— Пожалуй, вы правы.

Но выяснить истину можно лишь одним способом, поняла она: дать Рейвену немного поработать, а затем попросить разрешения взглянуть на портрет.

— Вы готовы? — спросила она.

— Еще нет.

Он уже успел перепачкать краской стол, пол и собственную одежду. Стараясь не смотреть на Рейвена, Ли предложила вытереть пятна.

— Надеюсь, я не ошиблась в выборе одежды, — ааметила она, расправляя складки простой белой юбки.. — Вы же сказали, что хотите иметь свадебный портрет.

— Угу! — буркнул Рейвен, брезгливо отшвырнув несколько кистей. Наконец он повернулся к Ли, держа в руках палитру, с которой капала краска.

— Вам нужна тряпка? — мягко спросила Ли, надеясь, что не помешала Рейвену работать.

— Тряпка?

— Да, чтобы вытирать лишнюю краску. Я нигде не могу найти ее. Где вы их храните?

— Я… — Адриан огляделся и нахмурился. — Обычно я не пользуюсь тряпками.

— Никогда?

— Никогда! Ничто не должно мешать потоку творческой энергии.

— Весьма… — Ли сделала неопределенный жест рукой, — весьма оригинальный подход.

Точнее — темпераментный и эксцентричный. Адриан вдруг уставился на наряд Ли, словно увидел его впервые, и недовольно скривил губы.

— В чем дело? — спросила Ли, расправляя юбку. — Что-нибудь не так?

— Все не так! Платье, волосы… даже туфли! Ли коснулась узла собранных на затылке волос и оглядела свои атласные туфельки.

— Вот как? Неужели я оделась слишком нарядно?

— Чересчур, — подтвердил Рейвен. — Именно это я и имел в виду.

— Но вы же говорили, что портрет должен стать напоминанием о свадьбе…

— Я сказал, что хочу, глядя на него, вспоминать о нашей свадьбе, — поправил Рейвен.

Ли растерялась. Каким образом ей следовало одеться, чтобы напомнить о собственной свадьбе, во время которой она была без сознания?

— Не волнуйтесь. — Внезапно тон Адриана стал ободряющим, даже вкрадчивым. — Я все предусмотрел и заранее выбрал для вас идеальный туалет. Он висит вон там, за ширмой. — Он указал на плетеную ширму, стоящую в углу. — Как только вы переоденетесь, мы приступим к работе.

Едва зайдя за ширму, Ли немедленно вылетела обратно.

— Это не платье! — заявила она, показывая прозрачное белое кружевное одеяние, поднятое за узкую бретельку.

— Неужели? — притворно удивился Адриан. — Что же это такое?

— Ночная…

Темные брови Адриана поднялись и изогнулись — словно рога дьявола, подумалось Ли.

— Договаривайте! — велел он.

— Ночная рубашка! — выпалила Ли, Окончательно вскипев. — Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду!

— Очевидно, это вы не поняли, что я имел в виду, говоря о портрете как последнем напоминании о вас, частице нашей брачной ночи…

— Не было у нас никакой брачной ночи, негодяй! И свадьбы тоже! Все это чистейшая игра, не пытайтесь отрицать. Игра, в которой вы стремитесь победить и заставить меня забыть о нашем уговоре. Но это вам не удастся!

— Вы уверены, Ли? — спокойно спросил он.

— Абсолютно!

Тем же-спокойным, доводящим Ли до бешенства тоном он продолжал:

— Тогда почему же вы так боитесь надеть ночную рубашку и исполнить свое обещание позировать мне?

— Обещание? — Ли потрясла перед носом Адриана шелковым одеянием. — И вы еще смеете напоминать мне об обещаниях?

Сверкнув своей улыбкой черного ангела, Адриан прислонился к столу.

— Вам следовало бы знать, что я способен на все.

Мысленно Ли приказала себе швырнуть одеяние блудницы в лицо Адриану и удалиться. Пора положить конец чувственному поединку, сдержать обещание и перестать ломать комедию.

А если Рейвен решит, что одержал победу, сломил ее волю? Девушка напомнила себе, что выходки Рейвена ей осталось терпеть совсем недолго. Скоро приедет Кристиана, и Ли не сомневалась, что еще до конца сезона сможет с радостью объявить о помолвке младшей сестры. В сущности, чем меньше времени она потратит на бессмысленные игры, тем больше внимания сможет уделить Крисси и быстрее устроить ее будущее.

И какое ей дело до этого надменного, беспринципного мерзавца!

— Ну хорошо, — услышала Ли собственный голос. — Я надену эту чертову рубашку и сдержу обещание — буду позировать вам. Но лишь для того, чтобы раз и навсегда доказать вам: все попытки соблазнить меня с самого начала были обречены на провал. Видите ли, у меня есть собственный план действий — сила, терпение и самообладание!

Адриан улыбнулся, взмахнув рукой.

— Рубашка, — напомнил он.

Раздраженно вздохнув, Ли скрылась за ширмой.

— Там же вы найдете чулки и туфли, — крикнул ей вслед Рейвен.

Только теперь Ли поняла, в каком отчаянном положении оказалась.

Воздушная, как паутина, ткань предательски обрисовывала формы тела. Глубокий узкий вырез спереди скрепляли десять крохотных атласных розеток, окружающих перламутровые пуговки. Слева просвечивающий материал спадал до пола, а справа, едва прикрывая бедро, был присборен и украшен большой розеткой. Ли попробовала оторвать ее, не повредив ткань, но вскоре убедилась, что это невозможно.

Вознамерившись скрыть из виду всё, что только можно, она потянулась за чулками, но они оказались ажурными, кружевными, и заканчивались на середине бедра. Надев белые нелепые шлепанцы на каблуках, отделанные мягким белым мехом, Ли почувствовала себя совершенно раздетой — несомненно, именно этого и добивалсй ее супруг. Но Ли не собиралась доставлять ему такое удовольствие.

В тесном углу, огороженном ширмой, она попробовала пройтись так, чтобы ее скромность не пострадала. Для этого достаточно было передвигаться семенящими шажками и придерживать пышную юбку на боках.

Распрямив плечи и придерживая норовящую соскользнуть вбок розетку на бедре, Ли вышла из-за ширмы, взглянула на Андриана в упор и произнесла:

— Начнем?

У Адриана отвисла челюсть, он со свистом втянул в легкие воздух. Впрочем, он оправился от потрясения довольно быстро и сумел окинуть супругу своим привычным надменным и ленивым взглядом. Но Ли успела заметить его растерянность. Под маской самоуверенности проступили черты живого человека. Стратегия Адриана оказалась палкой о двух концах. Он был совершенно ошеломлен видом Ли в наряде, который сам же выбрал.

Дело принимало неожиданный оборот.

Ему всегда удавалось излучать сдержанный интерес, но на этот раз сдержанность изменила ему.

Пусть сколько угодно пытается скрыть уязвимость, пусть отрицает ее — все равно она существует, как пот, выступивший на ладонях Ли. Она вдруг поняла, что расстановка сил между ними изменилась.

Ли улыбнулась. Ради того, чтобы наконец обнаружить трещину в броне Адриана, стоило даже вырядиться блудницей!

— Куда мне встать? — спросила она и вновь заметила, что Адриан растерялся. Инициатива явно перешла к ней. Это гораздо забавнее, чем разыгрывать невинную девицу. — К окну? — предположила она, зная, что яркий свет подчеркнет очертания фигуры.

Адриан не спускал с нее решительного, но настороженного взгляда укротителя львов. Ли медленно опустила ресницы.

— Нет, — покачал головой он, — вот сюда, на кушетку.

Он протянул Ли руку, и она храбро приняла, ее, позволив Адриану подвести себя к мягкой кушетке, стоящей перед мольбертом.

— Я долго думал над тем, каким должен быть цвет вашего туалета, — заметил Адриан, с едва скрываемой насмешкой наблюдая, как его натурщица располагается на кушетке.

Ли с досадой обнаружила, что на такой кушетке ее наряд выглядит еще более откровенным и легкомысленным.

— Вот так, — продолжал он, быстрыми и легкими движениями касаясь ее плеча, руки и колена. — Откиньтесь на спинку, поднимите ноги, слегка прогнитесь, но не слишком сильно… Отлично! — Адриан выпрямился, внимательно оглядел Ли, слегка приподнял ее юбку и кивнул. — Да, я не ошибся, выбрав белый цвет. Я опасался, что на его фоне ваша кожа будет выглядеть слишком бледной, но, как выяснилось, напрасно. Вы напоминаете совершенное, эфирное создание. — Он с величайшей осторожностью провел кончиками пальцев по подбородку Ли, словно боясь повредить его. — Зато я был уверен, что белый цвет будет особенно хорошо смотреться на фоне красного бархата и станет идеальным символом преображения невесты в брачною ночь. Чистота уступает место страсти!

Он приспустил с плеча Ли узкую бретельку, склонил голову, оглядывая ее, и вновь одобрительно кивнул:

— Да, контраст поразительный, можно даже сказать… потрясающий.

Склонившись над Ли, он расстегнул несколько пуговок на ее лифе — таким же уверенным и небрежным жестом, каким смахнул бы пылинку с собственного лац кана.

Ли старалась не думать о том, насколько обнажена ее грудь. Она зашла слишком далеко, чтобы отступать. И кроме того, ночная рубашка оставляла так мало простора воображению, что более возмутительное зрелище было трудно себе представить. Ли решила идти до конца, несмотря ни на что.

Нахмурившись, Адриан расстегнул еще одну пуговку и улыбнулся с настораживающим удовольствием:

— Великолепно!

Затем он обошел вокруг кушетки, встал за спиной Ли, вынул из ее волос шпильки и распустил узел, старательно уложенный Бриджет час назад.

— Надеюсь, вы не против? — произнесен, когда возражать было уже поздно. — Ваша прическа не сочеталась с туалетом.

— Если уж я согласилась позировать в ночной рубашке, — сухо откликнулась Ли, — вряд ли я стану возражать против распущенных волос.

— И правильно сделаете.

Быстрыми движениями пальцев он распутал кудри и пряди и принялся с неистощимым терпением укладывать их на плечах Ли.

Одну прядь он положил ей на грудь. Судя по улыбке, это зрелище оставило у него самое благоприятное впечатление. Подумав, он расстегнул еще одну пуговицу, и Ли вздрогнула, ощутив прикосновение его пальцев к нежной коже груди.

— Да, великолепно…

— То же самое вы говорили минуту назад, — напомнила Ли, раздраженная прежде всего собственной безропотностью.