– Мне нечего вам сказать, - ответила Энн.

– Зато мне многое хочется сказать вам!

– Не здесь, - встал между ними Пол. - Ты слишком много выпила, Сирина.

– Ничего, я еще соображаю, что говорю! - Сирина повернулась к Энн. - Наверное, считаете себя очень умной, да? С первого момента, как вы здесь появились, вы пытаетесь рассорить меня с Полом. Если вам так хочется завести роман со своим нанимателем, почему бы вам не отправиться поработать у кого-нибудь другого?

– Я не собираюсь слушать ваши оскорбления, - вспыхнула Энн. - Если у Пола нет ко мне претензий, то вас мое поведение не касается.

– Ни один мужчина не жалуется, если что-то предлагается ему на тарелочке!

– Не смейте так говорить со мной!

– Я буду говорить с тобой, как захочу, ты, маленькая пролаза!

– Замолчите обе! - Анжела Лэнгем протиснулась вперед и сверкнула глазами на Сирину. - С меня хватит. Я не позволю вам так обращаться с Энн.

– Попробуйте помешать мне! - разъяренная Сирина рванулась вперед. Прежде чем она достала Энн, Анжела схватила ее за талию и оттащила назад. Содрогаясь от злости, Сирина обернулась и замахнулась на Анжелу. Пол сделал шаг к Сирине, но Энн оказалась быстрее. Ее гнев вспыхнул так быстро и сильно, что она почти не сознавала, что говорит.

– Не смейте трогать мою мать! - задохнулась она. - Уберите свои руки прочь от нее!

Какое-то мгновение Сирина продолжала бороться, потом до нее дошло значение сказанных слов, и она, опустив руки, отступила назад.

– Что, что? Чья мать? - недоверчиво переспросила она.

Энн колебалась только одно мгновение.

– Моя мать! - ясно повторила она. В напряженной тишине Анжела встала рядом с дочерью, благодарно на нее посмотрев.

– Это правда, - громко произнесла она. - Энн - моя дочь, - громко подтвердила она. - Моя и Лори.

Энн посмотрела на Пола страдальческим взглядом. Он сразу как-то постарел, кожа на лице натянулась, остро выступили скулы.

– Миссис Лэнгем, - поинтересовался он ледяным голосом, - вы хотите мне сказать, что участвовали в этом обмане?

– Боюсь, что да, но очень неохотно. - Анжела была так же бледна, как и человек, стоящий лицом к лицу с ней. - Энн уже несколько дней пыталась рассказать вам правду, но ей все не предоставлялось возможным.

– Тогда я хочу представить ей эту возможность сейчас, если вы с Сириной оставите нас одних.

Не говоря ни слова, обе женщины вышли из комнаты, и Энн нервно уставилась в окно, но видела в темном стекле только отражение Пола, когда он закрыл дверь и прислонился к ней.

– Ну, - произнес он резко. - Я жду. Теперь, когда у нее появилась возможность поговорить с ним, ей было трудно подобрать слова, они не шли с языка. Если бы только он узнал правду не так неожиданно, если бы только мать и Сирина не подошли в самый неподходящий момент.

– Я жду, - повторил он таким холодным голосом, что его едва можно было узнать.

– Сначала это было шуткой, - прошептала она.

– И что? Я должен смеяться?

– Я предпочитаю, чтобы меня сначала выслушали. Это не очень приятное признанье. Будьте по крайней мере так добры…

– Добр? Не вам говорить о доброте. Каким дураком вы меня выставили? Дочь Лори Лэнгема работает моим секретарем, а я об этом ничего не знаю! Да, будь все проклято! Это как будто за тобой шпионят!

– Я пришла сюда, думая, что мой отец погиб. Глаза его сверкнули.

– Хорошую историю ты мне наплела.., всю эту чушь о мачехе и бегстве из дома.

– Частью это было правдой. Я не убегала из дома, но убежала из театральной школы в Боксфордскую труппу.

– Господи Боже, так ты актриса! Теперь я все понимаю. - Гнев вспыхнул в нем с новой силой, он схватил ее за плечи и стал трясти. - Так вот зачем ты сюда явилась! Чтобы тайком пробраться в мою жизнь и получить роль в моей пьесе?

– Нет, нет! Я никогда не думала об этом вовсе! - Она еле вырвалась от него и стала растирать на руках красные следы от его пальцев. - Я сию минуту объясню, почему я здесь, но поверь, это не имеет ничего общего с твоей пьесой.

– Но ведь ты видишь себя в роли Мэри-Джейн? Ведь видишь?

– Да, - воскликнула она. - Вижу! Сирина не сможет сыграть эту роль, Пол. Ты должен быть слепым, чтобы не видеть этого.

– Это ты слепая, если считаешь, что я когда-нибудь дам ее тебе. Я выкину ее на свалку, но тебе выйти в ней на сцену не позволю! - Дрожа от злости, он оперся обеими локтями на каминную полку и отвернулся от нее. - И все эти надежды, что ты здесь, ты притворялась.., заставляла меня поверить, что ты одинока и напугана.., добивалась моего доверия.

– Дорогой, не надо. Пожалуйста, выслушай меня.

– Я не хочу никогда больше тебя слушать. - Он говорил так, будто она не сказала ни слова. - Если бы у тебя хватило порядочности сказать мне, кто ты. Я бы помог тебе.

– Я не хотела твоей помощи. Ты никак не поймешь, что я пытаюсь тебе сказать! - Она подошла к нему поближе. - Я не хотела твоей помощи, потому что мне это не нужно. Любой в театре дал бы мне возможность играть, если бы я сказала, что я дочь Лори.

Голос ее убежденно зазвенел, и он повернулся к ней лицом. При взгляде в его глаза в ней пробудилось состраданье, ей хотелось прижать его голову к груди и стереть с лица морщины, горькие складки У рта.

– Если ты не хотела моей помощи, что стоит за историей с этим агентством Мак Брайд?

– Розали Дональде, - дрожащим голосом ответила она.

Он сощурился и медленно приблизился к ней.

– Так ты знакома с маленькой Розали.

– Да. Я работала у Марти, и она пришла повидаться со мной. Я послала ее к тебе. О, Пол, как ты мог так поступить? Своим притворством ты испортил ей жизнь. Зачем ты притворялся, что любишь ее?

– Я не делал ничего подобного, - произнес он ледяным тоном. - Я даже ни разу не поцеловал ее. Не моя вина, что она оказалась романтической дурой.

– Розали не была романтической дурой, - страстно сказала она. - Она никогда не знала ни настоящей любви, ни влечения, а когда наконец нашла в себе мужество вырваться из своей старой тоскливой жизни, она.., ей довелось наткнуться на тебя.

– О, ради всего святого! - воскликнул он. - Если одна осечка погнала ее в слезах обратно, у нее нет и тени надежды чего-то добиться в жизни.

– У Розали никогда не было ни единого шанса узнать, каков мир на самом деле. Если бы ты не вскружил ей голову, она была бы сейчас замужем за молодым фермером из Кении.

– Как, черт возьми, мог я ей помешать в этом?

– Она решила, что ты сам хочешь на ней жениться, Пол сел с размаху на стул.

– Почему она не рассказала мне всего этого? Откуда было мне знать, что у нее есть в запасе еще один человек? Мужчины приглашают девушек в театр, ресторан или на прогулку во все дни недели, но это не означает, что они собираются на них жениться.

– Если тебе просто нужна была девушка, чтобы пойти куда-то, не надо было обращаться в брачное агентство.

Он покраснел, и она увидела, что он изменился в лице. Энн поняла, что одержала верх в споре.

– Единственная причина, по которой ты возился с Розали, - продолжала она, - заключалась в том, что ты использовал ее, как материал для Мэри-Джейн. Снова и снова я давала тебе возможность сказать это, но ты так никогда и не признался в этом!

– Почему ты поставила себя судьей в этой истории? То, как я поступил, мое дело.

– Не совсем, - возразила она. - Я направила Розали сюда и считала себя ответственной за нее. Поэтому я и решила дать тебе попробовать плодов своих деяний. - Она замолчала, поняв, что сказала все слишком откровенно, потому что он страшно побледнел, и глаза его сверкнули черным огнем.

– Так ты собиралась влюбить меня в себя? - Он угрожающе шагнул к ней. - Должен сказать, что представление было отличным. Еще несколько недель, и я бы капитулировал.

Она заплакала, слезы ручьями потекли по ее щекам.

– Не смотри на меня так. Пол. Я признаюсь, что пришла сюда из-за Розали, но осталась не из-за этого. Я осталась, потому что полюбила тебя.

– Ты полюбила Мэри-Джейн, а не меня, - грубо ответил он. - Не меня.

– Ты не можешь так говорить. Ты же знаешь, что происходило с нами последние несколько недель. Если бы сейчас Сирина не вошла, когда ты целовал меня…

– Дорогая моя девочка, - протянул он иронично, - почему бы тебе не вырасти? Ты надела соблазнительное платьице, а я выпил лишних два бокала.

Слепо Энн подняла руку и ударила его по лицу. Он с восклицанием отступил назад и слегка потер щеку.

– Думаю, вам лучше уйти, мисс Лестер. Завтра утром я пошлю вам ваш чек за работу по почте.

– Нет, Пол! Дорогой, не делай этого. Она видела сквозь слезы, как он отвернулся и вышел. Со стоном отчаянья она опустилась на стул и закрыла лицо руками. Тихо скрипнула дверь, и она сжалась еще больше, надеясь, что у вошедшего хватит такта уйти и оставить ее в покое.

– Малышка, не плачь так. Это ведь не поможет, ты же знаешь.

Энн подняла голову и увидела около себя отца. Без слов кинулась она к нему в объятья, он прижал ее к себе и нежно гладил по голове, пока рыданья не стихли.

– Я, наверное, жутко выгляжу, - всхлипнула она. - А у меня даже носового платка нет.

Отец дал ей свой платок, и она вытерла глаза.

– Спасибо, папа. Не знаю, что бы я без тебя делала.

Лори мрачно улыбнулся.

– Боюсь, что не смогу на этот раз поцеловать, чтоб не болело. Я предупреждал тебя, что ты себя доведешь до беды.

У нее задрожали губы.

– Я уверена, что Пол любит меня… Он не разъярился бы так, если бы не любил. Если бы я мола снова поговорить с ним и заставить увидеть истину!

– Сейчас он слишком зол, чтобы видеть все в истинном свете. Когда у него будет время остыть, я с ним сам поговорю.

При этих словах в груди Энн шевельнулась надежда. Пол любит ее отца, он выслушает его хотя бы из уважения, а когда поймет мотивы ее поступков, то сможет простить и ей обман. Она встала и оправила платье и волосы.