— Это Карла Де Паор, — зазвучал в динамике высокий женский голос с аристократическими нотками. — Я звоню, чтобы узнать, не могли бы вы приготовить угощение для моей вечеринки. Прошу вас перезвонить, если вы можете помочь. Мой номер…

— Здравствуйте, миссис Де Паор, — сказала Эшлин, хватая трубку и выключая автоответчик. — Это Эшлин Моран. Вы хотите воспользоваться услугами компании «Домашний помощник»? Когда состоится вечеринка?

— В пятницу, тринадцатого декабря. Приглашены примерно пятьдесят человек. Я понимаю, что уже слишком поздно, ведь до нее осталось меньше двух недель, но моя подруга Ивонна настоятельно порекомендовала мне пригласить вас. И я очень надеюсь, что вы сможете мне помочь, — добавила женщина.

Эшлин взглянула на календарь «Лучший друг кошек», висевший рядом с телефоном, и быстро произвела в уме несложные расчеты. На этой неделе у нее вечеринка на десять человек, уже вторая для Джима и Рэйчел Кафленов, и фуршет, запланированный на будущую субботу, то есть на следующий день после вечеринки у Де Паоров. Но фуршет будет очень простой, да и она всегда может обратиться к кому-нибудь за помощью. Разумеется, ей придется уйти с работы пораньше, но у нее весьма кстати накопилось много отгулов.

— Да, пожалуй, я смогу пойти вам навстречу и принять ваш заказ, миссис Де Паор, — произнесла она холодным деловым тоном, которым научилась разговаривать по телефону. — Впрочем, многое зависит от того, насколько изысканным должно быть угощение. Что вы планируете подать?

— Легкие закуски, в первую очередь. Собственно, это будет фуршет без столовых приборов, — ответила ее собеседница. — Вечеринка начнется не раньше девяти и, видите ли, она не предполагает формального ужина. Что-нибудь такое, чем можно закусывать спиртное. Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились принять мой заказ, — затараторила женщина. — Остальные, к кому я обращалась, заявили, что их нужно было предупредить заранее. Если бы Ивонна не рассказала мне о вас, не знаю, что бы я делала!

— Компания «Домашний помощник» никогда не подводит своих клиентов, — твердо ответила Эшлин. — Если мы соглашаемся принять заказ, то гарантируем первоклассное обслуживание. — «Если только я не заболею, — подумала она про себя. — Тогда все мое предприятие развалится по швам».

— Я бы хотела увидеться с вами, чтобы подробно обсудить предполагаемое меню, — продолжала Эшлин. — Вам будет удобно встретиться со мной в понедельник в четверть второго в отеле «Харкурт»?

— Да, да, конечно, никаких проблем. Как я вас узнаю?

«Вы сразу увидите женщину с мешками под глазами и розой в зубах», — насмешливо подумала Эшлин. Но вслух произнесла:

— Я блондинка, и на мне будет темно-синий костюм.

— Великолепно! Большое вам спасибо, — ответила женщина на другом конце провода. — Чао.

Чао? Неужели так говорят до сих пор? Эшлин мысленно представила себе Карлу Де Паор — изнеженную состоятельную даму с коротко подстриженными волосами насыщенно-винного цвета, круглогодичным загаром и массой золотых украшений, стоимость которых покрыла бы национальный долг Боливии.

Когда-то женщины такого типа путали Эшлин до дрожи в коленках, заставляя ее чувствовать себя неотесанной и старомодной. Но те времена давно миновали. За последние несколько месяцев она встретилась со столькими светскими модницами, что и представить себе не могла; ее компания обретала известность в качестве эксклюзивного предприятия.

Она убедилась, что у обладателей аристократического выговора и дорогой одежды на кухне может обнаружиться грязная, засаленная утварь и мышиный помет. А однажды, переодевшись в спальне одного из шикарных особняков в Фоксрок и проходя мимо хозяйских апартаментов, она заметила, что элегантная леди, облаченная в изысканный наряд, с французским маникюром на руках, оставила на кровати спутанные колготки, разбросанные туалетные принадлежности и прочие дамские штучки совсем так, как это делают обычные женщины. Она больше не сомневалась в том, что самые утонченные и гламурные обитатели Ирландии утрачивали свой сверкающий ореол, стоило только заглянуть за «ширму». И это придавало уверенности. Так что общение с Де Паорами должно пройти без всяких проблем.

Едва Эшлин закончила разбирать покупки, как телефон зазвонил снова. На это раз она сняла трубку.

— Привет, Эшлин. Как дела, крошка? — Голос Сэма звучал удивительно сексуально.

— Все в порядке, Сэм. Я только что вернулась из магазина, а сейчас снова ухожу, чтобы через полчаса забрать мальчиков. Мы собираемся пообедать вместе с моей матерью.

— Планы на сегодняшний вечер не изменились? — поинтересовался он.

— Нет конечно, — ответила она. — Меня не каждый день приглашают на благотворительный бал, и я ни за что не пропущу такого события.

— Может, ты наконец скажешь мне, что собираешься надеть, или это по-прежнему военная тайна? — осведомился он.

Эшлин постаралась подавить вспыхнувшее раздражение. С того самого момента, как Марк пригласил их сопровождать его и Джо на благотворительном балу по сбору средств для китайских сирот, Сэм из кожи вон лез, стараясь выведать, что она наденет.

— Это сюрприз, — сказала она. — Я хочу поразить тебя.

— Поразить? — с подозрением переспросил Сэм.

— Да, поразить. — Эшлин чувствовала, что начинает злиться. Что с ним такое? Она уже четыре раза отвечала ему, что готовит сюрприз. Интересно, какое слово вызывает у него наибольшие опасения — «поразить» или «сюрприз»?

— Я всего лишь хочу знать, только и всего, — засопел Сэм. В этом он был непревзойденным мастером. Каждое его многозначительное фырканье заслуживало «Оскара».

— Зачем? — Эшлин уже не могла остановиться. Ее раздражал этот намек на то, что она не в состоянии выбрать что-либо подходящее для шикарного бала в «Шелбурне» без его помощи. Он что же, считает ее пустоголовой красоткой, которая не в силах отличить светский прием от шашлыков с пивом на заднем дворе? В конце концов, она — деловая женщина, только что получившая очередной заказ для предприятия. Предприятия, которое она организовала исключительно благодаря своим кулинарным талантам и деловым качествам. Так какого же черта Сэм обращается с нею, будто она умственно отсталая особа, начисто лишенная вкуса?

Черт бы его побрал! Как только речь заходит об одежде, он становится невменяемым. Не удовлетворившись покупкой того нелепого платья во время их первого похода по магазинам, он поразил ее приобретением очередного наряда — невероятно дорогого белого платья известной марки, в котором она стала похожей на молочницу. И теперь Сэм наверняка рассчитывает, что она наденет его на бал. Что ж, он может забыть об этом.

— Я был бы счастлив, если бы ты надела мое платье. — Он снова засопел. — Ты выглядишь в нем такой красивой и элегантной. — Последовала пауза. — Извини меня, — негромко добавил он. — Я веду себя по-детски, настаивая, чтобы ты надела мой подарок.

Теперь уже настала очередь Эшлин вздыхать в трубку. Не требуй от него слишком многого, сказала она себе. Ты выпала из нормального ритма отношений между мужчиной и женщиной. Большинство мужчин наверняка предпочитают, чтобы их возлюбленные носили женственные платья, а не сногсшибательные сексуальные наряды. Это вполне нормальное желание, не так ли? На всякий случай следует спросить об этом у Джо.

— Мне нравится то белое платье, что ты мне купил, — сказала она. Это было ложью только наполовину. Оно действительно нравилось ей, но это — не то платье, которое можно надеть на работу. К тому же оно выглядело чересчур непрактичным, отнюдь не внушающим уверенности ее клиентам. — Но я купила чудесный наряд специально для бала, и теперь хочу надеть его. Он тебе понравится, вот увидишь.

При виде его Сэма хватит удар, сказала она себе, вешая трубку. Платье и впрямь было очень сексуальным — полная противоположность белому наряду девственницы, который он ей купил. Еще год назад она и мечтать не смела надеть что-либо подобное. Впрочем, тогда она и не влезла бы в открытое жемчужно-серое платье до пола с воротником-«хомутиком». Оно облегало ее тело, как вторая кожа. Джо уверила ее, что прием будет событием выдающимся, посему Эшлин сочла себя вправе потратить на платье гонорары за два с половиной заказных ужина.

— Привет, Эш, — пробормотала Джо, входя на кухню и сонно потирая глаза. К восьмому месяцу беременности Джо стала огромной и неповоротливой, а в платье колоколом, надетом прямо на безразмерную футболку, выглядела так, словно привязала к животу большой надувной мяч для игры на пляже.

— Ты спала? — поинтересовалась Эшлин, придвигая подруге стул.

— Плохо. Всю ночь бегала в туалет. К тому же малышка толкается, как сумасшедшая.

— Сейчас я приготовлю тебе чай с гренками, — предложила Эшлин, — и ты спокойно посидишь у телевизора.

— Спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делала, Эш, — сказала Джо.

— Ты бы чаще выходила на улицу, — ответила Эшлин, наливая в чайник воды. — Боюсь, мальчики скоро начнут считать тебя своей матерью. Ты бываешь с ними чаще, чем я.

— Ничуть не возражаю против того, чтобы побыть нянюшкой. Мне нравится присматривать за ними. Кроме того, когда ты строишь бизнес с нуля, на тебя сваливается много работы. По крайней мере, так говорил мне Ричард, — сухо добавила она. — Тебе будет легче, когда у тебя появится полноценный помощник.

Эшлин вложила в тостер ломтики серого хлеба и поставила перед Джо чашку, вазочку с мармеладом, молочник и сахарницу.

— Мне и впрямь придется нанять кого-либо себе в помощники, причем в ближайшее время, — сказала она. — У меня только что появился новый заказ — вечеринка на пятьдесят человек на вечер будущей пятницы. Для женщины с ужасно аристократическим произношением по имени Карла Де Паор.

— Отлично! Ее имя кажется мне знакомым, — задумчиво протянула Джо. — Это не они, случайно, владеют половиной Грейстоунза[67] и кучей авторемонтных мастерских?