— Ты оставишь в прошлом свое затворничество, будешь выполнять приказы совета. Начнешь действовать в интересах нашей расы, не только финансовыми вложениями. Пора выйти из тени, Эдвардс.

Брюнет судорожно сглотнул. Впрочем, неожиданного тут мало. Требования Мортимера были вполне ожидаемы. Он хотел иметь больше власти в мире смертных, и его задания могут быть направлены на любую отрасль, даже политику. В любом случае, ему придется начать появляться в обществе, но если такова цена за возможность отомстить, найти столь необходимые доказательства вины Артура, то он согласен. Да, будет не просто, но ведь остальные так живут веками. Ян жил так, и Эрик сможет.

— Хорошо, — кивнул он выдохнув.

— Это еще не все, — поднял руку мужчина, и Эрик затаил дыхание. Ему совсем не понравилось это «не все», — Ты женишься на Лили Сетчинсон, и сделаешь это в течении недели.

Эрику казалось земля разверзлась под ним и он стоит на краю пропасти. Он был не готов и не хотел женится. Тем более на этой стерве.

— Женится на Лили? Это еще зачем? — севшим голосом спросил мужчина.

— Общественный человек, должен производить хорошее впечатление. Верный семьянин, это именно то, что нам нужно. К тому же, у Лили хорошее происхождение и эта женитьба станет залогом нашего сотрудничества, — холодно улыбаясь пояснил мужчина.

Чушь! Полный бред! Эрик был уверен, весь этот фарс с женитьбой, не имеет ничего общего с пользой их сообществу. Это было личное. Мортимер лучше многих знал табу Эрика, одним из которых являлось связать себя брачными узами с кем-то, к кому он не испытывает никаких положительных эмоций. Он знал, как брюнет относится к Лили и что статус жены, даст той гораздо больше власти, а жизнь самого Эрика превратится в кошмар. Эта стерва своего не упустит. Мужчина чувствовал что его загнали в угол, он попался в капкан и тот, того и гляди захлопнется. Но какова альтернатива? Суд и казнь. Тогда, все планы и мечты поквитатся с проклятым ублюдком канут лету, как и сам Эрик. Мортимер просто не оставил ему выбора. Но дьявол, как же это мерзко! Мужчина и подумать не мог, что уважаемый всеми глава Совета, отец его лучшего друга, может опустится до такого низкого шантажа. Ну ничего, когда он добудет доказательства виновности Артура, он найдет способ выбраться из болота, называемого брак.

Домой мужчина прибыл мрачнее тучи. Его душила ярость от бессилия над обстоятельствами. Будь они прокляты! Артур и эта предательница, Катрина. Когда Эрик доберется до ублюдка, он его уничтожит, поставит на колени и заставит умолять о снисхождении, которого не получит. Ни за что. Эрик избавит мир от этого ничтожества, или он не Эрик Эдвардс. А что касается этой сучки, то с нее спрашивать долги можно начать прямо сейчас.

***

Она и не подозревала, как сильно можно ненавидеть темноту. Кэт казалось, будто это живое существо, вампир, который питается не кровью, а душевными силами. Непроглядная тьма лишала ее рассудка и девушке часто мерещились странные звуки, будто неупокоенные душы оплакивают свою горькую судьбу. Кэт была близка к сумашествию, тьма снаружи, тьма и отчаяние в душе. Это самая настоящая пытка. Жестокая, психологическая пытка. Время превратилось в абстрактную материю, девушка понятия не имела, сколько уже тут находится. С каждой минутой проведенной в заточении, надежда, которая еще теплилась даже после последнего визита Эрика, становилась все призрачней. Может она наивная оптимистка, но Кэт продолжала надеяться, что когда гнев мужчины утихнет, он ее услышит. А еще лучше узнает правду. Но время шло, а Эрик так и не появлялся, да и его появление вовсе не означало конец кошмару.

Вновь вспыхнул свет. Должно быть пришло время кормления. Когда дверь камеры со скрипом отворилась, Кэт даже не повернула головы. Зачем? Умолять этих людей-кошмаров бесполезно. Эрик так и не рассказал ей почему они такие жуткие, но она заметила просто раболепую преданность хозяину.

— Отдыхаем? — услышала она родной голос, полный издевки. Повернув голову, Кэт увидела Эрика и снова была ослеплена его красотой. Нельзя быть таким идеальным.

— Зачем ты пришел? — тихо спросила Кэт, боясь услышать ответ.

Но брюнет проигнорировал ее слова. Подойдя к ней в плотную, он снова ухватил ее за волосы и принялся взглядом изучать ее лицо.

— Ты такая красивая, Катрина, — хрипло произнес он, — И как такая красота, могла достаться такой подлой твари?

Девушка прикрыла глаза, всем своим существом, ощущая исходящую от Эрика ненависть. В следующую секунду, он притянул ее ближе и… поцеловал. Но поцелуй был болезненный, даже целуя, мужчина стремился наказать. Его язык властно ворвался в ее рот и принялся по-хозяйски изучать влажные глубины. Из головы Кэт вылетели все мысли, она забыла где находится и что происходит. Ее обдало жаром, и ноги начали подкашиваться. Кэт ощутила влагу между ног. Ее тело жаждало Эрика, он был ей болезненно необходми. Оторвавшись от ее губ, мужчина развернул ее спиной к себе и резко заломил ей руки. Хватка была столь сильной, что девушка зашипела от боли.

Свободной рукой Эрик сорвал простыню, из которой девушка соорудила себе одеяние, и сильно сжал напряженный сосок, вырывая невольный крик удовольствия. Поиграв с сосками, рука брюнета скользнула ниже и накрыла ее горячую влажность.

— Тебя заводит грубость, Катрина? — прошипел Эрик ей на ухо, в его голосе было столько презрения! Это вернуло Кэт с небес на землю и разум прояснился, но тело по-прежнему продолжало гореть и плавится от его прикосновений, — Можешь не отвечать. Ты течешь как последняя патаскушка, а я ведь едва дотронулся до тебя. Скажи, Катрина, Артур тебя возбудил так же быстро?

Его слова были болезненной пощечиной. Кэт зажмурилась, но предательские слезы все равно хлынули из глаз. Сейчас она ненавидела его, за его жестокость и это унижение. Она презирала себя, свое тело, за такую предательскую реакцию. Как можно хотеть мужчину, который мечтает превратить твою жизнь в Ад?

— У нас ничего не было, — всхлипнула Кэт.

— Не нужно больше лжи, — тихо прошептал мужчина ей на ухо, и девушке показалось, что в это мгновение из его голоса исчезла издевка. Ей почудилась боль в его словах, — Больше я на нее не куплюсь.

Эрик продолжал ее грубо ласкать и шептал ей на ухо какая она продажная дрянь. Каждое его слово, каждое обвинение ножом полосовало по сердцу. Жестокость и несправедливость этих слов убивали ее. Ей хотелось кричать, что это не правда, но Кэт знала, он не поверит и разозлится еще больше. В этот момент она проклинала собственное тело, которое от каждого прикосновения мужчины, воспламенялось все сильнее. Его руки приносили одновременно наслаждение и боль. Эрик то нежно скользил по коже, то больно сжимал ее бедра, грудь и ягодицы, и Кэт чувствовала как его когти впиваются в ее плоть. Ей не нужно было видеть его лицо, чтобы понять как он сейчас выглядит.

Эрик подводил ее к самой грани, а потом оставлял ни с чем. И когда Кэт захлебываясь слезами унижения и презрения к себе, была готова взмолится о продолжении, она почувствовала, как он наполнил ее одним толчком. Ни слова и ни единого стона не сорвалось больше с губ мужчины. Он двигался быстро, ни чуть не заботясь, что может причинить ей боль. И когда Кэт была уже готова сорваться в бездну наслаждения, Эрик вышел из нее и несколько горячих струек обожгли ей спину.

Девушка задыхалась, не в силах пошевелится. Все тело болело от неудовлетворенного желания и она отчаянно отказывалась верить, что он так с ней поступит. Это слишком жестоко.

— Вытрись, — произнес Эрик, и кинул в нее простыней.

Наконец Кэт смогла повернуться и отшатнулась от триумфа в мятных глазах. Он презрительно скривился глядя на нее.

— Надо будет сказать, чтобы сводили тебя помыться, а то еще немного и твой запах отобьет все желание трахать тебя.

И снова унизительные слова. Боль в душе, начала брать верх над болезненными ощущениями в теле. Кэт смотрела на мужчину и будто не узнавала его. Это не ее Эрик. Этот больной ублюдок не может быть тем нежным и ласковым мужчиной, который дарил ей столько счастья. Или он просто сбросил маску благородства? Какой он, настоящий Эрик Эдвардс? Ответа на этот вопрос у Кэт не было. Но прямо сейчас, в этот момент, она ненавидела стоящего напротив брюнета. Ненавидела за его жестокость и не желание услышать ее. Ненавидела, за все боль и унижение, которые не заслужила.

— Ненавижу, — прошептала девушка опухшими от слез и поцелуев губами, и когда заметила как вспыхнули яростью глаза Эрика замерла. Зачем она это сказала? Зачем продлевает собственный Ад? Больше всего на свете, она хотела, чтобы он сейчас ушел, оставил ее в покое.

— Что? — зашипел он, схватив ее за шею. Пальцы мужчины сжались, перекрывая доступ кислорода и Кэт начала хватать ртом воздух, — Ты думаешь меня это волнует? Считаешь, имеешь право на ненависть?

Девушка увидела, как Эрик замахнулся для пощечины, но в последний момент передумал. Его задумчивый взгляд скользнул на нее.

— Как бы мне не хотелось подправить твою лживою мордашку, но придется подождать. Гости не поймут, если лицо прислуги будет покрыто синяками. Не хочу портить собственную свадьбу ненужными расспросами.

Слова Эрика медленно доходили до сознания Кэт. Свадьба? Он женится? Нет. Не может быть. Девушка отказывалась в это верить!

— Ты женишься? — еле слышно прошептала она.

— О да, — широко улыбнулся брюнет, — Через три дня. И ты будешь прислуживать на банкете. Я дам распоряжение, чтобы тебя привели в надлежащий вид.

Мужчина удалился, а Кэт как подкошенная рухнула на пол. Известие о женитьбе Эрика, стало для нее приговором. Затмило собой всю боль и унижения последних минут. Девушка почувствовала, как ее с головой накрывает отчаяние. Лучше бы он ее убил. Кэт была готова выдержать любые физические пытки, но смотреть, как любимый мужчина женится на другой… Быть прислугой на его свадьбе… Это не безумие. Это хуже Ада. Она не может, она не выдержит этого. Она сдохнет прямо на церемонии.