- Как я ее понимаю! - Кате вспомнился мужской туалет в баре - единственное место, где можно было надежно укрыться от подчиненных и снять с лица маску невозмутимости. – Не всем позволено расслабляться с теми, кого приходится регулярно отчитывать.

- О да! Генералы со своими офицерами не отдыхают, - Василий обвел взглядом зал. – Даже когда это праздник генерала.

Сказано это было с такой грустью в голосе, что Катя еле удержалась от ненужного в день рождения сочувствия.

К счастью, горевал Ломоносов недолго. Впереди показалась компания дорого одетых мужчин, и Василий, словно рыбак, поймавший тридцатикилограммового леща, гордо повел Катерину дальше.

- Это наш главный заказчик, - приобняв за талию свою спутницу, Ломоносов кивнул гостю в центре группки.

Немолодой грузный мужчина прошелся восторженный взглядом по фигуре Виноградовой, а затем показал Ломоносову большой палец.

“А я еще котируюсь!” - приятно удивилась Катя.

- А та дама кто? - проявила она любопытство. - Тоже кто-то из вип-персон?

- Где? - довольный и расслабленный юбиляр расфокусированным взглядом прошелся по головам гостей.

- Да вон же, у столика, - Катя повела плечом, указывая направление. - Она уже минут пять смотрит на нас.

- Уу… - Ломоносов изменился в лице. - Пять минут, да?

- Может, и дольше. Причем так пристально!

Василий пугливо убрал руку с Катиной талии.

- Ой, е…

- Это ваша жена, да? - Катя чуть не рассмеялась.

Ломоносов пригладил непокорные вихры, стряхнул с плача несуществующую пылинку и только потом ответил.

- Она. Золотко мое, - признался поникшим голосом. – И я, кажется, попал…

Неизвестно, как бы он выкручивался из сложившейся ситуации, если бы неожиданно на выручку ни подоспел один из гостей.

Уже подготовленная к неожиданностям Катя даже бровью не повела, когда ее под локоть подхватила чья-то горячая рука, и слева, заслоняя обзор, материализовался незнакомый высокий мужчина.

- Катерина Дмитриевна? - неожиданно приятным для такого великана бархатным голосом уточнил незнакомец.

Залюбовавшись широкими плечами, ямочкой на идеально выбритом подбородке, аристократическим прямым носом и синими, как море, глазами, Катя была готова ответить “да”, даже если бы ее назвали Серафимой или Зульфией.

- О, Костя! - первым отреагировал Ломоносов. - Ты знаком с Катюшей?! - радостно, словно только что сорвал джек-пот, воскликнул он.

- Как обозреватель светской хроники я просто обязан знать все приличные заведения города, а уж их владельцев, - здесь он сделал паузу, - особенно таких прелестных - тем более.

Комплимент приятно лизнул Катины уши, и она тут же мысленно возвела красавца Константина в “принцы”. В отличие от Воинова, которого легко можно было представить в образе пирата, галантный обозреватель светской хроники каждым жестом, каждым взглядом словно подтверждал принадлежность к королевской семье.

- Приятно познакомиться, - она чуть не присела в реверансе.

- Мне тоже, - прозвучало почти интимно. - Очень, - мужские губы коснулись тыльной стороны ладони, и Катя ощутила, как поцелуй запустил приятную реакцию разжижения мозга. Это было то, что нужно! Сегодня ей просто необходимы были принц, внимание и комплименты. Что угодно, лишь бы хоть ненадолго отвлечься от своих проблем.

***

Еще когда Константин только повернул голову в сторону Катерины и Ломоносова, Рома ощутил, как кожа на костяшках начала зудеть. Вначале он не придал этому значения - слащавый обозреватель и раньше не вызывал у него теплых чувств. Но когда тот обнял Виноградову за талию, зуд усилился в несколько раз.

- Ромочка, мне кажется, или твою даму лапает какой-то тип? - мимо внимания Варвары Павловны ничто не могло ускользнуть.

- Это Костя, наш обозреватель, - не скрывая раздражение ответил Воинов. - Они просто общаются.

- Да?.. - задумчиво. - А этот Костя хорош! Марлон Брандо. Кстати, ты уже звал свою даму замуж?

Роман чуть не промахнулся, рюмка с коньяком пролетела мимо рта, и ее содержимое чудом не пролилось на белую рубашку.

- А, я поняла, - не дала ответить Варвара Павловна. - У вас свободные отношения!

- Именно! - чуть громче, чем нужно было, рыкнул Рома. Этот разговор его уже начал злить. Направляясь сюда, он готовился выслушивать байки о юности мадам, как это было в прошлый раз, но уж никак ни разговоры о себе и Кате.

- Ну и правильно. Она похожа на дамочку, которая кастрюлю от сотейника не отличит.

- Вообще-то…

- Ой! - собеседница, казалось, даже не слушала. - Еще чуть-чуть, и его рука ляжет на попу твоей подруги!

Из-за резкого перехода от одной темы к другой, Воинов не сразу понял, что ему говорят. Еще недавно речь шла о сотейнике, и вдруг перешла к попе. Варвара Павловна успела и вздохнуть, и ахнуть, пока хмельной мозг бывшего военкора сложил дважды два.

- Что?! – Роман так резко развернулся, что стул под ним жалобно скрипнул.

- Так приятно смотреть, как молодежь тискается, - подлила масла в огонь собеседница.

- Очень.

Собеседница не обманула, обозреватель действительно обнимал Катю, и его правая рука находилась в недопустимой близости к пятой точке дамы. Представляя, как тупым ножом отпилит эту руку, Рома добавил:

- Очень приятно смотреть!

Варвара Павловна загадочно улыбнулась.

- В наши времена после таких объятий была одна дорога… - не дожидаясь, пока ее визави додумается пополнить бокалы, она сделала это сама. - Нет, не в кровать - в ЗАГС.

- Кое-кого такие объятия могут довести до могилы, - сквозь зубы процедил Роман, и бокал в руках мгновенно опустел.

“Если твоя рука опустится еще хотя бы на пять сантиметров, - мысленно пригрозил он обозревателю, - то лицо познакомится с моим кулаком”. Трудно было не сорваться. Незнакомый противный голосок в его голове так и нашептывал: “Устрой голубкам взбучку. Обоим! Обозревателю - за наглость, Кате - за дерзость”. Знала ведь несносная женщина, что он наблюдает. Видела, как зовет ее к своему столику. Однако какое там! Общество обозревателя светской хроники оказалось приятнее.

- Свободные отношения! - любуясь парочкой, Варвара Павловна мечтательно вздохнула. - Какая все-таки это прелесть! Жаль, что я родилась не в то время. Прожить всю жизнь рядом с одним-единственным мужчиной - такая скука.

***

Обозреватель Костя оказался полной противоположностью бывшему военкору. Всего за несколько минут Константин подарил ей комплиментов больше, чем Роман за все время их знакомства. В какой-то момент Кате даже стало жалко, что ей не восемнадцать. Как легко было бы поддаться магии сладких речей:

- У вас безупречный вкус!

- Такого вкусного кофе как в “Градусе Баллинга” в городе больше нигде не варят.

- В рейтинге самых красивых бизнес-вумен я бы отдал вам первое место.

- Неужели вы не замужем?

Константин заливался соловьем, и Катя с ним не спорила. Самая привлекательная - конечно, успешная - само собой, умная - в папу.

Чуть не мурлыча от удовольствия, она жалела лишь об одном - нельзя было записать эту дивную речь на диктофон, чтобы потом дать послушать Воинову. Уж кому-кому, а ему не повредило бы поучиться обходительности и внимательности у своего коллеги по цеху.

Эти качества у храброго военкора были в большом дефиците. Равнодушная улыбка, которой он одаривал ее последние полчаса, была тому подтверждением. Казалось, Романа совершенно не беспокоит, что с его дамой открыто флиртует другой. Он даже бровью не повел, когда Константин обнял ее. Даже не шелохнулся, когда поцеловал в щеку. Ни ревности, ни удивления - полное безразличие.

«Бездушный кобель! - кляла Воинова Катя каждый раз, встречаясь с ним взглядом. – Сухарь бесчувственный!» И только улыбка на лице надежно скрывала обиду. Она улыбалась, он улыбался в ответ – чужие друг другу люди. А поощренный благосклонностью дамы Константин, как подозревала Катя, уже во всю строил планы на бурную ночь вместе.

- А какие у вас планы на завтра? - елейным голосом пропел он после очередной серии комплиментов.

Кате так и хотелось ответить: “Эпические. Апокалипсис локального масштаба”. Но так как это признание могло вызвать волну ненужных вопросов, пришлось солгать.

- На завтра у меня целый список скучных женских мероприятий.

- О-о… - собеседник скривился, будто услышал, что его визави планирует с утра до ночи топить котят.

- Но этим вечером я совершенно свободна, - подсластила горькую пилюлю Катя. - Признаюсь, кроме юбиляра и Романа Геннадьевича я никого здесь не знаю.

- Воинова Романа Геннадьевича? - настороженно переспросил Константин.

- Да. Воинова.

- Вы и Воинов… Подумать только! - обозреватель изобразил такое искренне изумление, что Кате стало не по себе.

- Вас это удивляет?

- Ээ… Нет. Нет, конечно, - пошел на попятную обозреватель. - Просто Роман, он… Как вам сказать…

Катя приподняла брови.

- Итак, Роман…? - маленькая любопытная девочка уже проснулась в Виноградовой. Впервые за все время знакомства с Романом у нее появился реальный шанс узнать о том хоть что-нибудь. - Это останется между нами.

Она доверительно заглянула в глаза Константину.

- Ну пожалуйста, - кокетливо облизала губы.

Обозреватель светской хроники не раз попадал под удар женских чар. За многолетнюю службу у него даже выработался иммунитет против этой напасти. Но сегодня вечером система оповещения не сработала. Природный магнетизм изящной леди, ее узкая ладонь на его предплечье, ласковый взгляд и влажные губы пробили брешь в надежной защите.

***

Пока Катерина наслаждалась интересными рассказами Константина, а заодно выпытывала у того информацию о Романе, сам Воинов, как и обещал Ломоносову, продолжал травить свою печень. Дорогой коньяк лился рекой, но Варвара Павловна держалась стойко. Перемыв кости дочери, зятю, а заодно половине присутствующих в зале, она настолько разошлась, что, когда разговор вновь вернулся к личной жизни Романа, ему уже было начхать.