«Открой свой разум к восприятию чуда!» – приказала себе обессилевшая женщина и взмолилась:

– Я здесь, Господи! Пошли мне свое благословение. Нет, нет, не за себя прошу, за Роузи… Сестра Куки, вдохнови меня! Мне понравились твои слова о мудреце, который знает, когда нужно отступить. Это сказано про меня… Еще ты говорила, что мы должны искать Его посланников. Боже, я даже не могу видеть! Что, если он уже здесь, а я его не замечаю?! Черт возьми, а?!

Неожиданно Эмили снова упала и скатилась вниз, ударившись о выступающие корни дерева. Женщина хотела закричать, но боль в плече оказалась настолько сильной, что она, закусив губу, принялась молча кататься по земле. По руке побежала теплая струйка. Кровь? Что делать, если у нее открытый перелом?

В этом месте оказалось немного светлее: сосны росли не так часто. Прищурившись и сосредоточив зрение, можно рассмотреть циферблат часов и валявшийся рядом указатель: «Путь Аппалачиана». Куда она идет? К Убежищу или от него?

Перекатившись на левый бок, миссис Торн подождала, пока стихнет боль, и привстала на одно колено. По телу пробежала волна жуткого озноба. Что же сломано? Плечо, ключица или рука? Вполне возможно, все вместе. И все-таки Эмили поднялась.

– Черт возьми, дорогая, иди! – раздалось словно ниоткуда.

– Кто-то крикнул? – прошептала несчастная женщина. – Неужели Ян? Невозможно. Он же умер!..

– Перестань жалеть себя. Я всегда говорил, что ты глупа. Повернись и отправляйся другой дорогой!

– Заткнись, Ян! Ты больше не смеешь указывать мне.

– Я не хочу, чтобы твоя смерть оказалась на моей совести.

«Неужели это и вправду голос моего бывшего мужа? – изумленно подумала миссис Торн. – У меня что, галлюцинации?»

Привычка, выработанная за долгие годы жизни с Яном, заставила ее повернуться и сделать шаг, который дался с огромным трудом и отозвался болью во всем теле.

– Если я действительно разговариваю с тобой, Ян, то скажи, сумею ли добраться до людей и помочь Роузи? Как далеко от меня Убежище?

Женщина вновь упала, на мгновение ослепнув от боли и понимая, что вот-вот потеряет сознание.

– Зачем ты толкнул меня, сукин сын?!

– Хорошо, хорошо, Эмили. А теперь разозлись… Только разозлись по-настоящему! Так… Вставай и иди!

– Ян, пожалуйста, помоги мне. Если ты ненавидишь меня, то сделай доброе дело для Роузи. Она ведь ничем не навредила тебе… Пожалуйста! Я не могу встать и сдвинуться с места… Мне нужно полежать… Рано или поздно кто-то найдет меня и мою подругу… Оставь меня, Ян. У меня сломана рука. Ты же врач и знаешь, насколько это болезненно. Вспомни, ведь ты ложился в постель, если у тебя кололо в боку…

– Немедленно замолчи! Хватит причитать! Ты что, собираешься дать своей подруге умереть?! Посмотри на себя! Ты валяешься на земле, потому что лень пошевелить ногой. У-у, бездельница! Я приказываю тебе, Эмили, и ты обязана подчиняться. Выпрями руку! Да ничего у тебя не сломано. Ты только сильно ушибла ее. Поверь мне как доктору.

– Отстань! Не замолчу! Никакой я не лодырь, а вот ты глупый идиот, ничего не смыслящий в медицине.

Женщина встала и зашагала вперед. «Должно быть, я сошла с ума, если разговариваю сама с собой и мертвецом, – мелькнуло в голове у Эмили. – Но, с другой стороны, наверное, именно такую ситуацию имела в виду сестра Куки, рассказывая о посланнике Божьем. Ян – Божий посланник?! Который час? Сколько времени прошло с тех пор, как я упала? Так… Разговор с Яном занял всего несколько минут… Пять тридцать? Или пять сорок пять?»

– Иди, Эмили.

На этот раз голос прозвучал мягко, словно упрашивая. Может быть, Ян действительно хочет помочь ей. Да нет, не ей, а Роузи…

* * *

Сестра Куки взглянула на часы и ужаснулась: «Господи! Как быстро бежит время». Она огляделась, проверила микроволновые печи, поставила поднос с картошкой в свободную. Мясо уже поджарилось до нужной кондиции: на нем образовалась аппетитная хрустящая корочка. Салат готов, столы расставлены, овощи подготовлены для тушения. Булочки остались в печке, чтобы не остыли; персиковый пирог охлаждался на заднем крыльце.

Поднос с чайником и стаканами красовался на столе. Чай тоже нужно вынести на крыльцо – единственное место, если не считать их спален, куда вход гостям был заказан. Именно здесь, подальше от посторонних глаз, можно выкурить запрещенную сигаретку и попить холодного чая.

Один раз в месяц сестры признавались друг другу в своем грехе и тут же забывали о нем до следующего раскаяния.

Никто из монахинь понятия не имел, откуда брались сигареты. Оставленные посетителями пачки хранились в кухне, в коробке из-под обуви, ожидая, пока их не востребуют. Правда, через три дня сигареты шли по своему прямому назначению. «Кто нашел, тот и курит», – обычно философски замечала Филли, зажигая спичку. Новые пачки, как по мановению волшебной палочки, появлялись на ступеньках заднего крыльца точно через день. По этому поводу мнения сестер разделялись: Джилли, Куки и Тина считали, что виновник этого – Мэтт, а Филли, Гасси и Милли склонялись в пользу Айвэна.

Тина разлила чай по стаканам, Гасси раздала сигареты, Милли щелкнула зажигалкой.

– Ужасная привычка, – заявила Филли, глубоко затягиваясь.

– Отвратительная, – дружно и весело поддержали остальные.

– Я точно знаю, что Бог не станет нас карать, – сказала Джилли. – Он ведь позволяет нам находить эти ужасные штуки. Если бы Господь противился этому, то прятал бы сигареты.

Куки, страстная поклонница Эрика Клэптона, заметила:

– А я вот и не собираюсь бросить курить.

– Мы тоже, – подхватили остальные.

– Будем гореть в аду, – предупредила сестра Тина.

– Что ж, по крайней мере, мы окажемся там вместе, – спокойно заявила Милли.

– Пора заканчивать, – произнесла Джилли, выставляя окурок «Мальборо» на всеобщее обозрение. – Видите? Докурила до самого фильтра… Какой ужасный грех!

– Кстати, а как вы думаете, мать Тереза курит? – поинтересовалась Филли.

– Ей приходится переживать ужасные стрессы… Как здесь не закуришь? – заметила сестра Куки. – Что-то небо совсем затянуло тучами, надеюсь, сегодня не будет грозы. Так хочется дочитать этот кровавый детектив. Если электричество отключат, я так и не узнаю, кто же все-таки убил Дарлин.

– Ее сестра Марлин, и перестань ныть, – фыркнула Гасси. – Еще в этой истории замешан садовник, остальное – чушь. Теперь тебе нечего волноваться, если погаснет свет. У меня есть другая книга… «Пропавшая красавица»… Можешь завтра взять ее и почитать. Мне ее привез Мэтт.

– Надеюсь, с Эмили и Роузи все в порядке. Правда, в горах и лесу темнеет гораздо раньше… А если начнется буря, там будет темно, как в аду, – задумчиво произнесла Тина.

– Роузи уже ходила по этому маршруту, – заметила Джилли. – Расстояние небольшое, всего четыре мили. Хотя… Да, они же сегодня наметили пройти десять. Ой! И Эмили совершенно не знает местности!

– Мне кажется, нужно попросить Айвэна присмотреть за ними, когда он привезет почту. Кстати, сегодня рейнджер что-то задерживается. Обычно Айвэн приезжает, – а у нас конец занятий… э… этим грехом, – пробормотала Милли.

– Я обещала оставить им ужин.

– Опять нарушаешь правила, Джилли, – строго заметила Гасси.

– Они для того и созданы, чтобы их нарушать. Да, а ведь эти женщины не привыкли лазить по горам…

– О! Я слышу колокол. Должно быть, это Айвэн.

Сестры собрали пустые стаканы на поднос, поручив Джилли обойти дом и забрать почту.

Айвэн, обладающий шестью футами и четырьмя дюймами роста и весом в двести шестьдесят фунтов, походил на медведя. Сильное сходство с этим животным дополняли его огромные, размером с добрый ствол дерева, ручищи. Зеленая форма и «стетсон» придавали ему довольно грозный вид.

– Надвигается гроза, сестра, и грянет она часиков в десять. Надо проверить, все ли на месте. – Его голос звучал мягко и нежно.

– Ну, если буря начнется в столь поздний час, то нечего беспокоиться за Эмили и Роузи… Сегодня утром они отправились в поход на десять миль, – пояснила Джилли.

– Когда ушли женщины? – спокойно поинтересовался гигант.

– Сразу после завтрака. Я обещала оставить им ужин, сказав, что наполню их тарелки и поставлю в печь. Знаю, это противоречит правилам, однако мне их просто-напросто жалко. Когда они вернутся, то будут умирать от голода.

– Как мило с вашей стороны, сестра. Да, правила время от времени нужно нарушать. А Роузи осилит такое расстояние? Мне надо проверить… Сейчас в лесу стало совсем темно, а Финнеран ужасная трусиха. Она падает в обморок даже при виде обыкновенной полевой мышки.

– Откуда вам сие известно? – ехидно поинтересовалась Джилли.

– Мэтт рассказал… Так, мы возьмем джип, поднимемся на гору и осмотрим окрестности. Если они ушли в восемь тридцать – девять ноль-ноль, то к этому времени должны бы вернуться. Да, обязательно нужно посмотреть. Если мы разойдемся с ними, выстрелите сигнальной ракетой, которую мы вам оставим. Хорошо, сестра?

– Конечно. Я скажу об этом и остальным. Мы предупреждали Роузи о том, чтобы она придерживалась тропинки и никуда не сворачивала… Они должны бы уже вернуться, но… Ладно, мне нужно идти, а то опоздаю с ужином.

Айвэн вручил ей небольшой пакет с почтой, повернулся и направился к главному корпусу, где обычно оставлял свой джип. Отъехав в четверть мили от Убежища, он покинул машину и по рации вызвал Мэтта Холидея.

– Поверь мне, эти женщины не прошли десяти миль. Если их нет к этому времени, значит, что-то случилось. У Роузи, кстати, часто побаливает живот. Об этом все знают.

– Я сейчас найду кого-нибудь, кто присмотрит за детьми, и приеду. Зажги фонари или запусти сигнальные ракеты… Айвэн, скоро разразится гроза… Через сорок минут я буду у тебя.

– Хорошо, увидимся, – произнес гигант, отключая рацию и вспоминая срочные вызовы, полученные за годы работы рейнджером. Обычно гости не отваживаются заходить слишком далеко, поэтому серьезных проблем не возникало. Ему нравилась эта служба, связанная с людьми, ищущими душевного спасения и успокоения в Убежище. Он и сам прибегал к такому образу жизни несколько лет назад, когда его невеста погибла в аварии. Сейчас, в возрасте пятидесяти лет, так и оставшийся холостяком любитель животных и детей по имени Айвэн работал круглосуточно.