Говорят, что первое впечатление о человеке важное. Встретив его на улице, я бы не остановилась, даже если бы он меня окликнул. Поношенная куртка, дырявые ботинки, заросшее щетиной лицо и лохматая голова непонятного цвета — своим видом он напоминал домовёнка Кузю из мультика. Только глаза были ясные, цвета дерева и улыбка в половину лица.

— Привет, — сказал он мне. Я смотрела на этого бродягу, от которого пахло осенью и дождём. Этот аромат заполнил весь коридор, словно Алешка принёс кусочек осени к нам в квартиру.

— В ванну. Пока не отмоешься, за стол не сядешь, — сказала я.

— Есть! Готов выполнять сей приказ с большим удовольствием, — ответил он.

— Вещи чистые есть?

— Неа.

— Валер, я ему отдам что-то из твоих? — спросила я мужа. Он закатил глаза, показывая этим своё отношение к происходящему или что начались проблемы.

— Хорошо, — согласился он. Я уже ушла в комнату, когда услышала, как он спросил Алешку. — Я надеюсь ты нам вшей не принёс?

— Нет, только блох. Но они уже почти приручённые. Не хотят от меня уходить, как бы я при этом не предлагал переселиться в другой дом, — последовал весёлый ответ.

— Серьёзно?

— Неа, — ответил Алешка. — Вроде такими товарищами не обзавёлся.

— Но волосы всё равно лучше состричь, — заметила я. — Валер, помнишь как на тот Новый год мама подарила машинку для стрижки волос?

— Притом что я хожу в парикмахерскую, — недовольно сказал Валера.

— Но сейчас эта машинка может пригодиться, — сказала я.

— Достану из кладовки, — понял меня Валера, который явно не хотел обзавестись домашними животными, которые мог притащить с собой Лешка.

— А если я хочу косу по пояс отрастить? — спросил Лешка. — Все равно отрежете волосы?

— Серьёзно? — спросила его я.

— Нет. Но вы так взялись за меня…

— Валера сказал, что ты на вокзале какое-то время жил. Вряд ли там были все условия для нормального существования.

— Вот, — Валера принёс машинку для стрижки волос.

— Поможешь? А то один не справлюсь, — спросил Алешка. Коричневый взгляд, аромат осени. Надо было отказаться. Не знаю почём. Тогда мне казалось, что это будет правильным. Нужно было отстраниться. Не помогать. Но я согласилась.

Дешёвая замызганная футболка, которую я уже мысленно выкинула. Жужжание машинки. Валера стоял в стороне, прислонившись плечом к косяку и сложив на груди руки. Он был недоволен. Я это чувствовала. Только непонятно было чем. Хотя, он не ожидал, что будет всё настолько плохо. Наверное, представлял, что Алешка несколько дней провёл на вокзале и позвонил ему, но всё было не так.

После душа, с коротким ёжиком волос, который только сильнее подчёркивал осунувшееся лицо с ярким взглядом, Алешка уплетал суп, а попутно рассказывал о своих злоключениях. Оказалось, что его история началась ещё в том году. Он продал всё, но долги погасить не получилось. Его какие-то коллекторы преследовали. Он какое-то время прятался от них по друзьям и знакомым. Потом и друзья отвернулись. Алешки удалось устроиться на работу. Неофициально делал кому-то ремонт в квартире. Получил неплохие деньги. Начал оформлять банкротство. Почти все заработанные деньги пришлось отдать юристам. Потом были какие-то подработки, но он мог и неделями сидеть без работы. В итоге у него кончились деньги. Лето он провёл почти на улице. Пока не наступил сентябрь. Тогда он и решил или дальше в гордость играть и пропасть, или позвонить и попросить помощи.

— Я не ожидал, что ты поможешь, — сказал он Валере.

— Тебе не надо было квартиру продавать, — сказал Валера.

— Так всё равно бы пришлось. И всё равно долги бы не погасил.

— Как ты их надел? — спросила я.

— Взял кредит. Хотел открыть дело. Всё шло нормально, а потом пошла чёрная полоса. Пришлось брать ещё один кредит. В итоге и эти деньги ушли, а долги остались.

— Надеюсь, что это послужило тебе уроком? Ты больше не будешь ввязываться в сомнительные предприятия? — спросил его Валера.

— Да какие предприятия, когда у меня репутация сильно подпорчена! Мне начать с нуля не удастся.

— И чем ты будешь заниматься? — спросила я.

— Работать. Жизнь по носу ударила, но это не значит, что нужно отчаиваться и опускать руки, — ответил он.

— Хороший настрой, — сказала я.

— Ещё продержался бы этот настрой хоть какое-то время, — с сомнением сказал Валера. — А с учёбой у тебя что?

— Отчислили за неуплату. Я же на заочке учился. Пока были проблемы с работой, пришлось её забросить. А потом и денег не стало, чтоб продолжать, — ответил Алешка.

Валера только глаза к потолку возвёл. А мне было жалко паренька. Я не воспринимала его взрослым. Да и выглядел он как вчерашний школьник. Худощавый, какой-то нескладный. Только глаза были серьёзными. Такими, как у человека, что много всего видел и пережил. Но улыбка отвлекала от этого взгляда. Хорошо, что у него хватило сил, чтоб не сдастся. Другой на его месте мог опуститься. В тюрьму попасть, а он пытался до последнего выплыть со дна жизни. И до сих пор пытается. Это вызывало в нём уважение.

Глава 2

На следующий день встал вопрос о регистрации. Валера отказывался отпрашиваться с работы, чтоб её сделать Алешки. Я же не могла зарегистрировать его, потому что не являлась собственником квартиры. Алешка никуда не торопился и готов был ждать, когда выйдет свободное окно у брата. Но это не устраивало ни меня, ни Валеру. В итоге решено было, что я сделаю Алешки временную регистрацию на полгода. А потом продлю. Позвонила маме. Та была не в восторге, но согласилась. Так как у меня был выходной, то мы решили не откладывать дела в долгий ящик и пошли в паспортный стол с утра.

— Не понимаю я Валеру. То он горит желанием тебе помочь, то начинает палки в колёса ставить, — не выдержала я.

— А я ничего не вижу удивительного. Он не хочет разгребать проблемы, которые возникнут у него из-за меня на работе. Так что всё логично. Помощь должна не напрягать, — ответил Алешка, подставляя лицо холодному ветру и почему-то улыбнулся.

— Может ты и прав, — ответила я.

— Я смотрю Валерка не изменился за это время. Сколько его помню, он всегда был недовольный и серьёзный.

— Валера серьёзно относится к жизни. Он всё любит просчитать несколько раз. Поговорка семь раз отмерь, а один раз отрежь, так это как раз про него.

— Я так не могу. Это скучно.

— Мне Роза Ивановна рассказывала, что ты всегда нетерпеливый был и рисковал. В компаниях каких-то болтался.

— Кстати, компании были хорошие. Положительные. Так что не надо. Я друзей с умом выбираю. Мне оказаться в тюрьме никогда не хотелось. И что бы Валерка ни думал, по стопам отца я идти не собираюсь.

— Ты с ним переписываешься? — поинтересовалась я.

— Угу. Пару раз в год. Хотя, не знаю зачем. Наверно в память о матери, — ответил он.

Роза Ивановна овдовела в первый раз, когда ей было всего двадцать лет. Год замужем пробыла, а потом её муж заболел воспалением лёгких и как-то быстро сгорел. Врачи только руками развели. Через два года она вышла замуж за отца Валеры. Он умер когда Валере было пять лет. Несчастный случай на производстве. Очень долго Роза Ивановна ни на кого не смотрела. А потом влюбилась. Она мне рассказывала, что как в молодости её сердце забрал сосед из подъезда напротив. Нельзя сказать, что мужик был положительный. Два срока за плечами. Ей всё говорили, что она с ума сошла. Роза Ивановна и не отрицала. Это и было похоже на сумасшествие. Они почти не встречались. Сразу расписались. Прожили вместе восемь лет, а потом он сел. И сел надолго. Двадцать пять лет дали. Роза Ивановна его ждала, но не дождалась. Умерла. Валера про отчима старался не вспоминать. Хотя, он и про брата не вспоминал…

Очередь в паспортном столе отняла минут двадцать времени. Потом осталось лишь заполнить бланки. Когда же всё закончилось, то я смогла вздохнуть свободнее. Долг выполнен.

— Я сейчас на рынок, а то продуктами надо закупиться, — сказала я.

— Пойдём вместе. Помогу с сумками, — убирая паспорт в карман, сказал Алешка. Я удивилась, но ничего не сказала. Валера считал, что ходить за продуктами — это чисто женское занятие, как и домашние дела. Он обычно давал мне определённую сумму, которую можно потратить и определял, что должно у нас входить в рацион, чтоб питание было сбалансированным и гармоничным, а я уже под него подбирала продукты.

Ходить по рынку без сумок было чудно. Нет, всё-таки удобно, когда руки не оттягивают пакеты. Мы подошли к палатке с мясом. Нужно было и на первое купить и на второе. Теперь ещё надо было учитывать лишнюю порцию, которая полагалась Алешки. Надо будет об этом напомнить Валере, если я начну не укладываться в выделенный мне лимит.

— Алешка! Какими судьбами? — выглянул из палатки продавец. Я этого мясника всегда немного побаивалась. Здоровый мужик почему-то считал, что бриться ему необязательно. Но при этом бороды у него не было. Только трёхдневная щетина. Здоровые руки напоминали кувалды. А когда он улыбался, то и дело мелькал золотой зуб.

— Рига, сто лет, сто зим.

— А то, — хмыкнул мужик. — Ты к нам наездом или как?

— Или как, — ответил Алешка. — Долгая история.

— Так заходи поболтаем. Рабочий день порой как резиновый.

— Зайду, — пообещал Алешка. — Даму только до дома провожу и забегу.

— Я и сама дойти могу, — возразила я.

— Что у нас там дальше по списку?

— Мясо.

— Рига, давай нам мясо какого нужно.

— Есть у меня хороший кусочек…

Алешка упрямо дошёл со мной до дома, хотя я и говорила, что привыкла сама справляться. Он только чему-то усмехнулся. Только после этого убежал по своим делам. А я занялась домашними хлопотами. Нужно было и еде приготовить, и в квартире убраться. Ещё надо было залезть в кладовку и достать старые вещи Валеры. Алешка был немного поменьше его ростом и худее на размер, но ему должно было что-то подойти. Не носить же засаленные и выцветшие футболки и штопанные штаны. Загрузив себя работой, я полностью погрузилась в ревизию кладовки. Там откопала старый кнопочный телефон, который ещё работал. Пять лет назад Валерка решил, что с таким ему ходить не солидно и купил сенсорный. Кнопочный продать нам не удалось. За него просили не больше двух сотен рублей. Валера же с ним расставаться отказывался. В итоге решено было его положить в кладовку и использовать как запасной, если чей-то сломается.