– Нет.

Анника, конечно, принесла с собой обед, но он прекрасно сохранится в офисном холодильнике до завтра.

– А у тебя есть предложения?

– Я собирался спуститься в пиццерию и съесть какой-нибудь салат. Я был бы рад, если бы ты составила мне компанию.

– С удовольствием! Мне только надо сначала закончить этот отчет. Половина первого тебя устроит?

Рикард кивнул и вышел из ее кабинета.

В двенадцать тридцать он вернулся. С пальто, перекинутым через руку Анника поспешила дописать абзац, и они вместе направились в "У Анджело", правда, по дороге почти не разговаривали.

Рикард заказал себе греческий салат, но потом услышал, как Анника заказывает пиццу, и передумал. Он быстро просмотрел меню:

– Я тоже возьму пиццу. "Неаполитанскую", пожалуйста.

Расплатившись и положив себе к пицце овощей, они прошли к свободному столику. Взгляд у Рикарда был отсутствующий, и Анника почувствовала неловкость.

– Как твоей девушке работается в "Ситизен арт"?

Нелепо говорить "девушка" о взрослой женщине, однако, волнуясь, Анника не вспомнила имени. А женой ее не назовешь.

– Марии? – Рикард очнулся от задумчивости. – Хорошо. Она уже стала руководителем проекта для их крупнейшего клиента. Так что она довольна.

– Должно быть, у вас сейчас очень много работы. Я имею в виду, что вы теперь на новом месте.

– Да, работы много… – Рикард помолчал немного и добавил: – Собственно, в эти выходные мы собирались уехать, но Марии пришлось работать.

– Какая жалость.

– Мы пытались не занимать работой выходные, но ей хочется на новом месте показать себя с лучшей стороны. Я это понимаю. – Рикард пожал плечами. Судя по его виду, он чувствовал не столько понимание, сколько разочарование. Анника не знала, что ответить.

– Ну, это же не последние выходные. Да и рождественские каникулы уже скоро.

– Это верно.

– Что вы собираетесь делать на Рождество?

До него оставалось три недели, и Анника уже начала переживать из-за подарков, которые надо купить, и угощения, которое надо приготовить, а больше всего из-за предстоящего визита к родителям Тома. Впрочем, Анника с Томом старались смотреть на это спокойно. Надо просто сглаживать острые углы, и, если собираются только члены семьи, обычно все проходит довольно гладко.

– Поедем с друзьями в горы.

– О, ну прямо клип Джорджа Майкла! – Анника тихонько запела: "Last Christmas I gave you my heart…"[2]

Рикард рассмеялся и продолжил:

– "…but the very next day you gave it away…"[3] Кстати, в этом есть доля правды, – прибавил он. – Супружеская пара, с которой мы собираемся в горы, находится практически на грани развода, но речь идет о лучшей подруге Марии, поэтому она решила, что мы должны им помочь.

– Помочь?

– Ну да. Послужить чем-то вроде повода дать браку еще один шанс. Не знаю, насколько это хорошая идея.

– Да уж…

– Я бы предпочел праздновать Рождество дома, – сказал Рикард. – Мы никогда этого не делаем – всегда перевешивают другие планы. В прошлом году мы ездили в Китай, в позапрошлом – в Малайзию, а до этого – навещали сестру Марии. Тогда собрались все их родственники, и был просто роскошный праздник. Мне очень понравилось, а Мария сочла его ужасным.

– А твоя семья?

– У меня никого нет. Родители уже умерли, а братьев-сестер у меня никогда не было. Моя семья – это только Мария.

Анника не нашлась что ответить. Она смотрела на Рикарда и пыталась угадать, насколько болезненна для него эта тема.

– А давно твои родители… – все-таки решилась спросить она.

Рикард удивленно посмотрел на нее и ответил:

– Да, много лет назад. У отца случился инфаркт. Он очень много работал, курил и никогда не занимался спортом. Собственно говоря, его уход не стал для меня неожиданностью. А мама, мне кажется, так и не оправилась после его смерти, она начала как будто чахнуть, у нее обнаружили рак, и через два года ее не стало.

– Должно быть, тяжелый удар. Ужасно потерять обоих родителей одного за другим.

Анника попыталась представить себя на месте Рикарда, но не смогла. Ее отец так давно жил за границей, что она уже практически не думала о нем. В последний раз они виделись три года назад, вскоре после рождения Микаэля.

Рикард пожал плечами:

– Да, конечно. Особенно маму.

Он замолчал, Анника хотела поймать его взгляд, но он не смотрел на нее. Несколько секунд он сидел, глядя в окно, а потом тряхнул головой и взял нож и вилку.

Какое-то время они ели молча. Расплавленный сыр на пицце уже начал застывать, и Анника пожалела, что не взяла салат. Она отставила тарелку в сторону. Рикард уже доел.

– Ты будешь кофе? – спросил он.

Анника улыбнулась.

– С удовольствием.

Они быстро выпили по чашке кофе. Было уже довольно поздно, поэтому они поспешно оделись и пошли обратно в офис, кивнув на прощание хозяину пиццерии. На улице было прохладно, и в воздухе кружили одинокие снежинки. На скамейках вокруг выключенного фонтана в центре небольшой площади не было ни души. Даже пьянчуги не рисковали сидеть на лавочке в такую погоду. Из-за ветра на улице казалось гораздо холоднее, чем те минус два, которые Анника видела на термометре, выходя из дома. Она плотнее закуталась в пальто, и они с Рикардом ускорили шаг.

Сегодня была очередь Тома забирать детей, и Анника собиралась воспользоваться этим, чтобы по дороге домой купить рождественские подарки. На метро она доехала до центра и зашла в большой торговый комплекс, что оказалось явно неоригинальной идеей – народу там было полно. Еще бы – до Рождества всего две недели. Эскалаторы были забиты, а к кассам змеились огромные очереди. В отделе игрушек было и того хуже, если только подобное возможно. В какой-то момент Анника подумала развернуться и уйти, но, поразмыслив, поняла, что лучше в ближайшее время уже точно не будет. Она пробилась к полкам с пластмассовыми динозаврами. Ей совершенно не хотелось покупать такую нелепую игрушку, но Микаэль мечтал о динозавре, и Анника знала, что он расстроится, если получит что-то другое. Она постояла пару минут, выбирая между тираннозавром и травоядным чудовищем с длинной шеей, названия которого не помнила. Вроде бы тираннозавр котируется выше, и Анника с отвращением положила коробку в корзину. Пока у них не родились дети, она была уверена, что никогда не станет покупать пластиковые игрушки кричащих цветов. В центре есть маленький магазинчик, торгующий изумительными игрушками из дерева и ткани приятных глазу оттенков. Анника очень любила там бывать и несколько раз покупала для детей эргономичные кубики и кукол, выкрашенных краской на растительной основе. Но всё это не вызвало ни малейшего интереса и оказалось отвергнуто с первого же взгляда. Тогда Анника, как и большинство, начала покупать альбомы-раскраски с диснеевскими героями и гудящие и мигающие огнями машинки на батарейках.

Анника направилась к другим полкам, чтобы выбрать набор для фокусов, который она решила подарить Андреа, после того как изучила список пожеланий, написанный неровным почерком дочери. Они с Томом старались ограничить количество подарков, но все же под елкой каждый год оказывался целый ворох подарков от бабушек и дедушек.

Посмотрев минуту-другую на коробки на полках, Анника решила выбрать один из двух наборов: на одной коробке была нарисована шляпа, из которой выскакивали белые кролики, на другой – мальчик в черной накидке и цилиндре, размахивающий волшебной палочкой. Остановившись на кроликах, она уже протянула было руку к последней оставшейся коробке, но ее опередил кто-то, подошедший сзади. Анника обернулась в раздражении и хотела сказать что-нибудь резкое, но вдруг осеклась. Стоящий рядом мужчина растерянно смотрел на нее.

– Мы знакомы? – начал он неуверенно.

Анника кивнула:

– Челль, не так ли?

– Да.

– А я Анника. Подруга Бигге. Мы виделись в "Эктуне".

– Да-да, конечно.

Он отвел взгляд.

– Вы ведь хотели взять этот набор? – Он протянул коробку с кроликами Аннике. – Извините, мне пора. Было приятно увидеться.

Челль быстрым шагом пошел к выходу. Анника какое-то время неподвижно стояла с коробкой в руках, а потом направилась к кассе. Ну и толкотня! И все спешат, как назло!


Том раздраженно смотрел на нее, когда она вошла в квартиру.

– Ты должна была прийти в шесть, мы ведь договорились! – бросил он резко, едва она закрыла дверь.

– Да, прости, в магазине огромные очереди.

Том окинул взглядом принесенные ей пакеты, которые она поставила на пол, и немного смягчился.

– Наверное, надо это все пока спрятать… – Но договорить он не успел, потому что тут в коридор влетели дети.

– Что это? Это мне?

Микаэль схватился за пакеты.

– Что там? А мне ты что-нибудь купила?

Андреа оттолкнула брата, чтобы разглядеть подарки. Анника порадовалась, что не поленилась отстоять очередь в отдел упаковки и завернуть коробки в подарочную бумагу. Она подняла пакеты над головой.

– Узнаете на Рождество, – строго сказала она. – А теперь марш на кухню, чтобы не видеть, где мы их спрячем.

– Но я хочу посмотреть! – закричал Микаэль и побежал следом за ней в гостиную.

– Нет, нельзя, – сказала Андреа, схватила обиженного и изо всех сил упирающегося братика за руку и потащила его на кухню.

– Пусти!

– Прекрати, Микаэль! – прикрикнул Том. – Ужин готов.

Анника проскользнула в спальню. Пусть пакеты пока полежат в гардеробе. Потом, когда Андреа и Микаэль уснут, она подыщет место получше. Выйдя на кухню, она нашла всю семью в сборе вокруг стола. Было уже половина седьмого – неудивительно, что дети раскапризничались. Наверное, пока ждали ее, слопали уже не по одному пакетику изюма, подумала она, почувствовав угрызения совести.

Решив загладить свою вину, Анника сама проследила за тем, чтобы дети почистили зубы и надели пижамы. Она отвела их в детскую и прочитала Микаэлю сказку про кролика, у которого болела лапка, и еще главу из "Мадикен" для Андреа. Прежде чем пожелать им спокойной ночи, Анника принесла стакан воды и отвела Микаэля в туалет.