— В реанимации. Алиска уже час не вылезает из уборной.

— Он хотел чего-то конкретного или просто решил порадовать дочку?

— Попросил не забывать его и пообещал, что совсем скоро вернется домой. Я, собственно говоря, поэтому и звоню. Как там обстоят дела? Что с дележкой власти?

— Не фонтан. Ты ведь знаешь, какие трусливые городские шишки. Половина уже сложила лапки и отошла от дел. Вторая пока сопротивляется, но если не предпринять соответствующие меры, скоро и они свалят.

— Ты ведь понимаешь, чем все это чревато для нас?

— Прекрасно понимаю, но пока бессилен. Люди, которые должны были помочь, сейчас в разъездах, а без них провернуть все законно не получится…

— А если не законно?

— Миха, ты прекрасно знаешь, что я не люблю пачкать руки. Тем более, таким образом. Знаю, что ты волнуешься за жену, но поверь, лучше пока не спешить.

— Знаю, Серый, знаю. Если что-то изменится, дай мне знать.

— Созвонимся.

Отключившись, я еще некоторое время провел на балконе, обдумывая сложившуюся ситуацию. С одной стороны, все это дело можно было решить тихо и мирно, просто прибив в темном переулочке Самойлова и его папашу, свалив все это на разборки из-за территории. Но, во-первых, сама мысль об этом мне была противна, а во-вторых, хотелось, чтобы они помучались. Значит, остается только припереть их к стеночки и, жестоко опозорив, засадить в тюрьму. Этот вариант был более желанен, но требовал времени… которого катастрофически не хватало.

— Егор, ты чего стоишь на холоде?

— Мне-то можно, а вот почему ты раздетая вышла, остается загадкой!

Затолкав свою девочку обратно в комнату и обсмотрев её с ног до головы, я недовольно нахмурился.

— Ириша, тебе не кажется, что это платье слишком короткое?

— Милый, оно чуть выше колена.

— Но все равно на тебе смотрится слишком вызывающе!

— М-м-м, может быть все дело в животе, которое в последнее время растет как на дрожжах?! Не буду показывать пальцем на человека, который в этом виноват!

— Я не против снова провиниться!

— Отстань от меня, злыдень! Между прочим, нам через полчаса уже надо быть внизу, так что прочь ручонки от моей попы!

— Ну, Ириша…

— Не нукай, не запряг. И вообще, я с тобой поговорить хотела.

— О чем? — промурлыкал я, оглаживая выпуклости будущей жены.

— О Самойлове, который десять минут назад прислал сообщение, с обещанием выкрасть меня из твоих коварных ручек…

— Я его прибью! — все добрые и светлые мысли сразу же сошли на нет, уступая место врожденной кровожадности.

— Становись в очередь! — улыбнулась Иришка, прижимаясь ко мне и обнимая за шею. — Мой папочка пообещал сделать тоже самое.

— Только не говори, что у Сергея хватило ума связаться с твоим отцом!

— Хватило, — кивнула девушка, наморщив свой носик. — Он потребовал, чтобы папа разорвал нашу помолвку. Когда отец вежливо послал Самойлова, тот стал угрожать. Думаю, ты знаешь, как папочка не любит угрозы.

— Девочка моя, ты ничего не бойся. Я тебя никому не отдам, обещаю.

— Знаю, — довольно вздохнула любимая, а потом посмотрела на часы. — Нам уже пора. Если не выедем сейчас, рискуем попасть в пробку.

— С учетом того, что сегодня мы поедем ко мне, то пробки не страшны.

— Ах да, я совсем забыла, что район элиты не страдает этой проблемой.

— Девочка моя, рискну тебе напомнить, что ты сама относишься к элите.

— И меня это угнетает…

— Ириша, милая, если ты захочешь, мы переедем в другой город, в другую страну.

— А как же твоя работа?

— Мои замы и сами прекрасно со всем справляются. К тому же, никогда не помешает открыть еще один автомобильный салон.

— Заманчивое предложение, но… мать найдет нас где угодно.

— После свадьбы она потеряет право вмешиваться в твою жизнь. В нашу жизнь, любимая. Хватит думать о ней и её тирании. Теперь все изменится.

— Если бы все было так просто… Ладно, хватит о грустном! Пойдем уже! Я просто сгораю от желания поговорить с Васькой!

— Ириша, Василиса уже большая девочка и сама в состоянии справиться со своей жизнью.

— Егор, ты уверен, что мы сейчас об одной и той же Василисе говорим? — скептически сощурив глаза, спросила Ира.

— Ну ладно, может ты и права… но все равно, оставь её в покое. Если захочет, сама все расскажет.

— А она захочет… еще как захочет!

Глава 12. Один шаг до ненависти

Женская версия происходящего. Василиса…

Было стыдно. Было жутко стыдно! Проснувшись поутру обнаженной, в объятиях почти незнакомого мужчины, я испытала первое в своей жизни настоящее смущение. Кое-как выбравшись из крепких объятий, я похватала свои вещи и мышкой прокралась в ванную. Уже там, стоя под упругими струями воды, я предалась невеселым раздумьям.

Насколько я успела узнать Дениса, он относится к тому типу мужчин, которые всегда добиваются своего. В данном случае его цели довольно-таки ясны, только вот незадача: мне они о-о-очень не нравятся. Если вчера ночью я и была готова расстаться со своей девичьей честью, то поутру приоритеты кардинально поменялись.

Может, сейчас Царевич и испытывает ко мне какой-то интерес, но я просто уверена, что он продлится до первой совместной ночи. Нынешняя не в счет! А становиться чей-то постельной игрушкой, желания не наблюдалось. И что самое обидное — он ведь теперь точно не отстанет. Кажется, проще будет просто переспать с ним, чем бегать.

Пока я предавалась невеселым мыслям, дверь в ванную открылась и через стекло, покрытое паром, я смогла разглядеть силуэт мужского тела. Обнаженного тела! Тихо пискнув, я схватила полотенце и, не обращая внимания на стекающую по коже пену, обмоталась им.

— Знаешь, после вчерашней ночи, как-то поздно стесняться, — усмехнулся Денис, закрывая дверь кабинки и заполняя своим разгоряченным телом все пространство.

— А что вчера было? Ничего не видела, ничего не знаю! И, если ты не против, я хотела бы спокойно принять душ!

— Принимай. Разве я тебе чем-то мешаю? — поставив руки по обе стороны от головы, Царевич прижал меня к холодной стене и склонился к лицу. — Скажи, Василек, тебя когда-нибудь купали?

— Ну-у, да… когда маленькой была.

— Это не в счет. Значит, нет.

Взяв с полки бутылочку с гелем, Денис выдавил себе на руку небольшую лужицу ароматной жидкости и, вытащив полотенце из моих ослабших конечностей, провел ладонью по обнажившейся коже. Судорожно вздохнув, я прикрыла глаза и прислонилась головой к стене. По сравнению с жаркими прикосновениями Царевича, вода казалась ледяной, создавая контраст желаний и ощущений.

Когда шаловливые ручки добрались до развилки бедер, сводя с ума легкими касаниями, я не выдержала и сама подалась вперед, жадно целуя красивые губы, изогнутые в кривой усмешке. Умелые прикосновения лишали разума, заставляя извиваться и беспомощно стонать. Напряжение, охватившее все тело, никак не желало отпускать, превращая в один сплошной нерв. Тугой узел боли, свернувшийся внизу живота, с каждым мгновением становился все больше, рискуя взорваться от малейшего неаккуратного движения.

Закинув мою ногу себе на талию, Денис провел своей возбужденной плотью по самому чувствительно месту, а потом стал медленно входить в меня, вызывая очень странные ощущения во всем теле. Было немного непривычно чувствовать такую наполненность, но именно она стала последней каплей моей сладкой пытки. Хрипло закричав, я вцепилась в плечи мужчины, сотрясаемая волнами удовольствия, нескончаемым потоком омывающих чувствительное тело.

— Тише, Василек, тише. А то соседи прибегут проверить, кого здесь убивают.

Придерживая за талию, Денис терпеливо ждал, пока я более менее приду в себя, нежно целуя лицо и губы.

— А у тебя там что-то торчит, — рассматривая мужчину из полуопущенных ресниц, прошептала я.

— Еще бы не "торчало", — хмыкнул он, целуя меня.

— А мы… дальше не будем? — в голосе помимо воли проскользнули нотки разочарования.

— Василек, я конечно не против продолжения, но учитывая твою невинность, первый раз лучше провести в менее экстремальных условиях. Иди ко мне, а то ты на ногах еле стоишь.

Взяв меня на руки, Денис еще некоторое время постоял под душем, смывая мыльную пену, а потом вынес меня из кабинки и усадил на небольшую тумбочку. В очередной раз покраснев, я попыталась прикрыть грудь руками.

— Не думал, что ты такая скромница! — улыбнулся мужчина, начиная вытирать меня полотенцем. — С виду такая боевая, а тут…

— Ну, извини. Для меня это как бы все в новинку! М-м-м, Денис, скажи, а это всегда так…

— Как?

— Приятно… Мне сначала было неудобно, а потом… появилось ощущение, что я умру без прикосновений и движения.

— Поверь, Василек, это только крупицы того, что будет дальше. Когда проснется твоя женская ненасытная натура, все будет казаться ярче и сильнее.

— Что же ты со мной делаешь?.. — жалобно простонала я, когда Денис лизнул сосок и легонько подул на него.

— Избавляю от прошлого, даря новое будущее, — серьезно произнес мужчина, вытирая мои влажные волосы.

Замотав полотенце на своих бедрах, Царевич гордо прошагал в спальню, неся меня на ручках. Усадив на кровать и положив рядом мои приготовленные вещи, он кивнул на них.

— Я маленький червячок, без ручек и ножек, так что заставлять меня одеваться бесполезно! — завалившись на кровать, я блаженно прикрыла глаза, чувствуя приятную усталость во всем теле.

— Это намек, чтобы я одел тебя?

— Нет, это прямой текст, объясняющий, чтобы меня оставили в покое! Я никуда не поеду и буду жить здесь!

— Боюсь, без провизии и людского общения тебя ненадолго хватит, так что собирайся.