Туз засмеялся.

— Да, ты, как всегда, ужасно занята.

— Роза была так любезна, позволив мне позвонить по телефону, — улыбнувшись Розе, продолжала щебетать Береника. — Айвен, ты так точно описал мне свою семью, что я с первого взгляда узнала Маргарет и Розу и, конечно же, Джека. Мы все очень мило беседуем о тебе с момента нашего приезда.

Встретившись на мгновение глазами с Джеком, я захихикала и тут же торопливо закашлялась.

— Я налью тебе выпить, — сказал Джек: ему хотелось как-то оправдать свое желание еще раз наполнить стакан. — Береника, ты, конечно, и на этот раз не изменишь своим принципам в отношении спиртного? Представляешь, — добавил он, обращаясь к Тузу, — она отказывается от любого питья, кроме томатного сока.

Береника мило улыбнулась и сказала, что ей совсем не нужен алкоголь, так как «у нее уже череп раскалывается после знакомства с семьей Айвена». Похоже, она не выносила животных: стоило Колриджу или Уордсворту приблизиться к ней, как она тут же отгоняла их и к тому же все время нервно стряхивала с софы и своей блузки рыжий мех Антонии Фрейзер.

— Не хочу выглядеть навязчивым, — сказал Джимми Бэттен, снова наполняя свой стакан, — но, по-моему, остальным не мешало бы присоединиться ко мне и еще выпить.

— Я заказал столик у «Дороти» на 9.30, — сообщил Джек.

Роза достала из своей сумочки пудреницу, раскрыла ее и начала разглядывать свое отражение. Потом снова пошарила в сумочке, достала трусики и протерла зеркало. Береника явно не была шокирована действиями Розы.

— Я вне игры, — сказала Роза, откладывая в сторону трусики и пудреницу и поднимаясь на ноги. — Я собираюсь пойти помыть голову, а потом пораньше лечь спать.

— Я пойду переоденусь, — я тоже поднялась.

— Они останутся на ночь? — спросила я у Розы, когда мы поднимались по лестнице.

— Да, миссис Брэддок уже приготовила кровать.

— Может быть, лучше поселить их в мою комнату? — предложила я. — У меня двуспальная кровать.

— Нет, дорогуша, не стоит переезжать всего на одну ночь. Джимми уезжает завтра рано утром, он может поселиться в комнате Линн. А Береника будет спать с Тузом.

Я пошатнулась и схватилась за перила.

— А я думала, она подружка Джимми, — прошептала я.

— О нет, дорогая, они с Тузом жили вместе в Нью-Йорке последние шесть месяцев.

— Ты уверена? — спросила я.

— Ну конечно, я уверена, — ответила Роза с довольно кислой миной. — Она весь день в перерывах между телефонными разговорами донимала нас рассказами, какой Туз «прекрасный сердечный человек». Надеюсь, у нее хватит сил держать его в руках.

Как только я переступила порог своей комнаты, на меня навалилось отчаяние. Я оказалась абсолютно не готова к происшедшему. У меня ни разу даже мысли не возникло, что тот человек, в которого я по уши влюбилась, может быть уже занят, и моя любовь не имеет никакой надежды на будущее. Да, у меня не хватило сообразительности предположить, что человек такого уровня, как Туз, вряд ли обратит внимание на такую молодую и не блещущую умом девушку, как я. Это было бы просто нелепо.

Я не заплакана. Смешно, но совсем не хочется плакать, когда в жизни происходит какое-то по-настоящему катастрофическое событие. Я присела на кровать, мое тело сотрясала дрожь, но глаза оставались сухими. Я схватила шумно урчащего котенка и прижала его к груди.

Я отчаянно пыталась найти хоть какую-нибудь успокаивающую мысль, но не находила. Я чувствовала себя так, как должен чувствовать себя человек после кораблекрушения в открытом море, когда нет ни спасжилета, ни проплывающего бревна, ни кораблей на горизонте.

— Нет, — бессмысленно шептала я. — Нет, нет, нет…

Раздался стук в дверь. Мое сердце подпрыгнуло в груди: может быть, пришел Туз объяснить, что все это ужасная ошибка? Но это была Люкаста, она горько плакала.

— Я не могу найти свою лисичку, — прорыдала она. — Я уже везде искала.

— Она в сушилке для посуды, — сказала я. — Мы же положили ее туда вчера, после того, как она упала в ванну.

— Ой, правда, как же я забыла. Пожалуйста, никуда не уезжай. Я целый день провела с миссис Брэддок, и мне нельзя заходить в гостиную, потому что там теперь сидит эта «Голая Коленка». Сначала она сказала, что обожает детей, а потом велела мне уйти. Грэнни говорит, что она собирается замуж за Туза. Надеюсь, этого никогда не случится. Сегодня в двенадцать часов ночи я смогу сказать, что завтра будет мой день рождения. Ты ведь останешься на мою вечеринку, правда? — выпалила Люкаста одним духом.

Останусь? Сейчас меня так и подмывало собрать вещи и побыстрее смыться в Лондон, но что-то держало меня здесь крепче любых цепей.

— Ой, посмотри, — воскликнула Люкаста и подбежала к окну.

Оказывается, пошел снег. В воздухе кружились мириады снежных хлопьев, и на выступ окна уже намело приличный сугроб.

— Ура! Завтра мы слепим снеговика! Ой, я так хочу покататься на санках!

Я поглядела на себя в зеркало. Мое бледное отражение смотрело на меня огромными пустыми глазами человека, который только что потерял смысл жизни. Что мне надеть сегодня? Туз уже видел меня во всех нарядах, какие я привезла сюда. А все мои платья, способные сделать меня привлекательной и даже обольстительной, остались в Лондоне, за исключением того самого зеленого облегающего платья. Оно, конечно, слишком открыто, зато прекрасно подходит к моему нынешнему похудевшему зеленому лицу.

В конце концов я надела джинсы и белую, слегка просвечивающую блузку. «Да, только смотреть особо не на что», — мрачно подумала я, глядя на себя в зеркало. Я собиралась еще подкраситься, когда обнаружила, что оставила свой карандаш для век в пабе, куда мы заезжали выпить. И мне показалось, что прошли века с тех пор, как я была там счастлива.

Туз ожидал всех в холле.

Он переоделся в костюм и розовую рубашку. Боже, как же он был красив! Костюм удачно подчеркивал ширину его плеч и длину ног. Я вдохнула аромат его лосьона после бритья и почувствовала слабость от страстного желания.

— Ты уверена, что в состоянии идти в ресторан? — спросил он.

Я заметила сочувствие в его глазах.

— Я в порядке, — резко ответила я, придя в ужас от мысли, что только что едва не выдала свои чувства.

Ресторан «Дороти» получил свое название в честь Дороти Уордсворт. Внутри приглушенно горели светильники, потолок подпирали огромные черные колонны, на белых стенах были развешены фотостаты страниц дневника Дороти Уордсворт, на каждом столике в ресторанном зале стоял букет нарциссов. Все выглядело довольно мило, но несколько претенциозно. Береника сразу проявила свой капризный характер. Не снимая своей огромной шубы из меха волка, она остановилась в дверях ресторанного зала и начала громко причитать:

— Боже мой, я не готова войти сюда! Я еще просто не готова!

— Ну что ж, если ты не готова, то я уже вполне готов, — весело отозвался Джимми Бэттен. — Давай, Пру, входи и выбирай себе место, а я сяду рядом с тобой.

Мэгги с Джеком устроились напротив меня. Береника и Туз сели сбоку. Великолепно, по крайней мере мне не придется в течение всего ужина смотреть ему прямо в глаза. Береника затеяла шумное совещание по поводу отправки ее шубы в гардероб и возможности доверить это важное дело официанту. В конце концов все посетители ресторана обратили внимание на наш стол.

— Неплохое местечко, правда, дорогой? — заметила Береника, с одобрением посматривая на парочки в интимных альковах. — Айвен, дорогой, мы обязательно придем сюда вдвоем. В наш персональный вечер, — многозначительно уточнила она.

Береника стала выглядеть не такой оживленной, когда ознакомилась с меню и увидела, что в нем отсутствуют вегетарианские блюда.

— Я и забыла, что вы все тут плотоядные животные, — сказала она. — Айвен, ты не мог

бы поговорить с официантом? Может быть, у них найдется яичница со шпинатом или хотя бы чечевица?

— Вряд ли. Здесь никто не сходит с ума от всей этой чуши про вегетарианство и долголетие. Это Англия. — ответил Туз.

— Что ж поделаешь, — Береника огляделась вокруг со страдальческим видом мученика под пытками. — Тогда придется обойтись зеленью со сметаной.

— А мне, пожалуй, подойдет огромный стейк, слабо прожаренный, с картофельным гарниром, — заявки Джек ожидавшему официанту. — И попросите, пожалуйста, подойти к нам официанта по винам.

— В Штатах гурманство уже не в моде, — сказана Береника. — Вот я своим личным примером убеждаю людей отказываться от вредных привычек и тем самым найти свое счастье в жизни.

—Да, и вбухивать в суп несколько литров воды па одно зернышко чечевицы, — прервал воодушевленную речь Береники Джимми Бэттен, намазывая тем временем толстый слой масла на разрезанную пополам булочку.

Береника посмотрела на него с явным неодобрением.

— Джеймс, ты просто не осознаешь, как пагубно действует на тебя эта белая мука. Меня поражает ваша кошмарная английская еда — какие-то отбросы. Айвен в Нью-Йорке жил на одних гамбургерах, когда я с ним познакомилась. И неудивительно, что он почти довел себя до язвы.

— Когда выходит твоя новая книга? — спросил Джек.

— В январе. Она будет переведена на пятнадцать языков.

— Да, а для начала ее не мешало бы перевести на английский, — сказал Туз.

— Издевайся, дорогой, издевайся, — ответила Береника, смеясь. — Айвен не выносит моего литературного стиля. Да, боюсь, он слишком академичен, но я привыкла писать, рассчитывая на наиболее интеллектуальную категорию читателей. Знаете, я до сих пор не могу поверить, что нахожусь наконец в родных местах Айвена.

—  — Мы тоже никак не можем поверить, что ты уже здесь, — сказал Джек. — Туз, по-моему, мы должны заказать не меньше четырех бутылок вина?

— Так интересно пойти для разнообразия в ресторан, где меня абсолютно никто не знает, — продолжала Береника. — В Штатах я не могу даже через улицу перейти, чтобы передо мной не расстилали ковровых дорожек.