Так под свои невеселые думы она и заснула, свернувшись калачиком на диване. А проснулась уже утром от нетерпеливого звонка в дверь. Соскочила, огляделась заполошно. Первое утро свеженького года заглядывало в окно обычным сереньким хмурым рассветом, бедный телевизор продолжал наяривать что-то танцевально-разухабистое. Помотав головой, чтобы проснуться окончательно, она поплелась в прихожую, открыла дверь… и снова помотала головой, будто пытаясь отогнать от себя сонные глюки. За дверью стояла аукуба. Настоящая. Живая. Японская. А за золотыми ее листьями светилось счастливой улыбкой усталое Димино лицо…

– Что это, Дим? Я не поняла…

– Как – что? Не видишь, что ли? Это же аукуба! Настоящая! Живая! Дай пройти, а то я уроню ее! Тяжелая, зараза…

– Где ты ее взял, Дима?

– Где, где… у матери выпросил! Она сопротивлялась, конечно, но я объяснил ей, что мне очень надо аукубу эту одной красивой женщине подарить…

– А зачем, Дим?

– Как это – зачем? Пусть у тебя будет аукуба – живая! Поняла? Настоящая! И все у нас с тобой будет по-настоящему! Потому что я очень люблю тебя, Женя…