Мачете, да? И обычно многие за тобой гонятся с мачете? — со смехом спрашивает

Мэтт. — Я серьезно рассматриваю развернутся и отправиться в полицию, если это так на

самом деле.

— Как я сказала, наверное, сделала из мухи слона. Я завтра же первым делом позвоню

Энди и припугну его до ужаса.

— А если это не маленький проныра, что тогда? Твои друзья не страдают таким родом

извращениями, чтобы так пошутить, да? — спрашивает он.

Я не собираюсь лгать, его забота согревает мне сердце даже больше, что он назвал Энди

маленьким пронырой.

Я легко смеюсь над самой идеей, по поводу Кеннеди или Лорелей, способных проникнуть

ко мне в квартиру и оставить записку, и угнетающие мысли, затуманившие меня секунду

назад, быстро исчезают.

— Ну, думаю, можно с уверенностью сказать, Лорелей бы никогда так не поступила. Она

бы воспользовалась словами и была бы очень вежливой. Типа, «пожалуйста, умерь свою

любознательность, или же мы вынуждены будем посадить тебя под домашний арест», —

говорю я ему голосом Лорелей, своей лучшей подруги.

— Я должен согласиться с тобой, хотя только разговаривал с ней несколько минут. Но что

насчет Кеннеди? Она носит с собой пистолет, могла ли она тебя так напугать? —

спрашивает Мэтт с дрожью в голосе, почти что драматически. Улыбка на его лице, говорит

о том, что на самом деле он верит в то, что мои подруги не способны сделать такое, но он

пытается отвлечь меня, предполагая различные ситуации.

— Ну, что касается Кеннеди скорее всего, она будет ужасно ругаться. «Вытащи свою

башку из задницы, прежде чем я двину тебе по лицу».

Мэтт и я вместе посмеиваемся, пока я описываю личности моих подруг.

— Я рад, что ты мне позвонила, — тихо говорит он, подъезжая к великолепному

одноэтажному дому, и останавливаясь на парковке.

Он не дает мне шанса ответить, выпрыгивая из машины и направляясь в мою сторону,

открывает дверцу и протягивает руку, помогая выйти. Мы поднимаемся рука об руку по

ступенькам крыльца, я стою в стороне, любуясь его точеным профилем, пока он открывает

входную дверь.

Как только мы входим внутрь, Мэтт нажимает выключатель и гостиная наполняется

светом. Что могу сказать, я немного удивлена тем, что вижу. Я предполагала, что его дом

будет напоминать квартиру Энди: разнокалиберная мебель, отсутствие картин на стенах,

все еще не распакованные до конца коробки, сложенные на полу, контейнеры с едой на

кухне. Дом Мэтта совсем другой — со вкусом декорированный и безупречно чистый. В

нем отсутствуют все признаки, что здесь живет женщина, но он также не похож на

обычное логово холостяка. Он выполнен в серых тонах и черной кожи, именно то, что мне

очень нравится. Я замечаю фотографию в рамке на столике у дивана, подхожу и беру в

руки, чтобы получше рассмотреть. На фотографии, Мэтт обнимает пожилого мужчину за

плечи, словно одно лицо смотрит на тебя, только старое и молодое. Могу сказать сразу —

это отец Мэтта, и по фотографии можно сказать, что Мэтт останется таким же красивым

даже в преклонном возрасте. Его отец — красивый мужчина с такими же яркими

голубыми глазами и темными волосами, как у сына, но у него присутствует немного

седины на висках и морщинки вокруг глаз.

— Потрясающая фотография. Я думаю, что это твой отец?

Мэтт подходит ко мне сзади и заглядывает через плечо.

— Да. Это Эрик Руссо. Очевидно, он имеет свою внешность от меня.

Я смеюсь, ставя рамку на место и поворачиваюсь к нему лицом.

— Ты не мог бы показать мне, где ванная комната? Я хочу немного сполоснуться. И если у

тебя есть какая-нибудь пижама, было бы просто отлично. Не подумала ничего захватить с

собой, когда вылетала из дома, словно ошпаренная курица.