Элла Георгиевна должна была прийти с минуты на минуту. Ермаков нервно ходил по квартире. Придет? Не придет? Придет? Не придет? Черт! Он готов послать к чертям собачьим пятизвездочный отель и остаться на всю жизнь старшим лейтенантом милиции, лишь бы эта женщина продолжала приходить к нему. Пусть ради мужа… Все равно. Лишь бы приходила… Хоть иногда…

От звонка в дверь Костино сердце забилось в таком бешеном темпе, как при вызове в кабинет стоматолога. У него опять вспотели ладони. Надо же, что с ним делает эта женщина… А вдруг это не она?

И все же пришла именно «эта женщина». Она вошла в коридор и теперь смотрела на него, мучительно краснея.

Красней, красней, милая! Это именно то, что ему, Косте, и хотелось бы видеть. Он подошел к Элле и положил обе руки ей на грудь. Она осторожно отвела их от себя и сказала:

– Сначала о деле. По-моему, вы в прошлый раз удостоверились, что вам все… ну… подходит…

– Эллочка, ну почему опять на «вы»? Или мы не свои люди? – фамильярно спросил он, обнял ее за плечи и повел в комнату. Плечи женщины были каменными. Ермаков чувствовал, что она борется с собой. Ей очень хотелось сбросить его руку, но она боялась таким образом навредить делу. А еще она наверняка боялась второй раз против собственной воли впасть в чувственный транс. Ничего не выйдет, красавица! Впадешь как миленькая! Или он не Костя Ермаков, великий любовник!

– Послушайте, Костя… – начала она, и в ее голосе он явственно услышал сдерживаемые слезы. – Зачем вам меня мучить? Вы же обещали помочь… я плачу€ как могу… а вы…

– А я хочу, чтобы ты платила не с мукой, а с удовольствием! Разве же это плохо? – Он притянул женщину к себе и шепнул в ухо. – Разве плохо, что я не насильник? Пусть я вынудил тебя заняться со мной сексом, но пусть это будет для тебя радостью…

Элла всхлипнула и закрыла лицо руками. Это тоже понравилось старшему лейтенанту. Как же ему нравится успокаивать ее, будто маленькую девочку…

Костя ласково погладил женщину по волосам, потом по судорожно сведенным плечам, провел ладонями по ее стройному стану. Здорово… Как он и просил, она пришла в юбке… в узкой и удлиненной… чтобы не так-то просто было добраться до того, что скрывается под ней. Но он все равно доберется… И она перестанет плакать… Или не перестанет… Но слезы будут другими…

– Не надо… – всхлипывала она. – Ну… не надо… Давайте сначала поговорим… Я не могу так…

– Можешь… – интимно шептал ей Ермаков. – Ты сейчас все сможешь… Ты забудешь, что пришла по делу….

Юбка задиралась все выше и выше. Он целовал стройные уже чуть загорелые ноги Эллы с узкими щиколотками, поднимаясь все выше и выше. Вот она уже не так громко всхлипывает… вот уже и не всхлипывает вовсе. Вот ее тело содрогнулось, но вовсе не от того, что она опять вспомнила о муже. Через пару минут она вообще ни о чем не сможет думать. Ага… Ее руки вцепились в его волосы! Да на здоровье! Ему не больно… ему приятно… А уж ей-то как приятно… Ей фантастически хорошо. Она уже не может себя контролировать. Эллочке, конечно, не хотелось этого, но ее тело уже само льнет к его губам. А ему только этого и надо. Ай да женщина! Да в ней же дремлет сумасшедшая страсть! Бешеные инстинкты! Видать, мужик-то у нее хреновый! Небось и не догадывается, на что его женщина способна!

– Вот видишь, как все хорошо получилось, – сказал Ермаков, между словами покрывая чуть влажное и слегка еще подрагивающее тело Эллы Георгиевны мелкими поцелуями. – А ты боялась… А в следующий раз будет еще лучше, если и ты постараешься.

– В каком смысле? – удивилась она, что Косте тоже понравилось. Раз спрашивает, значит, интересуется. А на интересе можно очень далеко зайти.

– В прямом, – улыбнулся он. – Я из кожи вон лезу, чтобы доставить тебе удовольствие. Ты тоже можешь для меня постараться.

– Как это…

– Так это… Как я для тебя, так и ты…

– Нет… Я не могу… Я не для этого… И вообще… Давай наконец поговорим о том, ради чего я… прихожу сюда.

Ему хотелось сказать, что она приходит к нему не только ради мужа. То есть первый раз, конечно, пришла ради него. А сегодня уже наверняка ждала его, Костиных, прикосновений. И эта юбка… Могла бы и в джинсах прийти… Мало ли чего он просил. Могла бы сказать – бери, что дают, но переоделась. И хныкать сразу перестала, как только он кое-чего коснулся. В общем, он мог бы, что называется, припереть ее к стене, но не стал. Она ему нравилась. Очень нравилась. Пусть считает, что приходит ради мужа. Ему все равно. Жаль, что по договору осталось всего пять встреч. Он готов быть с ней вечно. Да что там… Он готов жениться на ней, если бы она не была замужем… А собственно, почему он должен сажать обидчика ее мужа? Может быть, есть смысл сделать наоборот: взять да и упрятать подальше ее Лукьянова?

– Хорошо, – не интимным, а уже деловым голосом спросил Костя. – Говори фамилию того, кто напал на твоего мужа. Как мне показалось, ты ее знаешь…

– Да-да… конечно… – торопливо начала Элла, застегивая непослушными пальцами бюстгальтер. – Его фамилия… Архипов. Дмитрий Архипов. Отчества не знаю…

– Архипов… Архипов… – повторил он, хмыкнул и повторил еще раз: Дмитрий Архипов…

– Что? Знакомая фамилия? – догадалась Элла.

– Ты не поверишь, но у моего соседа по площадке такая же фамилия… И зовут его… Дмитрием… Димкой… Надо же, какое совпадение…

– Вполне возможно. И фамилия, и имя – очень распространенные…

– Да… А еще… Ты что-нибудь о нем еще знаешь? Раз фамилия тебе известна, значит, он не незнакомец, который невесть зачем придрался к твоему мужу, так?

– Допустим… – растерялась Элла, но тут же взяла себя в руки и уже твердым голосом сказала: – Я кое-что о нем знаю, но мало…

Ермаков внимательно посмотрел на сидящую перед ним женщину. Да, когда он встречался с Эллой Георгиевной на курсах, она производила впечатление сильной натуры. Она расквасилась перед ним только лишь потому, что против воли вынуждена была изображать покорность. Сейчас она уже собрала свою волю в кулак и даже не замечает, что по-прежнему полураздета. Ей уже надо решать другие вопросы, и она, похоже, наконец-то в своей тарелке. Костя покусал губы. А нужна ли ему такая волевая особа? Ему нравилась ее покорность, нравились слезы… На кой черт ему мужиковатая баба?

– Ну и что ты о нем знаешь?

– Он работает на каком-то заводе… У него есть дочка. Жена… в общем, Дарья…

– Дарья?! – Костя подскочил с дивана, пробежался к окну и вернулся к Элле. – Дарья, говоришь? Так у моего соседа жена как раз Дашка… То есть ты хочешь сказать, что…

– Я ничего особенного не хочу сказать… Возможно, это просто совпадение…

– Ничего себе совпаденьице… Впрочем, погоди…

Костя бросился к шкафчику мебельной стенки и, изрядно покопавшись в нем, вытащил альбом в переплете из голубой искусственной кожи с тисненой золотом надписью «Выпускники средней школы №…» и открыл его перед Эллой.

– Посмотри, – начал он, переворачивая толстые картонные листы с фотографиями, прослоенными белой папиросной бумагой. – Это наш класс… Мы с Димкой Архиповым всю свою жизнь прожили в этом доме, учились в одном классе… – Наконец он остановился и ткнул пальцем в лицо молодого человека. – Вот взгляни! Это мой сосед Дмитрий Архипов. Он даже не слишком изменился. Заматерел разве что…

Элла Георгиевна с опаской посмотрела на фотографию. По ее болезненно дрогнувшему лицу Ермаков понял, что она этого Архипова узнала.

– Та-а-ак… – протянул старший лейтенант и с большим интересом окинул взглядом женщину, будто бы она только что вошла к нему в квартиру, а он никогда до этого ее не видел. – Говоришь, значит, что Димас настучал по кумполу твоему Лукьянову и позорно скрылся с места происшествия?

– Я не говорила, что он скрылся… – прошелестела Элла.

– Но ты говорила, что он ударил твоего мужа из хулиганских побуждений!

– И что?

– Да я сразу понял: что-то здесь не так. Откуда бы тебе знать фамилию случайного прохожего? А если он не случайный, значит, у него была причина ударить твоего мужа. Или, может быть, все было наоборот, а?

– Как это наоборот?

– Так это! Твой муж полез драться к Архипову, а силы не рассчитал! У Димаса такие кулачищи, что… в общем, лучше к нему не лезть без особой надобности. И что же у твоего Лукьянова за надобность была?

Элла, уже надевшая юбку и блузку, гордо выпрямила спину и сказала, глядя в глаза Ермакову:

– Клянусь… чем хочешь… что драку начал Архипов. Мой муж, думаю, вообще никогда в жизни не дрался и даже не знает, как это делается.

– И ты такого хлюпика любишь? – усмехнулся он, но ответить не дал, потому что как-то вдруг сам все понял: – То есть он у тебя под каблуком, да? Ты вертишь им как хочешь, выгуливаешь, пеленаешь… Он у тебя вместо еще одного ребеночка, да?

– Все не то! – зло выкрикнула Элла Георгиевна, и глаза ее сверкнули так грозно, что Ермаков даже слегка отпрянул: не вцепилась бы ногтищами… Вон они у нее какие, как хорошо заточенные резцы!

– А что «то»? Что между вами всеми произошло? Говори, Элла, или…

– Или что? – Она подскочила к нему так близко, что Косте показалось: он сейчас утонет в ее расширившихся зрачках. – Ты мной попользовался, а теперь хочешь спрятаться за спину… одноклассника, да? Мол, дружба превыше всего, так, что ли?

– Дело не в этом. – Костя постарался ответить как можно спокойнее. – Просто я хорошо знаю Димку. Он ни за что не полез бы к твоему мужику без повода. И видно, повод был серьезным, иначе… Да ты и сама все понимаешь, а потому лучше расскажи, как все обстоит на самом деле. Может быть, я и смогу тебе как-нибудь помочь. Может быть, вовсе не обязательно судиться с Архиповым!


После того как Элла Георгиевна все-таки рассказала о причинах разборки Архипова с ее мужем, Костя надолго задумался. Конечно, он может помочь Элле посадить Димаса на пару лет, но… надо ли… И вовсе не старая дружба его удерживает от решительных действий. Не такой уж он ему и друг, Дмитрий Архипов… Но его и без того жаль… Отличный мужик… И чего его Дашке надо? Как вообще эти бабенции могут сходить с ума по лукьяновым, которые пальцы в кулаки не умеют складывать и на ногах твердо держаться? Уму непостижимо!