- И она ничуть не испортилась. Только обязательно надевайте плащ. Все равно еще довольно прохладно.

- Спасибо, Эд… Я непременно последую вашей рекомендации.

Соня выбралась из-за стола, осторожно потянулась и, выключив компьютер, пошла прочь из здания. Ее окутала теплая апрельская ночь. Пройдя по хорошо освещенным дорожкам мимо скульптуры Алхимика, она полюбовалась огнями Гарвардского моста и свернула в проулок. С тех пор, как потеплело, Соня уже несколько раз проходила через этот мост, прогуливаясь из Кембриджа в Бостон и обратно. Здесь было очень красиво. Ей нравился дух старой Англии, присущий этим местам. Кембридж с первого знакомства очаровал ее своим уютом и какой-то душевностью, присущей только таким, не утратившим своей истории городам. Убегая от своего одиночества, Соня довольно много гуляла пешком, проникаясь специфической атмосферой, характерной, наверное, для каждого студенческого городка. Иногда она забредала и на территорию Гарвардского университета, старшего товарища ее – технологического. Здесь ей всегда легко думалось.

Влюбилась Соня и в свой новый дом. Небольшой двухэтажный коттедж, выкрашенный бледной голубой краской. В нем была совершенно идиотская планировка, но от этого он казался еще более милым. Она подумывала, чтобы в будущем выкупить этот домик, вокруг которого был разбит даже небольшой сад. Джек нашел этот дом еще до ее приезда и, к счастью, после их расставания он, как истинный джентльмен, не стал возражать против того, чтобы именно она осталась в нем жить. Хороший… хороший Джек. Он ушел тихо и незаметно. Так же, как и вошел в ее жизнь.

Соня замерла посреди мощеной дорожки и опустила ладонь на живот. С ним не произошло практически никаких изменений. Ее малышу было всего четыре месяца, а она очень худа. Но уже вот-вот, и живот начнет расти. Она с нетерпением ждала этого времени. А еще… это означало, что ей нужно решать, что делать дальше. Рассказать обо всем Амиру, вот только сделать это – означает поставить крест на своей мечте. Мечте о том, что он выберет ее саму. Впервые выберет…

Сердце сжалось от острой, не утихающей боли. Щемящая тоска навалилась на грудь. Из небольшой кафешки вывалилась группка веселых студентов и, громко смеясь, побрела вверх по улице. Соня медленно выдохнула и с шумом втянула носом аромат набирающей обороты весны, жареных гамбургеров и картошки. Вспомнила о том, что не ужинала. Отругала себя и зашла по дороге во все еще работающую, к счастью, кафе. Именно нездоровое пристрастие к китайской еде и натолкнуло Соню на мысль о том, что она беременна. Никогда раньше она не замечала за собой такой сумасшедшей тяги. Заказав две порции удона с цыпленком, она свернула на свою улицу и рассеянно пошарила в карманах плаща. Достала ключ… да так и замерла. В ее девчачьей кухоньке с кукольными кружевными занавесками на окнах горел свет. И это могло означать все, что угодно! Например, то, что она спросонья просто забыла выключить электричество, но…

Дрожащей рукой Соня толкнула дверь, и та… открылась! Нет, как ученый, она, конечно, знала, что из-за уменьшения серого вещества в мозге большинство беременных женщин тупеют, но это совершенно не относилось к ней. Если выключить свет она могла и забыть, то закрыть дверь – вряд ли.

А что, если это преступники? – мелькнула здравая, с первого взгляда, мысль. – Ага, ждут тебя, включив иллюминацию по всему дому. Грабители-имбецилы, наверное.

Собрав в кулак все свое мужество, Соня переступила порог и, положив ключи на специальную полочку, осмотрелась. На вешалке у двери висело короткое мужское пальто. Она протянула руку, уткнулась лицом в мягкую шерсть и со всхлипом втянула воздух. Ей нужно было успокоиться, взять себя в руки, а она разваливалась по частям.

Он приехал… приехал!

Как дошла до столовой, не помнила. Поставила свой ужин на журнальный столик у окна и на негнущихся ногах двинула дальше.

Амир сидел в мягком кресле, откинувшись головой на его спинку. Одна рука – на подлокотнике, вторая – безвольно свисала. Он спал крепким сном, вусмерть уставшего человека. И Соня села тихонько на стул, чтобы, не дай Бог, его не разбудить. Слезы бесшумно падали с ресниц… И прежде, чем он открыл глаза, наверное, прошли сотни лет…

- Привет…

- Привет…

- Я приехал.

- Я вижу, - всхлипнула Соня и потянулась к нему всем телом. Ей стало жизненно важно его коснуться. Убедиться, что это не сон.

- Дом очень маленький, – резюмировал Каримов.

- А мне нравится, - всхлипнула Соня.

Он нахмурился. Незаметным, стремительным движением притянул Соню к себе и, усадив на колени, коснулся лицом, ртом, носом... ее волос.

- Уговорить тебя на дом побольше еще возможно?

- Если ты приехал навсегда, то у тебя карт-бланш.

Он водил носом по ее волосам, целовал затылок, и эта нежность никак не вязалась со смертельным захватом его неумолимых рук.

- Я не уеду.

- Правда?

- Правда.

- А как же выборы? Ты что… ты проиграл?

- Я в них не участвовал, глупая…

Она, наконец, вскинула взгляд. Недоверчивый… больной… полный надежды!

- Ради меня?

- И ради себя тоже. Я подыхал без тебя…

- А где Карина? Ты ведь с ней приехал, или…

- Нет. За ней приглядывает Глеб. Закончит учебный год и прилетит к нам. Я думал подождать, но… не было сил терпеть, - как-то сердито даже бросил Амир и покачал головой, будто и сам до конца не веря в то, что и правда втрескался, как мальчишка.

С ее губ слетело рыдание. Соня прикрыла глаза и обхватила ладонями его щеки:

- Если бы ты знал, как мне без тебя было плохо. Если бы только знал.

- Я торопился, как мог, – шептал он, с силой растирая ей плечи, - Но из этого дерьма просто так не выбраться. Мне нужно было это время. Я и так почти что не спал…

- Ты похудел…

- Не удивительно. Господи… как нечеловечески я соскучился!

- И устал…

- И устал…

- Пойдем! Тебе нужно выспаться, – вскочила Соня, смахивая слезы с глаз.

- Вообще-то план был другим, - хмыкнул Каримов, перехватывая ее протянутую ладонь.

- И какой же был план?

- Оттр*хать тебя до звезд перед глазами. Или выпороть… Чтобы выбить дурь из твоей головы.

- Это не дурь… - оглянулась Соня, вновь напрягшись, поймав его взгляд.

- Я знаю, - после короткой паузы кивнул Амир.

Он уснул мгновенно. Едва его голова коснулась подушки. Голубой, отороченной белыми кружевами. Наверное, совсем неуместной в его прежнем мире сильного, состоявшегося, глубоко одинокого мужика.

Соня опустился рядом на бок, погладила седую щетину и тихо-тихо заплакала. Сковавший душу лед таял, проливаясь из глаз неиссякаемым водопадом грусти.

А утром она проснулась одна… Вскочила, огляделась по сторонам и застыла, скованная липким, давящим ужасом. Приснилось… Ей просто приснилось! Растерла ладонями лицо, с трудом перевернулась на бок и свернулась калачиком, сохраняя в себе остатки навеянного сном счастья.

Хлопнула входная дверь. Не помня себя, Соня медленно поднялась. Сунула ноги в смешные, привезенные из дома, тапки. Как слетела с лестницы – не поняла. Замерла на последней ступеньке:

- Где ты был?

- Ходил раздобыть нам завтрак… - пробормотал Амир, наступая на задники, стащил ботинки и помахал перед ней бумажным пакетом с едой. – У тебя совершенно пустой холодильник.

Он ходил за продуктами… Он реальный! Ноги от облегчения подкосились, она бы сползла на пол, да только посчитала, что это было бы уж слишком драматично. А потому быстро спустилась вниз, обняла его, что есть силы, и в который раз с момента их встречи заплакала.

- Я в основном питаюсь в кафе… - всхлипывала она, по-дурацки шмыгая носом.

- Я видел коробки с китайской едой.

- Обожаю ее…

- Правда?

- Да… - рыдала Соня.

- В пакете все очень горячее… Я скоро получу ожог третьей степени, - пошутил Амир, впрочем, так же, как и она сама, не расцепляя рук.

Вдоволь наплакавшись, Соня нехотя отступила. Каким-то образом им все же удалось перекочевать за барную стойку и разложить еду. Амир пил кофе из Старбакса, она разогрела вчерашнюю лапшу и с удовольствием на нее набросилась. Уже почти доела, когда заметила его откровенно удивленный взгляд. Вытерла губы ладонью, стирая невероятно вкусный соус.

- Какие планы на день? – неловко поинтересовалась Соня.

- Разложить вещи, затариться продуктами и… ну, не знаю. Что обычно делают богатые безработные американцы?

- Богатые американцы не бывают безработными.

- Тогда я даже не знаю. Может быть, подстригу лужайку.

- Рано еще, - улыбнулась Соня.

- Приготовлю ужин… Помою полы… - перечислял Амир, не сводя с нее теплого, лучистого какого-то взгляда. – Мне определенно нужно найти себе какое-нибудь занятие.Соня кивнула. Сердце ненормально сильно сжималось в груди. Ей казалось, она не выдержит всех этих эмоций. Этого тихого счастья… Нет, конечно, она ни на секунду не поверила, что Каримова удовлетворит статус безработного. Очевидно, что его бизнес никуда не подевался, и даже если он назначил на руководящую должность своего холдинга постороннего человека, сам он вряд ли когда-то отошел бы от дел. Но сейчас ей хотелось ему подыграть… Хотелось увидеть его реакцию… Соня перемешала палочками лапшу и будто бы между делом бросила:

- Знаешь, кажется, у меня есть идея, что тебя может занять.

- Надолго? – выгнул бровь Каримов и отпил кофе.

- Наверное, до конца жизни.

- И что же это?

Амир отставил стаканчик, так и не отняв от него ладоней, и слизал кофейную пенку с губ.

- Эээ… занятость в сфере педагогики. Видишь ли… я женщина деловая, а ты сам говоришь – маешься от безделья. Что скажешь насчет декрета?

Амир вскинул голову и напряженно на нее уставился. Медленно отвел руки от картонного стаканчика и сжал их в кулаки на столе.

- Скажи… – приказал он.

- Амир…

- Скажи.

- Я люблю тебя…

- Я тоже тебя люблю… Скажи!!!

- Я беременна.

Он смел ее в одно мгновение. Вот еще сидел напротив за барной стойкой, а вот уже она верхом на ней, а он совсем близко! И как так получилось – совершенно непонятно. Наверное, Соня ждала от Амира каких-то слов, но он просто стоял, упершись лбом в ее лоб, и осторожно поглаживал её тонкие пальцы. А потом и они замерли, как будто в нерешительности. Секунда, другая, третья… И все это время она не дышала, что было, наверное, неправильно, но… Как тут дышать, когда твоя душа замерла от самого сладкого, самого щемящего момента в жизни, и все кругом как будто замерло тоже. Момент истины. Широкая мужская ладонь удивительно трепетно скользнула вверх по ноге, замерла на бедре и остановилась. Несколько ударов сердца, его рваный вдох, больше напоминающий всхлип.