Тиффани Питкок - Просто друзья

 — А? — спросил он, показывая на песню, — что думаешь?

 — Название немного…

 И она замолчала, потому что Дрейк вдруг изменился в лице. Оу, он просто не хотел слышать правду, ему хотелось чтобы она сказала, что ей понравилось.

— Отлично, — закончила она. — Мне понравилось, и я очень хочу услышать ее наконец.

 — Отлично, — воскликнул Дрейк, вскакивая. — Парни, вы слышали? Играем “Хорошую скорбь”.

 И он схватил свою гитару, стоящую около барабанов.

Группа заиграла медленную песню, и Дженни поймала себя на том, что ее глаза переместились с Дрейка на блокнот, лежащий на коленях. Она провела пальцами по потертым страницам, чувствуя следы от ручки. Взгляд девушки снова упал на ее имя и маленькие сердечки вокруг. Он представила, как Дрейк пишет это, рассеяно, пытаясь придумать следующую строчку в “Хорошей скорби” (первоначальное название “Траур”, судя по одной заметке на полях).

Чем дольше она размышляла, тем дальше уплывало ее воображение. Интересно, а Ченс калякает что-то такое? Пишет ли имена девушек, окружая их маленькими нарисованными сердечками? Есть ли у него где-нибудь блокнот с его завоеваниями? А ее имя он когда-нибудь писал? Чем он сейчас занимается?

Дженни никогда не знала как он проводит время, пока они порознь. Наверно он с девушкой, подумала она. Он ходил на свидания, да, но она не никогда не слышала подробностей. По крайней мере, от него, зато сплетен в школе ходило хоть отбавляй. Дженни помнила, как он отшил ту девочку в коридоре и сразу представила, что в параллельной реальности, ей могла быть она.

Группа закончила играть, и в гараже повисло молчание. Девушка быстро вырвала себя из своих мыслей и с энтузиазмом захлопала. Мне нужно сосредоточиться на том, что передо мной, отчитала она себя.

— Ну…, — Дрейк улыбнулся ей, — что думаешь?

Ох, я думаю о многом.

— Мне понравилось, — улыбнулась она, — это великолепно.

Ченс

Новая счастливая парочка была неразлучна. Это такая едва уловимая перемена, но все же, Дженни начала сидеть с Дрейком, держа за руку и приобнимая за плечо, когда должна была сидеть с Ченсом. Разница была лишь в том, как она наклонялась к Дрейку, создавая небольшое пространство между ней и Ченсом, где их руки могли соприкоснуться. Он был уверен, что единственный заметил это изменение и ненавидел его.

Он должен был быть рад за нее. Она была его лучшим другом, а Дрейк ее первым парнем. Часть его ревновала, ревновала к тому, как Дрейк легонько касался ее спины, ведя по коридору, как задерживался ее взгляд на нем, когда он уходил и к этой задумчивой улыбке, что играла на ее губах. Ченс пытался подавить это гнетущее чувство, но это было трудно.

Казалось, единственным спасением было то, что Дрейк не был приглашен в дом Дженни. У Ченса с ней все еще проходили тихие вечера и тайные ночевки, хоть они и случались только тогда, когда у Ченса дома было все реально отстойно. Но конечно же, однажды, ему все же пришлось пойти домой, в эту пучину ссор и хаоса, ведь Дженни отправилась на репетицию к Дрейку. Ко всему прочему, она проводила с ним большую часть выходных. Но Ченс, все еще был единственным, кого она звала к себе домой. Он гордился этой маленькой победной, хоть и знал, что не должен.

— Дженни, хочешь пойти на наш концерт завтра вечером? — спросил Дрейк, после того как прошла неделя с того момента, когда они официально изменили статусы на Фейсбуке. На улице заметно похолодало, и он сменил свои свободные футболки на лонгсливы поверх маек.

Дженни, сидящая слева от него, выглядела обворожительно в полосатом свитере и была слишком занята, читая историю США, чтобы услышать его.

— Дженни, — повторил Дрейк с раздражением в голосе. — Я задал тебе вопрос.

Ченс подтолкнул ее.

— Уэсслер, твой парень задал тебе вопрос.

Дженни подняла голову, непонимающе глядя на них.

— Что?

— Твой парень пытается с тобой поговорить, — махнул он в сторону Дрейка, который обеспокоенно на них смотрел.

Девушка повернулась к нему.

— Прости, я слышала, что на следующей паре будет тест, но вчера вечером у меня совсем не было времени все это прочитать!

— Все нормально, просто ты такая милая, когда на чем-то сосредоточена. — Дрейк обнял ее за плечи. — Хочешь завтра вечером пойти на мой концерт? Мы будем играть в той кофейне в центре города. Ну в той самой, где думают, что интернет-кафе еще круто.

— В той, где стоят неоновые макбуки и надувная мебель?

— Ага, та самая, «Кибер Боб» или что-то вроде. Они дают местным группам некоторые вечера для выступлений на этой неделе, а группа которая должна была выступить завтра отказалась, поэтому у них освободился слот. Так что, не хочешь пойти?

У Дженни загорелись глаза от предвкушения.

— Я еще ни разу не видела, как вы выступаете, конечно я хочу пойти!

Ченс чувствовал себя неловко, наблюдая за этим, как Подглядывающий Том , который смотрит на что-то личное, чего не должен видеть. Честно говоря, он и вправду не хотел стать свидетелем их разговора. Он притворился, что читает роман Ричарда Райта “Сын Америки”, но это было слишком сложно, в то время как эта парочка взволнованно строила совместные планы в двух шагах от него.

Он ревновал, но эта ревность порождала вину. Это какой-то замкнутый круг. Ченс не имел права ревновать и знал это. Дженни могла делать все, что ей заблагорассудится. Он прекрасно все это знал, сидя рядом с ними и украдкой наблюдая за происходящим из-за книги, и все равно сгорал от ревности.

— Мне поехать с группой или приехать как-то самой? — спросила Дженни своего парня.

Дрейк задумался на секунду.

— Не думаю, что в грузовике будет место для еще одного человека, все будет забито оборудованием.

— Хорошо, без проблем, Ченс может отвезти меня, — сказала она, как будто это решало все. Оба парня посмотрели на девушку так, словно у нее выросла вторая голова и заговорила по-немецки.

— Ченс тоже идет? — спросил Дрейк, явно не в восторге этой идеи.

Дженни посмотрела на него как на идиота.

— Да. Очевидно же. Неужели ты строил планы прямо перед ним и не собирался его звать? Это грубо.

В ее словах был смысл, подумал Ченс, но это не значит, что я хочу пойти. С одной стороны это лучше, чем сидеть дома или пойти на Их Место. А с другой стороны, ему совсем не хотелось идти на концерт Дрейка. Он видел слишком много выступлений The Bleeding Axe Wounds, и ни одно из них не было хорошим. И последнее, чего хотелось Ченсу, так это проводить еще больше времени со сладкой парочкой.

— Я не против, — сказал Ченс, подразумевая, что не будет против, если его исключат из общих планов.

— Видишь, Ченс не против подвезти меня, — сказала Дженни, показывая на него, — значит решено. Ченс привезет меня на концерт завтра вечером.

Дрейк стрельнул взглядом в Ченса, но согласился. А тот закрыл лицо руками с разочарованным стоном. Завтрашняя ночь обещает быть отстойной, подумал он огорченно.

*   *   *

На следующий вечер, около семи Ченс подъехал к дому Дженни, его машина разрывалась от грохочущей музыки. У него промелькнула мысль провести свое собственное свидание, но все же это было плохая идея. Парень был не из тех, кто любил двойные свидания. Он был на полпути к крыльцу, когда Дженни выскочила из дома.

— Ченс, поехали!

Он резко остановился, глядя на нее. Она была прямо перед ним, такая красивая: ее волосы сегодня были идеально выпрямлены и опускались чуть ниже середины спины. Девушка надела короткую джинсовую юбку с черными колготками с маленькими золотыми звездочками и месяцами, а бордовая рубашка очень гармонировала с ее бледным цветом лица.

— Я бы постучал в дверь, — сказал он, когда вновь обрел способность говорить, все еще не отрывая от нее глаз.

— И тогда мама атаковала бы тебя вопросами про Дрейка, — ответила она. — Что думаешь? — спросила Дженни покрутившись, чтобы он мог оценить ее наряд.

Колготки дополняли ее стройные ноги, а юбка подчеркивала бедра.

— Очень мило, — неловко промолвил Ченс.

— Келси помогала, — продолжила она, проходя мимо него по направлению к машине.

Это объясняло почему она хотела, чтобы Келси отвезла ее домой сегодня днем. Ченс бросился к машине перед ней, открывая дверь. Он не понимал, что им двигало, но это казалось правильным.

“Кибер Боб” находился в центре города между пекарней и тем, что когда-то было магазином RadioShack , и был таким же паршивым, как Ченс его помнил. Те пытались навариться на ностальгии по ранним 2000-ным, но он не видел в этом смысла. С тех пор прошло не так много времени, в конце-то концов, но по иронии судьбы люди стекались к этому кафе. На его двери была занавеска из бусин, как та, что девочки обычно вешают над своей кроватью, и еще там стояли “модные” кресла в форме яйца и старые неоновые макбуки на крошечных белых пластиковых столиках. Что, как предположил Ченс, наверное должно было выглядеть круто.

Но худшим во всем был тот тип людей, что сюда приходили: в одежде “металлик”, с прозрачными рюкзаками, спутанными волосами и чокерами. Они все еще носили босоножки из прозрачного пластика и голографическую бижутерию. Ченс изначально не наслаждался своим детством, так почему же ему хотеть пережить его еще раз в этом месте?

— Мне тут так нравится, — радостно сказала Дженни, оглядывая все широко открытыми глазами. — Все в таком стиле Лиззи Магуайр.

Может эта ностальгия присуща только девушкам? Ченс засунул руки в карманы, медленно идя к маленьким столикам и неудобным креслам-яйцам. Тут было будто в йогурт-кафе FroYo.

Дженни вытащила телефон.

— Дрейк говорит, что скоро они начнут саундчек.