Соня кивала головой и с интересом осматривалась. Ей не приходилось бывать в подобных домах. Старых, пропитанных временем, оставившем след на потемневшем дереве. На удивление, здесь было абсолютно чисто, как будто к их приезду убрались. Карина бегала по комнатам и с восторгом, захлебываясь словами, сыпала вопросами:

- А мы пойдем в лес, папочка? А купаться здесь можно? А в этой спальне только одна кровать, но это ничего. Мы будем спать с Соней. Правда, Сонечка?!

- Конечно. И в лес мы пойдем, и купаться здесь можно, только не в апреле месяце. Как будет апрель на английском?

Карина ответила и опять унеслась вглубь дома. Соня обернулась и встретилась взглядом с Амиром, который все это время пристально за ними наблюдал, выкладывая на стол, купленные в городе продукты.

- Рядом с вами Карина как будто ожила, - заметил он между делом.

Соня повела плечами:

- Просто её жизнь упорядочилась. Из нее ушел основной травмирующий фактор, – брякнула, не подумав, но тут же прикусила язык, скованная холодным изучающим взглядом хозяина.

- Вы правы, - сухо согласился он. Подошел к старой выложенной изразцами печке и открыл поддув. Соня поежилась – было и правда холодно. Как раз та пора, когда в неотапливаемом доме становится холодней, чем на улице.

Амир растопил печь, Соня вместе с Кариной занялись приготовлением обеда. Они больше не обсуждали каких-то щепетильных тем, зато много смеялись над проделками малышки. Соня поверить не могла, что видит Амира таким… расслабленным. Девушка наблюдала, как он бродит по двору, как ловко седлает непонятно откуда взявшуюся лошадь, и впитывала-впитывала в себя его такого.

- Я тоже хочу! Я тоже хочу! Соня, ну же, пойдем! Папа нас покатает!

Соня отвела взгляд от окна и слабо улыбнулась пританцовывающей на месте девочке. Она была так похода на своего отца…

- Тогда давай одеваться!Амир и правда прокатил Карину верхом. Они скакали легкой трусцой по большой поляне у дома. До Сони долетал громкий смех Карины и тихий чуть гортанный голос Амира. Они разговаривали на своем родном языке. Соня вдруг подумала о том, что и сама хотела бы им овладеть. Глупо, но ей казалось, что так она станет к ним чуточку ближе. Жаль, что ей не передался талант матери, и она не была полиглотом. Но Соня в совершенстве владела английским, немецким. Чуть хуже - китайским. Почему бы не попробовать?

Карина умаялась и уснула, едва Соня достала ее из древней эмалированной ванны. Дом хоть и был старым, но с удобствами здесь был полный порядок. Признаться, Соня уже успела испугаться, что ей придется ходить в туалет на улицу. Или хуже того – в кусты.

Накрыв малышку одеялом, Соня осторожно поцеловала ее в лобик, а потом резко вскинулась, будто почувствовав на себе чей-то взгляд. Однако в комнате никого не оказалось, лишь легкое покачивание штор, на старомодный манер занавешивающих вход, говорило о том, что ей не привиделось чужое присутствие. Амир Шамильевич действительно был здесь.

Соня встала с настоящей пуховой перины, наброшенной на кровать, и, взяв чистые вещи, направилась в ванную. Ей тоже не мешало освежиться.

Когда с вечерним туалетом было покончено, Соня выглянула в гостиную, никого там не обнаружила, натянула куртку и вышла на примыкающую к дому большую крытую веранду. Амир Шамильевич сидел за столом в пятне света, отбрасываемом тусклой лампочкой Ильича, болтающейся на проводе под самой крышей. На столе перед ним стояла бутылка вина и обыкновенный граненый стакан. Не желая нарушать его одиночество, Соня сделала шаг назад, в дом, но ее остановил хриплый голос:

- Я не кусаюсь.

- А я так и не думала. Просто не хотела вам мешать.

Он хмыкнул:

- Ты не мешаешь.

Соня пожала плечами и подошла деловито, как будто это не у нее дрожали ноги лишь только от одного его присутствия.

- Ты любишь Карину… - как-то удивленно заметил он и подтолкнул ей стакан с вином.

- Она хорошая, добрая девочка…

- Да-а-а. И ты тоже. Тоже хорошая добрая девочка. Не так ли, София Ковалевская?

Смущенная Соня вскочила со стула, на который опустилась какую-то секунду назад и подошла к перилам.

- Ты не выпила.

- Я не пью…

- Говорю же, хорошая девочка…

Амир Шамильевич бесшумно приблизился. Даже через разделяющие их слои одежды Соня почувствовала жар его большого жилистого тела. Он как будто окутывал, обволакивал ее со всех сторон. Его руки легли ей на живот и скользнули вверх. А она застыла пойманной птицей, задохнулась воздухом. И не могла его ни оттолкнуть, ни прижать к себе ближе. Жаркий рот приблизился к ушку, руки скользнули выше и сжали ее маленькую тугую грудь.

- Так и хочется тебя немного испортить…

Глава 13

Огненная волна прошла по ее телу вслед за его руками. Короткими жаркими всполохами опалила кожу, выжгла дотла сомнения, волю, понимание правильного... Правильным стало происходящее. Он и она. Аромат только-только зацветающих абрикосов, и аромат его кожи. Соня задрожала, тысячи мурашек выбрались из своих укрытий и побежали по телу…

- Холодно? – шепнул ей на ушко Амир, опаляя жаром дыхания.

- Нет…

- Я не дам тебе замерзнуть…

Банально… Некоторое время спустя она поняла, что эти слова прозвучали избито. А тогда… они стали для нее музыкой.

Она мечтала о нем четыре месяца…

Ладони Амира чуть сместились. Подушечками больших пальцев он, едва касаясь, провел по ее болезненно напряженным соскам, и она впервые застонала в руках мужчины. Тоненько, едва слышно.

- Хорошая девочка, - шептал Амир, целуя ее затылок, шею, плечи. Соня была довольно высокой, не меньше ста восьмидесяти сантиметров, и ему не приходилось уж слишком наклоняться – она идеально ему подходила.

Завороженная, покоренная мягкими неспешными движениями рук Амира, Соня откинулась ему на грудь. Она впервые испытывала такое мощное, такое подчиняющее себе желание. О таком только в книжках пишут. Наверное… Лично ей было совершенно не до художественной литературы.

- Скажи: Амир…

- Амир… - послушно повторила Соня и не узнала свой голос – настолько низким и глубоким его сделала страсть. Его руки скользнули ниже по бедрам. Она беспокойно завозилась, туман чуть развеялся, и девушка отчетливо поняла, к чему движется дело. К чему приведут их поцелуи и ласки. Тревога холодком прошла вниз по позвоночнику, чуть остужая жар.

Нежные пальцы замерли, отступили, прошлись вниз по ногам, успокаивающе поглаживая. Он соблазнял талантливо, прекрасно зная свое дело. Подчиняя все её страхи, заманивая их в умело сплетенные сети страсти.

Соня горела, металась в его руках, то прислоняясь, то отталкиваясь, она была подвижной, как ртуть, но он был магнитом, который её притягивал.

Ладонь сместилась на живот, пальцы опустились ниже. Прижались к горячей плоти поверх тонкого изношенного трикотажа.

- Тише-тише… Не бойся… - шептал, опаивал ядом, подхватывал своим светом или… тьмой?

Его палец осторожно скользнул внутрь. Медленно, изучающе, очень нежно… Соня всхлипнула, запрокинула голову. Она чувствовала притяжение огромной силы. Пространство как будто скручивалось и изгибалось, притягиваемое мощью Амира. И она ощущала на себе эти изменения. Чувствовала, как слетает со своей привычной, намеченной воспитанием и пониманием правильного траектории, как если бы на нее воздействовала некая непреодолимая волей сила.

Она как будто познала физику чувств! Да, и здесь все по науке… Чем больше звезда, тем сильнее деформируется пространство вокруг нее, и тем мощнее сила ее притяжения. У Сони же складывалось ощущение, что она попала в черную дыру – бездонную яму в ткани пространства-времени. Ее притяжение было настолько массивным, что однажды в него попав, не было никаких шансов выскользнуть наружу.

Амир чуть потянул внутри. Стало немного больно. Соня закусила губу и задышала часто-часто, в попытке унять эту боль. Мужчина за ее спиной удовлетворенно заворчал, сказал что-то на своем, незнакомом ей языке.

- Нетронутый цветок… - повторил едва слышно.

Соня не поняла, о чем он. Она вообще плохо соображала. Притяжение было слишком сильным. Ничто не могло двигаться быстрее света, но даже свет не мог выбраться из утробы черной дыры… Ее подхватили невидимые волны и понесли, она была так близко, так близко…

- Соня… - послышался громкий голос Карины, - Со-ня! – требовательно повторила она.

- Дьявол все забери! – выругался Амир, отступая, и медленно-медленно одергивая на девушке одежду. Сама она в тот момент на это была не способна. Стояла, тяжело дыша, склонившись к самым перилам.

- Я ее успокою. А ты не задерживайся. Не то простынешь.

София кивнула головой и прижалась горящим лбом к прохладной, потемневшей от времени, иссушенной ветром и солнцем балке. От неистового напряжения в ней дрожала каждая клетка, каждый атом дрожал. Она вся превратилась в дрожь. Ее тело впитало в себя аромат Амира, её тело запомнило его руки… Они как будто вписались в её генетический код – Соня не могла без него на физическом уровне. Её пугала стремительная мощь этих чувств. Еще не зная, какой болью для нее обернутся их отношения, уже тогда она испытывала странный иррациональный страх.

Простояв так еще некоторое время, Соня тенью скользнула в дом и на цыпочках прокралась к себе. Совершенно сбитая с толку, напуганная силой пробудившегося в ней желания, она совершенно не была готова вновь встретиться с Амиром.

- Какая пошлость… - фыркнула она, пряча лицо в подушку. - Хозяин и гувернантка. И хоть книгу пиши, хоть кино снимай.

В ту ночь она так и не уснула. Пряталась в своей комнате, пока проснувшаяся Карина не потребовала свой завтрак.

К счастью, Амира в кухне не оказалось. Чтобы занять себя делом, Соня накормила Карину кашей и принялась за готовку. Вряд ли бы им понадобилось столько еды, но ее приготовление помогало хоть немного отвлечься.- Папочка! Где ты был?! А мы тебя с Соней все ждем и ждем…

Нож дрогнул в руках девушки и прошел в опасной близости от пальца. Соня напряженно застыла.