На какой риск она пошла, выставив ему такой опрометчивый и безрассудный ультиматум! Оказаться один на один с этим огромным, могучим человеком с искрящимися зелеными глазами, говорящим низким, хрипловатым, гипнотизирующим голосом о постели, которую они разделят и где он овладеет ею…

Ее крайне удивило, что она не упала в обморок.

Она также удивилась, когда сэр Хью Гилберт — о котором она забыла в ту же минуту, как ушел Родерик, — со скрипом отодвинул назад свое кресло и сел за столик напротив нее. Во взгляде его можно было прочесть заинтересованность, смущение и, разумеется, веселье.

— Как вы думаете, вы его вычислили? — спросил Хью, подперев высокую, словно скульптурно вылепленную скулу кулаком.

— Что? Нет. Нет, я вовсе так не думаю, — проворчала Микаэла, неосознанно копируя позу сэра Хью.

— Хорошо. Потому что вы не достигли этого, — не принося извинений, заявил Хью. Микаэла бросила на него быстрый взгляд, прежде чем он продолжил: — Вы хотите попытаться завоевать его, так ведь?

— С вашей стороны было бы разумнее удалиться! — простонала Микаэла. — Я не желаю обсуждать с вами мои личные дела, сэр Хью.

Хью поднял руки, словно сдаваясь, и отклонился от стола.

— Отлично. Я просто стараюсь помочь. Я надеялся, что вы с готовностью примете содействие со стороны единственного человека в Шербоне, который знает Рика лучше, чем кто-либо еще, но… — Его кресло отъехало назад по каменному полу, когда он встал. — Я вижу, моя помощь нежелательна, ее не оценили. Так что извините меня за мою дерзость и спокойной ночи, мисс Форчун. — Он повернулся, чтобы уйти.

Микаэла сидела, подперев голову рукой, невольно размышляя над словами сэра Хью. Конечно, этот несносный человек прав — кто мог знать Родерика лучше, чем тот, кто участвовал вместе с ним в битвах? Путешествовал с ним из далеких земель обратно в Шербон и преданно служил другу, помогая воспитывать Лео и восстанавливать Шербон из праха?

Микаэла подняла голову.

— Вы предлагаете мне свою помощь? — воскликнула она вслед Хью, надеясь, впрочем, что тот уже окажется достаточно далеко, чтобы услышать ее.

Этого не случилось.

Хью возник из мрака и остался в периметре света, словно серебристый дымок.

— Разумеется, иначе я не заговорил бы об этом.

Микаэла нахмурилась. Она по-прежнему недолюбливала сэра Хью, сама не зная почему. Поэтому она задала первый пришедший ей на ум вопрос:

— Почему вы хотите мне помочь?

Хью медленно направился к столу со сложенными за спиной руками. Он снова был одет так, будто собирался на утренний прием в королевский дворец, и Микаэла должна была признать, что он очень красив, хотя, к своему удивлению, обнаружила, что внешность Хью Гилберта проигрывает по сравнению с ликом лорда Шербона. Хью был скульптурно совершенен, очарователен; Родерик Шербон — высокий и таинственный — и от этого буквально захватывало дух.

— Если Рик потеряет Шербон, у меня не будет другого дома, — спокойно сообщил Хью. — Я занял денег подо все, чем владел, чтобы принять участие в крестовом походе, и если я вернусь домой, мне нечем будет платить моим кредиторам… — Хью пожал плечами, затем ироническая улыбка вновь вернулась на его лицо. — Боюсь, я не обладаю качествами, которые можно было бы продать. Я достаточно хорошо одеваюсь, могу сочинить приличные вирши и сижу на лошади лучше любого в этих краях. Но куда это может меня привести, а? Странствующий менестрель, и только? — Он хмыкнул и покачал головой: — Я не что иное, как ненужное украшение, всюду, кроме Шербона.

Микаэла кивнула. Жизнь многих людей зависела от замка Шербон. И больше всех, пожалуй, самого лорда.

Возможно, что она слишком поспешно и слишком строго оценила Хью Гилберта.

— Наша дружба может быть благотворна для всех, — задумчиво произнесла она.

У Хью взлетели брови.

— Разумеется.

— Отлично. Что я должна делать? — спросила Микаэла.

Родерик допивал четвертый кубок вина в течение часа, когда Хью тихо постучался, а затем открыл дверь.

Родерик знал, что его друг придет к нему. Хью не мог удалиться на ночь без того, чтобы не поделиться своими впечатлениями о событиях вечера, — иначе он лопнул бы прежде, чем пропоет петух.

Хотя Родерик ценил дружбу Хью, который был его единственным другом с момента возвращения в Шербон, он многое отдал бы, чтобы провести долгие ночные часы в одиночестве, размышляя над тем, как обстоят его дела с Микаэлой Форчун.

Вот уж действительно леди Удача.

— Ни минуты покоя, согласен? — выразительно спросил Хью. Он подошел к Родерику, сидевшему в кресле, плюхнулся в кресло напротив и взял графин с вином. — Клянусь, Рик, здесь больше интриг, чем в борделе Аурелии.

Родерик фыркнул и осушил свой кубок. Хью сделал большой глоток и удовлетворенно вздохнул.

— Продолжим упражнения сегодня ночью? Знаю, что ты весь в ссадинах после нашей прогулки верхом, но это пойдет тебе на пользу.

— Не сегодня, Хью, — ответил Родерик, совершенно забыв об этих мучительных для него прогулках. — Я буду беспомощен на ринге — моя нога…

— Да, твоя нога, моя задница, — глумливо произнес Хью. — Уверен, мисс Форчун тебя соблазнила. Именно это меня беспокоит.

— Ничего подобного, — как-то по-детски возразил Родерик, не желая обсуждать с Хью свои чувства к Микаэле.

— Нет? — с вызовом спросил Хью. — Я понимаю, время быстро летит. Отпусти мисс Форчун, женись на следующей, какой бы она ни была.

— Почему тебе не нравится мисс Форчун? Ей нет и двадцати, она не уродлива, не хуже других. Не ты ли пилил меня за то, что я отпугиваю женщин? А сейчас уговариваешь меня поступить точно так же с мисс Форчун.

— Значит, ты находишь ее привлекательной? — спросил Хью.

Родерик снова фыркнул:

— Во всяком случае, не безобразной.

— Собираешься уложить ее в постель?

— Хью, — вздохнул Родерик.

— Только твоя гордость удерживала тебя, — отрезал Хью, — что бы ты ни говорил, Рик. Кроме того, не думаю, что мисс Форчун выбросит тебя из своей постели.

— Нет?

— Впрочем, особо не обнадеживай себя. По-моему, она шлюшка.

— Черт тебя подери! — рассмеялся Родерик.

— Смейся сколько угодно, но… — Хью пожал плечами и поднес кубок к губам.

Родерик снова посерьезнел.

— С чего ты взял, что она шлюшка? В каком бы отчаянном положении ни находился мой кузен, вряд ли он поселил бы проститутку в своем доме, чтобы она составила компанию его дочери.

— Но мисс Форчун с ним спала, а они не были женаты, даже помолвлены не были…

— Почему ты так уверен в том, что мисс Форчун с ним спала?

— Брось, Рик, в Торнфилд-Мэноре на пиру все об этом говорили. Почему она сочла себя такой униженной, когда Торнфилд женился на другой? Каждую ночь он провожал мисс Форчун в ее комнату, после того как его дочь ложилась спать.

— То, что произошло между леди Микаэлой и Торнфилдом до ее приезда в Шербон, не имеет значения ни для настоящего, ни для будущего. Она предпочла не возвращаться туда, и это главное.

— Думай что хочешь, но мисс Форчун любит его, — как бы между прочим сообщил Хью. — Твой брак с ней поставит тебя в неловкое положение, поскольку она наверняка останется любовницей твоего кузена.

— Ты все слишком драматизируешь, Хью.

— Ты так считаешь? А каково тебе будет, если она начнет просить тебя простить Алану Торнфилду его долги? Когда она будет выставлять свои отношения с ним здесь и в Торнфилд-Мэноре? Ты станешь посмешищем для всей округи. И можно даже допустить, что ее пребывание в Шербоие не что иное, как план, разработанный ею вместе с Торнфилдом.

— Она не вернется в Торнфилд-Мэнор. — Родерик был в этом уверен. Какие бы чувства ни питала Микаэла Форчун к Алану Торнфилду, все это были лишь девичьи мечты, которые Торнфилд разбил, женившись на другой. Родерик не верил, что Алан Торнфилд сочтет в своих высших интересах внедрить Микаэлу — как любовницу или в каком-нибудь ином качестве — в логово Шербонского дьявола.

— Хорошо, пусть не Торнфилд, — снизошел Хью. — Но такая женщина вряд ли останется одна в своей постели надолго.

Родерик пожал плечами:

— Меня это не заботит. Если захочет, пусть заведет себе любовника, лишь бы все оставалось в тайне.

— Ты готов растить ребенка от другого мужчины? Родерик бросил на друга быстрый мрачный взгляд.

— Я просто сказал это, чтобы испытать твою щедрую натуру, Рик. — Хью вытянул ноги и осушил кубок. — Поверь мне, первой задачей мисс Форчун будет окрутить тебя вокруг своего маленького пальчика и с помощью блестящей уловки сделать вас двоих близкими друзьями. Меня нисколько не удивит, если она зайдет так далеко, что соблазнит тебя.

Родерик грубо рассмеялся, хотя образ Микаэлы Форчун, увлекающей его в ее постель, разбудил в нем его мужское начало. Он пошевелился в кресле.

— Сомневаюсь, что она зайдет так далеко.

— Не знаю, Рик, мне она кажется какой-то отчаявшейся, — сказал Хью.

Родерик почувствовал себя так, словно Хью нанес ему удар. Одно дело, если такие низкие мысли о себе бродили у него в душе, и совсем иное — услышать их из уст лучшего друга.

Однако Хью как ни в чем не бывало продолжал:

— Знаешь, готов поспорить на серебряную монету, что в следующий раз, когда вы окажетесь наедине, она попытается заставить тебя поцеловать ее.

Родерик рассмеялся, думая про себя, насколько он был близок к этому, когда появились Хью и Харлисс.

— Хью, ты перегибаешь палку.

— Боишься проиграть? Или боишься, что я выиграю? — поддразнил его с ухмылкой Хью. Из кармана своей туники он извлек маленький кожаный кошелек и дернул за шнурок. — Так, давай. — Хью швырнул на столик между их креслами серебряную монету. — Клади свою монету там, где прячутся твои убеждения, лорд Родерик Шербон, ты, дьявол!