– Между нами не осталось ничего недосказанного, лорд Синклер. Абсолютно ничего.

– Вы ошибаетесь, Фрэнсис. Пойдемте со мной. Пойдемте прогуляемся в Сидней-Гарденс.

– Я сейчас даю урок музыки, – сообщила ему Фрэнсис.

– Отпустите девочку раньше, – предложил он. – Она будет в восторге. После этого у вас еще есть уроки?

Она немного помолчала, сжав губы, а потом призналась:

– Нет.

– Тогда пойдемте со мной погулять.

– Вы заметили, какая сегодня погода? – спросила Фрэнсис. – И дождь собирается.

– Но дождя еще нет. Дождя может не быть и весь день, точно так же, как все рождественские праздники не было снега. Возьмите зонтик. Нельзя называть себя англичанкой и бояться выйти из дома, чтобы не попасть под дождь. Так вы всю жизнь просидите взаперти.

– Я больше не хочу иметь с вами ничего общего.

– Если бы я полагал, что вы действительно так думаете, то моментально ушел бы. Но по-моему, вы лжете. А если вы в самом деле верите в то, что говорите, тогда я уверен, что вы себя обманываете.

– Вы помолвлены. Мисс Порция Хант...

– Я еще не помолвлен.

– Но скоро будете.

– Будущее пока что неопределенно, Фрэнсис. Оно еще не состоялось. Как можно знать, что мы будем делать в ближайшее время? А сейчас, в данный момент, я не обручен. И мы с вами не закончили некоторые дела.

– У нас нет...

– Вы все же трусиха, Фрэнсис. – Лусиус начал терять терпение. Неужели она откажется пойти с ним? И какого черта он настаивает на своем, когда она ясно сказала, что не хочет иметь с ним никаких дел?

Но Лусиус знал – знал вне всяких сомнений, – что Фрэнсис так же сильно влечет к нему, как его к ней.

– Избегать неминуемого и бессмысленного страдания – это не трусость.

– Значит, я причиняю вам страдания? – Его зарождающийся гнев мгновенно исчез: наконец-то она признала, что здесь больше чем просто упрямство.

Но Фрэнсис не захотела отвечать. Бледная и спокойная, она сложила руки на талии и пристально, не мигая, смотрела ему в глаза.

– Подарите мне еще один час своей жизни, – попросил Лусиус. – Я ведь прошу не так уж много, правда?

У Фрэнсис почти неуловимо дрогнули плечи, и он понял, что она ему не откажет.

– Хорошо, один час, – сказала она. – Пойду отпущу Райнон Джонс и сообщу мисс Мартин, что ненадолго отлучусь.

Когда Фрэнсис вышла из комнаты, Лусиус проводил ее долгим взглядом. Он решил, что ему следовало все хорошенько обдумать и взвесить, прежде чем отправиться сюда. Но, будь все проклято, это же его жизнь, и должен быть способ прожить ее так, чтобы получить удовольствие самому и в то же время выполнить долг перед семьей и обществом.

Но как он мог что-то обдумать и взвесить, если, выйдя из дома на Брок-стрит, даже не знал, куда направляется?

И тем более не знал зачем – или знал?

Лусиус смотрел в окно невидящими глазами, с тоской оглядываясь назад, на то не слишком далекое время, когда его жизнь была простой и прекрасной.

Что ж, она опять будет прекрасной, черт побери!

Обязательно будет.

Он пообещал найти безукоризненную невесту – но безукоризненность бывает разная.

Глава 15

На противоположной стороне Сидней-плейс Лусиус оплатил вход в Сидней-Гарденс, и они пошли вдоль площадки для игры в боулинг, а потом дорожка стала подниматься вверх, извиваясь и петляя между лужайками и среди деревьев, ветви которых раскачивались и дрожали на ветру. Безусловно, это был не самый подходящий день для прогулки в любом парке, и, кроме них двоих, вокруг не было видно ни души.

Фрэнсис дрожала, несмотря на то что была тепло одета, – на самом деле, неожиданно обнаружила она, в те же самые накидку, шляпу и полусапожки, которые были на ней, когда она возвращалась в школу после Рождества. Холод пробирал Фрэнсис до костей, но не столько из-за суровой погоды, сколько из-за того, что она снова шла рядом с Лусиусом всего через день после того, как, по ее мнению, он должен был отбыть в Лондон, и через два дня после того, как они распрощались навсегда – еще раз.

Она уже пережила день ужасной боли, казавшейся застывшим отчаянием, так неужели ей предстоит пройти через это еще раз?

Неужели он никогда не уедет, чтобы больше не возвращаться?

Неужели у нее никогда не хватит решимости окончательно порвать с ним?

С утренней почтой Фрэнсис получила открытку от сестры мистера Блейка. Миссис Ланд пригласила Фрэнсис на следующей неделе в театр вместе с ней и мистером Ландом и добавила, что мистер Блейк тоже должен там быть. Фрэнсис долго раздумывала, но все же написала, что принимает приглашение. «Жизнь должна продолжаться», – рассудила Фрэнсис. И возможно, теперь она наконец-то сможет оставить позади прошлое и сосредоточить все внимание на человеке, который, по-видимому, стремился стать ее женихом.

Фрэнсис поздравила себя – еще раз – с разумным решением, и вот всего несколько часов спустя она гуляет в Сидней-Гарденс с Лусиусом Маршаллом, который скоро должен жениться на Порции Хант.

– Для человека, который собирался сказать что-то важное и у которого есть только один час моего времени, вы слишком молчаливы, лорд Синклер, – сказала Фрэнсис, нарушив затянувшуюся тишину.

Они поднялись на ярко расписанный, с причудливой резьбой китайский мост и, остановившись на несколько минут, смотрели вниз на синевато-серые воды протока. При других обстоятельствах – Фрэнсис была почти уверена – она бы наслаждалась окружавшей их красотой, несмотря на отвратительную погоду.

– Фрэнсис, вы верите в судьбу? – спросил ее виконт. Верит ли? Фрэнсис задумалась над ответом.

– Я верю в стечение обстоятельств, – ответила она в конце концов. – Я верю, что порой происходят самые неожиданные вещи, чтобы привлечь наше внимание, и то, как мы поступаем в эти минуты, может повлиять на нашу жизнь и даже полностью изменить ее. Но я не верю, что мы беспомощны перед судьбой, над которой не имеем власти. Если бы это было так, то не было бы смысла в свободе выбора. Мы сами вправе решать, сказать «да» или «нет», сделать что-то или не сделать, пойти в том направлении или в другом.

– Вы верите, что все течение вашей жизни привело вас на ту засыпанную снегом дорогу и что все течение моей жизни привело меня в то же место и в то же самое время? И вы верите, что стечение обстоятельств, как вы это назвали, желало этого? Или что каким-то совершенно невероятным способом мы сделали это сами? И может, это не просто случайное совпадение, что именно вы, а не какая-то другая женщина, оказались там, и что это был я, а не какой-то другой мужчина?

От этого странного, неправдоподобного предположения у Фрэнсис перехватило дыхание. Нежели все в этой жизни может быть настолько... предрешено?

– Вас предупреждали, что пойдет снег, – ответила Фрэнсис, – и вы могли бы никуда не поехать в тот день. Я тоже замечала признаки надвигающегося снегопада, и мне, возможно, хотелось увидеть, что произойдет.

– Совершенно верно. Кто-то из нас или мы оба могли бы обратить внимание на предостережения и предупреждающие знаки, которые, очевидно, остановили всех других путешественников в этом районе. Но никто из нас этого не сделал. Вас не поразило, что мы больше никого не встретили на дороге? Что мы оказались одни в гостинице?

Нет, не поразило. Фрэнсис никогда раньше об этом не задумывалась. В то утро она хотела выехать пораньше, но двоюродные бабушки уговорили ее еще часок провести с ними после завтрака. Если бы она выехала, как намеревалась, то, вероятнее всего, никогда не встретилась бы с Лусиусом.

Она так сожалела, что не выехала раньше!

Правда, сожалела?

Но все-таки что он пытается сказать?

Лусиус снова пошел по дорожке, и Фрэнсис зашагала рядом с ним в ногу. Он не предложил ей руки – он вообще не делал этого с того момента, как они вышли из школы, – и Фрэнсис была благодарна ему за это. Но ей не нужно было касаться Лусиуса, чтобы всем своим существом ощущать его присутствие.

Возможно ли, подумала Фрэнсис, что она не случайно провела с ним ночь, что ее не случайно с непреодолимой силой влечет к нему, что не случайно она не может забыть его и не случайно ее жизнь в последние дни превратилась в настоящую муку? Она и прежде любила. Конечно, она любила Чарлза, но никогда не испытывала ничего подобного.

Они продолжили путь в полном молчании и до сих пор еще никого не встретили с тех пор, как вошли в Сидней-Гарденс. По-видимому, в Бате у всех, кроме них, хватало здравого смысла.

Поднявшись на вершину холма, они снова остановились, чтобы посмотреть вниз на деревья, лужайки и извилистые дорожки. Слева перед ними виднелась беседка под крышей, немного ниже – знаменитый лабиринт, начинавшийся от отеля «Сидней», расположенного рядом с входом в парк, а позади них выстроился ряд качелей, одни из которых поскрипывали на ветру.

Парк, несомненно, был великолепным, и в немалой степени благодаря тому, что располагался среди нетронутой природы, однако, глядя на него, Фрэнсис не испытывала ни радости, ни интереса. Куда этот час приведет их? Он явно вел их в никуда.

Молчание Лусиуса раздражало ее, но Фрэнсис дала себе слово больше не нарушать тишину. Искоса взглянув на него, она увидела, что Лусиус смотрит на нее бездонными глазами.

– Это качели так же сильно манят вас, как и меня? – спросил он, и его слова безгранично удивили Фрэнсис.

Что? На мгновение она мысленно снова вернулась в гостиничную кухню, где они провели первое утро и где за завтраком Лусиус неожиданно вызвал ее на соревнование по лепке снеговиков. И Фрэнсис поняла, что это – да, именно это – стало началом всего, что произошло между ними. Если бы она отказалась...