— Привет, Эрик.

Он вошел, и Джасинда невольно отпрянула в сторону. Эрик был просто ужасен. Его плотно сжатые челюсти свидетельствовали о решимости и гневе.

— О'кэй, давай разберемся в этом, — резко начал он.

— Ты не хочешь присесть? — она сделала неопределенный жест в сторону софы.

Вместо ответа он прошел к окну, поглядел на улицу, а затем обернулся к ней.

— Почему ты не хочешь видеть меня? — сурово спросил Эрик.

Она беспомощно протянула к нему руки.

— Из этого ничего не выйдет. Мы совсем разные люди. Как будто из двух разных миров.

— Да? — спросил он язвительно. — А что, жители Нью-Йорка не дышат воздухом и не употребляют пищи?

Джасинда присела на край софы.

— Пожалуйста, не осложняй наши отношения, ведь они и так уже зашли в тупик.

Он сжал кулаки, затем разжал их и тяжело рухнул в кресло напротив нее.

— Если они сложные, тогда почему ты их еще больше осложняешь? Мы оба хотим видеть друг друга снова, и ты знаешь это.

Джасинда старалась не смотреть ему в глаза.

— Мы слишком разные, — продолжала она убеждать его.

— Объясни, — настаивал Эрик.

Джасинда крепко сцепила пальцы рук и уставилась на них.

— Я не хочу разыгрывать из себя аристократку, но я гораздо образованнее тебя. Мне доставляют удовольствие разные непривычные для тебя вещи. Ты из сельской местности, а я городская. Я люблю толпу, движение, люблю ощущать себя частицей большого целого, все это можно понять, живя в Нью-Йорке. Я люблю читать хорошие книги и балет. Эрик, неужели ты не видишь, что наши отношения ни к чему хорошему не приведут?

Карие глаза пронизывали ее насквозь.

— Тогда как объяснить те выходные дни? Мне показалось, что все было хорошо.

Джасинда пожала плечами.

— Это было лишь физическое влечение, — сказала она, не глядя на него.

Его глаза расширились, затем сузились.

— Ну, что ж. Спасибо, что объяснила мне это, — сказал он холодно. — Я был настолько наивен, что поверил, будто бы мы испытываем друг к другу что-то серьезное. Я думал, что мне, наконец, удалось пробить брешь в той чертовой стене сдержанности, которой ты окружила себя.

Он шагнул к двери.

— Это было великое открытие тебя, — почти рыдая произнесла Джасинда.

Ее глаза наполнились слезами, когда он, уходя, хлопнул дверью. Затем она услышала, как он отъехал, яростно переключая передачи и скрежеща тормозами.

Она словно окаменела от сердечной боли, горестно замерев посреди комнаты. Наконец между ними все кончено и, кажется, должно было наступить облегчение, но слезы продолжали струиться по ее щекам, а сердце разрывалось на части.

8


В течение следующей недели Джасинда была очень занята, но это не мешало ей тосковать и мечтать услышать голос Эрика. Тысячу раз она испытывала соблазн поднять телефонную трубку и позвонить ему. И уже в тысячный раз останавливала себя.

В понедельник, лишь только она вошла в свой офис, как зазвонил телефон. Даже не сняв пальто, она подняла трубку.

— Алло. Джасинда Норт слушает.

— Это доктор Метсалф из Стамфордского университета. Я преподаю электротехнику. Я слышал никем не подтвержденное сообщение о том, что «Озарк Пауэр Компани» покупает электрическую энергию, генерируемую транспортером. Это верно?

Она прищурилась.

— Да, это так.

— Я заинтересован в том, чтобы узнать об этом побольше. Я буду читать лекции в Канзас-Сити в конце недели, и после этого хотел бы заехать в Файэтвилл. Не могли бы вы показать мне эту систему?

Джасинда рассеянно наматывала на палец телефонный шнур.

— С удовольствием, но я считаю, что вам также надо поговорить с ее изобретателем. Я могу сообщить вам его имя и номер телефона. Она открыла записную книжку, и ее глаза остановились на имени Эрика. Только оттого, что она увидела его имя, у нее екнуло в груди.

— Я не хочу вас обременять, но не будет ли сложно для вас организовать мне встречу с ним? Вы сможете назначить любое время, которое удобно вам обоим. Я буду свободен в пятницу весь день.

Когда Джасинда ничего не сказала в ответ, он спросил:

— Вы поняли меня?

— Угу… Извините, да, — ей льстил интерес стамфордского профессора, и Джасинда уже знала, что сделает все от нее зависящее, чтобы организовать эту встречу. Но она все время думала только об Эрике. Как он отреагирует на ее звонок? И что ей самой придется испытать?

— Я буду вам очень признателен, мисс Норт. Я буду в офисе энергетической компании в пятницу утром. До свидания.

— До свидания.

Джасинда еще долго сидела, слушая телефонные гудки, прежде чем сообразила, что надо положить трубку. Медленно она опустила ее на рычаг и неподвижно уставилась на крышку письменного стола. Воспоминания, которые она так усиленно пыталась вычеркнуть из памяти, возвратились, причинив душевную боль. Она думала о той ночи, когда Эрик привел ее в свою спальню, о волшебстве, которое свершилось между ними. Было ли это сильное и особенное чувство чисто физическим влечением? Или оно было чем-то большим?

Джасинда задумчиво провела рукой по волосам и взглянула на телефон. Что бы ни произошло между ними, она должна четко исполнять свои обязанности. А это означает, что она должна вступить в контакт с Эриком. Она вытерла вспотевшие ладони о юбку и потянулась к телефону. Эрик ответил только после шестого гудка.

— Каменоломня.

— Доброе утр. Это Джасинда.

Она чувствовала себя очень неуверенно и знала, что дрожащий голос выдает ее.

— Привет, — сказал он грубо.

Причина, по которой она звонила, была связана с делом, напомнила она себе, и не следует падать духом только из-за того, что он разговаривает нелюбезно.

— Сегодня утром мне позвонил профессор Метсалф из Стамфордского университета. Он собирается в пятницу быть в городе и хочет осмотреть твой генератор. Если ты не возражаешь, я привезу его в каменоломню и вы сможете обсудить с ним все детали.

Она затаила дыхание.

— В пятницу? — уточнил Эрик.

— Да.

— А ты сама не смогла бы объяснить ему все?

Это задело Джасинду. Не было сомнения в том, что он не хочет с ней встречаться.

— Я полагаю, что он хочет увидеть установку в работе, и я смогла бы рассказать ему, как добраться до каменоломни, — она облизала губы. — Но я не хотела бы сопровождать его.

Эрик тяжело вздохнул.

— Нет причин избегать друг друга. Привози своего профессора в пятницу. Я буду здесь целый день, — он повесил трубку.

В последующие дни у Джасинды было достаточно времени, чтобы подумать о пятнице. Каждый проходящий день усиливал ее тревожные предчувствия. Она не могла отрицать, что хотела бы увидеть Эрика. Если бы только обстоятельства, вынудившие их встретиться, были иными…

Джасинда окончательно разволновалась к тому времени, когда доктор Метсалф появился в ее офисе. Это был высокий, худощавый лысеющий человек в очках с толстыми стеклами. После того как они представились друг другу, она оживленно сказала:

— Мы можем поехать на каменоломню прямо сейчас. Я уверена, что вам не терпится увидеть систему в действии.

— Да, конечно, — согласился профессор.

Они вышли из здания и направились к машине компании.

— Мой интерес связан с тем, что мне предложили консультировать проект подобной установки для большой дамбы в Калифорнии, — он застенчиво улыбнулся, — но мой проект не осуществился — слишком велики колебания в подаче тока. Я хочу выяснить, в чем моя ошибка.

— О? — изумилась Джасинда.

Она размышляла над признанием профессора по дороге до каменоломни. Конечно, теперь она понимала, что проект Эрика был сложным, но в первый раз он показался ей просто утопией. Поразительно сознавать: Эрик сделал то, что не удалось этому высокообразованному человеку.

— Расскажите мне о мистере Фортнере, — просто попросил доктор Метсалф. — Он преподает здесь в университете?

— Нет.

— Какая у него подготовка?

Он был обязан узнать правду об Эрике, поэтому она должна рассказать ему о нем сейчас. Это поможет предотвратить недоразумения, которые могли бы возникнуть при встрече.

— Его выгнали из средней школы, — Джасинда повернулась, чтобы оценить его реакцию.

— Ммм? Интересно.

Профессор показал через окно на холмистую местность.

— Очень красивый пейзаж.

Джасинда не разглядывала местность; ее взгляд был все еще направлен на профессора.

— Вы, кажется, не удивлены тем, что у Эрика Фортнера нет даже среднего образования?

— А почему я должен удивляться? Известно много прецедентов с «необразованными» изобретателями. Например, Генри Форд был одним из лучших изобретателей, но никогда не посещал школу. И еще много, много других, — доктор Метсалф кивнул рассудительно. — Меня больше интересуют результаты, а не титулы и звания.

Джасинда свернула на пыльную дорогу, ведущую к каменоломне, чувствуя себя глубоко униженной словами доктора Метсалфа. То, что он сказал, было абсолютно верным, но ее-то собственная реакция оказалась совсем иной, когда Эрик впервые пришел к ней в офис. Она думала лишь об отсутствии у него образования.

— Это та самая каменоломня, что впереди? — спросил профессор.

— Да.

Вернувшись к действительности, она притормозила перед служебным зданием. Профессор одобрительно огляделся вокруг.

— Прекрасная небольшая разработка. Этим управляет мистер Фортнер?

— Да.

Ей показалось, что для профессора не было никакой разницы, если даже Эрик оказался бы простым экскаваторщиком.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила она вежливо.

Джасинда поправила волосы, прежде чем последовать за доктором Метсалфом. Когда они вошли, Эрик поднялся из-за письменного стола. На нем были джинсы и рыжевато-коричневая хлопчатобумажная рубашка с закатанными рукавами. Его волосы были взъерошены, и ей вдруг снова захотелось пригладить их. Но она не могла. Почему она позволила своей проклятой принципиальности поставить ее в ситуацию, когда она вынуждена присутствовать здесь так официально? Почему не отбросила она все свои сомнения и не отдалась естественной страсти к Эрику?