Джастин Валенти - Протеже

Внезапно Люк посмотрел прямо в глаза Диане и ослепительно улыбнулся:

– Развлекаетесь, мэм?

– И еще как! – с улыбкой отвечала она.

Оглядев Диану внимательнее, он поднял поднос над головой и стал протискиваться к ней, приговаривая:

– Простите, дайте пройти!

Диана сама не заметила, как сделала пару шагов ему навстречу и выпалила:

– Вы прекрасно держались на сцене, вот только материал оставлял желать лучшего, если, конечно, относиться к этому более серьезно.

Диану поразило, что она выдала такую бестактность. И что это на нее нашло? Она вовсе не собиралась вступать с ним в беседу! Наверное, дело в его взгляде, в том, что он выделил ее из толпы, как будто знал, что она способна дать нечто большее, чем слепой восторг других поклонниц.

– Ну что ж, – не спуская с Дианы взгляда, протянул Люк, – мне казалось, я неплохой актер. Но разве такая деревенщина, как я, способен в этом разобраться? Вот вы, я вижу, совсем другое дело!

Диану охватила странная истома. Его стальные глаза излучали колдовской свет. Может, он просто наркоман? Как бы там ни было, его взгляд напомнил Диане персонаж из фантастического фильма, который обращал людей в рабов.

– Разве вы фермер? – растерянно хлопая ресницами, поинтересовалась она.

– Отчасти. Но только ковыряться в навозе – не слишком приятная работенка, вот я и перебрался сюда. Мне нравится веселить народ. – Смерив Диану взглядом с головы до ног, Люк проницательно заметил: – А вы, мэм, приехали в гости?

Она кивнула.

– Что ж, тогда не скрывайтесь прежде, чем расскажете мне о материале для шоу…

– Диана, – окликнул сестру Кент, – мы уходим!

– Ох! Познакомьтесь, это мой брат, – рассеянно пробормотала Диана, а Кент напомнил ей, что Патти уже ждет в машине.

Люк, все так же невозмутимо улыбаясь, держал свой тяжелый поднос на весу.

– Что ж, ребята, был рад познакомиться с вами, – сказал он и добавил с явной иронией: – А вам, мэм, спасибо на добром слове!

Диана едва сдержала неожиданный порыв: ей хотелось убедить Люка, чтобы он плюнул на здешнее болото и уехал в Голливуд, в Нью-Йорк, стал художественным агентом, писателем или профессиональным фотографом…

Кент настойчиво сжимал локоть сестры, а она торопливо рылась в сумочке в поисках визитки.

– Навестите меня, если будете в Нью-Йорке.

Господи, она же хотела сказать «позвоните», но с губ уже слетело «навестите»! Диана неуверенно рассмеялась, не зная, заметил ли Люк ее оплошность. Он снова наградил Диану своим колдовским сияющим взглядом. И лишь потом посмотрел на карточку.

– «Мамаша и Мэг»? Эй, вы что, имеете отношение к этому шоу?

– Я соавтор сценария.

– Люк! – рявкнул бармен и сердито кивнул в сторону столиков.

– Ну что ж, желаю удачи! – пробормотала Диана и поспешила за Кентом.

– Что это за чертовщина? – возмущался Кент на ходу. – Я ведь сказал: мы уходим, как только закончится шоу! А ты куда-то смылась! Я едва нашел тебя, а ты, оказывается, таяла от этого парня…

– Я ни от кого не таяла! Просто у этого парня есть талант, и нужен небольшой толчок…

– Ах, ну конечно, и потому ты позвала его в Нью-Йорк – исключительно ради того…

– Я не звала его, Кент, это все не так. Я лишь хотела дать понять, что ему необходимо подумать о своем таланте и бросить это болото…

– Черта с два! – упрямо замотал головой Кент. – Ты сразу запала на этот кусок говядины! Ну да, такие мясистые болваны всегда были в твоем вкусе…

– Ты сам не знаешь, о чем говоришь! – Диана сердито вырвала у него руку, едва они вышли на улицу. – И хватит толковать о моих чувствах. Я знаю все не хуже, чем ты! Ну вот, ты вытащил меня чуть не волоком, а Патти еще не подогнала машину.

– Она сейчас приедет. Честное слово, сил нет смотреть, как ты выставляешь себя круглой дурой! Могла бы хоть немного повзрослеть!

– А ты и подавно взрослый, поэтому незачем делать вид, что умнее всех! – взорвалась Диана.

Тут Патти подогнала машину и перебралась на правое сиденье, уступая Кенту место за рулем.

Диана, устраиваясь сзади, обратилась к брату:

– Ладно, давай выбросим это из головы, о'кей?

– Не пытайся заткнуть мне рот! – Кент повернул ключ, гневно глядя на сестру в зеркало заднего вида. – Терпеть не могу, когда ты споришь со мной! Тебя же хлебом не корми, дай к чему-нибудь прицепиться! И что за извращенная натура? Я потащился с тобой за тридевять земель, чтобы ты послушала отличную джазовую певицу. Нелли поет так, что заводит весь зал, кроме тебя. Но ты выше этого. Тебя завел какой-то болван со словарем в тридцать слов! Он же ни говорить, ни петь толком не умеет! Да моя дочка лучше дубасит по барабану, чем он играет на гитаре!

– Милый, прошу тебя… – вмешалась Патти.

– Тоже мне, знаток джаза нашелся! – фыркнула Диана. – У тебя нет ни голоса, ни слуха, ты с детства не мог отличить пение от коровьего мычания. Только в сравнении с десятком самых захудалых джазовых певцов твою Нелли можно считать неплохой певичкой – не более того! У классной джазовой певицы должно быть по меньшей мере развито музыкальное воображение, а здесь им и не пахнет!

– Ну да, все только потому, что это я ее похвалил! Если я скажу, что на дворе день, ты будешь твердить, будто ночь! С тобой невозможно общаться, Диана! Ничего удивительного, что у тебя до сих пор нет парня! Такой синий чулок, как ты, отталкивает мужчин.

– Конечно, по-твоему, любая женщина, которая ценит независимость и способна думать, отталкивает мужчин!

– Кент, пожалуйста, перестань! – взмолилась Патти. – Мне не нравится твоя грубость. Он, наверное, выпил лишнего, – добавила она, смущенно взглянув на Диану.

– Ты имеешь понятие о том, что мужчины ценят в женщинах? – Кент уже кричал на сестру.

– Я имею понятие о том, что ценишь ты! Безропотную покорность!

– Неправда! Я говорю о мягкости и капельке уступчивости! Или ты считаешь Патти затюканной бабой только потому, что она не цепляется к каждому моему слову?

– Милый, пожалуйста… – снова взмолилась Патти.

Диана чуть не задохнулась от гнева:

– Патти не пришлось испытывать твое давление с детства, ей не давали каждую минуту ценных указаний, когда сделать вдох, а когда выдох, когда…

– Ну да, зато тебе нужен такой тип, который станет плясать под твою дудку! А ты, Патти, не лезь не в свое дело! Диана с детства предпочитала именно таких – белобрысых верзил с куриными мозгами!

– Мы не виделись уже много лет. Ты совсем ничего обо мне не знаешь, да и раньше не знал! Господи, может, хватит? Это же выглядит по-идиотски, даже по-детски…

– Все потому, что ты так и не повзрослела! И до сих пор не желаешь это понять! Я был бы счастлив, если бы ты наконец остепенилась и нашла стоящего парня… Но этого не случится, пока ты ведешь себя как упрямая, спесивая дрянь… Поверь, я желаю тебе только добра.

Кент продолжал бубнить свои наставления, а к Диане вернулось до тошноты знакомое с детства ощущение. Казалось, ей снова было пять лет, и большому сильному брату ничего не стоило перекричать и переспорить сестру, так что в конце концов она действительно начинала сомневаться в своей правоте. Единственное, чего на этот раз не хватало, – тычков и затрещин, на которые Кент никогда не скупился.

В глазах внезапно вскипели злые слезы. Ах, как все глупо и не к месту! Диана проклинала себя за эту дурацкую чувствительность. Стоило братцу нажать на привычные кнопки, и он добился заведомо известного результата.

Ну нет, на этот раз черта с два она доставит ему такое удовольствие! Диана застыла в темноте на заднем сиденье, молча слизывая с губ соленую влагу. Ее отношения с братом, как и прежде, свелись к беспощадной борьбе слабого с сильным, победителя с побежденным.

– По-моему, это вовсе не плохо, – заметила Молли, просмотрев сценарий. – Думаю, на экране получится еще лучше…

– Ох, Молли, перестань, мы же опять ходим по кругу, – простонала Диана. – «Мамаша и Мэг» начинает приедаться! – Сжимая в зубах карандаш, она присела на рабочий стол своей партнерши и перечла первые пять страниц. – Меня уже с души воротит от этого шоу.

– Это заметно. – Молли внимательно посмотрела на подругу. – Но это все, что мы пока имеем. На самом деле нам просто повезло, что шоу до сих пор пользуется успехом. «Альфа» как миленькая проглатывает одну серию за другой, и они явно ожидают продолжения.

– Да знаю я, знаю, – вздохнула Диана. – И ты, конечно, права. Но мне так осточертели и мамаша, и Мэг, что в голове постоянно крутится эпизод, где отдает концы либо одна из них, либо обе разом!

У Молли зазвонил телефон, и Диана, соскочив со стола, скрылась в своем кабинете. Лениво опустившись в кресло, она уставилась в окно на глухую стену соседнего дома. «Вот так же и я – бьюсь лбом об стенку!» – мрачно подумалось ей.

Внезапно на Диану напал чих. В горле горело, в носу щипало, значит, она вдобавок подцепила простуду!

В начале января Диана попыталась пристроить «Браун-стоун» на «Первую американскую студию», но ей отказали по той же причине, что и «Альфа»: «Эбботт и Синклер» не зарекомендовали себя как опытные комедийные сценаристы.

Диана снова чихнула, и тут зазвонил телефон. Агент Норин Сандерс сообщил, что актрисе предложили сниматься в сериале в Лос-Анджелесе и она подписала контракт.

– Да, конечно, я все понимаю, – мрачно отозвалась Диана. Синица в руках лучше журавля в небе. Нельзя винить Сандерс. Опустив трубку на рычаг, Диана большущими буквами вывела на обложке «Браунстоуна»: «Выкинуть за ненадобностью» – и швырнула папку в корзину для бумаг. Она так давно и подробно представляла, как Сандерс будет играть в ее шоу, что не видела в этой роли другую актрису.

Из носа потекло вовсю, и Диана устало подумала, что все могло обернуться еще хуже. К примеру, простуда перешла бы в воспаление легких.

– Я ухожу на съемки, – предупредила Молли, просунув голову в дверь. – Ты со мной? Или пошлешь вместо себя Ники?