Я ждала в столовой, разглядывая психоделические сине-оранжевые стены (тот, кто выбирал цвета для школьных стен, явно сидел на тяжелой кислоте), и пыталась доделать работу по алгебре. Я уж собралась поразмышлять над старым, как мир, вопросом – в какой ситуации этот предмет может пригодиться в реальной жизни – как вдруг кто-то опустил руку мне на плечо. По коже тут же поползли мурашки, и я, не оглядываясь, поняла, кто стоит за спиной.

Супер. Только Уэсли тут не хватало.

Я дернулась и сбросила его руку, затем повернулась к нему, схватила карандаш, как дротик, и прицелилась прямо в его адамово яблоко.

Он даже не вздрогнул. Его серые глаза смотрели на карандаш с притворным любопытством.

– Интересно, – проговорил он, – это твой способ говорить «привет» парням, которые тебе нравятся?

– Ты мне не нравишься.

– Значит ли это, что ты в меня влюблена?

Как же мне был ненавистен его скользкий самоуверенный тон! Многим девчонкам он казался сексуальным, но на самом деле так вещали только назойливые прилипалы. При взгляде на Уэсли так и хотелось крикнуть: берегись изнасилования на свидании! Бррр.

– Это значит, что я терпеть тебя не могу, – огрызнулась я. – И если ты будешь и дальше ко мне лезть, донесу на тебя за сексуальные домогательства.

– Тяжело же тебе будет выиграть это дело, – задумчиво проговорил Уэсли, отобрал у меня карандаш и принялся крутить его между пальцев. – Особенно учитывая, что это ты меня поцеловала. По идее, это я могу обвинить тебя в домогательстве!

Я стиснула зубы – мне была противна одна мысль о том, что произошло. Я даже не стала напоминать ему, что, вообще-то, он не слишком сопротивлялся.

– Отдай карандаш, – процедила я.

– Даже не знаю, стоит ли, – отвечал он. – Ведь в твоих руках карандаш становится опасным оружием… как и стакан с вишневой колой. Любопытный выбор, кстати. Мне-то всегда казалось, ты из тех, кто предпочитает спрайт – напиток… попроще.

В ответ я лишь злобно взглянула на Уэсли, надеясь, что он самовоспламенится под моим взглядом прежде, чем я успею собрать со стола свои учебники и тетрадки. Уходя, я попыталась наступить ему на ногу, но он увернулся и уставился мне вслед. Я быстро зашагала прочь по коридору. И уже была на полпути к спортивному залу, где Кейси – капитан команды поддержки – сейчас уже заканчивала тренировку… как он меня догнал.

– Да брось, жупа. Это же шутка была. Будь проще.

– Если шутка, то не смешная.

– Значит, тебе над чувством юмора надо поработать, – заметил Уэсли. – Обычно девчонки от моих шуток без ума.

– Видимо, те, у кого коэффициент интеллекта зашкаливает.

Он рассмеялся.

Видимо, у меня шутки смешные, в отличие от некоторых.

– Ты так и не сказала, из-за чего вчера расстроилась, – проговорил он. – Слишком увлеклась тем, что пихала язык мне в глотку. Что стряслось-то?

– Не твое… – начала было я, но осеклась. – Эй! Не было никакого языка! – Я заметила озорную улыбку на его губах, и меня пронизала ярость. – Ах ты сукин сын! Проваливай отсюда! Ты зачем меня преследуешь, а? Я думала, Уэсли Раш не бегает за девчонками, а они бегают за ним. Или я не права?

– Права. Это так, и я вовсе за тобой не бегаю, – ответил он, – а жду свою сестру. Она в классе у мистера Роллинза, контрольную пишет. Увидел тебя в столовой и…

– И что? Подумал – не помучить ли мне ее еще чуть-чуть? – Я сжала кулаки. – Оставь меня в покое, бога ради. И так из-за тебя одни несчастья.

– Это почему же? – удивленно спросил он.

Я не ответила. Не хотела, чтобы он знал, что дурацкое прозвище «жупа» не давало мне из-за него покоя. Знал и злорадствовал. Слишком уж большое ему удовольствие.

Вместо этого я взяла и рванула к спортивному залу как можно быстрее. На этот раз он не погнался за мной – к счастью. Я вошла в зал, тоже выкрашенный в сине-оранжевый (о боже, эти яркие цвета… у меня от них уже назревала мигрень), и села на ближайшую трибуну.

– Отлично поработали, девчонки! – услышала я голос Кейси на противоположном конце зала. – Следующий матч по баскетболу в пятницу. Учите танец, а ты, Викки, поработай над махами! Ясно?

Команда стройняшек согласно промяукала что-то в ответ.

– Отлично, – проговорила Кейси. – Пока, девчонки. Вперед, Пантеры!

– Вперед, Пантеры! – откликнулись чирлидерши и разошлись. Большинство направилось в раздевалку, но некоторые сразу пошли к выходу, оживленно переговариваясь.

Кейси вприпрыжку подбежала ко мне.

– Привет, Би! – воскликнула она. – Прости, что задержалась. Я переоденусь перед уходом? А то от меня воняет.

– А мне все равно, – буркнула я.

– Что-то не так? – Кейси тут же насторожилась.

– Ничего, Кейси. Иди переодевайся.

– Бьянка, я же вижу…

– Не хочу об этом говорить. – Еще не хватало ввязаться в очередную дискуссию о Уэсли. Наверняка же возьмется защищать его, как в прошлый раз. – У меня все в порядке, ясно? – сказала я уже не так резко. – Просто день выдался длинный. Голова разболелась.

Но Кейси, кажется, мне не поверила и со скептическим видом направилась в раздевалку, уже не прыгая.

Потрясно. Я почувствовала себя настоящей гадиной. Она лишь хотела убедиться, что у меня все в порядке, а я оттолкнула ее. Не надо было вымещать на ней мою злость из-за Уэсли – хоть она и считает его принцем.

Но когда Кейси вышла из раздевалки, одетая уже в свою обычную толстовку с капюшоном и джинсы, она уже снова была веселой, как всегда. Повесила сумку на плечо и направилась к тому месту, где сидела я, с улыбкой на сияющем без единого прыщика лице.

– У меня иногда уши вянут от того, о чем девчонки говорят в раздевалке, – бросила она. – Готова, Би?

– Да. – Я взяла учебники и направилась к выходу из спортзала, надеясь, что Уэсли не поджидает меня в коридоре.

Кейси, видимо, заметила мое беспокойство. А я – напряженное и встревоженное выражение на ее лице. Но тему она больше не поднимала. А сказала вот что:

– Короче, Викки конкретно рискует прослыть потаскушкой.

– О ней и так все такого мнения.

– Ну да, – согласилась Кейси, – но на этот раз все еще хуже. Она встречается с парнем из футбольной команды – ну с этим десятиклассником, забыла как зовут. Но при этом пообещала одному баскетболисту из школы «Оак-Хилл», что пойдет с ним на бал в честь баскетбольного чемпионата! И зачем она так сама себя подставляет? А в день бала все раскроется! Хочу билеты в первый ряд на это представление! Кстати, ты что наденешь на танцы?

– Ничего.

– Круто, Би, но сомневаюсь, что тебя пустят голой. – На пути к парковке мы пошли через столовую и сейчас лавировали между столиками.

– Да нет, я имею в виду, что мы с Джессикой никуда не пойдем, – пояснила я.

– С какой это стати? Еще как пойдете, – запротестовала Кейси.

Я покачала головой.

– Джессика под домашним арестом. Я пообещала, что приду к ней и мы будем смотреть девчачьи фильмы.

Мы толкнули голубую дверь и вышли на холодную парковку для автомобилей школьников. Кейси, кажется, была в шоке.

– Но как же так? Ведь Джесс обожает бал в честь баскетбольного чемпионата. Это ее любимый школьный бал после выпускного и танцев в честь футбольного чемпионата!

Я невольно улыбнулась.

– И бала Сэйди Хокинс.

– Но почему я об этом не знала? Бал уже скоро. Ты почему мне не сказала?

Я пожала плечами.

– Прости. Не думала, что это важно. А Джессика небось до сих пор расстроена. И просто не хочет вспоминать, что ей запретили.

– Но… но… с кем же мне теперь идти?

– С мальчиком, – предложила я. – Не думаю, что тебе так сложно будет найти пару, Кейс. – Я выудила ключи из заднего кармана и разблокировала двери машины.

– Да брось. Кто захочет идти с великаншей?

– Ты не великанша, Кейс.

– Ну а кроме того, – продолжала она, не обращая на меня внимания, – мне гораздо интереснее было бы с вами. – Она залезла на пассажирское сиденье и завернулась в одеяло, брошенное Джессикой пару дней назад. – Черт, Би. Починила бы ты эту чертову печку.

– А ты купила бы собственную машину.

Она сменила тему.

– Так, вернемся к балу. Если вы двое не пойдете… может, тогда мне завалиться на ваш домашний кинофестиваль? Закатим девичник. Давненько не устраивали.

Я улыбнулась, несмотря на плохое настроение. Кейси была права: мы давно уже не собирались, чтобы вместе посмотреть кино, и было бы здорово затусить вместе без парней и без громыхающего техно. Может, хоть раз мне удастся хорошо провести время в пятницу вечером. И, потянувшись к регулятору громкости на приемнике, я проговорила:

– Значит, решено. На следующей неделе в пятницу!

6

Когда наконец наступила пятница – день нашего девичника – я уже предвкушала спокойный и приятный вечерок в обществе лучших подруг… и, разумеется, Джеймса МакЭвоя с его очаровательным шотландским акцентом. Я сунула в рюкзак диск «Джейн Остин» – рождественский подарок Джессики, еще почти новую пижаму (ну да, дома я сплю голой, что такого?) и зубную щетку. Кейси должна была принести попкорн, а Джесс пообещала каждой из нас по большой порции шоколадного мороженого с шоколадной прослойкой.

Можно подумать, у меня и так зад недостаточно толстый.

Но, разумеется, день просто не мог сложиться абсолютно идеально. Об этом позаботилась миссис Перкинс, моя учительница по английскому, во время четвертой пары.

– Вот о чем говорится в романе «Алая буква»,[10] – подытожила она в конце урока, закрывая книгу. – Ну как, вам понравилось?

Раздалось невнятное бурчание – скорее неодобрительное, чем одобрительное – но миссис Перкинс, кажется, не заметила.