– Часто приходится подрабатывать в переходе?

– Два раза в неделю. Меняюсь с другими музыкантами.

– Этого достаточно? – поинтересовалась я.

– На карманные расходы – вполне. Ну и маме на хозяйство подкидываю, – похвастался он.

– Живешь вдвоем с мамой? – Меня определенно прорвало на интервью.

– С мамой и с братом. Отца похоронили двенадцать лет назад.

Мне стало неловко за свои бесцеремонные вопросы, и я замолчала.

После небольшой паузы Олег неожиданно спросил:

– Саша, а как ты относишься к Агате Кристи?

– К писательнице? – уточнила я.

– Нет, к рок-группе! – улыбнулся Олег.

– Если честно, не понимаю даже, о чем ты говоришь. Сейчас их столько развелось, групп этих.

– «Агата Кристи» – особенная, – промолвил Олег. – Хочешь убедиться?

– Каким образом? – не поняла я.

– Сегодня вечером они будут выступать в Парке Горького. Пойдем?

В комнату вошла Марьяна:

– Куда это вы собрались?

– Марьяша, Олег зовет нас в ЦПКиО сегодня вечером. Как ты на это смотришь?

– Смотрю так: вы идёте, а я остаюсь с детьми. – Она вздохнула. – Куда я их дену в таком количестве?

– Здорово! – обрадовался Олег. – А можно тогда я у вас оставлю скрипку? А то с ней будет неудобно в толпе.

– Оставляйте, всё оставляйте, – меланхолично махнула рукой подруга, – и Димку, и скрипку… – Она взглянула на меня и великодушно произнесла: – Хорошо вам потусоваться!


Олег сбегал в кассу за билетами на вход в ЦПКиО им. Горького и пригласил меня внутрь. Мы шли по парку, и я веселила Олега воспоминаниями о том, как любила ходить сюда в детстве со старшей сестрой и ее друзьями. Как умудрялась, просочившись без очереди, протаскивать всю компанию на всевозможные аттракционы.

У ворот Зеленого театра, где в режиме нон-стоп проходил концерт, оказалось вдруг, что денег нам хватает лишь на один билет.

– Мы слишком рано встретились, – грустно констатировал Олег.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Сегодня я не успел заработать, чтобы хватило на всё, – пояснил он, с завистью глядя на счастливчиков, продвигающихся внутрь.

– Подожди-ка, – сказала я и пошла навстречу людям, выходящим из ворот театра.

Через минуту с пригласительными билетами на руках я вернулась к Олегу:

– Вот, держи!

– Ух ты, – обрадовался он, – как это тебе удалось?

– Не все могут выдержать такое представление больше двух часов. Некоторые устают и уходят. Мне повезло встретить именно таких. Вместо того чтоб выбросить билеты в урну, они отдали их мне!

– Здорово! – восхитился Олег. – Теперь нам даже на пиво хватит!

Он радостно купил в палатке две охлажденные емкости. Я вдруг почувствовала себя пацанкой и, весело чокнувшись с Олегом, бодро заглотнула горький шипящий напиток прямо из горлышка.

Концерт, после выпитого пива, показался мне довольно занятным. Поначалу. Но скоро я стала одуревать от шума и ослепляющего света. Грохочущие ритмы, блуждающие световые снопы, сменяющие друг друга на сцене чумовые музыканты из неизвестных мне групп, беснующиеся подростки под сценой – все казалось противоестественным. Как-то мимо меня прошла эта молодежная тусовка.

– Тебе тут нравится? – прокричал Олег.

Я неопределенно качнула головой. Казаться несовременной не хотелось!

– Мне такое тоже не шибко интересно, – признался Олег. – Но подожди, скоро все изменится.

Когда «Агата Кристи» вышла на сцену, и правда что-то изменилось. Даже не поняла, что. Вроде та же публика, но реакция на их песни была иной. Никто не орал, не бесился, все просто приплясывали в такт, дружно подпевая музыкантам.

– Видишь, – сказал Олег, положив мне руку на плечо, – они всегда по-особому воздействуют на зрителя.

На меня тут по-особому воздействовало всё. Я словно помолодела на десяток лет рядом с этим мальчиком. Захотелось даже потанцевать вместе со всей подростковой толпой под популярную песенку «Агаты Кристи».

Время летело незаметно. Народ продолжал входить и уходить. Уходило, правда, значительно меньше людей, чем прибывало. Становилось тесно. Олег постепенно двигался и меня продвигал к выходу. Выступление любимой группы было позади, остальное его не волновало.

– Ты не обидишься, если я не поеду тебя провожать? – спросил он, взглянув на часы. – Я не успел предупредить маму, что загуляю допоздна.

– Конечно, не обижусь, – сказала я, скрывая разочарование, – маму волновать нельзя. – Мне почему-то захотелось прибавить – «малыш», но я сдержалась.


Утром, когда я уже собиралась к Марьяне за Димкой, неожиданно позвонил Олег. Он сказал, что едет за своей скрипкой и может привезти мне ребенка, чтоб я никуда не моталась. Я подумала и согласилась.

– Сашка, ты сумасшедшая! – воскликнула Марьяша. – Доверять ребенка малознакомому человеку я бы поостереглась.

– Человеку, который не побоялся оставить в чужом доме дорогущую скрипку, я вполне могу доверить ребенка, – спокойно возразила я.

Мне хотелось увидеть Олега еще раз. Даже несмотря на то, что он не поехал меня провожать. Чувство, что я давно его знаю, не оставляло…

– Ты все-таки на редкость романтическая… – Марьяна подбирала слово.

– …идиотка? – помогла ей я. – Возможно. Но что-то меня к нему тянет, сама не пойму, что именно.

– Он хорошенький, – вздохнула Марьяна.

– Не в этом дело, – сказала я, – совсем не в этом… дело…

Ребята приехали к обеду. У них по дороге уже сформировался какой-то особый язык, на котором они продолжали болтать, пока я их кормила.

– Жаль, что у меня нет старшего брата, – промолвил Димка, прихлебывая суп, – ну, как у тебя.

– Да-а, – протянул Олег, – брат это здорово. А хочешь, я стану тебе старшим братом?

Я перевела взгляд с одного на другого, и сердце мое нервно забилось: у обоих были одинаковой формы светло-зеленые глаза.

– Смотри-ка, как похожи у нас с тобой руки, – сказал Олег, – я сразу это отметил!

– Точно, – обрадовался Димка, прикладывая свою ладошку к руке Олега.

– Просто твоя пока что маленькая, но пальцы все равно вон какие длинные.

– А когда я вырасту и выучусь играть на скрипке, мы будем вместе зарабатывать в переходе? – с надеждой спросил Димка.

Я непроизвольно расхохоталась.

Олег окинул взглядом комнату:

– Вы давно здесь живете?

– С моих четырех, – важно изрек Димка. – Это комната бабули, мы раньше все вместе в ней спали. Зато теперь у меня есть собственная комната, своя кровать и даже письменный стол – пойдем покажу. – Он взял Олега за руку и повел показывать своё новое владение…


Как только я поняла, что ни в какую Америку не уезжаю, тут же объявила риелтору, что планы мои изменились – продавать единственную недвижимость я передумала. Риелтор был страшно недоволен. Ведь вместе с бабушкиной комнатой он намеревался быстренько пристроить и другую, долго пустовавшую после старичка-соседа, который следом за своей женой тихо покинул этот мир. Детей у них не было, из родственников никто за полгода так и не объявился. При оформлении приватизации неожиданно выяснилось, что мы с Димкой являемся их единственными наследниками.

– А вы счастливчики, – промолвил риелтор, когда на законных основаниях мы оказались владельцами двухкомнатной квартиры. Пусть запущенной, неухоженной, но своей…


– Да, – озадаченно произнес Олег после «экскурсии» по квартире. – А вы о ремонте не думали?

– Думали, – досадливо отмахнулась я, – вот только найду хорошую бригаду, которая сделает всё на совесть и не сдерет втридорога. А это проблема.

– Я помогу тебе, – уверенно сказал Олег.

– Сделать ремонт? – удивилась я.

– Сам вряд ли, но мне есть кого порекомендовать.

– Спасибо, Олежек, – сказала я, тронутая такой неожиданной заботой.

По радио зазвучала тема Осени из «Времен года» Вивальди. Я предложила Олегу кофе.

– Хочу запомнить этот момент, – сказал Олег, мечтательно глядя на меня. – Ароматный кофе, любимая музыка, симпатичная девушка напротив…

Приятно. Хотя, пожалуй, чересчур романтично. Переросла я подобный романтизм. Уже не получается с ходу принимать такие ухаживания! Почему-то во всем слышится обман, фальшь, ну а в данном случае просто наив. Этот мальчик, милый, очаровательный мальчик… Он мне нравится, конечно, нравится. Одни глаза чего стоят и скрипка… но не роман же с ним начинать крутить? Это просто смешно. И совершенно ни к чему. Тогда почему я предлагаю ему кофе, вместо того чтоб предложить уйти? Почему слушаю эту трогательную чушь и делаю вид, что верю, зачем поддерживаю эту игру? Душу греет его взгляд. Я не хочу его отпускать. Почему? Что же в нем такого особенного… что именно… я пытаюсь понять…

– Какие у тебя планы на ближайшие выходные? – прерывает он мои раздумья.

– Никаких, – пожимаю плечами я.

– Я хочу позвать вас за город.

– За город? Куда именно?

– На Истру. Там очень красиво – лес, вода, чистый воздух. На моторке вас покатаю. Наш дом стоит почти на берегу.

– Ура! – услышав его, вопит Димка. – Мы же поедем, мам? Ты все лето обещаешь свозить меня на какую-нибудь речку! И никак не довезешь!

– Хорошо-хорошо, поедем, – быстро соглашаюсь я, пытаясь унять сердцебиение. Почему снова внутри все сжалось – понять не могу.

– Вот и отлично, – говорит Олег, – я заеду за вами послезавтра утром, да, Димыч?

– Да, Олежич, – подмигивает в ответ Димка.

Электричка была забита дачниками. Я смотрела на пролетающие за окном запыленные пейзажи и пыталась постигнуть себя, свои движения и поступки. Меня снова куда-то необратимо несло.

– Почему ты такая задумчивая, Саша? Смотри, как нам повезло с погодой.

– Ты предупредил свою маму о нашем приезде? – запоздало поинтересовалась я.

– А никого сегодня, кроме нас, не будет. Брат позавчера отвез ее в Москву – помыться там, постираться, к врачу сходить. Дача в нашем распоряжении! Мама вернется только на следующей неделе.