Тереза засмеялась.

— Хорошо, Джейн. Итак, история моей жизни началась среди роскоши в Блуа. Я была единственным ребенком виконта де Бьюрана, со мной носились, как с драгоценностью, у меня была куча нянек и служанок. Сама я ничего этого не помню, я была совсем маленькой, когда отца отправили на гильотину, а мы бежали в Англию. Мама преподавала французский язык, потом, когда ее здоровье ухудшилось, стала зарабатывать шитьем. В школу я не ходила, мама учила меня сама, и все время напоминала мне, кто я такая и кем был мой отец. Потом я начала работать. Все, что я знала в жизни, — это бедность и борьба за существование.

Я служила гувернанткой в одной семье в Кенте. — По спокойному лицу Терезы пробежала тень. — Ну, это старая история. Я была очень юна, ко мне начал приставать хозяин… В общем, меня уволили без рекомендательного письма, так что пришлось устраиваться в семью уже рангом пониже. — Она мгновение помолчала. — Я никогда не считала себя выше других лишь потому, что принадлежу к аристократическому роду. Да и какое значение имеет титул, если я нищая? Но тем, у кого я служила, почему-то показалось, что я веду себя высокомерно. Наверное, им просто не нравилось, что им прислуживает кто-то выше их по рождению. В общем, меня уволили, я вернулась в Лондон и стала зарабатывать шитьем, как мама. А ее здоровье все ухудшалось. Только это и заставило меня обратиться за помощью к Хантингтонам. Иначе я бы ни за что на это не пошла, гордость не позволила бы. — Тереза откусила нитку и, встретившись глазами с Джейн, невесело улыбнулась. — Знаю, гордость — мой самый большой грех. Ну, так вот, мы получили от них приглашение. Вы не встречались с ними? О, это очень надменные люди, высоко ценящие себя. Никаких родственных чувств к нам они не испытывали. Из этого ничего не могло получиться… Я не пожелала стать бедной приживалкой, по мне, уж лучше зарабатывать на хлеб своими руками. Тут же нас стали упрекать в неблагодарности и гордыне… В общем, мы вернулись в Лондон и сняли эту комнату. Мама совсем разболелась, работать больше не может, много денег уходит на лекарства, но мы как-то сводим концы с концами…

— А несколько недель назад вы были на маскараде у леди Астон, — вставила Джейн.

Тереза медленно отложила шитье.

— Да, была. Ах, Джейн, платье было такое красивое, что я не устояла… Я его померила… и подумала: а почему бы нет? Никто ведь не узнает… Накинула сверху домино и пошла… О маскараде упоминала старая герцогиня, для которой было сшито это платье… Ну, а остальное вы знаете.

— Вы танцевали с Саймоном, я видела. Вы выглядели такими счастливыми.

Тереза подняла глаза к потолку.

— Мне было так хорошо! Как в сказке… — Она покачала головой. — Потом ко мне прицепился этот подонок, и Саймон пришел мне на помощь… — Тереза умолкла.

— Вам ведь нравится Саймон, да? Независимо оттого, что вы говорили, мне кажется…

— Может быть, при иных обстоятельствах… Да. — Тереза решительно отодвинула платье и встала. — Когда я его встретила, решила — это он… Со мной такого прежде не случалось… Но…

— Но Саймон вовсе не собирался сделать вас любовницей! — с жаром воскликнула Джейн. — Он хочет жениться на вас!

— Тем хуже для него, — резко произнесла Тереза. — Представьте себе: вашу мать спрашивают, кто ее невестка, а она отвечает, что это та самая, которая шила ей платья.

— Мы не обращаем внимания на такие вещи!

— Все обращают, — устало произнесла Тереза. — Но и это не все. Вы видели Сэмуэйза. Так вот представьте — он является на Портмен-сквер и начинает меня шантажировать, говорит, что пустит слух в свете, как я ему платила, чтобы он не отправил меня в публичный дом… Какой скандальчик получится, а? Ладно, давайте поедим. Правда, у меня только хлеб и сыр, но зато сыр — французский!

Глава четырнадцатая

Время текло медленно. Вскоре после обеда какой-то человек принес лекарства для виконтессы де Бьюран, и Тереза уговорила мать приподняться и выпить ложку микстуры.

— Что у нее? — прошептала Джейн, когда Тереза вернулась к столу.

— У нее всегда была слабая грудь, что-то с легкими. Ей надо переменить климат, съездить на воды, может, тогда состояние улучшилось бы. — Тереза сморгнула слезу. — Ладно, мне надо закончить это платье и заплатить Сэмуэйзу.

Они снова занялись шитьем, тихонько переговариваясь. Тереза рассказала немного о своей жизни в гувернантках, а Джейн — о детских годах в Амбергейте, не забывая то и дело упоминать Саймона.

— Как там, должно быть, хорошо, — мечтательно проговорила Тереза. — Скажите, Джейн, вы помолвлены?

Джейн зарделась.

— Нет!.. То есть да, кажется, помолвлена…

— Так нет или да? — удивилась француженка.

— Ну, есть один джентльмен… Он когда-то договорился с моим отцом о том, что я выйду замуж за его брата.

Тереза кивнула.

— Понимаю. Таков мир. Ну и потом?

— Я не захотела выходить за брата, а тот влюбился в мою лучшую подругу.

— А как же сговор?

Джейн замялась.

— Ну… этот джентльмен, он герцог… решил жениться на мне сам, чтобы не нарушать договоренность. Я, конечно, не хотела. Ну, а вчера случилось… Короче, я вроде бы как скомпрометирована и должна согласиться.

Тереза посмотрела на нее с недоумением.

— Господи, Джейн, ты рассказала мне только половину! Кто этот герцог, что он за человек и как это ты оказалась скомпрометированной?

— Ну… это герцог Делагэ. Он… В общем, он привык, что все ему подчиняются. Он… красивый, только кажется неприступным, пока его не узнаешь поближе, его считают нелюдимым, но я думаю…

Джейн умолкла, поймав себя на том, что улыбается.

— Я поняла — ты влюблена в него. — Тереза тряхнула головой. — Но тогда почему ты ему отказала?

Джейн заколебалась.

— А ты, почему отказываешься увидеться с Саймоном? Такие вещи не так легко объяснить, правда?

Несколько мгновений девушки смотрели друг другу в глаза, потом Тереза пожала плечами.

— Ты мне нравишься, Джейн Верей. Не должна была бы, но так уж получилось. Ну что мне делать с вами, Вереями?

— А мы видели тебя с Сэмуэйзом в Воксхолле, — призналась Джейн. — Ты же не с ним туда ходила?

Тереза засмеялась.

— Конечно, нет! Ради бога, не думай, что я каким-то образом принимаю участие в подлых затеях Сэмуэйза! Я пришла туда одна. Он увидел меня и хотел передать мне кошельки, которые воровал. Я от него убежала и больше там не видела!

Джейн стало грустно. Оказаться в плену у такого подонка — это же ужасно. Ну, ничего, Саймон уплатит выкуп, и через несколько часов она снова окажется дома.

Они еще немного поболтали, потом Тереза сварила суп и уговорила мать поесть. Они о чем-то тихонько поговорили по-французски, после чего Тереза подозвала Джейн.

— Мисс Верей, позвольте познакомить вас с моей матерью, виконтессой де Бьюран. Мама, это мисс Джейн Верей.

Виконтесса, бледная, осунувшаяся, с темными кругами под глазами, была явно тяжело больна. Она взяла Джейн за руку.

— Очень приятно, мадемуазель…

— Мне очень жаль, что вам нездоровится, мэм. Если я могу чем-то помочь…

Голубые глаза виконтессы пристально посмотрели на Джейн.

— Вы можете помочь, мисс Верей. Уговорите мою упрямую дочь выслушать вашего брата. Она просто умирает от любви, но ей, видите ли, гордость не позволяет…

— Мама! — оборвала ее Тереза. — Ты же меня выдаешь!

— Молчи, — произнесла виконтесса, закрывая глаза и откидываясь на подушку. — Я хочу счастья своей дочери, мисс Верей, а различить любовь я в состоянии. Ваш брат приходил семь раз, но Тереза не согласилась встретиться с ним. А потом плакала…

— Мама, — умоляющим голосом произнесла Тереза, — все не так просто…

— Глупости! Просто или сложно — это зависит от тебя самой! — Виконтесса слабо улыбнулась. — А сейчас, деточка, оставь меня и подумай о том, что я сказала.

Свеча догорала. Тереза сложила шитье и принялась за уборку комнаты.

— Уже поздно, — сказала она. — Наверное, Сэмуэйз сегодня не придет. Ложись, поспи.

Она вытащила из-под кровати виконтессы соломенный тюфяк. Джейн покачала головой.

— Я не буду спать, подремлю на стуле… Дверь открылась, и на пороге появился ухмыляющийся Сэмуэйз.

— Добрый вечер, принцесса! Все оказалось даже лучше, чем я думал! — Он подскочил к Джейн. — Кто бы мог предположить, что эта крошка — невеста герцога Делагэ! А у меня с ним свои счеты. Сначала я решил вернуть тебя ему после показательной ночи в одном из моих клубов. Но потом рассудил иначе: лучше я использую тебя как подсадную утку. Он обязательно прибежит спасать тебя, ведь так? Вот и посиди тут, пока его светлость не явится на переговоры об условиях твоего освобождения…

Перед глазами Джейн встала картина ночного парка, отблеск лунного света на лезвии ножа. Совершенно ясно, что ожидает здесь Алекса. Девушка почувствовала на своем плече руку Терезы.

— Все будет хорошо, дорогая…

Джейн сглотнула слюну.

— Какие у вас счеты с Алексом Делагэ, сэр? Уж если вы решили использовать меня как орудие мести, я, по крайней мере, имею право знать!

На лице Сэмуэйза мелькнуло сомнение, затем он расплылся в улыбке.

— Он ограбил меня и должен за это ответить.

— Ограбил?

— Вот именно. — Сэмуэйз вытер лицо платком. — Я тоже когда-то был джентльменом и собирался жениться на родственнице его светлости, вдове. Богатой, между прочим. Там было чем поживиться, да и ко мне она относилась благосклонно, что облегчало задачу. Так нет — вмешался герцог, и я остался с носом!

— Богатая вдова… — прошептала Джейн.

— Ага, леди Элинор Фейн. — Голос Сэмуэйз дрожал от ненависти. — Эта высокочтимая леди была готова на все ради меня… пока Делагэ ее не отговорил! Если б не он, мне не пришлось бы сейчас наскребать по грошу на хлеб! Я был бы богат!