Встряхнув крыльями, он выглянул из окна и увидел безоблачное небо. Невероятно! Последнее, что он помнил, было небо в тучах и надвигавшийся с Атлантики шторм.

– О нет! – пробормотал он. Похоже, он проспал всю субботу. Стало быть, сегодня воскресенье, причем раннее утро, если, конечно, он может еще отличать восток от запада. Беда в том, что сейчас, с одурманенной головой, он вообще ни в чем не был уверен.

Энтерос шевельнул бровью. Воскресенье. Воскресная служба. Александра с семьей в церкви, стало быть, Купидон воспользуется моментом, чтобы побыть со своей обожаемой Психеей. Александра останется без защиты. Все, что ему нужно сделать, – помешать ей обручиться с Лонстоном, и тогда Психея не вернется на Олимп в назначенное время. Обе его задачи будут выполнены. Вынудив Психею остаться на земле, он выполнит обещание, данное матери. Выполнит он и клятву, данную самому себе, – увлечь Александру на Олимп и сделать ее своей женой.

Не обращая внимания на головную боль, Энтерос поднялся и снова расправил крылья. По правде говоря, у него не было особых сомнений по поводу своих планов, так как он знал о пари Лонстона с Тринером. Даже если Александра согласилась выйти за Лонстона – а это маловероятно, если помнить о явной ее неприязни к нему, стоит только сообщить ей о рубиновой броши, чтобы этому помешать.

Энтерос усмехнулся, а потом громко расхохотался, подумав, как он сейчас повеселится в церкви.


***

Утром в воскресенье Александра сидела с семьей в церкви на скамье маркиза, слушая проповедь об умеренности и разумной бережливости в ведении домашнего хозяйства. Внимание ее то и дело отвлекалось. Быть может, проповедь достойного викария перед почтенными гражданами Ситвелла была скучна, быть может, его левый глаз слишком часто дергался, когда он возвышал голос, но как бы там ни было, Александра постоянно возвращалась мыслями к вчерашнему дню и тому, как она бросилась на шею Лонстону. Это были едва ли подобающие размышления для молодой особы во время службы, и она ощущала уколы совести, но до чего же скучен достопочтенный викарий!

Что было еще хуже для ее душевного покоя – Лонстон тоже присутствовал на службе, и каждый раз, обводя взглядом церковь, она не могла удержаться, чтобы не взглянуть на него. Александра невольно отметила, как он элегантен в темно-сером сюртуке, темных в светлую полоску брюках, белой рубашке и бордовом шелковом галстуке. Внешне он был настоящий джентльмен. Наблюдая за ним, Александра чувствовала, что сердце у нее бьется сильнее. Интересно, что Лонстон думает о ней после вчерашнего случая? Неужели она и в самом деле так самозабвенно целовала его?

Ей хотелось забыть об этом. Отведя от него взгляд, девушка осмотрелась вокруг. Повсюду были знакомые лица соседей, и в них она видела отражение своей собственной скуки и полного отсутствия интереса к любимой теме викария: зевки, покашливание, взгляды, устремленные в пустоту или в стрельчатые окна, за которыми синело небо.

Виктория слегка толкнула ее в бок. Викарий с кафедры смотрел на нее осуждающе. Александра вздохнула и, стиснув руки на коленях, притворилась, что внимательно слушает.

Право же, ей следует быть набожнее. Она постарается. Она попытается извлечь из проповеди крупицы мудрости.

Но тут левый глаз викария снова дернулся и голос повысился. И внезапно за его спиной появился Энтерос. Александра чуть не ахнула вслух, когда, оглядев прихожан, он увидел ее на фамильной скамье и начал приближаться к ней, то шагом, то поднимаясь в воздух, медленно взмахивая крыльями. Александра замерла от ужаса. Что задумал Энтерос, да еще в церкви?

Мысли у нее путались. Видит ли его еще кто-то? Что, если он примется дразнить ее, попытается поцеловать или даже увлечь на Олимп? Александра была в отчаянии.

Энтерос был уже рядом. Александра заметила, что Лонстон поднялся с места и смотрит на нее. Она тоже встала и, приложив руку ко лбу, громко воскликнула:

– Папа, мне плохо!

Лорд Брэндрейт вскочил и, обойдя жену и Джулию, подхватил Александру, которая притворилась, что падает в обморок. Прихожане возбужденно зашептались. На руках отца, выносившего ее из церкви, она больше не видела Энтероса… но его черные крылья задели ее по лицу, и она услышала шепот:

– Ты будешь моей! Сразу же после полуночи, в День Всех Святых ты станешь моей.

Страх сжал ей сердце. Затаив дыхание, девушка обняла отца за шею.

– Прошу тебя, отвези меня домой.

– Ну конечно, детка! Эви, прикажи подавать карету. Нет, нет, с ней все в порядке. Она пришла в себя.


***

Лонстон увидел, как изменилось лицо Александры, а минутой позже он увидел чернокрылого человека, привидение замка Перт, возникшего за спиной викария. Лонстон был поражен тем, что привидение – или что бы оно там ни было – вторглось в церковь и, судя по всему, имеет дурные намерения в отношении Александры.

– Ты будешь моя… в полночь… День Всех Святых…

Лонстон видел и слышал, как призрак говорил с Александрой. Пораженный, он наблюдал за тем, как призрак коснулся крылом лица Александры. После этого он отступил перед толпой прихожан, устремившихся вслед за маркизом, чтобы помочь ему, хотя и не из совсем искренних побуждений.

Лонстон остался на месте, следя за чернокрылым человеком и время от времени посматривая на окружающих, чтобы проверить, видит ли призрака кто-нибудь еще. Впрочем, никто из прихожан явно не подозревал о присутствии необычного гостя.

Лонстон снова взглянул на чернокрылого человека, отметив, что в нем нет ничего потустороннего. Выглядит он обычным человеком из плоти и крови. Что же он такое на самом деле?

И откуда у него притязания на Александру – полночь, День Всех Святых?

Ведь это же будет ночь бала-маскарада! Имеют ли намерения этого… этого призрака какое-нибудь отношение к балу, который Александра убедила его устроить? Она, несомненно, видела сегодня чернокрылого гостя и была испугана.

Черт побери, что же делать?

Лонстон вспомнил слова Александры: в последние две недели с ней происходят странные вещи, и поэтому она не может объяснить причины своего поведения. Когда он подумал о том, как она вчера внезапно бросилась ему на шею – это было так не похоже на ее обычное поведение, – по спине у него пробежал холодок. Теперь Лонстон подозревал, что в окрестностях замка Перт происходит нечто большее, чем просто явление призраков… и Александра имеет к этому самое непосредственное отношение.

Слуги говорили, что чернокрылый человек появился в замке Перт примерно за две недели до его собственного приезда, что совпадало по времени со словами Александры. Возможно ли, что призрак все это время преследовал Александру? Но зачем? Чтобы напугать ее?

Лонстон ничего не мог понять.

Он вспомнил, как они с Александрой обыскивали замок, пытаясь найти источник таинственного шума. Поднявшись тогда по лестнице, ведущей к руинам часовни, она обернулась, и кто-то буквально толкнул ее в объятия Лонстона. Был ли это призрак? А красавица, которую видели на галерее? Была ли это та самая женщина, которую он видел много лет назад на развалинах часовни? Какова ее роль во всей этой истории?

Лонстон не находил ответа на эти вопросы, но его опасения за участь Александры все возрастали. Он вспомнил, как девушка спрашивала, не боится ли он привидений. До сих пор Лонстон не испытывал ни малейшего страха. Во многих замках и дворцах Англии, по слухам, обитали привидения, но все довольно безобидные, насколько ему было известно.

Однако сейчас, увидев страх на лице Александры и услышав слова чернокрылого человека «ты станешь моей», он изменил свое отношение к призракам. Теперь он действительно боялся, и самый сложный вопрос был: кто этот человек?

Лонстон решил обратиться к призраку, который находился сейчас совсем близко от него и смотрел ему прямо в глаза. Презрительная улыбка скривила губы крылатого человека.

– Мне наплевать на оракула, – сказал он, сверкнув белыми ровными зубами. Голос его в опустевшей церкви прозвучал отчетливо и странно громко. – Я намерен взять ее с собой на Олимп. Она будет моей женой, а ваш драгоценный остров может провалиться в преисподнюю!

Он засмеялся и исчез.

Пораженный, Лонстон застыл на месте. «Я намерен взять ее с собой на Олимп». Олимп? Гора Олимп? Но это невероятно!

Олимп существует только В античных мифах, давно покрытых пылью тысячелетий.

Он стоял, уставившись на то место, где исчез чернокрылый человек.

Олимп?! Лонстон не знал, что и думать.

Быть может, он сходит с ума. Быть может, чернокрылый – всего лишь плод его воображения. Но если так, значит, безумна и Александра, и большинство его слуг. Мысли его путались, метались по кругу в такт сильным частым ударам сердца.

Олимп! Это существо хочет унести Александру на Олимп!

Лонстон задумался. Он вспомнил странное поведение Александры, ее просьбу о маскараде, ее признание в неспособности объяснить свои поступки. Если ее так упорно преследует этот обитатель Олимпа, почему это ее так мало тревожит? Любая другая женщина давно была бы в истерике.

Все это было ему совершенно непонятно.

Олимп! Мифические персонажи! Боже милостивый! Что происходит в Ситвелле?

Он словно прирос к полу церкви.

Мифы!

Легче поверить в привидения, чем в героев древнего мифа.

И все же Лонстон видел чернокрылого человека – бога либо призрака. Слышал его голос. Видел, как тот напугал Александру. Его слуги видели чернокрылого, леди Александра, Джулия и Виктория видели его и таинственную красавицу.

Если бы он один видел эти создания у себя в доме, он бы просто обратился к врачу. Но ведь он не один! Слишком много людей видели чернокрылого мужчину и красавицу, чтобы принять их всего лишь за бредовые порождения больного рассудка.

Лонстон пытался разобраться в своих мыслях. Он припомнил все случаи, когда видел чернокрылого человека – когда ему было тринадцать лет, несколько раз за последние недели в замке – и сегодня утром, рядом с Александрой.