Джастин Валенти - Протеже

Это был на редкость приятный декабрьский денек: холодный, но ясный и сухой; густую синеву неба не омрачало ни единое облачко, и солнце посылало на землю неяркие зимние лучи.

Диана Синклер вышла из дому и даже отважилась набрать полные легкие того, что в городе Нью-Йорке принято называть воздухом. Когда внезапный порыв ветра с Ист-Ривер распахнул полы ее енотовой шубки, она вздрогнула от холода, перекинула через плечо ремень большой сумки и застегнулась как следует. Крепко сжимая брифкейс и сумку с теннисным костюмом и ракеткой, Диана торопливо зашагала по Второй авеню.

Когда она переходила Сорок вторую улицу – легкая, стремительная, с развевающимися на ветру длинными волосами, под звонкий перестук каблучков модельных сапожек, – из люка в мостовой высунули головы двое рабочих телефонной компании и уставились на нее. Тот, что постарше, с небритой усталой физиономией, коснулся грязными пальцами козырька и окликнул:

– Эй, милашка, а вот и мы! Кого ты выберешь?

Это прозвучало довольно забавно, поскольку рабочий явно шутил не над ней, а над собой. Диана и не подумала обижаться, а молча улыбнулась и пошла дальше, чувствуя себя просто превосходно.

По пути она то и дело разглядывала свое отражение в зеркальных витринах, едва узнавая себя в непривычном меховом наряде. Ведь это была ее первая, только что купленная настоящая шуба. Диане так надоело мерзнуть в драповом пальто и стыдиться своей немодной одежды, что однажды, проходя по Мэдисон-авеню, она завернула в магазин, торговавший мехами, и купила ту самую шубу, которую высмотрела на витрине. А почему бы и нет? Ведь это были ее собственные кровные денежки, заработанные честным трудом!

Как чудесно чувствовать себя независимой! Впрочем, в этот день Диане все казалось чудесным. Ее переполняли безотчетная радость и гордость за собственные успехи. Еще бы, совсем не так просто стать продюсером телесериала в прайм-тайм[1], снятого к тому же по ее сценарию!

Семь лет назад, окончив колледж и начав работать редактором на телевизионной студии в Лос-Анджелесе, Диана лелеяла две мечты: писать сценарии для экрана и работать в Нью-Йорке. Прошло всего три года – и обе мечты осуществились благодаря неоценимой поддержке Молли Эбботт.

Молли, с ее опытом и связями, удалось пробиться в Нью-Йорке. Диана написала удачный сценарий для телесериала, и подруги решили, объединив усилия, создать агентство «Эбботт и Синклер продакшнз». Свой первый сериал, «Мамаша и Мэг», они продали студии «Альфа телевижн». И вот уже целых четыре года их сериал оставался самым популярным и шел в самое «горячее» время – от 20.00 до 23.00. Пожалуй, это очень неплохо для никому не известной девчонки из Нью-Мексико.

Диана беззаветно любила свою работу на телевидении – несмотря на все связанные с ней проблемы, нервотрепку и беспощадную конкуренцию. До сих пор по-детски околдованная миром телеэкрана, она готова была искренне плакать над драмами и хохотать над комедиями. Принимать непосредственное участие в этом волшебном действе – разве можно мечтать о чем-то лучшем? Диане казалось, что именно создание сценариев дает прекрасную возможность самовыражения – ведь она создавала мир, где все подчинялось ее желаниям. В голове у Дианы постоянно роилось множество самых разных историй, так и просившихся на экран.

И они действительно туда попадали. При мысли об этом Диана всякий раз испытывала вполне обоснованное удовлетворение.

Она находила удовольствие даже в необходимости постоянно «держать марку» и доказывать, что достойна быть среди первых. Высшее качество, отличный вкус, профессионализм – это Диана ценила в телепередачах прежде всего. И если выполнение двух первых условий требовало упорного и кропотливого труда, то осуществление последнего зависело от деятельности великого множества людей. Писатели, артисты, режиссеры, редакторы, кинооператоры, мастера по звуковым эффектам, художники, портные вносили свою долю в шлифовку каждого эпизода. Просмотр окончательного варианта приводил Диану в такой же восторг, как художника, который долго работал над картиной и наконец достиг желанного результата.

И все же хотя Диана и была удовлетворена «Мамашей и Мэг», но по-прежнему считала, что истинный ее талант комедийный. Именно такой сериал стал теперь главной мечтой Дианы.

И сегодня, спеша на встречу с Оливером Феранти, распорядительным директором отделения «Альфа телевижн», Диана всей душой надеялась заинтересовать его своим новым проектом. Не далее как нынче утром была получена прекрасная новость, и Диана призналась Молли, что теперь чувствует себя во всеоружии.

– Представляешь, в нашем «Браунстоуне» не прочь сниматься сама Норин Сандерс! С ума сойти!

– Ну, это, конечно, интересно, – с привычной осторожностью протянула Молли, – но я бы на твоем месте не спешила прыгать от восторга. Ведь нам до сих пор зажимают пробные съемки. Феранти уже не первую неделю сидит на твоем проекте как курица на яйцах, и это не сулит ничего доброго…

Диана честно пыталась остудить свой восторг – ведь Молли совершенно права, – и все же ей не удавалось сдержать нетерпение. Она угробила уйму времени на составление своего проекта, вложила в него первоклассную идею, практически заполучила саму Норин Сандерс и не далее как через полчаса встретится наконец-то с Феранти. Теперь все зависит только от нее.

Эта мысль так тревожила и возбуждала Диану, что уже второй день она не могла заставить себя сесть за очередную серию «Мамаши и Мэг», хотя и не сомневалась: как только Феранти раскошелится на деньги для «Браунстоуна», ей не составит труда вернуться домой и в два счета накропать продолжение.

Но тут Диана вспомнила, что из студии должна отправиться на свидание в теннисный клуб.

Поворачивая на восток по Пятьдесят пятой улице, она живо представила себе Дика Мэнна – высокого голубоглазого блондина с правильными, но не слишком выразительными чертами лица. Диана познакомилась с Диком на вечеринке неделю назад, и, к ее удивлению, этот парень с артистической внешностью оказался простым программистом на «Континентал телевижн». Ну что ж, близкое знакомство с программистом еще никому не приносило вреда. Перекинувшись с Диком парой слов, Диана сочла, что он довольно интересный собеседник. Взяв у нее номер телефона, Дик позвонил на следующий же день и пригласил поиграть в теннис.

Мурлыча что-то себе под нос, Диана ступила на скользкий полированный мраморный пол необъятного холла студии «Альфа телевижн», уже увешанного праздничными гирляндами. Лифт понес ее на тридцать пятый этаж.

Диану часто занимал один и тот же вопрос: когда Оливер Феранти умудряется проворачивать всю бумажную работу? Ведь всякий раз она заставала его либо за телефонными переговорами, либо на совещаниях. Хотя сегодня ей было назначено на четыре тридцать, Диана явилась за пятьдесят минут до встречи в надежде урвать лишних четверть часа в том случае, если директор освободится раньше, чем предполагал.

Ева, его секретарша – юная холеная красотка в сногсшибательном костюме, – говорила с кем-то по телефону. Заметив посетительницу, она покачала головой. Значит, Феранти все еще занят.

Диана с досадой подумала, что успела бы заглянуть в дамскую комнату и привести в порядок прическу. Ей стоило немалого труда выбрать сегодня подобающий случаю наряд – деловой, но при этом такой, чтобы не помялся во время переодеваний в теннисном клубе и был достаточно романтичным для обеда вдвоем. После долгих раздумий она надела пепельно-розовый кашемировый костюм. Тонкая ткань мягко облегала стройную фигуру, не подчеркивая, но и не скрывая ее прелести, отчего Диана чувствовала себя невероятно женственной и неотразимой.

Ну, насчет неотразимости она, пожалуй, преувеличила. Точнее сказать – привлекательной. Так и этак поворачиваясь перед зеркалом, Диана размышляла, какой предстанет перед Диком. То и дело поправляя легкие каштановые волосы, она уложила их пышными волнами, ниспадавшими до самых плеч. Высокий чистый лоб, карие глаза, опушенные длинными густыми ресницами, – хорошо бы они были не такими телячьими, а более страстными. Нос прямой, даже надменный, а рот широкий – пожалуй, слишком широкий. Улыбка не очень-то красила ее лицо. Если уж на то пошло, только по-настоящему влюбленный назвал бы ее красавицей.

Наконец Диана вернулась в приемную к шефу, где явно смущенная Ева сообщила:

– Вы уж извините, но он все еще занят и вряд ли освободится раньше пяти. В пять у него назначен деловой коктейль, а сразу после этого деловой обед. Так что сегодня ему не удастся принять вас.

– Но ведь это тянется уже не одну неделю… – Диана чуть не задохнулась от злости.

– Знаю. Перед праздниками все будто сходят с ума. И его буквально разрывают на части.

Тут на столе у Евы зазвонил телефон.

Полыхая праведным гневом, Диана плюхнулась в кресло. Черта с два он так просто от нее отделается! Надо же и совесть иметь! Разве мало ему тех миллионов, которые «Альфа» огребла на «Мамаше и Мэг»? Даже если Феранти не понравился ее проект, пусть вежливо скажет об этом сам!

– Вы напрасно ждете! – Во взгляде Евы промелькнуло раздражение. – Он действительно сегодня слишком занят.

– Спасибо, Ева, но я все же подожду. – Ведь рано или поздно ему придется выйти из кабинета – хотя бы по нужде!

Диана поудобнее уселась в кресле, нервно покачивая ногой и вспоминая предостережения Молли. Черт побери, она опять оказалась права!

Молли была права всегда и во всем – с самой первой их встречи в буфете студии в Лос-Анджелесе. Диана едва приступила к ленчу, когда возле ее столика остановилась миниатюрная темноволосая незнакомка и заявила:

– Эй, детка, не вздумай есть эту дрянь! Этот «цыпленок по-королевски» хуже помойной тряпки!

Диана простодушно улыбнулась, немного шокированная такой грубоватой прямотой и заинтригованная проявлением, как ей казалось, настоящего нью-йоркского лоска.