Патриция Коулин - Просто женаты

— Здесь? — Адриан поднялся, швырнув сигару в мраморную пепельницу. — Вы хотите сказать, что намерены поселить сестру в моем доме?

Ли покачала головой, словно упрекая не слишком смышленого ребенка:

— Конечно, где же еще?

Адриан нахмурился: к такому повороту он оказался не готов. Откуда ему было знать, как вывозят младших сестер в свет?

— А где вы собирались поселиться раньше? — полюбопытствовал он.

— Я сняла на сезон небольшой дом в Найтсбридже, но о том, чтобы Крисси жила там без компаньонки, не может быть и речи. Кроме того, ваш особняк гораздо лучше подходит для приема визитеров и для званых вечеров.

— Визитеров? Вечеров?! — Адриана затошнило.

— Конечно. Во всем этом кошмаре меня утешает только одно, — призналась она, довольно улыбаясь. — Под вашим покровительством Кристиана удачнее и быстрее выйдет замуж.

«Под вашим покровительством…» Теперь все ясно: на шее у него оказалась не только жена, но и юная девственница. Это у него-то, убежденного холостяка! На миг Адриану показалось, что какой-то проказник перевернул весь мир с ног на голову.

— Ладно, пусть остается здесь, — решил он, — но сразу предупреждаю: я отказываюсь принимать какое бы то ни было участие в охоте на мужа.

— Вот и хорошо, — подытожила Ли, взяла плащ и перебросила его через руку.

Расправляя складки плаща, она повернулась спиной к Адриану. Выбившаяся из тяжелого узла волос блестящая рыжеватая прядь упала ей на хрупкое полуобнаженное плечо в вырезе бледно-зеленого платья. Внезапно Адриан вообразил себя развалившимся в кресле в своей спальне: он мысленно наблюдал, как Ли распускает волосы, стоя перед зеркалом. К его удивлению, зрелище оказалось весьма соблазнительным.

Дав волю фантазии, он распустил шнуровку ее платья и кружевной нижней кофточки, которая плавно соскользнула по округлым бедрам и пышным облаком легла у длинных ног. Едва Адриан успел покинуть воображаемое кресло и повернуть Ли лицом к себе, она и в самом деле обернулась.

— Поскольку наш разговор закончен, — произнесла она, — будьте так любезны поручить кому-нибудь из слуг проводить меня в мою комнату.

— В вашу комнату?.. Ну разумеется! Торн проводит вас.

— Благодарю.

— Ли! — окликнул Адриан. Она оглянулась через плечо.

— В чем дело?

— Ваш план кажется вполне разумным, но что будет, если за это время вы влюбитесь в меня?

— Это исключено.

— Откуда такая уверенность? Большинство женщин находят меня неотразимым.

— И сильно заблуждаются, — сухо возразила она, — притом дают вам лишний повод гордиться собой. А я привыкла повиноваться рассудку. И кроме того, заранее предупрежденный — заранее вооруженный.

Адриан негромко рассмеялся:

— Тогда готовьтесь к бою. За шесть лет, проведенных в армии под командованием Веллингтона, я утратил вкус к легким победам.

— Прекрасно, потому что на этот раз вам придется смириться с поражением. Поверьте, Рейвен, гораздо вероятнее то, что вы влюбитесь в меня.

Улыбка сползла с его лица.

— Я не верю в любовь.

— Тогда нам обоим не о чем беспокоиться.

— Вы правы, и все-таки я считаю своим долгом предупредить…

Ли насторожилась:

— О чем?

— В начале разговора вы спросили, что еще я умею. Я убежден, что стоит мне захотеть, и я научу вас отзываться на свист.

Ее глаза округлились, затем сузились. Несколько секунд Ли стояла неподвижно, покусывая нижнюю губу с видом примерной школьницы, забывшей урок. Внезапно она вздернула подбородок, смерила прямым и откровенным взглядом Адриана с головы до ног и обратно, изучая каждый фут и дюйм его фигуры.

— Попробуйте, — коротко отозвалась она.

Адриан усмехнулся. Ли покинула комнату.

«Попробуйте…»

«Что это было — вызов? Или приглашение? Скоро узнаю», — думал Адриан, предвкушая нечто особенное. Да, сегодня ему пришлось пережить пару неприятных минут, но отныне все будет зависеть от него.

Разыгрывать идеального мужа в течение нескольких месяцев не способен разве что болван. Пожалуй, он даже сумеет преподать бедным женатым товарищам урок, как надо обращаться с женой. Ему не терпелось взяться за дело — по всем правилам сыграть роль мужа. Теперь, когда болезнь отступила, Ли казалась ему гораздо соблазнительнее. И слишком уж норовистой. Адриан и вправду презирал легкие победы.

Все дело в чутье, удовлетворенно размышлял он, откидываясь на спинку кресла и закуривая сигару. Когда речь заходит о женщинах, у мужчины либо есть это чутье, либо его нет. А сам Адриан никогда не жаловался на его отсутствие.

Ли повел в комнату слуга с удивительно подходящей ему фамилией Торн[1] — сутулый, с заросшим седой щетиной подбородком. Судя по всему, известие о том, что Ли останется в доме, его не обрадовало. Она никак не могла решить, чем вызвано недовольство слуги — ею самой, неприязнью ко всем женщинам или просто сварливым характером.

Предоставленная Ли спальня оказалась довольно большой, но загроможденной массивной старинной мебелью. Здесь было всего в избытке: лишний умывальник, несколько зеркал и целых восемь ламп. Похоже, в комнату стащили ненужный хлам со всего дома, словно никто не ожидал, что здесь когда-нибудь появится хозяйка.

Что ж, одним сюрпризом больше.

— Скажите, Торн, — начала Ли, смахивая толстый слой пыли с уродливой фарфоровой совы, — чем вы здесь занимаетесь?

— То тем, то другим — всем понемногу.

— Ясно. — Насколько понимала Ли, ключевым в ответе было слово «понемногу».

— Если вам что-нибудь понадобится, позвоните в колокольчик. — Слуга мотнул встрепанной седой головой, указывая на шнур, висевший возле черной ореховой кровати под балдахином.

— Благодарю. Моя горничная позаботится обо мне.

Слуга что-то проворчал — очевидно, снисходительно согласился с ее словами.

— У меня еще вопрос. Где находится спальня герцога?

— Вон там. — Слуга указал на дверь, соединяющую спальню Ли с соседней комнатой.

— Понятно. — Ли встревоженно уставилась на дверь. — А ключ…

— Потерялся, — известил ее слуга, — уже давным-давно. Но это не беда. Однажды я видел, как его светлость в ярости проломил кирпичную стену.

— Весьма поучительная история, — сухо заметила Ли. — Благодарю за предупреждение. Постараюсь лечь спать подальше от стены.

В глазах старого слуги промелькнуло нечто похожее на любопытство. Он вновь оглядел Ли.

— И правильно сделаете, ваша светлость. Жизнь и без того слишком коротка — почему бы не подстелить соломки, зная, где упадешь?

«Ваша светлость»! Ли чуть было не оглянулась, ища взглядом прокравшегося в спальню герцога, но внезапно вспомнила, что теперь она герцогиня Рейвен, хозяйка Рейвен-Хауса.

— Спасибо, Торн. Можете идти. — И она отпустила слугу величественным кивком, вполне достойным герцогини.

— «Ваша светлость»! — прошептала она, оставшись одна. — Звучит неплохо.

Заметив зеркало во весь рост, стоявшее в углу, Ли поклонилась собственному отражению, покачала головой и смущенно засмеялась. «Не стоит привыкать к титулам, — посоветовала она себе. — Они исчезнут так же быстро, как появились».

Вошла Бриджет, сопровождаемая целым отрядом лакеев, несущих саквояжи и сундуки Ли. Горничная немедленно начала распаковывать багаж, ворча, что этот дом напоминает ей звериное логово. Выяснилось, что когда она известила Торна, в каком часу завтракает и какие блюда предпочитает ее госпожа, старый слуга спросил, где она забыла свое помело.

— Если этому брюзге не терпится увидеть ведьму, я…

— Это ни к чему, Бриджет. Я сама поговорю с Торном, — пообещала Ли, надеясь без посторонней помощи укротить дворецкого. По правде говоря, она привыкла распоряжаться в доме, где слуги были преданными, расторопными и к ним относились почти как к членам семьи.

Почти.

Несмотря на всю преданность и заботу, они не могли исполнить желание Ли иметь настоящую семью или же вернуть так внезапно исчезнувшее ощущение покоя и надежной защиты. Именно к такой жизни стремилась Ли, но не смела признаться в этом, пока не решилась судьба Кристианы. Кристиана заслуживала любящего мужа и детей. Вот почему светскому сезону в городе Ли придавала такое значение.

— Вот и все, — объявила Бриджет, вешая в шкаф последнее платье. — Ни в шкаф, ни в комод теперь не втиснуть даже спичку — там не осталось места.

— Будем надеяться, что шкаф в комнате Кристианы окажется попросторнее, — заметила Ли. — У нее вдвое больше вещей, чем у меня.

В Бэмборо никто не следил за модой, поэтому несколько месяцев назад Ли заказала новый гардероб для себя и Кристианы известной модистке из Бата. Ли смирилась с участью старой девы, но не желала давать сплетникам повод высмеивать туалеты старшей дочери знаменитой Дейвы. Теперь она вдвойне порадовалась своей предусмотрительности: если ей суждено сыграть роль герцогини, она должна выглядеть соответственно.

— Я сама разденусь и причешусь на ночь, Бриджет, — сказала она, едва горничная взялась за щетку с серебряной ручкой. — Пока не поздно, надо написать Кристиане. Должно быть, ты тоже устала. Ступай спать.

Кивнув, Бриджет удалилась.

Оставшись одна. Ли подошла к окну и отодвинула тяжелую бордовую портьеру, поднявшую облако пыли. Затаив дыхание Ли обвела улицу взглядом. Большинство горожан уже давно разошлись по домам и улеглись спать, но по улице время от времени проезжали изящные экипажи и даже проходили пешеходы. Ли живо представились балы, концерты и театральные спектакли, с которых, по-видимому, возвращались прохожие.

Эту поездку Ли затеяла только ради Кристианы, но теперь, очутившись в Лондоне, она изнывала от желания увидеть и испытать все, что могла предложить столица.

Ей стоило немалого труда оторваться от окна и сесть за письменный стол.

«Дорогая Крисси…» — написала она.

«Ты ни за что не догадаешься…»

«Чудесные новости!»