Он взял ее руку и прижал к своему лицу.

— Той ночью, когда вы утолили мою неистовую страсть, я предъявил права на вас, мисс Джеймс, и для вас будет гораздо полезнее не забывать об этом.

Она старалась освободить руку, но он только крепче прижал ее. Он чувствовал, что теряет ее, и одна эта мысль убивала его. Наконец, он отпустил руку Саманты.

— Сними ночную сорочку.

— Что?

— Я хочу напоследок получить подарок, мисс Джеймс, и этот подарок — ты.

Глаза Саманты наполнились слезами.

— Ублюдок, — прошептала она. — Я не буду игрушкой ни для тебя, ни для кого-нибудь другого. Если тебе надо получить удовольствие, пойди и найди себе шлюху!

Макс откинулся назад и закрыл глаза ладонями. Все получилось не так, как думалось.

— Шлюха не поможет, — произнес он тихо.

— Твои нежные чувства не волнуют меня. Уходи из моей комнаты. Уходи!

Он помедлил, разрываясь между желанием покинуть комнату, дом, Саманту и желанием остаться с ней в постели. Он просыпался с мыслями о Саманте каждое утро на протяжении двух с половиной недель, и он не мог представить, как он будет жить дальше без нее. Конечно, он этою боялся.

Он встал и направился к двери.

— До свидания, Макс, — услышал он ее сдавленный голос, прежде чем дверь закрылась за ним.

Он чувствовал, как слезы катились по щекам, когда он пробирался к выходу. Но не успел он даже подойти к кухне, как что-то устремилось ему навстречу и неприятно шлепнуло по лицу. Громко чертыхнувшись, он повернулся кругом и столкнулся лицом к лицу с Идой Олсен, которая держала в руках метлу.

— Если ты решил хотя бы на секунду, что я позволю тебе разбить сердце этой девушки, тогда ты глупее, чем я думала, — сказала она, подкрепляя свои слова еще одним ударом метлы.

— Леди, если вы ударите меня еще раз этой штукой, то вы обнаружите ее торчащей из своих ушей.

— Не угрожайте мне, мистер шериф. Я достаточно пожила, чтобы знать, как вести себя с такими, как вы.

Он сделал шаг в ее сторону.

— Вы знаете, мне надоели ваши насмешки над моей профессией. Я заслужил этот знак, и я чертовски горд, что ношу его.

— Поздравляю, — сказала она. — Но ваша гордость не принесет ничего хорошего Саманте.

— Уверен, что вы рассчитываете на то, что Пит Холден создаст ей прекрасные условия.

— Будьте уверены, я сделаю все, что смогу, чтобы моя племянница была довольна.

— А что вы скажете, леди, если я сделаю ее счастливой? Я, блюститель закона.

— Этого никогда не будет, Баррет. Блюстители закона не выполняют своих обязательств. Они лезут из шкуры вон, стараясь попасть на глаза своему шефу и, представить себя героями. Они убегают из дома, даже на секунду не задумываясь о семьях, которые они оставляют терзаться от беспокойства.

Макс подумал о своей семье в Карсоне, которую он практически не видел, и слова Иды причинили ему острую боль, как укус ядовитой змеи. Она была права. Он не пара для Саманты. Лучшее, что он мог сделать для нее, так это уйти прочь из ее жизни и дать ей возможность найти для себя какого-нибудь надежного парня, вроде Пита Холдена.

— Я собираюсь уйти с первыми лучами солнца, рано утром.

— Завтра? Вы уйдете от Самми в день ее рождения? Боже, это так похоже на блюстителя закона.

Макс прищурился. Завтра день рождения Саманты? Он представил мысленно, как Пит Холден угощает Саманту тортом и просит ее забыть все, забыть этого негодяя шерифа, который оставил ее в день рождения.

— Как я и сказал, я уйду рано утром… послезавтра. — Он широко улыбнулся Иде, вызвав выражение испуга на ее лице, и вышел из дома.

Глава двадцатая

Саманта сидела рядом с Питом на лугу за городом. Пит восхищался изумительным видом Скалистых гор, а она терла нос, пытаясь справиться с аллергией на полевые цветы. Когда он оглянулся на нее, она выдавила жалкую улыбку. Ноги ее уже начинали зудеть от прикосновения хрупких стеблей цветов.

— Может, нам лучше посидеть в багги, — сказала она, стараясь не выдавать мольбу в голосе.

— Ерунда, — ответил Пит. — Утро просто чудесное, хорошо немного погреться на солнышке.

Саманте стало нехорошо, когда она увидела, что он начал плести для нее венок.

— А как давно вы с шерифом знаете друг друга?

Его вопрос напугал ее. Меньше всего ей хотелось говорить с ним о Максе Баррете. Сегодня утром он уехал, и она, вероятно, никогда больше не увидит его. При мысли об этом у нее похолодело в груди.

— Всего лишь месяц или около того, — ответила она.

— Тогда положение было довольно странным — ведь вы путешествовали с ним по пустыне.

Она догадалась, заглянув в его любопытные глаза, что он прямо-таки сгорал от нетерпения, желая услышать все грязные подробности.

— Право же, мистер Холден, это длинная история. Сомневаюсь, что вам она покажется интересной.

Он коснулся ее руки.

— Прошу вас. Зовите меня Пит. И мне кажется интересным все, что вы мне скажете.

— Пожалуйста, мистер Холден. Я думаю…

— Прекрасная молодая женщина, подобная вам, не должна ни о чем думать. Одного вашего существования уже достаточно.

Саманта не могла решить, оскорбляют ли ее его слова или, наоборот, льстят ей.

— Саманта, я так счастлив, что вы согласились выбраться со мной за город. Мне кажется, это просто замечательно, что вы будете жить в этом городе. Я сам прожил здесь только неделю или около того, так что мы с вами могли бы подружиться.

Саманта почувствовала укол совести. Юноша смотрел на нее таким нежным взором. Ей не следовало находиться здесь с ним. Сердце ее давно уже принадлежало другому.

— Ваша тетушка говорила мне, что шериф завтра уезжает.

Она резко вскинула голову.

— Завтра? А я была уверена, что он уже уехал!

— Очевидно, он решил задержаться, чтобы попасть на ваш день рождения.

Саманта почувствовала, как ее охватывает приятная теплота, и она уже не могла сдержать слабую улыбку, тронувшую ее губы.

— Вам, конечно, известно, что он безнадежно влюблен в вас, мисс Джеймс. — Пит пристально посмотрел ей в глаза. — Могу ли я узнать — вы так же безнадежно влюблены в него?

— Разумеется, нет.

— Вы отрицаете, что любите его?

— Я отрицаю, что он любит меня. Его привязанность ко мне основывается только… на физической стороне.

Пит потрепал ее по руке.

— Есть настоящие мужчины и есть негодяи, Саманта. Иногда молодой невинной леди трудно бывает понять, в чем состоит разница.

Ее опыт общения с мужчинами, несомненно, говорил ей о том же. Только теперь она не была столь уж невинной.

— Я думаю, нам пора ехать. — Она поднялась и направилась к багги.

Пит последовал за ней, и на лице его появилось выражение болезненного сочувствия.

— Завтра он уедет, Саманта. Тогда мы с вами сможем начать все сначала.

Забираясь в багги, она приняла руку Пита. Ее удивило, что Макс еще не уехал, но она понимала, что это ничего не изменит. Завтра его уже не будет здесь, и он заберет с собой и ее сердце, и ее душу.


Поздним утром Макс ехал на кобыле Саманты по главной улице Логана. Городок казался ему странноватым, на удивление чистеньким. Дома были выкрашены в спокойные, приглушенные тона, словно по ним прошлась рука опытного художника, вывески висели ровно и аккуратно, даже улицы были чисто подметены, на них не было ни навоза, ни зловонных отбросов, что являлось бичом других городов.

Он натянул поводья перед офисом местного шерифа. Башмаки его громко затопали, когда он прошел по деревянному настилу и распахнул дверь.

Комната воняла потом и блевотиной — несомненно, подарок от какого-нибудь местного пьяницы. Он подумал, что даже в таком опрятном городке, как Логан, вероятно, хватает своих проблем.

Темноволосый человек, что сидел за большим дубовым столом, поднял на него глубоко посаженные, казавшиеся почти желтыми глаза.

— Что вам угодно?

Макс разглядывал этого человека. Волосы его были спутаны, лицо казалось слишком юным и, похоже, еще не знало бритвы. Этот парень был как раз таким шерифом, который подходил тихому и законопослушному городку вроде Логана.

Макс бросил на стол свой значок, и глаза молодого шерифа удивленно расширились. Шериф Соединенных Штатов Баррет. Ему показалось, что глаза юнца еще более округлились.

— Мне нужна ваша помощь, — сказал Макс.

— Баррет?

— А вас зовут…

— Стенли. — Шериф поднялся с места и протянул руку. — Гай Стенли. И еще я могу сказать, что для меня огромное удовольствие познакомиться с вами, шериф Баррет, Чем я могу помочь вам.

Макс присел на краешек стола.

— В городе есть одна женщина, и мне бы хотелось, чтобы вы приглядывали за ней.

В глазах Стенли промелькнул интерес — чересчур сильный интерес, подумалось Максу.

— Это такая хорошенькая малышка с огромными карими глазами и темно-каштановыми волосами?

Макс кивнул.

— Примерно вот такого роста? — Стенли поднял руку. — И отлично сложена?

— Похоже, вы хорошо знакомы с ней.

— В этом городке трудно не заметить только что прибывшую незамужнюю даму. И что же такое натворила эта прелестная юная учительница, что вы хотите, чтобы я следил за ней?

Макс почувствовал, как в нем поднимается волна ярости. Ему не понравилось, как говорил этот человек о Саманте.

— Ничего, шериф. Я просто желаю, чтобы вы присматривали за ней, вот и все. — Он наклонился, перегнувшись через стол. — И если только с ней что-нибудь случится, я у вас сердце выну и скормлю его крысам.

Стенли сглотнул.

— Не беспокойтесь, шериф, к этой женщине никто не сунется, пока я буду за ней смотреть.