– Это моя вина. Если бы только мог знать, что она задумает! Джи, прости! Я извиняюсь от лица Элис и себя за то, что она назвала тебя…

– Да! – оборвала Дженджи его плаксивый монолог. Она вовсе не хотела, чтобы Тим чувствовал себя виноватым за идиотское поведение его не менее идиотской подружки. – Я танцевала стриптиз. Что слышал! – рыкнула она, заметив недоумение на его лице. – Я стриптизерша!

– Станцуешь для меня? – с таким же удивленным лицом произнес он. Казалось, Тим совсем не понял, что сказали его губы. – То есть, я имел в виду, ты не обязана отчитываться за то, что делала… Это ведь тоже работа, хоть и…

Дженджи вытаращила на него недоуменные глаза.

– Я не проститутка!

– Конечно, нет. Я тебя не считаю проституткой. – Тим коснулся ее руки, пытаясь успокоить. – Меня не волнует мнение других. Джи, ты так и не дала ответа на главный вопрос.

– Какой? Про стриптиз? – взорвалась она, отдернув свою руку.

– Ты не сказала, что чувствуешь ко мне. Ответь же…

– Ты, ты… – Дженджи решила не продолжать, молча развернувшись и направившись по дороге. Обернувшись, она заметила, что Тим следует за ней. – Знаешь, – она притормозила, – Я готова была сделать все, чтобы ты бросил Элис и обратил на меня внимание. – и снова пошла дальше.

Распахнув дверь дома и оставив ее открытой для Тима, который следовал за ней всю дорогу, Дженджи наклонилась, чтобы снять кеды. Тим подошел сзади и легонько толкнул ее бедра своими. Джен резко выгнулась и посмотрела на него с яростным видом. Тим был слишком спокоен и несколько увлечен ее телом, чтобы извиниться за этот опрометчиво-желанный поступок. Ведь аппетитные бедра Дженджи, которые ему довелось разглядеть, пока та спала на его кровати, неделю не давали ему уснуть.

– Вы вернулись? – Дорис, вытирая руки, вышла из кухни. – Так скоро? Что, Элис опять перепутала приправы и сахар, испортив коронное блюдо ее голубокровной бабушки?

– До коронного блюда не дошло. – кряхтя, пробубнила Дженджи, и быстро взбежала наверх.

– Ничего, мама. – Тим проводил Дженджи восторженным взглядом, а затем вошел в кухню и плюхнулся на мягкий диванчик у окна – любимое место Анжелики. – Элис совершила недопустимую ошибку, – заявил он, стуча пальцами по столу. – Ей нет оправданий. Есть у тебя что-нибудь такое, чем можно было успокоиться? Доставай, знаю, что есть.

– Имеешь в виду мои настои? – Дорис была крайне удивлена просьбой сына, который всегда отталкивал подобные вещи. «Если Тим просит об этом, значит, точно все стало гораздо серьезней.» – Не узнаю своего Тима! – она достала из шкафчика старую пачку из-под сигарет времен ее бурной молодости и положила на стол. Затем порылась на полке и достала бутылочку настойки. – Теперь ты похож на прежнего Тима, как в детстве!

Тим налил себе полстакана, затем закурил, выпуская из губ густой сиреневатый дым.

– Не припомню, что баловался этим в детстве. – расслабленно проскрипел он, разглядывая потолок.

– Я имею в виду твое состояние. Сумасшедший блеск в глазах, ошалевший вид…

– Похоже, что-то не так, мама. Со мной стали происходить необъяснимые вещи.

– Может, это твое нормальное состояние, Тим? Вдруг все то, что ты чувствуешь к Дженджи сейчас, и раньше было, просто некая сила не давала осознать это?

– Все это странно, не находишь? И почему ты все время пытаешься сосватать меня и ее?

– Вы давно были бы вместе, если бы не Дакота. Ты сейчас так похож на своего отца, сынок… – Дорис положила ладонь на его плечо.

Тим раскинулся на диване, размышляя над тем, что сказала его мать. Он понимал, Дорис вела речь о том проклятии, что развело жизненные пути Тима и Дженджи. Он отчетливо помнил тот день, когда решился на столь рискованный шаг.

– Это не Дакота, мама. – сказал он и поглотил содержимое стакана.

Они просидели, не проронив ни слова, долгое время, думая каждый о своем, пока их гармоничное пребывание не нарушила Дженджи. Она подошла к дверям на кухню в банном халате и теперь смотрела на них сердитым взглядом, скрестив руки на груди.

– Я думала, у нас тут пожар. – усмехнулась она с ноткой придирчивости. – А вы тут дымите оба! Не вредно?

– Нет, – хрипло ответил Тим вполголоса и выпустил клуб дыма, томно поглядев на Джен, – Хочешь? – он протянул ей сигарету, пахнущую вовсе не табаком, а какими-то цветочными нотками.

– Нет уж. – Дженджи замахала руками, как бы отдаляя от себя этот дурман.

– Зря ты так, Джи. – игриво ухмыльнулся Тим, уронив взгляд на ее грудь, скрытую под толстым слоем халата. – Хорошая вещь, однако. Расслабляет.

– Я же говорила, – заторможено произнесла Дорис, а потом наклонилась к сыну и прошептала. – Если с этим переборщить, то можно получить оргазм…

– Что получить?! – Дженджи округлила глаза. – Вы что курите там?

– Присядь, – Тим похлопал по дивану рукой. – Хочу, чтобы ты была рядом со мной. – его опьяневший взгляд в один миг свел Дженджи с ума.

Она не хотела показывать ему, что испытывает на самом деле сейчас, но травы ей точно были не нужны, чтобы добиться схожего с Тимом состояния.

– Рядом? – переспросила Джен, – Сейчас?

– Всегда хочу.

Дженджи собралась было подойти к нему, но тут заявились нежданные гости. Элис, влетев в комнату, оттолкнула Дженджи в сторону. Следом за ней прошла Анжелика.

– Что тут происходит? – возмущенно спросила Элис, поглядев на безумие матери и сына. – Тим, ты что, употребляешь наркотики? У тебя глаза красные! Пошли домой! А вы? – обратилась она к Дорис. – Что вы сделали с ним? У вашей семейки совсем нет совести! Одна хамит, другая пичкает моего мужа наркотиками, третья вообще…

– Уходи, Элис. – тихо и спокойно заявил Тим. – Я сегодня останусь здесь. И тебя видеть точно не желаю.

– Ты, вы… Что вы делаете? – словесно набросилась она на Дорис, считая виноватой именно ее. – Остановите же его!

– Мой сын взрослый мальчик, пусть сам думает. Ему виднее, как поступить! Иди, не нагнетай! – Дорис встала и силком вывела Элис из кухни.

– Мм, дурман-трава делает свое дело? – иронично заметила Анжелика, присев рядом с братом. – Ну как ощущения?

– Как в раю… – Тим полулежал на диване и блаженно улыбался. Казалось, он уже позабыл о том, что только что тут была Элис.

– Хоть кто-то в раю. – вспылила Анжелика, – Вы оба бросили меня с ней наедине! Как вы могли? – она повернулась к Дженджи, все еще стоящей у двери. – Мне пришлось слушать ее бредни все два часа!

– По-моему, вы отлично ладите друг с другом, – Джен надменно задрала голову и посмотрела на Анжи. – на улице вы прекрасно обсуждали меня. Или мне все это послышалось?

– Но я ведь должна же как-то поддерживать тему для разговора! А у Элис одна тема – ты!

– Она не одинока в этом. – страстно добавил Тим – Джи… Моя суперсексуальная Джи… Ну почему не выходишь у меня из головы целыми сутками, Джи? – он наклонился к столу и взглянул на Дженджи исподлобья, закусил губу и томно прорычал. – Даже покурить не выходишь оттуда. Так и с ума сойти недолго…

– Куда ты столько куришь??? – Анжелика отобрала у брата ароматизированную чудодейственную штуковину, вызывающую оргазм. – Хочешь попасть в больницу, что ли?

– От страсти в больницу? Или от того, что ты, Дженджи, не идешь у меня из головы? – Тим встал с дивана и пошатнулся. – Иди ко мне, Джи! Мне не терпится получить тебя. Возьму здесь и сейчас! – он попытался сделать шаг навстречу Джен, но тут же рухнул на пол, напоследок издав протяжный стон.

– Что с ним? – испуганно спросила Дженджи, подойдя к лежащему без сознания Тиму.

– Кажется, у него наступил оргазм. – Анжелика с ухмылкой пожала плечами.

Они кое-как перенесли крепко спящего Тима в спальню. Несмотря на уговоры Дорис переночевать в комнате Анжелики, Дженджи настояла на своем, терпя чудовищный скрип соседней кровати на протяжении всей ночи. Тим ворочался, стонал, кровать прогибалась под тяжестью его тела и не давала Дженджи уснуть. Под утро сон ее все-таки уморил, но спать пришлось недолго, потому что другая кровать заскрипела с новой силой.

Тим проснулся.

– Спишь, Дженджи?

– Да. – ответила она, нервно повернувшись на другой бок.

– Если ты спишь, почему разговариваешь со мной?

– Потому что твоя кровать не дает мне уснуть по-человечески.

– Я могу перелечь к тебе. Этот звук меня тоже раздражает, да и пружины всю спину отдавили. Если подвинешься, буду признателен.

Дженджи молча сдвинулась на самый край кровати, а Тим прилег рядом, бережно накрыв ее одеялом.

– Заметил, ты всегда укрываешься, даже если жарко.

– Привыкла обнимать одеяло или подушку. Что попадется под руку.

– Я уже видел эту твою привычку, когда спала у меня дома. Ее раньше не было. – Тим сделал небольшую паузу, пальцы его игриво пробежались по линии бедер Джен к коленям и вернулись на талию. – А если я попадусь под руку, меня обнимешь?

– Не обниму.

– Ты обижаешься на меня? – Тим, плавно двигая бедрами, прильнул губами к уху Джен, потихоньку лаская ее живот, скрытый под одеялом, постепенно забираясь под него. – Если чем-то обидел вчера, прошу прощения за это.

– Да, кстати, – Дженджи вырвалась из объятий и, дотянувшись до тумбочки, достала оттуда светлый сверток. – Твоя рубашка, Тим. Постирала, отгладила, но вернуть никак не представлялось случая.

Тим, очарованный ее попкой в свободных коричневых трусиках вида деван-дерьер, показавшейся их-под одеяла на несколько секунд, с трудом сдержался, чтобы не залезть под оттопыривающиеся кружева и не приласкать удивительные прелести Дженджи.

Вместо этого Тим встал и покинул комнату, убеждая себя в том, что Джен его отшила вполне сознательно.

Спустя несколько минут снизу стали доноситься крики и брань. Тим и Дорис что-то громко обсуждали.

– Ты дурак, Тим! Не делай этого! Она же уедет! – кричала мать, выйдя в коридор.

– Пусть едет отсюда как можно дальше! – бросил Тим, а затем раздался хлопок входной двери.