– Но сегодня от тебя хорошо пахнет, – сказал он самым игривым тоном, на который был способен.

Она перестала смеяться, положила салфетку и переключила внимание на еду.

– Ты так со всеми девушками разговариваешь?

– Какими «всеми»?

– Я думаю, их достаточно много.

Он сказал ей правду:

– Что-то серьезное у меня было последний раз в десятом классе.

– О, брось. Не рассчитывай, что поверю.

– Правда.

– В десятом классе?

– Ну, я встречался кое с кем после этого, но все это было несерьезно.

– Как? Встречи на одну ночь?

– Ты слишком зла для красивой девушки.

Она опять покраснела, и ему это нравилось.

Она была самым хорошеньким, самым чистым существом, с каким ему когда-либо доводилось проводить вечер. И он с удивлением подумал, что впервые за много лет поцелует девушку, а не потащит в кровать.

Кто-то постучал по бокалу ложечкой. Все подхватили этот призыв и начали стучать в тон.

Марк и Лиза поднялись на ноги и исполнили требуемое традицией с удовольствием: выдали гостям настоящий поцелуй, страстный, секунд на пять.

Марианна наблюдала, а Рэнди наблюдал за ней. Она как бы повторяла этот поцелуй сама, губы ее были раскрыты.

Жених и невеста сели, все захлопали. Все, кроме Марианны. Девушка опустила глаза, затем, почувствовав неотрывный взгляд Рэнди, быстро посмотрела на него, но тут же отвела глаза. Но за эти секунды Марианна успела взглянуть на его губы.


Ужин закончился, все встали и начали кружить по залу. Появился оркестр. Майкл отодвинул стул и сказал Бесс:

– Пошли общаться.

Общались они вместе – с родственниками, с которыми не встречались после развода, со старыми друзьями, новыми друзьями, соседями, чьи дети играли с Лизой и Рэнди в начальной школе, с целым залом, и все вежливо воздерживались от вопросов на их счет.

Наконец они подошли к Барб и Дону Махолик. Мужчины пожали друг другу руки, женщины обнялись.

– О Барб, как я рада тебя видеть. – с чувством сказала Бесс.

– Прошло так много времени.

– Лет пять.

– Не меньше. Мы были счастливы получить приглашение. Лиза чудо как хороша. Мои поздравления.

– Да, правда? Трудно сдерживать слезы, когда твой ребенок вступает в брак. Расскажи мне про твоих.

– Присядем, поговорим.

Мужчины принесли бокалы, и все четверо потягивали вино и разговаривали. О детях. О бизнесе. О поездках, общих знакомых и их родителях. Начал играть оркестр, и они, наклонившись друг к другу, заговорили громче.

Дирижер пригласил на танцевальный круг Лизу и Марка, и оркестр заиграл «Можно мне пригласить вас на танец?». Молодожены танцевали, и гости не спускали с них глаз.

Дирижер призвал всех присоединиться.

Рэнди повернулся к Марианне:

– Нас приглашают.

Джейк Пэдгетт встал и обратился к супруге:

– Мать? Пойдем?

Лиза сказала Майклу:

– Пригласи маму.

Он взглянул на Бесс. Она сидела, облокотившись на стол, и наблюдала за Лизой с задумчивой улыбкой.

– Потанцуем, Бесс? – спросил он.

– Да, наверное, мы должны, – ответила она.

Он отодвинул ее стул, последовал за ней на площадку. Лиза радостно улыбалась, он подмигнул ей и протянул к Бесс руки. Она с улыбкой позволила себя обнять, радуясь возможности снова быть с ним. Они танцевали друг с другом шестнадцать лет, всегда вызывая восторг присутствующих.

Так было и на сей раз. Они сразу закружились в вальсе с безупречной грацией. В их танце не могло быть ошибки, они отлично чувствовали друг друга. Какое-то время они танцевали молча, потом Бесс сказала:

– У нас это всегда хорошо получалось, правда?

– Да, и мы не разучились.

– Приятно, когда партнер так прекрасно ведет.

– Боже мой, ты права, сейчас, наверное, уже никто не умеет танцевать вальс.

– Кейт-то уж точно не умеет.

Они танцевали безукоризненно, подчеркивая первый такт. Если бы пол был покрыт чем-то, оставляющим следы, то на нем делались бы маленькие аккуратные треугольники.

– Приятно, правда?

– Мм… удобно.

Через некоторое время Майкл спросил:

– Кто такой Кейт?

– Мужчина, с которым я встречаюсь.

– Это у вас серьезно?

– Нет, и вообще с этим покончено.

Они вальсировали, счастливо улыбаясь друг другу. Если один что-то спрашивал, другой отвечал искренне и честно.

Бесс поинтересовалась:

– Как дела у вас с Дарлой?

– Развод по взаимному согласию суды рассматривают быстро.

– Вы не ссоритесь?

– Нет, мы и разговариваем спокойно, нам с ней все это слишком безразлично, чтобы начать войну.

– Не то, что нам.

– Ммм…

– Ты хочешь сказать, что мы вели себя так потому, что нас все это волновало?

– Я думал об этом. Возможно, так и было.

– Забавно. Моя мать сказала то же самое.

– Стелла прекрасно выглядит. Она как заряженный пистолет.

Мелодия закончилась, но они дождались другой, затем еще и еще. Наконец, проводив ее после четвертого танца, Майкл шепнул ей на ухо:

– Не уходи далеко. Мне хочется еще потанцевать.

Музыка становилась все громче и быстрее. Среди гостей было много молодежи, и оркестр подлаживался под ее вкусы. Медленные танго «Ветер за моими крыльями», «Леди в красном» сменились такими, как «Ла Бамба», «Джони Би Гуд». Не выдержали и пошли танцевать даже те, кого можно было отнести к среднему возрасту лишь из вежливости. Когда танцующие совсем уже разошлись, оркестр заиграл твист, затем «Я знал невесту». Все взмокли, включая Бесс и Майкла, не пропускавших ни один танец.

Веселье кипело. Майкл спросил:

– Не возражаешь, если приглашу Стеллу?

– Ради Бога, конечно же, пригласи, – ответила Бесс. – Я буду рада.

Стелле он сказал:

– Поди-ка сюда, раскрашенная потаскушка. Я хочу с тобой потанцевать.

Джил Харвуд пошел с Бесс, в конце танца они поменялись партнерами.

– Тебе весело? – спросил Майкл.

– Еще как! – воскликнула она.

Они выдали еще нечто очень быстрое. Майкл, прижав Бесс к боку, попросил, переводя дыхание:

– Постой. Я должен снять этот пиджак.

Не отпуская ее руку, он прошел к столу, где они оставили свои бокалы, и бросил смокинг на спинку стула. Они жадно глотали коктейли, а оркестр тем временем заиграл «Старомодный рок-н-ролл».

Майкл быстро поставил свой бокал на стол.

– Пошли! – И потащил ее снова на танцевальный круг.

Она оттянула подтяжки на его взмокшей спине и крикнула:

– Эй, Куррен!

Он повернулся, приставив ладонь к уху:

– Что?

– Ты выглядишь весьма сексуально без этого своего смокинга.

Он засмеялся:

– Ну ничего, постарайся держать себя в руках, дорогая.

Пробившись сквозь толпу, они снова отдались ритму танца, сливаясь с общим весельем, подняв руки над головой и хлопая. Старые друзья с упоением делали то же самое, распевая знакомые слова: «Мне нравится этот старомодный рок-н-ролл».

Когда песня кончилась, Майкл сунул два пальца в рот и свистнул. Бесс, потрясая кулаком в воздухе, кричала:

– Еще! Еще!

Но оркестр устроил перерыв, и они вернулись к столу Барб и Дона. Все четверо одновременно рухнули на стулья, вытирая пот со лба, и сразу потянулись к своим бокалам. До чего же здорово расслабиться в компании старых верных друзей.

– Потрясающий оркестр!

– Великолепный!

– Я сто лет так не танцевала.

Глаза Барб блестели.

– Черт побери, здорово видеть вас опять вместе… Э-э-э… Я хочу сказать, вы встречаетесь?

Майкл взглянул на Бесс.

Бесс посмотрела на Майкла.

– Нет, в общем, нет.

– Как жалко. Вы выглядели в танце так, словно никогда не расставались.

– Мы тем не менее хорошо проводим время.

– Мы тоже. Как вы думаете, сколько танцев мы все станцевали?

– Кто знает?

– И все-таки что произошло? Почему мы больше не встречаемся? – спросила Бесс.

Они все задумались, вспоминая прошлую дружбу и эти ужасные месяцы, когда начался развод Майкла и Бесс.

Она сказала:

– Я перестала вам звонить, потому что не хотела, чтобы вы были вынуждены выбирать кого-то из нас.

– О, как глупо!

– Не думаю. Вы были нашими общими друзьями. И что бы я ни сказала, вы могли расценить это как просьбу об участии. А вообще-то так, наверно, и было.

– Может, ты и права. Но нам вас обоих не хватало, и мы хотели помочь.

Майкл признался:

– Я чувствовал то же самое, что и Бесс, боялся, чтобы вы не подумали, что я хочу привлечь вас на свою сторону, потому и устранился.

Дон молча слушал. Он двигал бокал по скатерти.

– Можно я скажу, что думаю?

Все повернулись к нему.

– Конечно, – ответил Майкл.

– Когда вы расстались, знаете, что я чувствовал?

Он помолчал, ожидая ответа, и, не получив его, продолжил:

– Я почувствовал, что меня предали. Мы знали, что между вами есть какие-то разногласия, но не думали, что они столь серьезны. И вот в один прекрасный день вы позвонили: «Мы разводимся». И хотя это сейчас звучит эгоистично, тогда я разозлился. Четыре года мы создавали эту дружбу, и вдруг… пуф – вы все разрушили! Если говорить правду, я не считал ни одного из вас единственным виновником. И я, и Барбара видели ваши взаимоотношения со стороны, и мы были ближе к вам, чем кто бы то ни было. И когда вы развелись, у нас было такое чувство, что вы развелись и с нами.

Бесс накрыла его руку своей:

– О Дон…

Высказавшись, он виновато посмотрел на них:

– Я знаю, я просто эгоистичная свинья.

– Нет, нет.

– Я, наверное, никогда не сказал бы этого, если бы не принял пару рюмок.

– Это хорошо, что мы так поговорили. Мы всегда были откровенны друг с другом, в этом был залог нашей дружбы, – заметил Майкл.

Бесс добавила:

– Я ни разу не посмотрела на наш развод вашими глазами. Наверное, если бы вы разводились, я чувствовала бы то же самое.