На следующее утро она проснулась поздно. Было уже восемь часов. Улыбнувшись розам ослепительной улыбкой, она вскочила с постели и, надевая пеньюар, обнаружила в нем голубую записку: «Риган, пожалуйста, выходи за меня замуж. Трэвис».

Она торопливо сунула записку в карман, отметив, что вчерашние записки были написаны не на голубой бумаге. Комната Дженнифер была пуста. Девочка частенько вставала раньше Риган и отправлялась на кухню.

Все еще улыбаясь, Риган вернулась к себе, чтобы одеться. Она была уверена, что сегодня появится Трэвис собственной персоной и, преклонив колено, будет умолять ее выйти за него замуж. Не исключена возможность, что она согласится. Риган рассмеялась вслух.

Но когда она обнаружила голубую записку за лифом платья, ей стало не до смеха. С подозрением взглянув на записку, она принялась торопливо обыскивать свой гардероб.

Голубые записки были повсюду: в туфлях, в платьях, в ящиках комода. Они были завернуты в ее нижние юбки, пеньюары и даже спрятаны под подушкой!

Да как он смеет?! Как он смеет таким образом вторгаться в ее личную жизнь? Если он даже сделал это не лично, то, значит, нанял кого-то, кто разложил везде эти записки. Но когда? Наверняка это было сделано ночью, потому что даже в платье, которое было надето на ней вчера вечером, она обнаружила три записки.

Риган сердито вышла из комнаты и направилась прямиком в свой кабинет. На первый взгляд, здесь никто посторонний не побывал. Слава Богу, она запирает кабинет на ночь! Она не сразу заметила веревочку, прижатую кожаным пресс-папье, которая вела куда-то под письменный стол. Риган опустилась на пол, заглянула под стол и обнаружила приклеенную ко дну ящика записку: «Риган, пожалуйста, выходи за меня замуж. Трэвис». Скрипнув зубами, она отклеила записку и разорвала ее на мелкие кусочки. В это время в комнату вошла Брэнди, державшая в руках еще дюжину голубых записок.

— Видно, здесь он тоже побывал! — бодро воскликнула Брэнди.

— На сей раз он зашел слишком далеко. Это мой личный кабинет, и он не имеет права входить сюда без приглашения.

— Мне не хотелось бы осложнять ситуацию, но ты проверяла свой сейф? — поинтересовалась Брэнди.

— Мой сейф… — начала было Риган, но замолчала. Набор из трех ключей, которыми отпирался сейф, имелся только у нее. Другой набор был заперт в банковском сейфе в ста милях к югу. Даже Брэнди никогда не отпирала гостиничный сейф и даже не знала, в каком порядке надо использовать три ключа, чтобы его отпереть, потому что это делала только Риган.

Риган быстро направилась к сейфу и приступила к длительному процессу его вскрытия. Когда была открыта последняя дверца, она сразу же увидела кусок широкой голубой ленты и, сердито стиснув зубы, сразу догадалась, что на ней написано, и выбросила ленту в мусорную корзину.

— Как ты догадалась? — спросила она Брэнди.

— Надеюсь, ты не станешь принимать это слишком близко к сердцу, — сказала Брэнди, — но вчера, пока все жители города, отложив дела, пришли сюда, кто-то, видимо, успел разложить голубые записки по всему городу. Доктор нашел одну у себя в саквояже и четыре в собственной приемной. Уилл обнаружил шесть записок у себя в магазине, а кузнец, — она едва подавила смех, — а кузнец, подняв копыто лошади, обнаружил голубую записку в подкове.

Риган опустилась в кресло.

— Продолжай, — прошептала она.

— Большинство людей относится к этому нормально, но есть и такие, которых это раздражает. Наш юрист, например, обнаружив записку у себя в сейфе, поговаривает о том, чтобы возбудить судебное преследование. Но вообще-то всех это веселит, и многие хотели бы познакомиться с этим Трэвисом.

— А вот я не хочу его больше видеть никогда в жизни! — заявила Риган.

— Полно тебе, — усмехнулась Брэнди. — Все чувствуют себя участниками этой истории, и почти все явились сюда.

— Скажи лучше, кто не пришел, — попросила Риган.

— Бабушка миссис Эллисон, которая в прошлом году перенесла удар, и мистер Уоттс, который еще не подоил коров, — сказала Брэнди. — Сестра миссис Браун, которая вчера приехала к ней погостить, просто умирает от желания встретиться с тобой. Она привела с собой всех своих шестерых детишек.

Риган закрыла лицо руками и расстроенно покачала головой:

— Не могу я встретиться со всеми этими людьми. Как посмел Трэвис поступить со мной таким образом?

Брэнди опустилась на колени рядом с подругой и погладила ее по голове.

— Риган, разве ты не видишь, что он так сильно хочет, чтобы ты вернулась, что готов на все пойти ради этого? Ты не знаешь, через какой ад пришлось ему пройти с тех пор, как ты уехала. Знаешь ли ты, что он потерял тогда сорок пять фунтов веса? И что, если бы не его друг Клей, он мог бы покончить с собой?

— Это Трэвис сам тебе рассказал?

— Я узнала об этом окольными путями, сопоставила факты. Сейчас он переступил через свою гордость. Он готов сделать что угодно, лишь бы вернуть тебя. Если ему потребуется завербовать в помощники целый город, го он и это сделает. Возможно, его тактика несколько… прямолинейна, но скажи откровенно, что ты предпочтешь: одну розу и мужчину, вроде Фаррела, или миллион роз и Трэвиса Стэнфорда?

— Но зачем ему устраивать все это? — взмолилась Риган.

— Ты неоднократно говорила, что Трэвис ни о чем у тебя не спрашивал, а говорил лишь, что и как следует делать. Если мне не изменяет память, во время церемонии бракосочетания ты ответила ему «нет», потому что он не просил тебя выйти за него замуж. Теперь он просит, как умеет, и его в этом невозможно винить. А еще ты сказала, что хочешь, чтобы он за тобой поухаживал. — Брэнди поднялась, широко улыбаясь. — Это ухаживание, несомненно, войдет в анналы истории.

Риган, сама того не желая, начала улыбаться.

— Мне ведь хотелось всего лишь немного шампанского и несколько роз.

Брэнди, вытаращив глаза, приложила палец к губам:

— Ради Бога, не упоминай о шампанском. Этак ты можешь вызвать потоп!

Риган хихикнула:

— Похоже, он ничего не умеет делать в меру.

— Не поверю, что тебе хотелось бы, чтобы было по-другому, — серьезно заявила Брэнди. — Я бы все отдала, чтобы оказаться на твоем месте.

— Мое место занято записками, — с кислой миной сказала Риган.

Расхохотавшись, Брэнди направилась к двери.

— Приготовься лучше к встрече с народом. Все они с нетерпением ждут тебя.

Услышав эти слова, Риган издала глубокий стон. У Трэвиса все, начиная с его могучего тела и кончая огромными домом и плантацией, было поистине крупномасштабным, так разве можно было надеяться, что его ухаживание будет другим?

Она извлекла голубую ленту из мусорной корзины и аккуратно сложила ее. Когда-нибудь она покажет ее своим внукам. Решительно расправив плечи, она вышла из кабинета, и направилась туда, где собрались люди.

К тому, что ее там ждало, она не была готова. Первой она увидела бабушку миссис Эллисон, восседавшую в кресле и улыбающуюся одной стороной лица, потому что другая сторона осталась парализованной после удара.

— Я очень рада, что вы собрались здесь, — вежливо сказала Риган, как будто она разослала им приглашения.

— Семьсот сорок две розы! — громко сказал какой-то мужчина. — Причем последняя, изготовленная из хрусталя, прибыла сюда прямиком из Европы.

— Удивительно, как ему удалось доставить ее сюда в целости и сохранности.

— Удивительно другое: как ему удалось взобраться ко мне на сеновал! Лестница сломалась два дня назад, и у меня не было времени починить ее. И вот поди ж ты: голубая лента повязана вокруг кипы сена, а на ней просьба, чтобы Риган вышла за него замуж.

Какой-то мужчина нарисовал на стене за стойкой бара вьющуюся розу, а рядом написал: 5 час. 00 мин. — роза; 5 час. 30 мин. — две розы и так далее, вплоть до хрустальной розы в полночь, подведя внизу общий итог. Риган даже не стала спрашивать, кто это сделал и кто позволил ему размалевывать ее стены. Она едва успевала отбиваться от вопросов.

— Риган, правда ли, что этот человек — отец Дженнифер, но вы с ним не состоите в браке?

— В то время, когда родилась Дженнифер, мы состояли в браке, — попыталась объяснить Риган, — но я была несовершеннолетней и…

Она не договорила, потому что кто-то прервал ее следующим вопросом:

— Я слышал, что этому Трэвису принадлежит половина штата Виргиния.

— Не совсем так. Всего около одной трети. — Сарказм, прозвучавший в ответе, ничуть не охладил их интереса.

— Риган, мне не нравится, что этот человек оставляет записки в моем личном сейфе. У меня там хранятся частные документы, конфиденциальность которых я обязался гарантировать. Мое слово, данное клиенту, священно.

Вопросы все продолжались и продолжались, и Риган устала. Вдруг рядом с ней раздался тихий голосок:

— Мама!

Риган взглянула вниз на личико дочери, которая была явно чем-то обеспокоена.

— Пойдем, — сказала она, поднимая дочь на руки, и понесла ее на кухню. — Давай попросим Брэнди приготовить нам ленч и устроим пикник.

Час спустя Риган с дочерью сидели вдвоем возле небольшого ручейка к северу от Скарлет-Спрингс. Они пообедали жареным цыпленком и маленькими вишневыми пирожными.

— Почему папа не приезжает домой? — спросила Дженнифер. — И почему он не пишет мне писем?

Риган впервые поняла, что ее дочь исключена из всей этой суматохи с записками и розами. Ей вспомнилось также, что только в комнате Дженнифер не было никаких записок.

Она посадила дочь к себе на колени.

— Наверное, это потому, что папа знает: если я соглашусь поехать с ним, то и ты поедешь вместе со мной.

— Значит, папа не хочет жениться на мне?

— Он хочет, чтобы ты жила с ним вместе. Я думаю, что по крайней мере половину этих роз он прислал тебе, чтобы уговорить тебя поехать жить к нему.