Валерия Савельева - Птица

Канарейка щебетала, сидя на подоконнике открытого окна. Яркая певчая птичка прилетела сама, разбудив мужчину своим голоском, и, похоже, сбегать от него никуда не собиралась. Смотрела на владельца квартиры, в которую вдруг попала, умным взглядом, склоняя головку то в одну, то в другую сторону. Хорошая птица, красивая…

Мужчина назвал её Сладкоголосой, в память той, что когда-то так же прелестно пела в этой слишком большой для него одного квартире. Вольная и красивая, Сирена появилась в жизни мужчины внезапно, сломав все устои. Будто легкокрылая птица она влетела в его жилище и душу, сопровождая этот полёт мелодичным пением.

Девушка всегда мечтала стать настоящей певицей, выступать на сцене, быть известной на всю страну… Она любила мужчину и поддерживала его во всём, только вот была намного младше. Наверное, потому он не мог позволить Сирене «расправить крылья» в своей певчей карьере.

Канарейка никуда не собиралась улетать даже с открытым окном, но мужчине всё же захотелось сохранить пение птички только для себя. Дольше, чем на некоторое время, гораздо дольше.

Он купил ей просторную клетку, в которой она могла летать, не теряя ощущения свободы. Сладкоголосая нежно пела, радуя слух своим голосом, а мужчина сидел рядом с клеткой, одну за одной искуривая крепкие сигареты.

Дым убивает канареек…

Сирена тоже ненавидела, когда он курил. Морщила красивый носик, выдёргивала тлеющие окурки из его пальцев, утверждала, что задыхается от этой его прихоти. Но всё равно целовала его губы, касаясь их нежно и легко.

Девушка спокойно отнеслась к тому, что любимый запер её в квартире, не разрешая никуда выходить без него. Пение — вот всё, чего она желала. И даже радовалась, что мужчина сопровождает её на каждом выступлении, будь то просто работа в ресторане или пара песен на полноценном концерте. Сирена любила его, а он… наверное, этого не ценил.

В какой-то момент постоянные метания Сладкоголосой по клетке начали раздражать, да и сам птичник… он казался излишне громоздким. Потому мужчина сменил клеть на другую, более маленькую, в которой канарейке едва хватало места, чтобы расправить крылья. Дверца была плотно закрыта, и каждый раз, когда птичка пыталась полетать, крылья больно бились о прутья.

Кормушка была полна, в поилке всегда стояла чистая вода, но канарейка с каждым днём всё больше затухала. Мужчина злился, кричал, бил раздражённо по прутьям клетки, но ничего не менялось. Сладкоголосая перестала петь.

Сирена тоже когда-то перестала петь для него, и от этого было ещё больней. Значит, эта глупая птица делает всё так же, как и его любимая девушка?! Да уж, но есть единственное различие — она не может ругаться с мужчиной, обвиняя во всех грехах…

Плотоядные взгляды других на юную и красивую певицу вызывали в мужчине жгучую ревность, он просто не мог больше их выносить. Ещё и этот «продюсер», вдруг заинтересовавшийся Сиреной и предлагающий ей шикарный контракт. Разве возможно такое, чтобы девушка интересовала молодого мужчину только в качестве певицы? Особенно когда разговор заходит о таких больших деньгах и концертах за границей, о новых песнях, великолепной музыке… Нет, однозначно нет!

Как и канарейка, Сирена была посажена в клеть, связана по рукам и ногам, лишённая свободы. Мужчина запретил ей подписывать контракт, забрал телефон, не разрешая даже соглашаться поработать в ресторанах. «Заем тебе эти копейки? — хмуро спрашивал он. — Я обеспечу свою женщину всем, что она захочет!»

Но девушка всё равно плакала, моля его одуматься, не сходить с ума. Ведь она действительно любила мужчину, была согласна исполнять любую его прихоть. Но ещё Сирена хотела петь, слышать аплодисменты зрителей, завороженных её голосом… Не зря же девушку назвали таким чудесным именем. Оно само говорило о том, что её судьба — сцена! Сирена просила лишь об одном — позволить всему идти как раньше: пусть не будет никаких контрактов, но исполнять песни на публике, когда рядом любимый мужчина. Что ещё можно желать?

А он каждый раз жестоко отказывал, вспоминая те плотоядные взгляды мужчин, улыбку, с которой «продюсер» взирал на девушку. Его девушку! Свобода? Даже не проси, любимая!

Тогда Сирена перестала разговаривать. Замолчала, протестуя, не произносила ни звука… Неделю, две…

Потом она сбежала от него.

И сейчас, глядя на Сладкоголосую, мужчина вдруг подумал: может, и птичка потому перестала петь. Он сошёл с ума, желая сохранить всё это великолепие для себя, не думая о чувствах того существа, которое так старался сберечь. Может ли?..

Но он так и не смог отворить дверцу клетки. И тогда, и на следующий день, и ещё долгое-долгое время… Просто не смог заставить себя.

Но раскаяние поселилось в душе, и вид чахнущей в клетке птицы приносил только боль. Через пару недель мужчина всё же открыл дверцу, но птица так и продолжала сидеть в клетке. Молчала, лишь смотрела на него всё тем же умным взглядом, что и в первый день. И он не смог вытерпеть этого — подхватил куртку и пачку сигарет, выскочил из дома, чтобы не видеть ничего и не слышать.

Солнце уже пряталось за горизонтом, окрашивая небо золотисто-розовыми полосами, а мужчина сидел во дворе на детских качелях и курил, задыхаясь в этом едком дыму. Здесь он впервые познакомился со своей первой сладкоголосой — с Сиреной. Воспоминания помогали погрузиться в себя, заняться горячо любимым самоуничтожением, погрязнуть в боли. Сирена ведь сказала ему что-то на прощание, но только мужчина был настолько зол, что ничего не слышал, совершенно не хотел понимать её слов и поведения.

Когда он зашёл домой, была глубокая ночь. Открытая клетка пустовала, квартира тоже… птица упорхнула через открытую фортку, исчезла из его жизни, как и Сирена когда-то.

Пальцы не слушались, когда он набирал давно заученный номер, но вот последняя цифра набрана, трубка поднесена к уху… Никто не ответил, абонент не отвечал. Нельзя вернуть когда-то потерянную любовь. Невозможно поймать птицу, считавшую клетку своим наказанием.

Звонок раздался ночью неделю спустя. В пропахшей дымом комнате все звуки казались какими-то густыми и протяжными, отвечал мужчина неохотно — кто мог ему звонить в такое время? Важных звонков не бывает ночью.

— Привет. Ты как? — послышалось в трубке.

Но этот явно был важен.

— Я прилетаю в шесть утра. Встретишь? — продолжила девушка, так и не дождавшись ответа на первый вопрос.

— Но ты же… — единственное, что он смог выдавить из себя.

— Соловей не поёт без своей любимой, — в голосе чувствовалась улыбка. — Похоже, я из их семейства. Птичка всегда прилетает к своему гнезду, стоит только дать ей свободы…

И она отключилась, а мужчина долго ещё сидел на кровати, не в силах поверить, что упорхнувшая когда-то Сирена может вернуться ради него.

Наверное, стоит проветрить комнату, дым убивает птиц…