***

Дорогой гость ушел, а Катя все еще не могла осознать, что дело сделано. Сердце колотилось, как у зайца. Руки, спрятанные в карманы платья, тряслись. В довершение ко всему жутко хотелось забраться в какое-нибудь кресло, подальше от всех, и уснуть. Идеальным вариантом было бы даже не кресло, а колени. Мужские. И не лишь бы чьи, а строго определенные. Она чуть не застонала от отчаяния, представив себя на этих коленях.

- А проигрывать не так уж и плохо… – пытаясь унять дрожь, Катя обняла себя руками.

- Это вы сейчас о ком? – Гриша весело рассмеялся и взглядом указал в сторону двери. Как и Катю, напряжение не отпускало его все время встречи. Адреналин бурлил, и теперь, когда дело было сделано, мозг отказывался нормально работать. Все вызывало смех. - О нем или о себе?

- О себе, конечно. Я только что продала «Баллинг».

- Это была сделка века! - новая волна хохота прокатилась по залу. - Петровича чуть удар не хватил!

- Гриша, а два проигрыша это уже система? – странную эйфорию бармена Катя, казалось, даже не заметила. - Я втянусь?

- Нет, Катерина Дмитриевна, система – это три, - Гриша лениво отмахнулся. - Два – легкий рецидив.

- Уверен? – с задумчивым видом Виноградова достала из сумочки смартфон.

- Действуйте, Катерина Дмитриевна! – Гриша будто знал, что задумала хозяйка - Сегодня ваш день.

После череды проблем поверить в “свой день” хотелось до чертиков! Хотя бы полдня! Тренированная неприятностями, Катя успела бы ухватить за хвост птицу удачи и ощипать до состояния окорочка. Только бы птица приблизилась!

- Если уж Петрович поддался… - лукаво усмехнулся Гришка.

- Может, ты и прав, - она закусила губу. - Но мне нужно подготовиться.

***

Был вечер. Роман ждал. Выполнив программу “максимум”: свежее постельное белье и уборка в доме, он передислоцировался в кухню. Вначале казалось, что на волшебном пятачке между холодильником, кофеваркой и столом ждать будет проще. Потом, когда надежда не оправдалась, Рома настолько прирос к жесткому табурету, что уже и не хотел переходить в гостиную.

Сценка “Три девицы под окном пряли поздно вечерком” у Воинова получалась плохо. Спокойствие закончилось на второй кружке кофе, а мудрый внутренний голос поклялся молчать уже на третьей. Когда в восемь часов вечера ожидание не принесло плодов, Роман готов был наплевать на идею укрощения строптивой и поехать к ней домой, дабы доступно на пальцах разъяснить суть своей прощальной фразы.

Остановило появление Ломоносова. С подарочным сертификатом из строительного гипермаркета и свежим выпуском газеты он явился по душу Воинова именно в тот момент, когда Роман уже обувался.

- Ромка, материал - бомба! - даже не спрашивая, можно ли пройти, Василий скинул мокасины и уверенным шагом двинулся в гостиную. - Мой полковник час назад отзвонился. Обложил нас с тобой матом, так что будь уверен - группа захвата уже работает.

Меньше всего Романа сейчас интересовало, где и как работает группа захвата. Его даже успех статьи не интересовал. С минуты на минуту, как он надеялся, должна была начаться пьеса “Раскаяние гордой женщины”. Никаких зрителей к этому времени в квартире не должно было находиться. Мало ли каким бурным получится “Раскаяние”! Он и соседей на денек выселил бы, а уж своего шефа точно не желал лицезреть.

- Слушай! - Ломоносов хмурое выражение лица друга не заметил. - А неплохо квартиру отремонтировали! Ты контакты бригады записал? Моя балкон утеплить хочет. Я бы с ними пообщался.

- Может, ты тещу на балкон поселишь? - Рома глянул на часы. Чутье уже вовсю трубило: «Внимание!». – У Варвары Палны энергии как у электростанции. Полквартала отопить сможет.

- Точно! – щелкнул пальцами Ломоносов. – Только вначале придется частный спитзаводик открыть. А то на жидком топливе для этой станции разорюсь.

Вспомнив, сколько коньяка смогла «приговорить» на дне рождения миниатюрная тщедушная старушка, Василий громко расхохотался.

***

Катя с минуту простояла под дверью квартиры Воинова. Заставить себя нажать на кнопку звонка оказалось не так просто. Она согласилась бы на второй раунд с Петровичем или даже с Мэрилин! Но ни тот, ни другая не могли дать ей то, что мог Рома.

Колени, объятья, безумное пробуждение вместе и беспробудный сон в обнимку… Когда он только успел приучить ее ко всему этому? С первой встречи в туалете бара прошло всего пару месяцев! Казалось, еще вчера она предложила дурацкое пари со свиданиями в брачном агентстве, а потом кусала локти, мечтая оказаться на месте фигуристой блондинки.

Дни мира и полного взаимопонимания вообще можно было по пальцам сосчитать, хватило бы и одной руки. Между приступами ревности и обострениями синдрома независимости они случались не так часто. Не любовь, а лобовое столкновение.

И вот она под дверью квартиры Воинова, раскаявшаяся, побежденная… В развратном белье а-ля «подарочная упаковка», прикрытая лишь тонким плащом.

Осталось сделать последний шаг.

- Пропади все пропадом! – палец дотянулся до кнопки и быстро, словно та могла ударить током, нажал.

Дыхание замерло.

Ноги стали ватными.

Взгляд сосредоточился на ручке.

Такой испуганной и беспомощной Воинов не видел Катю никогда, даже во время страсти, когда она балансировала на грани оргазма. Он бы здорово удивился ее взгляду, волнению, неуверенности… Но о нежданных гостях не зря говорят, что они хуже татар. Услышав звонок в дверь, Роман тут же бросился открывать. Он точно знал, кто ожидает его на площадке. Но, как истинный редактор новостного издания, Ломоносов оказался быстрее своего журналиста.

Все еще смеясь над последней шуткой, он ловким движением руки провернул ключ и, распахнув дверь, по-хозяйски рявкнул:

- Кого там черти носят?

«Дружелюбное» приветствие эхом отразилось от стен общего коридора. Катя пошатнулась, и планка «самоуважение» рухнула на уровень плинтуса. Если бы Гриша был рядом - не поверил бы, что это та самая женщина, которая сегодня поставила на колени опытного жестокого дельца. Виноградову словно подменили. Она смотрела на довольного жизнью, улыбающегося Романа широко распахнутыми глазами и даже не могла сказать, зачем пришла.

Все получилось не так, как представляла. В розовых женских фантазиях Ромео должен был страдать в гордом одиночестве, ожидая, когда Джульетта посетит его обитель.

“Мучиться”, а также “в одиночестве” были обязательными условиями! Иначе зачем ее старания: шпильки, макияж, белье? Хватило бы и смс: “Рома, я твоя, диван разложен”.

От досады хотелось сквозь землю провалиться.

- Я, наверное, не вовремя… - режим катапультирования включился сам собой.

- Ого! – Ломоносов окинул взглядом наряд гостьи и чуть не присвистнул от догадки. – Ээ… Я как раз уходил!

- Да нет… – Катя заставила себя посмотреть на Романа. Тот и бровью не повел, что удивлен или рад. – Боже, как глупо…

- Да мы тут… Так… Болтали, - сконфуженно проблеял Василий за себя и друга.

- Вы оставайтесь, - Виноградова поплотнее запахнула плащ и уже двинулась в сторону двери. – Я лучше пойду. Глупо было…

- Стоять! - сильная мужская ладонь ухватила ее за локоть. – Куда? – Роман держал крепко, а его взгляд, казалось, проделывал у нее во лбу дыру под третий глаз.

- Отпусти, пожалуйста! – Катя дернулась. - У вас, скорее всего, дела, а мне… Мне вообще не нужно было приходить.

- Что? - уже не церемонясь, Роман насильно оттянул гостью подальше от двери и строго переспросил: - Ты уверена?

Случайный свидетель любовной стычки, Ломоносов вжался в стену. Изображать обои было непросто. Словно опасаясь, что от любого движения искры между голубками обернутся пожаром, он даже не дышал.

Однако и это не помогло.

- Тебе не жарко, милая? Лето на улице, - Роман стрельнул взглядом в район декольте.

То, что под тонким плащом ничего не было, сомнений не вызывало. Удивляло другое: Катя решилась прийти, подготовилась, но теперь готова была сбежать, словно действительно передумала. Эта догадка здорово взбесила Воинова. Если бы не присутствие друга, кое-кто лежал бы сейчас на его коленях попой кверху и получал шлепки.

- Да нет, - поправив воротник, Виноградова нервно сглотнула. - Вполне комфортно.

- Уверена? – прогремел Роман над ухом.

- Да-а… Но на улице станет еще лучше.

На щеках Воинова заиграли желваки, а когда напряжение достигло пика, Катя и Ломоносов не выдержали.

- Нет, я, пожалуй, пойду! - Виноградова сорвалась с места первой и, не оглядываясь, бросилась в коридор.

- Да, я тоже! – последовал за ней Василий.

Бегство было стремительным. Роман даже моргнуть не успел, как дважды хлопнула входная дверь. За одним гостем, за вторым…

А спустя минуту она хлопнула еще раз.

- Ты сказал, что теперь все зависит от меня, - Катя фурией влетела назад в квартиру. Как только ноги на высоченных каблуках не переломала! - Что это значило? Рома!

- А что значило твое “мне не нужно было приходить”? - Воинов сделал шаг навстречу. Разминуться в узком коридоре было трудно. Оба оказались нос к носу.

- Я думала, ты ждешь! – пристукнув каблучком, гневно выпалила Катя.

- Как, по-твоему, я должен был ждать?

- Ээ… Обычно!

- Постельное свежее, чай грел три раза! - чтобы на этот раз птичка никуда не упорхнула, Рома левой рукой прижал ее к себе, а правую по-хозяйски запустил в отворот плаща. Не удержался. - Что еще?

- Воинов! - взвилась Катя.

- Да, милая? - пальцы пробрались под кружево и больно сжали сосок.

- Ты что творишь? - Виноградова попыталась остановить нахальное облапывание. - Маньяк! - что было силы она толкнула Рому в сторону.

- Ах, так! – дальнейшие церемонии Воинов решил оставить на потом. – Женщина, почему с тобой никогда не получается по-хорошему? – изогнувшись, он подхватил Катю за бедра и ловко вскинул на плечо.