— Не смей так говорить!

— Прости, — тут же сказал он. — Это неважно, сколько мужчин было у тебя после Пола. Глубоко в сердце ты осталась девственно чистой, нетронутой. Наверное, ты закрываешь глаза, ложишься на спину и думаешь о том, что тебе это должно нравиться, хотя все совсем наоборот.

Его глубокий, волнующий голос сводил ее с ума точно так же, как длинные пальцы жгли огнем ее холодную кожу. Джейми не хотела, чтобы ее жалели.

— Замолчи! — крикнула она.

Под джинсами у Джейми были крошечные сиреневые трусики, составлявшие комплект с бюстгальтером и шелковой маечкой. К счастью, она так и не решилась купить стринги, хотя такое желание у нее было. Ее трусики были и так достаточно откровенными, но ведь она носила их не для посторонних глаз. А сейчас их мог увидеть Диллон — ее старый враг еще со школьных времен.

Он расстегнул джинсы, но, казалось, не спешил избавиться от них. Джейми подумала, что не должна позволять снять их с себя. Она должна бороться…

— Наверняка у мужиков с тобой куча проблем, — сказал он, легко, словно перышком, коснувшись губами ее шеи. — Интересно, о чем ты их просишь? Принести свою родословную или сделать анализ крови? Думаю, Герцогиню больше волнует общественное положение потенциального ухажера, чем состояние его здоровья.

— Если таким тактичным образом ты хочешь спросить, больна ли я СПИДОМ, мой ответ — да! Так что держись от меня подальше!

— Не теряй времени даром, детка. Ты никогда не умела лгать: я всегда мог определить, говоришь ты правду или нет. Так же, как и сейчас. Скажи, что не хочешь меня.

— Ты что, с ума сошел? Да я твержу тебе об этом уже битых полчаса. Оставь меня в покое!

— Тогда уходи.

— Что?

— Ты меня слышала, — он начинал терять терпение. — Если ты хочешь, чтобы я тебя не трогал, просто оттолкни меня и иди в свою комнату. Ты думаешь, я буду тебя преследовать? Или принуждать к чему-то? Это не в моем стиле, детка.

— Это я не в твоем стиле, — ответила она, кладя руку ему на грудь. — Ведь я тебе вовсе не нравлюсь, я всегда об этом знала.

Она застыла в нерешительности, но потом все же толкнула Диллона в грудь. Он легко отошел в сторону, освободив ей дорогу. Теперь она могла уйти, но как это сделать, если на ней были только бюстгальтер с шелковой маечкой и сползавшие с бедер джинсы?

Диллон покачал головой.

— Если бы я не знал, что с тобой случилось, то считал бы тебя более невинной, чем когда бы то ни было. Что у вас за мужики в Род Айленде? Неужели они ничего не смыслят в сексе?

— Откуда мне знать? — с горечью сказала она, собираясь застегнуть джинсы.

Это был неправильный ответ. Казалось, Диллон, действительно, хотел дать ей пройти, но ее слова заставили его остановиться.

— Как откуда? — повторил он. — Сколько у тебя было любовников с той злополучной ночи?

— Нисколько.

— Хорошо, я задам вопрос по-другому. Сколько мужчин было у тебя с тех пор?

Было поздно менять свой ответ. К тому же она была слишком разгневана и напугана, чтобы оставить его вопрос без внимания. Кроме того, Джейми надеялась, что узнав правду, Диллон оставит ее в покое.

— Ни одного.

— Юношей?

— Тоже.

— Женщин?

Он хотел ее смутить, но в данную минуту ей было на все наплевать.

— Их тоже не было.

— Ну что же, это все упрощает, — сказал он, посмотрев на нее со значением. — Выходит, что ты ждала меня.

Предположение показалось ей настолько отвратительным, что она не нашлась, что ответить. Она просто смотрела на него, вытаращив глаза.

— Я никого не ждала, — проворчала она. — Просто так было спокойней.

— И безопасней, — тут же добавила она.

Диллон легкомысленно махнул рукой.

— Не вижу в этом никакого смысла. Думаю, настало время закончить то, что началось той ночью.

— Нет.

— Может, все-таки передумаешь?

Это был ее последний шанс. Она и так сказала ему больше, чем хотела, к тому же позволила раздеть себя чуть ли не догола. Конечно, Диллон разрешил ей уйти, но она не воспользовалась этой возможностью.

— Могу сосчитать до десяти. Так сказать, дать тебе форы, — он откровенно над ней насмехался. — Только я не уверен, что ты захочешь уйти.

Джейми по-прежнему не могла сдвинуться с места, хотя очень этого хотела. Ее тело почему-то перестало прислушиваться к доводам рассудка. Казалось, оно живет собственной жизнью, прекрасно сознавая, что в глубине души Джейми хочет совсем другого.

— Это твой последний шанс, принцесса. Сейчас я к тебе прикоснусь и тогда уже пощады не жди.

В конце-концов ей удалось оторваться от кадиллака. Она начала собирать вещи, когда почувствовала, как с нее сползают джинсы. Она забыла их застегнуть. Теперь ей нужно было решить, как поступить. Отложить вещи в сторону и заняться джинсами, рискуя что Диллон снова начнет к ней приставать, или же быстро бежать наверх. И зачем тролько она надела эти мешковатые джинсы? Если бы надела другие, более узкие, они сами бы на ней держались. Но Джейми знала ответ на этот вопрос. Она носила свободные вещи, чтобы не привлекать к себе внимания. Не то, чтобы ей было особо что скрывать…

Диллон следил за ней с загадочным выражением на лице. Джейми понятия не имела, о чем он думает и что собирается делать.

— Ну я пошла, — сказала она, однако не сдвинулась с места.

— Конечно. Сколько можно говорить на эту тему! Иди ко мне.

Наверное, он сошел с ума. Она была уже на полдороги к двери, все еще прижимая к груди свою одежду. Неужели он думал, что она вернется?

— Иди ко мне, Джейми, — повторил он своим глубоким бархатным голосом. — Хватит убегать от меня. Пускай это случится.

Если бы она побежала, то только из чувства страха. А видит Бог, она была и так достаточно напугана тем, что должно было неизбежно произойти. Он был непреклонным, решительным, ничто не могло его остановить. Однако в глубине души Джейми знала, что не хочет, чтобы Диллон останавливался.

Она стояла и смотрела, как он приближается к ней неспешной ленивой походкой, похожий на опасного хищника. Он взял вещи у нее из рук и бросил их на бетонный пол. Они же испачкаются, подумала Джейми, стараясь сосредоточиться на повседневных мелочах. Мать страшно огорчится, надо бы их поднять.

Он спустил с нее джинсы, и она не стала возражать. Они упали у ее ног, и когда Диллон взял ее за руку, она переступила через них.

Он не отпускал ее руки, да она и не думала ее отнимать. Собственное тело предало ее, но она могла еще бороться словами.

— Не делай этого, — прошептала она.

Диллон ничего не ответил, просто молча потянул ее вглубь гаража, где стоял старый диван противного зеленого цвета. Скорее всего, пружины в нем были поломаны, а сиденье горбатым. Ей вовсе не хотелось туда идти, но Диллон не оставил ей выбора.

— Думаю, лучше сделать все по-быстрому, — сказал он, легонько толкнув ее на зеленую обивку. Она видела, что он старается действовать мягко и осторожно, хотя знала каким опасным он может быть в гневе. Правда, он никогда не был грубым по отношению к ней, но кто знает? Лучше его не провоцировать. — Я не хочу, чтобы ты испугалась и передумала.

— Я не сказала… — голос перестал ее слушаться, когда Диллон умелым движением руки сорвал с нее трусики.

— И не надо, — сказал он, становять коленями на диван и толкая ее на комковатые подушки. — Ты не можешь всю жизнь убегать. Я никогда не считал тебя трусихой, Джейми Кинкейд.

— А я и есть трусиха, — сказала она. — Самая жалкая из всех.

Диллон поднял вверх маечку и расстегнул переднюю застежку бюстгальтера, но не стал снимать с нее ни того, ни другого. Сейчас Джейми лежала на своем лучшем бюстгальтере, а шелковые тесемки маечки мешали ей двигаться.

Когда он взялся за замок на своих джинсах, Джейми закрыла глаза. Она услышала, как он расстегивает молнию, и задрожала от страха. Тем временем Диллон расположился между ее ног, и Джейми застыла, ожидая, когда же он к ней прикоснется.

— Я не буду тебе помогать, — сказала она срывающимся голосом. — Пол заставил меня, потому что был слишком пьян. Он меня ударил и сказал, чтобы я…

— Мне не нужна помощь.

Она услышала шелест фольги и чуть было не открыла глаза. Это был презерватив. Он собирался использовать презерватив.

— Ты зря теряешь время. Как-то раз я пробовала это проделать, но он не смог… и я тоже… — Она не находила слов, чтобы объяснить то, что хотела сказать. А потом пожалела, что вообще сказала об этом.

— Ты была очень сухой, — просто сказал он. — Сухой и сжатой, как пружина. И на самом деле ты просто его не хотела.

— Мне казалось, что хотела… — ее голос перешел в тонкий писк, когда он просунул руку между ее ног. Его длинные пальцы снова гладили ее и ласкали, как тогда, двенадцать лет назад.

— Сейчас ты влажная, — прошептал он. — И ты хочешь меня, что бы ты ни говорила. На этот раз я не позволю тебе передумать.

Джейми ожидала поцелуев, ласк, привычных попыток усыпить ее страхи. Вместо этого он прижался к ее бедрам и не успела она возразить, как он уже был внутри нее. Диллон был слишком велик для нее, но он продолжал двигаться в размеренном ритме, и она почувствовала, как собственное тело предало ее, впуская его дальше, до самого конца, пока она не ощутила, что он заполнил все ее тело без остатка. Ее ноги обхватили его за бедра, а руки намертво вцепились в зеленые подушки дивана.

— Дыши, Джейми, — сдавленным голосом сказал он. — От этого не умирают.

У нее не было выбора, поэтому она глубоко вздохнула, а он тем временем проник еще глубже, когда она думала, что это невозможно.

Диллон не лежал на ней, не давил на нее своим телом. Она ощущала лишь давление его бедер, значит, он стоял на коленях. Чуть позже он наклонился к ней, как будто хотел поцеловать. Но она знала, что просто не вынесет этого, поэтому резко повернула голову и прикусила губу.