— Хорошая девочка, — говорю я ей, толкаясь все дальше, пока не достигаю задней стенки ее горла.

Я закрываю глаза и испускаю стон, давая ей понять, насколько хорошо она ощущается. Я удерживаю ее, наслаждаясь ощущением ее горла, сжимающегося вокруг головки моего члена. Я толкаюсь своими бедрами и вдавливаюсь в нее всей своей длиной, отрезая ей доступа кислорода, ее нос почти касается моего лобка. Я позволяю ей вдохнуть, оттягивая от моего массивного члена. Она резко вдыхает, грудь ходит ходуном, а пальцы сжимаются на скамейке.

— Снова? — спрашиваю я ее.

Если бы она была моей рабыней, я бы не стал беспокоиться. Но я также изучаю ее желания.

— Пожалуйста, — просит она, в ее голосе слышится отчаяние, и я немедленно реагирую, толкая ее лицом вниз, пока она жадно поглощает мою длину.

В этот раз я позволяю ей двигаться, и она насаживается настолько же, как это делал я. Она шире раскрывает рот и принимает в себя столько меня, сколько может. Я опускаю руку и прохожусь по ее спине к сочной попке и немного приподнимаю ее платье. Она носит нижнее белье, но это изменится. Я хочу, чтобы ее киска и задница были легко доступны. А пока я проталкиваю пальцы под тонкую ткань и дергаюсь бедрами, когда чувствую, какая она горячая и мокрая.

Твою мать. Она настолько готова. Она чертовски промокла. Я слегка щипаю ее за клитор, и вибрации от ее стона проходят по моему члену, почти заставляя меня кончить. Но я сдерживаю свое удовольствие. Наш первый раз будет вместе.

Я нажимаю через влажную ткань и дразню ее. Без всякого предупреждения, я засовываю три пальца в ее тугую киску, пока толкаю ее голову вниз дальше на мой член. Я вхожу и выхожу пальцами из нее, одновременно толкаясь своими бедрами. Сохраняя быстрый темп и наслаждаясь звуками, издаваемыми ее мокрой киской и смешанными со звуками, издаваемыми ей, задыхающейся на моем члене.

Я оттягиваю ее голову от меня, позволяя сделать глоток кислорода. Она нетвердо стоит на ногах и слегка покачивается, глаза потускнели и слюни скопились на уголках ее губ. Она ловит воздух, а потом еще раз, прежде чем я ослабляю хватку у основания ее шеи. Все это время я продолжаю уверенно трахать ее своими пальцами. Поглаживая ее стенки и подталкивая ближе к кульминации.

— Пожалуйста, можно мне кончить? — кричит она с отчаянием.

— Кончи для меня, котенок, — говорю я, прежде чем толкнуть ее голову вниз.

Она энергично сосет меня, голова ходит вверх и вниз, она втягивает щеки в стремлении заставить меня кончить и желании прийти к своему собственному оргазму.

Катя наслаждается этим. Я откидываю голову назад, когда мои яйца подтягиваются. Мой позвоночник покалывает, и я знаю, что близок. Я вытаскиваю свою руку из ее киски и шлепаю ее по клитору, дразню мокрыми пальцами ее киску, пока она кричит от удовольствия вокруг моего члена.

Ее горло открывается, и я засовываю свой член глубже. Я по-прежнему толкаюсь бедрами короткими толчками, в то время как продолжаю двигать в ней пальцами снова и снова, пока ее тело напрягается.

Да!

Спазмы ее стенок вокруг моих пальцев начинают усиливаться, и это моя погибель.

Волна за волной горячая сперма покидает меня, и она послушно проглатывает всю ее. Это ощущение лишь увеличивает мое удовольствие. Я продолжаю растягивать ее оргазм, пока она очищает мой член до последней капли, ее тело напряжено и она издает тихие стоны наслаждения, которые наполняют мои уши.

Так эмоционально прекрасен вид ее с закрытыми глазами, наслаждающейся вкусом моего члена, что заставляет меня к чертовой матери опять стать твердым. Я бы мог брать ее часами.

Ее бедра все еще дрожат от интенсивности оргазма, в то время как я слизываю ее соки со своих пальцев. Она чертовски вкусная. И тугая. В следующий раз я хочу, чтобы она кончила на мой член.

У меня занимает какое-то время отдышаться, пока я глажу ее волосы, позволяя положить ей голову мне колени.

Совершенство.

Я хватаю одеяло, приготовленное в комнате и находящееся здесь специально для ухода. Натягиваю ее трусики на место, тяну ее маленькое тело себе на руки и устраиваюсь на скамье, разместив ее на своих коленях.

— Тебе понравилось? — тихо спрашиваю я, целуя ее волосы.

Ее сладкий вкус до сих пор ощущается на моем языке, и я хочу больше, но не здесь.

— Да,— тихо отвечает она и кладет щеку мне на плечо. Ее горячее дыхание щекочет мне шею.

— Это то, зачем ты пришла сюда?

Она прочищает горло и чуть смещается у меня на коленях.

— Я не знаю, зачем пришла сюда.

— Ты ищешь Хозяина, — отвечаю я ей.

— Да.

— Ты нашла одного.

Она ерзает у меня на коленях. Отсутствие ответа заставляет меня нервничать.

— Я не заинтересован в игре. Я хочу настоящее, — говорю я, удерживая ее взгляд.

— Я тоже, — тихо отвечает она.

— Я хочу тебя, Катя. И не хочу делиться.

Она идеальна. Я могу дать ей то, чего она хочет и что ей нужно.

Все в точности, как я себе представлял. Вплоть до этого момента. Она не дает ответ, который мне нужен.

— Я не хочу, чтобы кто-то подумал, что ты не под запретом.

Я чувствую, что мое сердце колотится, пока я разговариваю с ней. Я хочу, чтобы мой ошейник был на ее шее. Желаю, чтобы все знали, что она занята. Никто не может дать ей то, что могу я. Она еще не знает, но я собираюсь провести ее путями, о которых она даже не мечтала.

Ее светло-голубые глаза взлетаю ко мне, а тело напрягается. Впервые с тех пор как она здесь, Катя показывает признаки страха. Боязнь обязательств.

Но будь я проклят, если она позволит кому-нибудь прикоснуться к ней. Если она передумала, чтобы я был ее Хозяином, то мне придется переубедить ее.

— Ты несчастна со мной? — спрашиваю я ее.

— Нет, это не так. Я просто не готова.

— Если ты здесь без ошейника, то другие могут подойти к тебе.

И я уверен, к чертовой матери, что не собираюсь этого допустить.

— У тебя есть мое слово, — ее голос дрожит.

— Мне не нужно твое слово, — говорю я хриплым голосом, показывая свое доминирование над ней и указывая на серьезность того, что я испытываю к ней, отказывающей мне в этой просьбе.

Я не буду ставить ей ультиматум. Она еще не моя, и эта демонстрация неповиновения — не очень хороший знак. Но у нее имеется прошлое. И я остро осознаю тот факт, что ее восприятие отличается от моего. У нее есть реальные опасения, которые должны быть решены. Тем не менее, я хочу, чтобы она была помечена как моя.

— Меня рассердит, если ты отвергнешь мой ошейник.

Она обнимает себя руками и смотрит в сторону, печаль заметна в ее прекрасных чертах.

Она медленно поднимает подбородок, ее глаза находят мои.

— Это все, что я могу дать сейчас...

Ее голос затихает, прежде чем она произносит обращение. Но я слышу его на ее кончике языка. Хозяин. Теперь, когда наша игра закончена, она возвращается назад. Она старается обезопасить себя. Я не возражаю против этого, но она больше чем просто в безопасности со мной. Ей нужно только отпустить.

— Что тебе нужно от меня? — спрашиваю я, нежно взяв ее своей рукой за подбородок.

Сначала она сомневается, но все же опирается на мое прикосновению. Ее глаза закрыты, когда она отвечает:

— Я не знаю. Я боюсь.

— Ты уже знаешь, не бойся.

Как ее хозяин я несу на себе бремя ее забот.

— Я хочу, чтобы ты была моей рабыней, Катя.

— У меня имеются проблемы.

Она смотрит вдаль в сторону двери, и я понимаю, что происходит у нее в голове. Катя не хочет, чтобы ей воспользовались, и она не знает, сможет ли справиться с этим. Все хорошо. Я могу справиться со всеми ее тревогами. Я должен помнить, что у меня тут имеется очень большое преимущество. И она понятия не имеет, сколько я знаю.

Ее необходимо успокоить, возможно, покормить, и просто поговорить. Я попробую делать все не спеша, хоть и не хочу. Но она явно нуждается в этом.

— Пойдем, — говорю я, беру ее за руку и увожу из игровой комнаты по направлению к обеденному залу.

Сегодня там запланировано шоу. Игры с огнем, на которые, должно быть, любопытно посмотреть. Это не то, с чем играю я, но, тем не менее, это интересно.

— Я должна идти.

При этом она остается стоять на месте, и смотрит на меня, как будто прося разрешения уйти. Она еще не моя. Это до боли очевидно. Но я не собираюсь позволить ей уйти с этим дерьмом.

— Ты никогда не будешь мне лгать снова.

Мой голос жесткий. Она не должна уходить.

Она яростно качает головой и настаивает:

— Я не вру, — ее голос пронизан страхом. — Я действительно должна идти. Я не очень хорошо чувствую себя сейчас.

Ее дыхание наполнено паническими вздохами.

— Это не значит, что тебе нужно идти. Если ты в чем-то нуждаешься, то все, что тебе необходимо сделать, так это просто сказать мне.

Адреналин выплескивается в мою кровь. Я расстроен и зол. Я должен был спланировать все лучше.

— Я не хочу, — честно отвечает она мне, и я глажу пальцем по тыльной стороне ее ладони.

Слишком много, слишком скоро. Я ненавижу Джо Леви в этот момент. Я хотел, чтобы ей было комфортно. Я хотел все сделать медленнее.

Я поцеловал тыльную сторону ее ладошки и кивнул.

— Это было слишком много для тебя, не так ли?

Ее глаза расширяются, и она хочет что-то сказать в ответ, но закрывает рот.

— Вы не понимаете.

Я понимаю. Я, черт побери, все понимаю. Если бы я разыграл все правильно, она бы не чувствовала себя сейчас настолько неуверенно. Я могу это исправить.

— Ты вернешься сюда. Завтра вечером, — даю я ей команду.

Она фокусирует свое внимание на мне. Ее покорность очевидна.

— Если ты, конечно, хочешь продолжить.

— Да, — отвечает Катя глухим голосом.

— Я бы тоже, котенок. Я понимаю, тебе нужно время, чтобы переварить все это. Подумай над этими вещами сегодня и завтра в течение дня. А потом ты вернешься сюда. Я не хочу, чтобы ты возвращалась сюда без ошейника.