Джастин Валенти - Протеже

Мэтью пару раз побывал на репетициях, но не смог спокойно наблюдать за тем, как вели себя Диана и Люк, хотя те и пытались сдерживаться на людях. Пожалуй, легче встретиться с ней одной за деловым ленчем, хотя все общие дела можно решить и по телефону.

Наверное, Сэйлс лелеял тайную надежду, что охладеет к Диане, если получше узнает ее. Вдруг она начнет швырять салфетки, или ругаться с официанткой, или выкинет еще что-то в этом роде и наконец проявит свою низость? Однако выходило совсем наоборот, и с каждым днем Диана нравилась Мэтью все больше и больше.

Внезапно он заметил, что Бет давно проснулась и следит за ним с добродушной улыбкой. Да, уже поздно и пора возвращаться домой.

Борясь с тоской, Мэтью завел двигатель и задумался, долговечна ли связь Дианы и Люка. Ему казалось, что у них нет ничего общего. Может, это безумная страсть – своего рода наваждение, такое, как сам Мэтью некогда испытывал к Лори? Тоскливо вздохнув, он припомнил все зловещие симптомы ее охлаждения и свою беспечность. Человек, ослепленный любовью, всегда склонен слишком легко прощать предмету своей любви.

И тем не менее даже самым горячим чувствам рано или поздно суждено остыть, особенно когда дело касается двух столь несовместимых людей, как Диана и Люк.

Сара Коулс с трудом отвлеклась от коробки, которую пыталась упаковать, и взглянула на качавшуюся над головой голую лампочку без абажура. Дети затеяли такую возню и визг, что все в их лачуге ходило ходуном.

Она попыталась растащить их.

– Эй, хватит, слышите? – Сара звонко шлепнула по заднице Дэйзи.

Шестилетняя малышка скуксилась и заревела:

– Вечно ты все на меня сваливаешь! Мама, это он начал!

– И н-не я! – заверещал четырехлетний Джой.

– Ты, ты!

– Н-не я!

– А ну, хватит! Я и так уже оглохла! Дэйзи, ты старше и должна быть умнее! – Заметив, как Джой показал сестре язык, Сара напустилась на него: – А сейчас кто начал? Разве не ты? Вместо того чтобы дурью маяться, помогли бы лучше сложить вещи! Времени совсем не осталось! Дэйзи, положи все это в коробку!

– Нет! Не хочу снова переезжать! Мне здесь нравится, мама! Я подружилась с детьми, мы вместе играем!

– Но нам нельзя здесь оставаться! У Грэшхэма уже собрали всю ежевику! Нет работы – нет денег, и что мы будем делать? Соображай, детка!

– А я все равно не поеду! – Дэйзи схватила чашку и со всей силы запустила ею в стенку.

Разъяренная Сара кинулась на дочь, но та оказалась проворнее: увернулась и выскочила вон, оставив распахнутой дверь.

– Эй, п-подожди м-меня! – завыл Джой и последовал за сестрой.

Сара решила не гоняться за ними попусту. Все равно от таких помощничков мало проку.

Устало опустив голову, она разглядывала осколки чашки – ее уже нельзя было склеить. Пришлось смести все веником и выбросить.

Несмотря на прохладный вечер, Сара обливалась потом, пока укладывала в коробку потрепанные джинсы и свитера. Она пошатывалась от слабости: еще бы, ведь сегодня ей не удалось толком поесть. Деньги были на исходе, а им нужно купить бензин, чтобы перебраться из Орегона в Калифорнию.

Саре не очень-то улыбалось тащиться в такую даль, да и среди сезонных рабочих прошел слух, будто возле Салема требуются люди на уборку хмеля. Но она не отваживалась сунуться туда: вот-вот из тюрьмы должны были выпустить Уолта.

Уолт. От одной мысли о нем у Сары волосы вставали дыбом. Она, наверное, была не в своем уме, когда вообще решила с ним связаться! С одним Джоем Сара не знала покоя с тех пор, как ему исполнилось два года. Дерганый, с лихорадочно блестящими глазами, мальчишка умел имитировать любой звук, но не мог нормально говорить. Вообще-то ее дети что один, что другой – оба были с придурью. Дэйзи росла тощей, как щепка, и под носом у нее вечно висела капля. А Джой только и делал, что ломал себе то руку, то ногу. В конце концов он кое-как начал говорить, но так и остался заикой.

Сара привычно помолилась: может, добрый Господь ниспошлет ей толику своего милосердия? Ведь не совсем же она пропащая душа! А что до Уолта – так это было временное помутнение, ошибка, как и совершенный прежде грех. Но ведь она не виновата, что осталась одна, с новорожденным Джоем и двухлетней Дэйзи! Сара почти год пыталась продержаться одна, хотя работать в поле с Джоем на руках было куда как тяжко! Он постоянно удирал от нее и топтал и мял больше ягод, чем она собирала.

Уолт заметил Сару тогда на поле и положил на нее глаз. Сам-то он вовсе не видный – квадратный коротышка, да и рожа корявая. И было ему чуть ли не под сорок, тогда как самой Саре едва исполнилось двадцать четыре. Вот Уолт и запудрил ей мозги: дескать, если они станут работать вместе, то наймут для Джоя и Дэйзи няньку.

И хотя Уолт не очень-то ей нравился, куда было деваться? Поначалу все шло отлично, но вскоре он запил и стал вытворять жуткие штуки, особенно когда сломал ногу и не смог ходить на работу. Пьяный Уолт совсем ничего не соображал и бил смертным боем ее и детей. Сколько раз Сара пыталась сбежать от него, но он находил их снова и снова. Уговаривал вернуться, обещал, что и пальцем больше не тронет, но каждый раз нарушал свои клятвы.

Короче, Уолт оказался самым настоящим алкашом, пропойцей, и Сара не желала иметь с ним дела. Она подалась в Калифорнию на сбор апельсинов, чтобы убраться от него подальше. Но вскоре прошел слух, будто Уолт ввязался в драку, пырнул кого-то ножом и угодил в тюрьму.

Вот они и вернулись в Орегон и поживали себе тихо да мирно, покуда пару дней назад Дорис не шепнула Саре, что Уолта скоро должны отпустить. Она слышала эту новость от своей кузины, приходившейся какой-то родственницей матери Уолта.

Запихнув наконец все вещи в коробку, Сара выволокла ее на улицу.

– Дэйзи! – заорала она в темноту. – Дэйзи, поди сюда! Помоги!

– Нет, не буду! Не хочу никуда ехать! – Дочь болталась где-то поблизости.

Сара решила, что проще управиться самой, чем силком тащить к машине дочку.

Старенький «додж» достался Саре еще от Лукаса, и она следила за машиной как могла. Ведь она давала свободу передвижения – иначе пришлось бы толкаться с другими сезонными рабочими по грязным поездам и автобусам. Ради машины Сара даже научилась читать, с превеликим трудом и муками, чтобы получить водительские права.

Поворачивая ключ в замке зажигания, Сара обреченно думала, что «додж» доживает последние дни. Она уж и так чинила его без конца. Аккумулятор давно следовало заменить, свечи почти не давали искры, да и проводка совсем прохудилась. Наверное, если бы Лукас увидел сейчас свою машину, то здорово удивился бы, что она вообще ездит до сих пор. Ведь «додж» был изрядно потрепан еще тогда, когда достался Саре.

А она все реже вспоминала о Лукасе. В один прекрасный день он просто взял и исчез. И вот уже три года от него ни слуху ни духу. Одно Сара знала наверняка: Лукас больше не отирался на шабашке – иначе давно бы дошли слухи.

Сара провозилась еще около часу и наконец-то собралась отправиться в путь. Было около десяти вечера, и от усталости у нее подкашивались ноги. Хорошо, что хоть в машине она сможет сидеть. Ведь до утра нужно убраться как можно дальше. Чтобы и духу их не было в этом штате.

Осмотрев напоследок убогую лачугу, Сара удивилась, как им удалось прожить здесь целых три месяца. Теперь, когда все вещи были убраны, голые стены казались еще страшнее. Единственная кровать разваливалась, у стола не хватало ножки, а все стулья качались и скрипели. Керосиновая печка нещадно коптила, а о холодильнике вообще не было речи.

Пожалуй, из такой дыры будешь рад уехать хоть к черту на рога!

– Дэйзи, Джой, а ну сюда! – крикнула она. – Мы уезжаем!

Но ей никто не ответил. Отыскивая детей, Сара с яростью пробиралась сквозь колючие кусты. Ни у Гарсиа, ни у Изабель Перес их не видели. Пропали – и все тут!

А время бежало все быстрее. Сара вернулась к дому и услышала возню. Чертовы проныры вернулись и приволокли с собой ежевики. Густые лиловые потеки ежевичного сока щедро украсили стены и пол.

– Ой-ой-ой! – вопила Дэйзи, вырываясь из материнских рук. – Никуда я не поеду!

– Поедешь как миленькая! И хватит меня доставать! – рявкнула Сара и со всей силы ущипнула паршивку за руку. – Что, больно, да? Погоди, еще не то получишь! Потому что скоро нас отыщет Уолт! Это точно, его уже выпустили! И если мы не унесем отсюда ноги, посмотришь, как он снова начнет выколачивать из тебя дерьмо!

Дэйзи завыла в голос, растирая руку, а Джой испуганно распахнул глаза и забормотал что-то невнятное.

Сара, чувствуя себя виноватой, обняла детей. Она не хотела говорить про Уолта: у них наверняка снова начнутся кошмары. Ей надо было лишь заставить их сесть в машину, чтобы поскорее уехать. Но когда Сара вернулась в дом и увидела всю эту грязь после того, как дочиста выскоблила стены…

Нет, гордость не позволит ей уехать и оставить после себя такой свинарник. И она, отпустив детей, принялась убирать все, что они натащили. На этот раз Дэйзи помогала матери, а Джой, как всегда, во всем подражал сестре.

Потом дети повалились на заднее сиденье и моментально заснули. Сара, выезжая по ухабистому проселку на шоссе, поглядывала на них в зеркальце заднего вида и чувствовала себя последней дрянью.

Бедные малыши! Они ни в чем не виноваты. Им нужен папа. Сара любила их всей душой, но этого было слишком мало.

А она и так вымоталась до предела.

– Я соскучилась по тебе, Ники, – повторяла Гвен, сидя со своей юной пассией в уютном ресторанчике в Вест-Виллидже.

– Не больше, чем я по тебе, Гвенни, – с соблазнительной улыбочкой отвечала Ники.

Гвен только что вернулась из Провинстауна, где у ее сына была летняя практика в ресторане. И хотя они не виделись всего несколько дней, Гвен чуть не плакала от счастья, снова увидев подругу. Это не укрылось от Ники, и она решила ковать железо, пока горячо.