— Алена Алексеевна, — ее кто-то потряс за плечо. — Алена Алексеевна, просыпайтесь. Мы приехали.

Алена вздрогнула, стараясь разлепить глаза. Она не сразу поняла, где находится. Вокруг было темно, кто-то аккуратно тряс ее за плечо. И чертовски болела голова.

— Ч…что? — голос ото сна был хриплым и саднил горло, а глаза не хотели до конца открываться. — Что, простите?

— Алена Алексеевна, мы уже на месте, — терпеливо объяснили ей. — Мы подъехали к гостинице.

Лёна уставилась на склонившегося к ней мужчину. Полное, добродушное лицо, серые глаза, блестевшие в полумраке машины. На вид ему было около шестидесяти, но даже совершенно не зная этого человека, Лёна могла поклясться, что он просто ходячий генератор энергии.

— А.да. Да, да, да, — Алена до конца не проснулась, поэтому не могла полностью сосредоточиться на словах мужчины. — Выхожу. Спасибо.

Шея и спина за то время, пока она спала в машине, неудобно откинувшись на спинку сиденья, ныли и затекли. Голова разрывалась на части от недосыпа и нервов, а с каждым резким движение Алена стискивала зубы от взрыва боли. Да и горло начало саднить.

Водитель любезно открыл ей дверь и подал руку, помогая девушке выйти из машины.

— Сколько я должна? — спросила Алена.

— Вы ничего не должны, Алена Алексеевна, — мужчина аккуратно взял ее за локоть и проводил до входа в гостиницу. — Подождите минутку, пожалуйста. Я вытащу ваш чемодан из багажника и помогу вам его донести.

Алена хотела уже вежливо возразить и сказать, что ей совсем не нужна помощь и она справится самостоятельно, но водитель был уже практически у багажника своего, вернее, хозяйского, "Мерседеса".

— Чья это машина? — невзначай поинтересовалась Алена. — Артема Олеговича?

— Нет, — мужчина тепло и грустно улыбнулся, когда услышал имя Артема. — Олега Николаевича.

— Он знает, что я в городе?

— Артем Олегович настоятельно рекомендовал мне не говорить хозяину ничего на ваш счет. Пока не спросят, — мужчина улыбнулся и весело подмигнул ей.

Лёна поймала себя на том, что невольно улыбается ему в ответ.


Проснулась она уже утром, около восьми, как раз чтобы как можно раньше покончить со всем этим. Вчера от всех переживаний и волнений не осталось сил элементарно раздеться, поэтому Лёна прямо в одежде завалилась на кровать и быстро уснула. О долгожданный сон не принес облегчения. Он был похож не на освобождение и отдых, а на густую темную трясину, которая затягивала и выпивала все силы.

В итоге Алена встала с разрывающейся от боли головой и покрасневшими глазами.

Когда приехала, даже внимания на номер не обратила. А зря. Видно было, что Артем не поскупился и даже очень. Огромная кровать, на краю которой Лёна сейчас сидела, была в декадентском стиле, впрочем, как и вся комната. Покрывало было темно-бордовым расшитым по краям золотыми нитями. На кровати гора бархатных подушек того же цвета. На маленьких прикроватных столиках (настоящие!) цветы. Вся мебель из резного красного дерева, а на дальней стене висело большое зеркало в дорогой золоченой раме. Глядя на это зеркало, почему-то не возникало мысли в него смотреть. Казалось, оно было создано для…

Лёна покраснела от таких мыслей и еще раз обвела взглядом номер. Это определенно была комната чувственных удовольствий, какие обычно снимают богатые люди для удовлетворения собственных потребностей. Хотя язык бы не повернулся назвать ее безвкусной или кричащей — все смотрелось красиво и органично.

— И зачем мне такой номер? — пробурчала Лёна себе под нос. — Можно подумать, я сюда приехала развлекаться.

Хотя и за это она должна быть благодарна. Не ее вина, что Христенко младший ничего не может делать хорошо, а старается сделать все превосходно.

Голова по-прежнему дико раскалывалась, и Алене оставалось надеяться, что холодный продолжительный душ если не излечит ее, то поможет нормально мыслить.

Алена подошла к двери, у которой стоял ее чемодан, открыла его и достала нижнее белье и косметичку. Сегодня ей нельзя показывать страх. Люди в этом плане похожи на диких зверей — стоит им почуять твой страх, и они растерзают тебя.

Девушка открыла дверь и попала в не менее шикарную ванную. Почти такая, о какой она всегда мечтала. Хм, пять лет назад в Екатеринбурге настолько роскошных гостиниц не было.

Но сейчас было не до этого, совсем не до этого. Сейчас, можно сказать, решалась ее судьба.

Стоя под упругими и холодными струями воды, Лёна размышляла о том, что если бы все это свалилось на нее, когда ей было восемнадцать, она элементарно сломалась бы. Рассыпалась бы как карточный домик. И только сейчас до нее в полной мере дошло, от чего все время по-настоящему защищал ее Игорь.

Именно в эту минуту она поняла, что все это он сделал не ради того, чтобы она выросла и состоялась как личность или из-за того, что боялся осуждения, неважно, из-за себя или из-за нее. Вику он тоже не боялся. А самое интересное, что и Костя не первое место занимал в списке его приоритетов. В этом плане, конечно.

Игорь с высоты своего возраста понимал, что вся эта борьба не для ее весовой категории. Это тоже самое, что проводить бой между лакающим пиво по подворотням подростком и известным, сильным и опытным боксером. Без вариантов. Все закончилось бы тем, что мозг паренька аккуратным тонким слоем размазали бы по рингу. И, может быть, в конце концов, он бы выжил, но вел растительное, совершенно нечеловеческое существование.

У них с Викой были разные весовые категории тогда. Она умная, хитрая и целеустремленная — этого у нее не отнять, а Алена — добрая, доверчивая и милая. Без вариантов. И пусть Лёна привыкла к вспышкам гнева своей тогдашней матери, да и вообще к ее подначкам, как оказалось, раздавить ее оказалось легко. Потребовалось пять минут разговора с бабулей. А если бы Лёна выдержала бы и это, неизвестно, до чего дошла бы тогда Вика.

Девушка продолжала размышлять об этом, стоя перед зеркалом и сосредоточенно высушивая профессиональным феном, любезно предоставленным гостиницей, свои длинные и непослушные волосы. Никакая Аннушка Игоря не убедила бы в том, что искать ее не надо. Она могла капать на мозги — а за столько лет работы в школе Аннушка в совершенстве овладела этим искусством — но по-настоящему Игорь решил все сам.

А сейчас…сейчас он просто не учел того, что Лёна выросла. Нет той ранимой и слабой девочки, которой она была в прошлом. Что не убивает нас…В конце концов, Лёна за почти пять лет жизни в Питере узнала и испытала на себе такие вещи, о которых даже не думала в Екатеринбурге, зная, что рядом всегда есть и будет уверенный и надежный как скала Игорь.

А в Питере ей приходилось или вставать…или вставать. Если бы она отчаялась и упала, то уже не поднялась бы никогда. А она поднялась и выросла.

И сейчас уже Вике ее не запугать. Теперь они на равных. И все ее коронные удары, которых Лёна когда-то боялась, стали для девушки несущественными и незначительными.

Но хотелось убить Вику за то, что она…делает больно ее любимому. За это Алена была готова порвать ту сучку, которая когда-то ее родила, на мелкие маленькие полосочки. От одной мысли о мести Лёна жутковато улыбнулась своему отражению. О да, она настоящая дочь своей матери.

Сильная, хитрая, умная и целеустремленная. Единственное их различие в том, что у Лёны есть совесть.

Успокоившись и с легким удивлением понимая, что душ действительно помог, привел мысли в порядок и снял нервозность, Лёна полезла в свою сумочку, чтобы достать все бумаги, которые отдал ей Артем перед вылетом. Там же был телефон того адвоката, имя которого Лёна даже не удосужилась посмотреть. Вытащила визитку какой-то автомастерской и пару секунд непонимающе на нее смотрела. Потом додумалась повернуть ее обратной стороной и увидела быстро написанный, но разборчивый номер телефона.

— Алло. Здравствуйте, — Лёна вначале растерялась, потому что как-то резко обнаружилось, что ни имени, ни отчества она не знает, и разговор как завести, тоже не знает. — Эээ. Я Алена Ильина. Мне ваш номер дал Артем Христенко.

— Лёнка, здорово! — послышался в трубке веселый голос на фоне шума машин. — Я уже к тебе еду. Скоро буду.

— ЖЕНЯ?! — Алена могла представить что угодно. Кого угодно. Она могла бы даже представить, что ее адвокатом будет Вика (а что, все возможно), но… — Женя?! Это ты?

— Ага, — в голосе друга слышался веселый и беззаботный смех. — Я так понял, ты не ожидала меня услышать. А сейчас еще увидишь и вообще обалдеешь.

— Ага, — тупо произнесла Лёна. — А как…

— Потом расскажу, — в голосе друга слышалась легкость, и девушка словно наяву могла увидеть, как он махнул рукой. — Я буду минут через двадцать. Будь готова, ладно, золотко? И почитай то, что тебе Темыч дал.

— Темыч?

Алена всерьез думала, что все это специально для того, чтобы окончательно ее дезориентировать. Все это напоминало больше фарс, чем серьезное мероприятие. И ладно, что ее лучший и единственный друг мужского пола поедет с ней сейчас в суд, чтобы помочь снять обвинения с ее Игоря, которого обвиняют в ЕЕ ЖЕ изнасиловании и чуть ли не растлении малолетних. Это Лёна как-нибудь бы пережила. Но когда Артем Христенко буквально на глазах превращается в Темыча…

Алена помотала головой. Все неправильно. Сюрреалистично как-то.

— Ага. Потом расскажу. Если захочешь, конечно. Мы с ним старые собутыльники по месту учебы.

Алена попыталась скрыть потрясение.

— Как тесен мир, — постаралась ответить как можно более сухо и официально. — Ты ознакомился с материалами дела?

— Обижаешь, — в голосе Жени и вправду засквозила легкая обида и обиженная мужская гордость. — Я профессионал!