Бренда Джойс - Приз

Брак между Вирджинией и Шоном решил бы много проблем. Фактически он даже покрыл бы совершенные им преступления, дав возможность жить по-прежнему.

Его жизнь тянулась в никуда, словно одна из древних римских дорог, никогда не используемых, безрадостных и ненужных.

Девлин подошел к окну, выходящему на задние лужайки. Он предпочел бы умереть завтра убийцей и головорезом, чем продолжать бесконечную пародию, какой была его жизнь.

В наказание за ее преступление Вирджинии запретили весь день выходить из комнаты и даже спускаться к ужину, который ей принесли на серебряном подносе. Всю вторую половину дня она кипела от гнева на подобную несправедливость. Ведь она всего лишь отправилась на утреннюю прогулку верхом. Откуда ей было знать, что она обнаружит тайное политическое антибританское общество? Если бы она шала, что происходит в фермерском доме, то держалась бы от него подальше. Во всем был виноват Девлин, уложивший в свою постель эту толстомясую Фиону! Не будь он таким развратником, ей бы не пришлось скакать так далеко и так долго. Поглощенная этими мыслями Вирджиния не могла наслаждаться отлично приготовленным фазаном и жареным лососем, к которым едва прикоснулась.

Неужели Девлин искренне произнес ужасную угрозу, что не позволит ей покинуть Аскитон, если она все видела? Вирджиния поежилась. Он предпринял столько трудов, чтобы похитить ее и получить за нее выкуп, так что едва ли откажется от своих планов.

Девлин сказал, что должен защитить Шона и остальных. Защитить от чего? От осуждения за предательство своей страны?

Вирджиния стояла у открытого окна в ночной сорочке, не беспокоясь о том, чтобы расчесать волосы; ее поднос с ужином давно унесли. Ночь была наполнена тысячей сияющих звезд. Она смотрела и смотрела туда, где за полями, за рекой, за Атлантическим океаном остался ее дом.

Вирджинию охватила тоска. Ей хотелось домой. Чувство застигло ее врасплох — и навалилось на нее с такой же силой, как это было в школе Мармотт в Ричмонде.

Вирджиния опустила подбородок на руки. Теперь она была заперта в Аскитоне. Конечно, она скучала по дому, там она всегда могла свободно передвигаться и делать что хочет. Только теперь Вирджиния осознала, как она была счастлива. Если бы она могла сказать спасибо своим родителям за всю их любовь, за доверие к ней, за разрешение носить бриджи, скакать верхом по-мужски и помогать отцу на плантации.

В дверь постучали.

В спальню вошел Девлин.

— Уходите! — крикнула Вирджиния, чувствуя, что в ней закипает гнев.

Выражение его лица было абсолютно непроницаемо, невозможно было понять, что у него на уме.

— Мы должны обсудить кое-что, — осторожно начал Девлин.

Вирджиния подошла к кровати и потянулась к ближайшему предмету на столике — кувшину с водой. Схватив его, она повернулась, чтобы запустить им в Девлина с надеждой попасть ему в голову и, если повезет, убить его на месте.

Девлин прыгнул вперед, прежде чем Вирджиния успела бросить кувшин, и схватил ее за запястье так сильно, что она вскрикнула.

— Поставьте его, — приказал он.

— Я поставлю его вам на голову!

Вирджиния попыталась вырваться. Ничто не казалось ей важнее, чем ударить Девлина по голове кувшином. Ее воспламеняли образы его и Фионы, обнаженных и сплетенных в страстном объятии.

— Перестаньте, Вирджиния, — спокойно сказал Девлин, сильнее сжимая запястье.

Она смотрела на него, боясь заплакать, потом сказала: «Хорошо» — и бросила кувшин.

Тяжелый уотерфордский хрусталь разбился, и вода выплеснулась на ее голые ноги и его сапоги.

— Насколько я понимаю, вы все еще сердитесь? — спросил он, не отпуская ее руку.

Вирджиния презрительно фыркнула.

— Как вы умны, капитан. А теперь отпустите меня — мне больно.

— В вашем голосе звучит горечь, — заметил Девлин, скользнув взглядом по ее груди.

Вирджиния снова тщетно попыталась освободить руку.

— Горечь? С чего бы это? Я была на пути в Лондон, чтобы позаботиться о крайне важных личных делах, когда меня похитили с моего корабля. С тех пор я была заперта в вашей каюте, а теперь заперта в этой спальне. Горечь? О нет!

— Я хочу поговорить с вами. Если вздумаете напасть на меня снова, вас запрут здесь на целую неделю.

Она встретила его холодный взгляд:

— Вы настоящий ублюдок.

Девлин пожал плечами и отпустил ее. Вирджиния отскочила, ударившись о край кровати и оказавшись зажатой между ним и кроватью.

— Днем вы плакали и сейчас плачете снова. Почему?

— Убирайтесь из моей спальни, О'Нил!

— И не думаю.

Он внимательно изучал ее.

— Но Фиона ждет! — почти крикнула она и тотчас пожалела о сказанном.

Девлин стоял неподвижно. Но в его глазах мелькнуло удивление.

Покраснев, Вирджиния скользнула в сторону от кровати и от него, направившись через комнату к камину. О, почему она это сказала? Теперь он будет считать, что она ревнует.

— Что вы сказали? — спросил Девлин.

Вирджиния скрестила руки под грудью и уставилась на огонь. Слезы мешали ей видеть. Она не слышала, как он подошел сзади, и вздрогнула, когда его рука схватила ее за локоть.

— Что вы сказали? — спросил он снова.

— Ничего.

Вирджиния плотно сжала губы, но ее сердце бешено колотилось.

— Нет, вы сказали, что Фиона ждет. Ждет где? Кого?

Его голос был лишен всякого выражения.

Вирджиния повернулась к нему лицом. Внутренний голос предупреждал ее не высказывать вслух свои мысли, но она не послушалась его.

— Меня не беспокоит, что она в вашей постели, Девлин. Я даже рада этому! «Он у него такой большой! Я едва могу удержать его в руке!» — передразнила Вирджиния.

Его глаза расширились, и она увидела, что он, возможно в первый раз, искренне удивлен.

— «Он занимался со мной любовью всю ночь, как жеребец!» — продолжала Вирджиния. — «О, я так влюблена!»

Девлин молчал.

Вирджиния заподозрила неладное и, приглядевшись, увидела у него в глазах искорки смеха.

— Так вы сердитесь на меня, потому что я взял служанку в свою постель? — спросил он. — Вы ревнуете к Фионе?

— Я ревную? Вы в своем уме? Я рада! Я просто хочу вам напомнить, что вы находитесь не в той спальне.

Она ослепительно улыбнулась.

Девлин долго смотрел на нее.

— Скажите что-нибудь! — крикнула Вирджиния.

— Я похитил вас с американского корабля и пытался обращаться с вами как с гостьей, хотя мы оба знаем, что вы находитесь здесь против воли. Вы действительно должны радоваться, что я удовлетворился горничной, Вирджиния.

Было очевидно, что Девлин тщательно подбирает слова. Вирджиния знала, что должна быть осторожной, но не могла.

— Я уже сказала вам, что рада за вас, и думаю, вам следует немедленно вернуться к ней! — заявила она, чувствуя, что к глазам подступают слезы.

Девлин молчал.

— Почему вы смотрите на меня как на сумасшедшую? — спросила Вирджиния, сдерживая слезы.

— Я вас не понимаю, — негромко сказал он. — Вы моя пленница. Как вы можете ревновать? Это означает, что вы испытываете чувства ко мне, вашему похитителю.

— Я не ревную.

Она отвернулась, боясь, что слезы польются градом.

Девлин схватил ее за руку, повернув к себе.

— Как я мог обидеть вас?

— Вы меня не обидели! — солгала Вирджиния, яростно борясь со слезами.

— Вы снова плачете.

— Нет. Меня не интересуете ни вы, ни то, что вы предпочитаете Фиону, — сказала она. — Пожалуйста, не трогайте меня.

Но, отпустив руку, он взял ее за подбородок.

— Только глупец предпочел бы вам служанку.

Но Вирджиния не была уверена, что правильно его расслышала.

— Что?

— Я не предпочитаю ее. Фактически я напрочь забыл о ней. — Девлин поколебался. — Сожалею о том, что она вам наболтала, Вирджиния. Я также забыл, что подарил вам первый поцелуй.

Они еще никогда не говорили так откровенно. Вирджиния закусила губу.

— Но я не забыла.

Он вздохнул:

— Я хотел обсудить с вами кое-какие важные дела, но вижу, что сейчас не время.

Вирджиния покачала головой, коснувшись его рукава.

— Я думала, что нравлюсь вам, — услышала она собственный голос.

Казалось, маленькая девочка умоляет, чтобы ее поняли.

Девлин стоял неподвижно.

— Мужчины постоянно используют женщин, — заговорил он после долгой паузы. — Это ничего не значит. Фиона хотела услужить мне. Я не ходил к ней и не искал ее. Я даже не могу вспомнить, как она выглядит, кроме того, что она толстая. Но я нуждался в физической разрядке. Сожалею, что заставил вас ревновать, — это не входило в мои намерения.

Вирджиния покачала головой, неспособная понять его и чувствуя на щеках слезы.

— Я думала, что нравлюсь вам, — повторила она.

На скулах Девлина появились два розовых пятна.

— Вы красивая женщина. Я едва ли мог остаться к этому равнодушным, и мы оба это знаем.

Вирджиния уставилась на него, слыша гулкие медленные удары своего сердца и внезапно осознав, что ее желание никогда не исчезало. Она была наедине с Девлином в своей комнате, освещенной только несколькими свечами и огнем в камине, и он только что признал, что находит ее красивой.

— Вы все еще хотите меня? — прошептала Вирджиния, уже зная ответ.

Девлин не сводил с нее глаз.

— Да.

Она склонилась вперед:

— Тогда я не понимаю, Девлин. Почему вы оставили меня и пошли к ней? Я была в ваших объятиях…

— Я не ходил к ней. Она ждала в моей комнате, и я забыл об этом.

— Почему вы оставили меня? — крикнула Вирджиния, положив руки ему на грудь.