Впервые вижу человека с такими страшными глазами, как у этого Ромыча. Черты лица грубые, обострённые, на квадратном подбородке густая щетина, ноздри длинного носа раздуваются двумя парашютами, и даже лоб нахмурен так сильно, что кажется, кожа вот-вот лопнет. И он большой. Очень большой парень. Этого ударом локтя под дых с ног точно не свалить, скорее локоть в обратную сторону вывернется.

— Оскар! — орёт Ромыч, но глаз своих жутких с меня не сводит. — Иди-ка, объясни нашей птичке, что к чему! Она походу не врубается!

— Мы всё сделали! — вступается за меня Зоя, решительно сбрасывая руку Ромыча с моего плеча и оттягивая меня назад. — Чего ещё вам надо? Мало зрелища? Сходи в стриптиз-клуб, вздрочни, расслабься, чего напряжённый такой?

— Зоя! — Не успеваю схватить её за руку, как моя подруга от резкого толчка Ромыча уже летит в утоптанный песок и шумно проезжается по нему задом.

— Закрой пасть, овца, — рычит на неё Ромыч и вновь взгляд на меня переводит. — Оскар!

— Я здесь, — Оскар оказывается рядом и с довольным видом наблюдает, как Зоя поднимается с земли, отряхиваясь от песка.

— Объясняй!

— Как скажешь, Ромчик. — Рука Оскара вновь падает ко мне на плечи. — А теперь слушай внимательно, солнышко. — Приказывает Зое стоять на меня, а меня силой отводит в сторону. — Я рад твоей новой причёске и всё такое, но вон те ребятушки, — кивает под мост, — играют по-крупному, так что…

— Это было не задание?! — смотрю на него с застывшим в ужасе дыханием. — Ты это… это всё…

— Это, — перебивает, накручивая на палец прядь моих коротких волос, — приятный бонус от дядюшки Оскара, ну или — для дядюшки Оскара, называй, как хочешь. Вообще, как твой новый куратор, я не просил тебя это делать, заметь.

— Кто? Ты мой новый… кто?!

— Ага. Куратор. — Расплывается в лживой улыбке, обнимая меня ещё крепче. — И я о-о-очень рад, солнышко. Я даже успел к тебе привязаться. Немного. Совсем чуть-чуть.

Всё крепче сжимаю в кармане перцовый баллончик и опускаю палец на кнопку распылителя, украдкой поглядывая готова ли Зоя к побегу, как Оскар добавляет:

— Не сделаешь то, что во-о-он те ребятуни для тебя придумали, солнышко, и у всеми нашего любимого мальчика абсолютно случайным образом окажется пробита голова.

— Ты псих, — шепчу, убирая палец с кнопки распылителя, и повторяю громче, дрожа с головы до ног: — Все вы психи!

— Тс-с-с… пацаны не любит, когда их обзывают.

— Да вас… вас всех за решётку надо!

— Да? — отшатывается в сторону и отряхивает ладони, будто от пыли. — Тогда вали. Давай, бери пельмешика и валите. Но за сохранность здоровья Максимки я не отвечаю.

Уроды.

Какие же они уроды!

— Максимка сам виноват, — пожимает плечами с грустным видом. — Считал себя главным, когда на самом деле п-ш-шик… и слился. А разве главные так поступают, м?.. Эх, а ведь поцыки его так любили, уважали, как братюню, понимаешь? А он… слился, мудачок. И всё из-за кого? Из-за бабы? Пф-ф… нет, ну кто так поступает вообще?

— Это его игра! — шиплю с отчаяньем, подойдя к Оскару ближе. — Её Макс придумал, так какого чёрта вы продолжаете её без него?! Всё! Макс закончил её! Нет больше игры! Хватит уже над людьми издеваться!

Оскар с задумчивым видом возводит глаза к звёздному небу:

— Я надеюсь не первый, кому ты сейчас это в упрёк поставила? А то обидно.

— Просто хватит!

— Макс силился… солнышко. И пацаны вообще не оценили.

— Называй, как хочешь! Только это была его игра, его месть…

— Месть? — брови Оскара в удивлении выгибаются. — А, так это была месть?.. А я-то всё думал…

Тяжело сглатываю и лихорадочно соображая, пытаюсь придумать хоть один весомый аргумент, чтобы закончить всё здесь и сейчас. Закончить так, чтобы эта игра больше никому вреда не причинила! Но разве… у меня есть хоть какой-либо шанс против этих больных ублюдков?!

Оскар выдерживает паузу, с досадой вздыхает, вновь обхватывает меня за плечи и расслабленной походкой ведёт к песчано-галечному пляжу, о берег которого разбиваются чёрные волны и бросают в лицо мелкие брызги ледяной воды.

— Я расскажу тебе один ма-а-аленький секрет, солнышко, — хлопая ресницами, заглядывает мне в лицо и противно натягивает губы в улыбке. — Слушаешь меня? Моя ты хорошая, — поглаживает по волосам. — Не знаю в какую «месть» заигрался наш Максимка, хотя теперь наконец-таки понимаю, почему для нашего дружочка было так важно втянуть тебя в игру, но на самом деле… наше всеми любимое развлечение придумал вовсе не твой маленький принц. Он его лишь… м-м… как это?.. Усовершенствовал. Развил.

Останавливается недалеко от мокрого от морской воды берега, разворачивает меня к себе лицом и хлопает ладонями по плечам:

— Ты ведь уже знаешь про Костика? М? О его великой и тайной любви к тебе… Да, согласен, противненько всё это, но что было, то было, каждый сходит с ума по своему.

— Я не хочу тебя слушать, — шепчу с отвращением. — Отпусти! Нам с Зоей пора домой!

— Нет, послушай, — настойчиво, а пальцы всё крепче впиваются мне в плечи. — Раз уже ты сама завела этот разговор, я не могу не прояснить ситуацию, солнышко! Было бы так несправедливо, если бы все лавры достались нашему Максюше, ты так не считаешь?.. С какой стати вообще, если игру придумал вовсе не он, а его погибший, лучший друг? О, пусть земелька ему будет пухом.

Что… что он несёт?..

— Костя?

— В точку! — довольно ухмыляется, склоняя голову набок. — Мой дружбинушка Костик в вечер перед собственной смертью нахрюкался в такие сопли, что снял, как Чача отливает за углом какой-то там уличной кафешки. Прям так ХОРОШЕНЬКО снял, понимаешь, о чём я? — Подмигивает. — Прям хрен его на весь экран… крупным планом! Красота-а-а-а!.. Хоть и пошленько немного. Ой, как мы тогда ржали!

— Я не хочу это слушать… не продолжай!

— Ой, да ладно тебе, — гадко посмеивается. — Что ты, член Чачика что ли не видела? Или… не видела?

— Отпусти! — делаю шаг назад, но Оскар вновь притягивает меня к себе и как ни в чём не бывало, продолжает:

— Шутка, казалось бы. Обычная шутка. Костик говном не был, понятное дело, что не стал бы выкладывать в сеть бубенцы нашего друга Чачика, но прикольнуться то надо было, понимаешь? На понт взять.


* * *

Лето перед десятым классом

Конец августа

— На понт меня берёшь?

— Да расслабься Чача… Ой не могу… Аа-а-а… Чёрт, как прекратить ржать?! — Костик пятится назад и смеётся на всю набережную, так что люди оборачиваются.

— Покажи! — Макс выхватывает у Кости мобильный и теперь уже два мальчишеских смеха прокатываются по оживлённой улице.

— Удали! — Только Чаче не до смеха. Едва застегнув ширинку, он бросился на Костика, но так как и сам уже неплохо выпил, пролетел мимо и едва ли не растянулся по свеженькой плитке. — Блин! Костян! Удали!

— Чё-ё-ёрт… — Костик хватался за живот. — Я в жизни так не ржал, клянусь!!!

— Дай мне глянуть, — Оскар вернувшийся с пакетом заполненным банками с пивом, выхватил у Костика мобильный и уже спустя секунду подключился к дружному смеху.

Через минуту ворчания рассмеялся и Чача. Смирился, что у него друзья — идиоты. Сам таких выбрал.

— Ну и ладно. Обычный член.

— Да! Но что за звуки ты издаёшь, Чачик? Что это?.. — Оскар продолжал глумиться, откупоривая банку с пивом. — Ты всегда отливаешь с музыкальным сопровождением?

— Да я просто отливал!

— Ага! Какая-то знакомая мелодия. Напой-ка ещё раз…

— Удали, Костян!

Макс приобнял Чачу за плечи и сочувствующе вздохнул:

— Конечно, удалим, чувак. Сразу как в сеть зальём!

И вновь дружный смех прокатился по шумной набережной. Даже Чача не мог сдержать улыбки. Какие всё-таки у него придурошные друзья. Забрал у Оскара банку с пивом и сделал несколько глотков.

— Это, вообще не смешно, — строго поглядел на Костика, который уже спрятал телефон в карман и откупоривал другую банку с пивом. — Удали.

— А взамен что? — ухмылялся Костик. — Ты должен предложить что-то взамен.

— Да пошёл ты, — фыркнул Чача и поспешил развернуться, чтоб эти идиоты не увидели улыбки на его лице.

Направившись к новому мосту, разделяющему старую набережную и новую, ребята нашли безлюдное место и продолжили осушать бутылки с пивом.

— Ты удалил? — шепнул Макс Костику, пока Чача не слышал.

— Разумеется, братан. Я ж поприкалывался просто. Только Чаче не говори.

— Ну что там? Когда удалите? — развалившись на парапете, Чача глубоко затянулся и передал самокрутку Оскару.

— Вот тебя загнало, чувак. Боишься, что девка эта ваша увидит? — посмеивался Оскар. — Расслабься, будет нашим семейным порно-видео.

Чача толкнул Оскара в бок, так что тот повалился с парапета прямо на пляж.

— Не, малыш, я-то тут вообще как бы ни при чём, ага! — изобразил обиду Оскар, отправляя в Чачу горсть песка.

— Слушай, Чачик, — Костя уже был слишком пьян, чтобы вовремя остановиться и включить мозги, — а иди-ка ты вон по той лобовухе тресни? Я и удалю… видос.

— Что? — Чача громко рассмеялся. — Да ты приколист, чувак. Я оценил. Тачку мне разбить предлагаешь?

— А что? Ссышься? — Костя уже с трудом ворочал языком.

— Э, харэ, пацаны, — Макс попытался вмешаться и вразумить друзей, но оба они уже были слишком пьяными, и азарт заиграл в крови.

— Думаешь, не сделаю? — Чача хлопнул Костика по плечу и кивнул на припаркованный неподалёку автомобиль.

— Не-а, — расплылся в глупой улыбке Костик, хлопая ресницами.

— Да легко!

— Ну, давай!

— Да вообще легко!