Проследив за тем, как Инга попала домой, я, наконец, отправилась к себе домой, мечта лишь о кровати и сне.

Сообщений от двойняшек, что от Тимофея, что от Дианы, не было, поэтому, я решила, что с меня на сегодня хватит, и без промедления отправилась спать.

Новый день мне счастья не преподнес, предоставив мне новый раунд в моих жизненных шахматах. Родители, что не объявлялись с нескольких недель, напомнили о своем существовании сообщением, в котором четко была расформирована моя дальнейшая жизнь.

Честно признаться, я ревела, собираясь на учебы. Не навзрыд, а тихо, спокойно, просто слезы текли по моим щекам. Я решила, что стоит позвонить Тимофею, но сильно ошиблась.

— Тимофей? — с трепетом спросила я, стараясь скрыть слезы, стоило парню лишь поднять трубку.

— Что у тебя там опять случилось? — нервно спросил Тимофей, явно куда-то спеша или собираясь.

— Ничего не случилось, — пробормотала я, мигом растеряв все мысли, что хотела сказать ему.

— Перезвоню, — резко ответил Тимофей, скидывая трубку, оставляя меня наедине с собой, глупо смотреть на погасший телефон.

Сжав ладони в кулаки и зажмурив глаза, я зареклась писать или звонить ему первой. Разозлившись, я отключила телефон, оставляя его дома, и отправилась на учебу.

Наверное, лишь из-за взвинченного состояния я смогла отсидеть все пары, внимательно слушая учителей, которые основательно готовили нас к выпуску.

В таком темпе жизни прошла целая неделя моей жизни. Учеба, дом, работа, расследование, дом, учеба и далее по цепочке. Мама названивала, папа отсылал сообщения, Тимофей молчал, и лишь Диана, поняв, что со мной творится неладное, однажды выловила меня в академии, едва ли не насильно заставив остаться у неё дома с ночевкой.

Я решила не отказываться, ведь впереди был выходной от работы и учебы. Тем более, нам давно стоило с подругой наладить отношения.

Мы сидели в темной комнате, освещаемой лишь несколькими настольными лампами. Диана болтала, отстранено заучивая текст постановки, а я, сумев, объяснив всю ситуацию с её братом, слушала подругу.

Но вдруг, подруга сорвалась с места, стоило придти сообщению на её мобильный телефон, и лихо куда-то засобиралась.

— Что происходит? — недоуменно спросила я, подскакивая с места, наблюдая за тем, как Диана куда-то собирается.

— Я скоро вернусь, клянусь, — клятвенно заверила меня подруга, упорхнув из своего дома, оставляя меня один на один с её братом.

Тимофей сидел в своей комнате, и сколько бы я не пыталась к нему стучаться, мне он не открывал. Лишь спустя два часа Тимофей вышел из своего укрытия от меня, держа в руке телефон, разговаривая с кем-то.

— Когда поймешь свою ошибку, тогда и поговорим, — сказал Март, отстраняя от уха телефон, глядя на меня сердитым взглядом.

Все мои попытки его остановить и поговорить были тщетны. И парень всё же куда-то ушел, оставив меня одну в квартире.

Спустя тридцать минут после ухода брата появилась Диана, рассказывая мне о том, как они с Артемом прогулялись. Иногда мне казалось, что подруга действительно забывала, что этот парень на неё спорил. Я, конечно, не до конца все выяснила, но почти пришла к разгадке.

— Вы не поубивали друг друга? — спросила Диана, оглядывая свою квартиру на наличие трупа своего брата.

— Как, как, — пробормотала я, присаживаясь на пол в Дианиной комнате. — Он просто закрылся в своей комнате, не захотев со мной разговаривать, а потом ушел, разговаривая с кем-то по телефону.

— У-у, какие вы, а! — подразнила Диана пальчиком прямо перед моим носом. — Нет, чтобы посидеть, поговорить по-человечески. Нет, вам надо всё усложнить, перековеркать, разрушить всю логику и всё живое, довести сестру и подругу до сумасшествия, и только потом поговорить. И то не факт, что соизволите друг с другом поговорить. Одумайтесь, а! Вы так и будете сидеть, молчать, а потом всё — пенсия.

— Да какая пенсия, Ди? — чуть недовольно, но со смехом произнесла я, посмотрев на подругу. — Всё будет хорошо.

Я сама не верила в свои слова, а сердитый взгляд подруги, заставив смутиться. Я схватила свой альбом для рисования и начала вычерчивать резкими линиями замысловатые рисунок.

— Так, давай закроем тему обо мне и Тиме, — я вновь отложила принадлежности для рисования. — Сейчас это не столь важно. Лучше скажи, что там у тебя?

— Тань, — подруга опустила голову на колени и закрылась руками. — Что происходит в моей жизни, а? Я так запуталась, ты не представляешь. Всё пошло не так, как мы планировали. Я думала, что он будет влюбляться в меня, но получается наоборот. Я ещё больше влюбляюсь в него! Это не возможно. Невозможно любить ещё сильнее, чем я уже его люблю, понимаешь? Я люблю его так, как другие не любят. Люблю его так, как другие любить не умеют. Но, я продолжаю открывать новые к нему чувства. Нежность, страсть, спокойствие, бунт, да вообще все-все эмоции. Да мне его задушить хочется в своих объятиях. Да чтоб он умер со мной в один день.

— Знаешь, Диан, это и есть любовь. Поцелуй — это всего лишь поцелуй, до тех пор, пока ты не встретишь любимого человека. Объятие — это просто объятие, пока ты не встретишь человека, о котором будешь постоянно думать. Мечта — это всего лишь мечта, пока она не сбудется, а любовь — это просто слово, пока кто-то не докажет, что она существует. Может раньше ты и любила. Но не по-настоящему, так, будто ты не хочешь провести с этим человеком всю жизнь. А с Тёмой ты нашла то, что действительно тебя надо. А его отчужденность и игра питают чувство. Как бы объяснить? Ну, знаешь, говорят, что чужое тебе нравится больше? Ну. Вот как-то так. Он не твой и ты стремишься его заполучить, как и он тебя. Но ты искренне, с самой чистой любовью, а он…и так понятно.

— А что будет, когда я его отпущу? — тихо спросила Диана, опуская голову на подушки.

— А там мы и посмотрим. Там, Диана, будет уже всё ясно, — просто ответила я, складывая свои вещи в сумку.

— А даже если и так, — неожиданно громко произнесла Диана, подскакивая на кровати. — Он всё равно рано или поздно уйдёт, Тань, понимаешь?! Зачем ему жить с той, которая не может подарить ему ребёнка!?

Диана, в самом деле, не могла иметь детей, точнее, вероятность беременности была, но очень маленькая, достигая отметки лишь в три (или около того) процента.

— Если любит — не уйдёт, несмотря на то, какая бы ситуация не была бы. А если уйдёт, значит, не зря отпустила.

— Какая же жизнь сложная штука, — тихо прошептала Диана, удобно устраиваясь на кровати, оставляя мне место.

— Всё, давай и эту тему закроем, — мы улыбнулись. — Таблетки приняла? Молодец, а теперь спать.

— Тань, мне завтра к врачу, — вспомнила подруга, стоило нам только улечься на кровати.

— Во сколько? — спросила я, повернув голову к подруге.

— Сразу после концерт, — ответила Диана, взглянув на меня.

— Хорошо, — просто сказала я, и закрыла глаза, отправляясь в царствия сновидений.

Утром, удивительно, мы не проспали, поднялись вовремя и успели сделать всё то, что планировали.

Мы нормально позавтракали, собрались, и спокойно добрались до академии, где царил такой хаос перед концертом, что слов для описания не найдется в веки веков!

Через пятнадцать минут начнется выступление ребят, и они заметно начали волноваться, встречаясь с разными проблемами.

— Готовы? — Егор остановился посреди комнаты, оглядывая все помещение.

В разнобой раздались соглашающиеся слова о своей готовности. Парни проверяли декорации, а девочки выпивали успокоительное средство. Мы же с Дианой сидели около зеркала, и я поправляла подруге макияж и костюм.

— А вас точнее не отчислят? — шепотом поинтересовалась я.

— Мне-то уже всё равно, — так же тихо ответила Мартина. — Но, надеюсь, они хотя бы выживут. Если что, вину возьму на себя, все равно перевожусь в другой институт.

— Десять минут, — проголосил Сашка, прервав все мои размышления.

Вокруг все забегали ещё быстрее, боясь, что не успеют. Тут ещё и проблем навалилось из-за того, что какая-то нехорошая особь испортила платье Насти. Пришлось срочно бежать до дизайнеров и просить новую ленту, чтобы завязать корсет.

Через пару минут, когда всё было готово, ребята-актеры собрались в круг, и уставились на протянутую руку Сашки. Точнее, на его часы. Я фотографировала всё, что мне попадалось, восторгаясь процессом.

— Через…3…2…1, поехали ребятки! Зажжем!

И они все, будто случайно, вывалились на сцену, шипя друг на друга. В зале раздался смех, а Савелий Павлович чуть не вспыхнул от стыда, но потом, похоже дело просёк, и коварно улыбнулся.

— А я говорила, что не надо было пить перед концертом, — заорала Кристина.

— Тихо ты, — шикнули на неё все парни.

— Звиняйте нас, люди дорогие. — Диана поднялась с пола, отряхивая свое пышное платье, глядя на Артёма, который сидел на третьем ряду.

Остальные, как следовало плану, тоже поднялись и засуетились на сцене, а подруга моя тем временем продолжала.

— И так, лесной, sorry, академический народ, — Мартина пьяно икнула. — Рада представить вам нашу сценку, ой, а мы название-то не придумали. Ладно, вы сами посмотрите, и тогда уж решите, а теперь внимание!

Диана развела руками, предоставляя внимание на то, что творилось у неё за спиной.

— И так, — уже нормальным голосом начала она. — Часть первая. Начало.

Всё начиналось как в сказке, чтобы не все сразу поняли их умысел коварный.

Для начала на сцену вышли три подопечные: Стася, Янка и Кристина.

Они были одеты в платья сказочной красоты с пышной юбкой, корсетом. Они были одинаковые по узору, строению и прочему, только цвет отличался. На Янке было сиреневое, блеклое, на Стасе белое, свадебное, а на Кристине яркое, кровавое.