Кресли Коул - Профессионал

Кстати, о принятии важных решений под давлением: моя свобода или его?

Я вспомнила, каким вчера вечером был Севастьян в нашей постели. Мужчина моей мечты.

Чёрт, чёрт, чёрт! Похоже, уйти от него я способна, но отправить в тюрьму — не могу. Не после всего, что он для меня сделал.

Этот человек спас мне жизнь.

Он усилил хватку, удерживая своим бешеным взглядом мой. Его ноздри раздувались, глаза казались почти чёрными.

— Меня не оторвут от тебя. Ты меня понимаешь?

Я сглотнула, надеясь, что не понимаю. Я вспомнила, что он сделал с Глебом, и пожалела любого охранника, который захочет встать на пути у этого разъярённого громилы. Другого выбора, кроме как пойти с ним, у меня не было. Пока.

— Отпусти мою руку, и я пойду с тобой.

Вместо этого он потащил меня за собой, мою просьбу снова проигнорировали.

— Ты не можешь так!

— Могу.

Ладно, то, что он силой меня вернёт, не означает, что я там останусь. Он не может следить за мной каждую секунду. Ему я пообещала:

— Если только не запрёшь меня в клетке, я всё равно вернусь в Небраску.

— Клеткой я не погнушаюсь.

— Ты скотина! — Как только мы покинули аэропорт, я вдавила свой острый каблук в его икру так же, как тогда ударила его машину в Берёзке.

Он, казалось, вообще ничего не почувствовал.

Так что я пнула его по лодыжке.

Ничего. А потом он бросил меня на заднее сиденье в лимузине, просигнализировав водителю ехать.

Дурное предчувствие пересилило мой гнев. Перегородка между нами и водителем была поднята; я была во власти Севастьяна.

Что он собирался со мной сделать?

Он дёрнул меня, усадив к себе на колени, как будто даже этих двадцати сантиметров между нами было для него слишком много. Он прижал меня к груди, обхватив огромными мускулистыми ручищами.

На обратном пути из клуба он держал меня именно так. Такой желанной и защищённой я себя никогда ещё не чувствовала.

А сейчас? Я никогда не чувствовала себя более противоречиво. Ведь какая-то же предательская часть меня взывала к нему, когда он сканировал толпу в поисках своей женщины? Какая-то часть меня была просто в восторге от того, что он назвал меня невестой?

Что со мной не так??

Пока я продолжала протестовать, он снял с меня сумку и пальто — мы по-прежнему находились недостаточно близко? — потом прижал сильнее к себе, вдыхая аромат моих волос, словно мы очень давно не виделись.

— Почему ты ушла? — отстранённо спросил он.

— Ты знаешь, почему! Я не подписывалась на односторонние отношения, не подписывалась на то, что со мной будут обращаться, как с вещью. Ты не доверяешь мне, приказываешь и врёшь!

Словно не слыша меня, он рявкнул по-русски:

— Ты не бросишь меня, Наталья! Я не отпущу тебя.

— Боже, ты меня вообще слышишь? Ты говоришь, как больной! Ты не сможешь меня удержать, если я этого не хочу! — Мне удалось на пару сантиметров отстраниться, чтобы посмотреть ему в лицо — о чём я сразу же пожалела.

Профессиональный киллер был зациклен на мне, и теперь, казалось, переживал своего рода психический срыв из-за моего побега. Было похоже, что он не понимал моих слов, потому что в его голове постоянно рвались снаряды.

Осознав, что говорить с ним бесполезно, я замолчала. Но он не успокоился.

— А сейчас я тебя накажу.

Я сглотнула.

— В БДСМ вернулась буква Д?

Он произнёс в мои волосы:

— Я же говорил, если побежишь — я тебя поймаю. Я говорил, что перегну тебя через колено и отшлёпаю, пока не поумнеешь.

Его смс гласила, что он меня выдерет. От этой мысли я лишь сильнее напряглась.

— А разве я не всегда выполняю свои обещания?

Севастьян не отпускал меня, пока мы поднимались в нашу комнату. И отпустил только затем, чтобы захлопнуть за собой дверь.

Проигрывая в голове его угрозы, я решала, не пора ли броситься в комнату-убежище? Тем не менее, даже сейчас я не могла заставить себя бояться этого человека.

— Никогда больше не беги от меня! — Казалось, он никак не мог отдышаться. — Мысль о том, что тебя у меня не будет… — Он ударил в стену рядом с отверстием от его последней вспышки ярости. Когда его кулак впечатался в стену, он издал короткий дикий вопль. Словно зверь в агонии.

— Севастьян, подожди.

Разминая руку, он обернулся лицом ко мне.

— Раздевайся.

— Нет, я не хочу.

— РАЗДЕВАЙСЯ!

— Ну, конечно! — буркнула я и, разувшись, взяла туфли в руки. — Пожалуйста! Я бросила один туфель, словно кинжал. Промахнулась.

Второй он отбил.

— Почему бы тебе не вооружиться своей блузкой, сладкая?

— Отъебись!

— Отъебаться? — ноздри у него по-прежнему раздувались, но его чувственные губы изогнулись. — Мы как раз к этому переходим. — Под всей этой яростью и исступлением Севастьян оставался Севастьяном.

Соблазнительным. Неотразимым.

Он подбирался ближе, поглаживая основанием ладони торчащий в штанах бугор. Он выдрессировал меня: от вида его эрекции я сразу текла, готовясь принять его внутрь.

Когда он оказался прямо передо мной, жар его тела и соблазнительный запах привели мои чувства в хаос.

— Ты не снимаешь одежду по моему приказу? Наверное, не хочешь, чтобы я обнаружил то, что ты скрываешь.

Скрываю?

Одной рукой он сжал моё бедро. Второй залез под юбку. — Я почувствую твою влагу? Если да, то я тебя выпорю. Если нет, я к тебе не прикоснусь.

Нечестно — я не могу контролировать свою реакцию! Я крепко сжала бёдра вместе. но он развёл их в стороны.

Когда он почувствовал мои влажные трусики, то удовлетворённо хмыкнул. — Думаю, ты очень-очень жаждешь быть наказанной.

Неужели мой разум от вожделения так помутился, что я действительно этого хотела? Он потер меня медленными, горячими пальцами, отчего у меня спутались все мысли.

Может, стоит использовать его для получения удовольствия, которое он всегда доставлял, а потом решить, что делать дальше? Он собирается меня отшлёпать? Так он ведь делал это раньше — флоггером. Это я вынести смогу.

Или, может, я придумываю для него оправдания — опять! Я отпихнула его запястье и вывернулась.

Он дал мне возможность отступить лишь на шаг, прежде чем опустил руки на плечи и снова дёрнул к себе. Он наклонился, приблизив свой рот к моим губам.

Мой крик дал ему доступ.

Его язык скользнул… чувственно, неторопливо. Сминая моё сопротивление… Даже сейчас, хоть он и разорвал мою блузку, будто лист папиросной бумаги, его поцелуй был таким нежным, что у меня затуманивался рассудок и подворачивались пальцы на ногах — казалось, он ничего не мог с собой поделать.

Как будто его разум твердил "накажи её", в то время как его сердце шептало: "поцелуй". Мой разум вопил "сопротивляйся", а сердце убеждало "сдавайся".

Издав побеждённый стон, я ответила на поцелуй, сплетая наши языки. Он оказался в плену — и я теперь тоже. Позже я, скорее всего, себя возненавижу, но сейчас положить этому конец я не могла.

Всё, что произойдёт сегодня вечером — будет моей выходной пошлиной, ценой, за которую я смогу от него освободиться.

Он прервал поцелуй, чтобы дёрнуть застёжку на юбке, разорвав и её. Он бросил то, что осталось от юбки, вниз, одновременно буквально сцарапывая чулки с моих ног. Его явная агрессия заводила меня, его прикосновения доводили до безумия…

Сдёрнув лифчик, он поцеловал мою шею — он лизал и сосал кожу прямо над пульсирующей веной, зная, что это сводит меня с ума.

— Скажи, чтобы я наказал тебя так, как ты того жаждешь, — произнёс он, не отрываясь от моей кожи. — Или скажи, что больше никогда не хочешь чувствовать на себе мои руки.

Никогда не чувствовать, как эти татуированные пальцы играют на мне, словно на музыкальном инструменте?

Не могу.

- Скажи нет, — он царапал зубами это место на шее, — или скажи, что хочешь этого.

Я выдавила:

— Я хочу этого.

Одним жёстким рывком он сорвал с меня стринги. Как только я оказалась полностью голой, он меня отпустил, усевшись на кожаный пуфик.

— Иди сюда.

Он говорил так, словно вот-вот потеряет над собой контроль, но я всё равно подошла.

— Повернись, — приказал он мне, — потом встань на колени и обопрись на локти.

Как тогда, в ванной? Для меня это была очень уязвимая позиция. Он снова будет меня там целовать?

— Быстро, Натали, — его лицо было непроницаемым.

Что он будет со мной делать? Меня захлестнуло любопытство, когда я, следуя его приказу, опустилась на колени на пушистый ковёр…

Он схватил меня за лодыжки, потянув назад, так что я оказалась наполовину у него на коленях, балансируя при этом на полу на руках.

— Севастьян!

— Ляг на руки.

Задыхаясь, я подчинилась, перенеся вес на локти и лоб, задрав, таким образом, задницу в воздух.

— Обхвати мою талию ногами.

Другого выбора у меня не было.

Обхватив Севастьяна ногами, я чувствовала, как его член упирается в мой лобок и живот. Он сказал, что перегнёт меня через колено, но не уточнил, как именно.

В таком положении я была совершенно выставлена напоказ, мои киска и попка находились в его полном обозрении. Просто идеально для того, чтобы отшлёпать, осмотреть и измучить. Эта открытость лишь подогревала моё возбуждение…

Его ладони с треском опустились на обе ягодицы. Я со свистом втянула воздух, но боль после клуба уже давно прошла. Я смогу вытерпеть это… наказание.

И вскоре я, без сомнения, буду его об этом молить.