Марта Поттерс - Притворщица

— Спасибо, — проговорил Франклин, когда перед ним оказалась бутылка с приправой для салата. — Так от кого отличается Дени?

Розмари бросило в жар.

— Отличается? Ну, от тех деток, которые страдают от колик и все время плачут. Я где-то о них читала, — добавила она с деланным спокойствием.

Сев на место, Розмари с демонстративным аппетитом принялась за еду, чувствуя на себе неотрывный взгляд Франклина.

— Это не из тех ли книг по уходу за детьми, которые я приносил домой?

— Да, — солгала она, стараясь не встречаться с ним глазами. Странно, почему его так сильно заинтересовала эта тема?

— Я прочел парочку. Но ни одна из них и близко не описывает то, что я испытал, увидев Дени, — признался Франклин. — До сих пор не могу поверить, что у меня есть сын, мой родной сын!

От его слов на глазах Розмари выступили слезы. Если раньше у нее и появлялись сомнения по поводу отношения Франклина к мальчику, то теперь они развеялись навеки. Он любил сына глубоко и нежно. Как же повезло Мелиссе выйти замуж за человека, столь глубоко преданного своей семье!

Франклин настоял на том, чтобы принимать участие в ночном кормлении. Однако теперь малыш просыпался ночью все реже и реже. Каждый раз, возвращаясь с работы вечером, отец купал и кормил Дени и укладывал спать, проводя с сыном все свободное время.

Когда Франклин перестал проверять ее присутствие по телефону, Розмари почувствовала облегчение и удовлетворение. Звонил он сначала время от времени, потом лишь для того, чтобы спросить, не нужно ли купить что-нибудь в магазине. Он был так внимателен к «маме» и малышу, что она все сильнее привязывалась к мужу своей сестры, все сильнее чувствовала, что он именно тот, с кем ей хотелось бы навсегда связать свою жизнь…

Последние четыре дня до субботы напоминали идиллию, и Розмари чувствовала, что часы, проведенные в заботах о Дени, неуловимо залечивали ее рану, нанесенную потерей собственного ребенка. С каждым днем она все больше входила в роль матери мальчика. Несмотря на то, что постоянно напоминала себе, что такая жизнь временна, частичка ее души желала, чтобы этот сон никогда не закончился.

В субботу утром Розмари проснулась, чувствуя себя счастливой. Она и не думала что когда-либо снова испытает нечто подобное. Внизу она нашла Франклина, занятого приготовлением завтрака.

Теплая улыбка и радостное приветствие заставили ее сердце забиться чаще. Франклин поставил на стол тарелку с оладьями и кофе. Когда наверху заплакал Дени, она не успела и шагу сделать, как на плечо ее легла широкая ладонь его отца.

— Я о нем позабочусь. А ты позавтракай, — сказал он перед тем, как подняться по лестнице.

Розмари сидела, маленькими глотками прихлебывая кофе и поражаясь той готовности, с которой этот человек выполнял родительские обязанности, стремясь сыграть главную роль в жизни своего сынишки.

Спустя часа полтора Франклин снова появился в кухне.

— Я уложил Дени. Уже почти десять, мне нужно ехать, — сказал он и добавил: — На обратном пути куплю семгу.

— А малыш уснул?

— Да. Но он долго не хотел засыпать. Его куда больше интересовала игрушка, которая висит над кроваткой.

Розмари улыбнулась.

— Дени уже начинает различать формы предметов и цвета.

Франклин кивнул и спросил, меняя тему:

— Мы ничего не забыли для ужина?

— Пожалуй, не хватает еще парочки лимонов. Я хотела их купить вчера, но забыла. Кажется, больше нам ничего и не требуется.

— Хорошо. Мне уже не терпится. Даже вспомнить не могу, когда мы последний раз… ужинали с друзьями.

На самом деле такой ужин Франклин устраивал впервые с тех пор, как переехал в этот дом год назад. Мелисса не желала общаться с его знакомыми.

Но сейчас с ним была не Мелисса. За несколько дней, что они провели вместе, Франклин осознал, насколько разными по характеру и мировосприятию могут быть близнецы.

Все больше и больше его тянуло именно к Розмари и, как он убеждал себя, главным образом из-за той бескорыстной преданности и нежности, которые она выказывала по отношению к Дени.

— Я тоже думаю о сегодняшнем вечере, — услышал он в ответ и улыбнулся.

В последнее время Франклин ловил себя на том, что часто улыбается. Впервые за всю жизнь он на собственном опыте испытывал, что значит хорошая, дружная семья. И не хотел, чтобы это счастье когда-либо закончилось.

— Мне нужно заглянуть ненадолго в офис, но к четырем я вернусь. Гости придут к пяти, верно?

— Да, — ответила Розмари, стараясь не обращать внимания на неровное биение своего сердца: губы Франклина все еще улыбались, подчеркивая ту самую ямочку на подбородке.

В течение следующего часа она приводила в порядок кухню и готовила гостиную к приему гостей. Она уже почти закончила, когда зазвонил телефон.

Наверное, Франклин, радостно решила она и поспешила в кухню.

— Алло!

— Розмари, это ты?

— Мелисса! Да, это я.

С нее неожиданно слетела вся веселость.

— Ты просто не поверишь! У меня потрясающие новости! — затараторила Мелисса. — Мне только что позвонила мой агент. Я получила роль! Представляешь, я буду играть в одном спектакле со звездами! — Сестра даже взвизгнула от удовольствия. — Я и не мечтала о таком счастье. Понимаешь, после этого я взлечу к небесам, как ракета!

— Поздравляю, Мелисса. Это прекрасно, — сдержанно сказала Розмари. Казалось, сестра совершенно выбросила из головы угрозу мужа забрать у нее ребенка.

— Я знала, что так все и будет, — возбужденно продолжала та. — Я просто сама не своя от счастья! Да ты только представь: мое имя в афише рядом с именами знаменитостей!

— Звучит действительно заманчиво. Но я думала… — начала Розмари, однако сестра не дала ей закончить.

— Премьера намечается на начало марта, так что у меня масса времени, чтобы прийти в форму.

— Мелисса, послушай, ты случайно ничего не забыла? — наконец успела вставить Розмари. — Ты связалась с адвокатом?

— Зачем мне адвокат? У меня просто классный агент, она провернула такую лихую сделку…

— Я имею в виду Дени, — холодно произнесла Розмари. — Ты говорила мне, что Франклин угрожает забрать его у тебя, если ты будешь продолжать играть на сцене. Ты поговорила с юристом? Может, если ты встретишься с мужем и расскажешь ему свои новости, объяснишь, что…

— С мужем? С каким мужем?

Судя по голосу, Мелисса была искренне поражена.

— С твоим мужем, — повторила Розмари, смущенная вопросом.

На том конце провода захохотали.

— Франклин мне не муж. Мы же не женаты.

— Не женаты?! — От этого известия голова у Розмари пошла кругом. — Но у него же обручальное кольцо!

— Это кольцо выпускников его колледжа. Я в шутку попросила Франклин надеть его на левую руку и сама стала носить такое же. Поэтому все и думали, что мы тайком поженились. Это же розыгрыш!

— Так вы с Франклином не женаты? — снова переспросила Розмари, желая удостовериться, что не ошиблась.

— Слушай, пойми меня правильно. Франклин хороший парень. Мы неплохо проводили с ним время. Но у него такие устаревшие представления о любви и семье… Словом, когда он предложил мне руку и сердце, я откровенно сказала ему, что не готова связать себя брачными узами. Наверное, я никогда не буду к этому готова. А потом я узнала о прекрасной роли, что нашлась для меня. Ну посуди сама — могла ли я упустить свой шанс?

Розмари не знала, что и сказать. Ее рассудок все еще отказывался поверить в то, что Франклин просил Мелиссу стать его супругой, а сестра отвергла предложение.

— А чем тогда Франклин угрожал тебе? — спросила она.

— Ох, сейчас это не имеет ни малейшего значения! — отмахнулась Мелисса от ее вопроса.

— Ты что — серьезно?!

Весь мир Розмари рассыпался, точно карточный домик. Это же бессмысленно… Бессмысленно, если только…

— Послушай, ты сказала мне неправду о Франклине, да?

— Ну, не совсем, — уклончиво ответила Мелисса. — Ему нужна опека над Дени…

— Почему? Почему ты солгала? Почему заставила меня притвориться тобой? — прервала ее Розмари, чувствуя, как в ней закипает гнев. — И пока ты думаешь, что сказать, объясни-ка сначала, почему ты сбежала? Этот вопрос Франклин задавал мне уже не раз. И — прости мое любопытство — мне и самой хочется это узнать.

На том конце провода воцарилась тишина, и Розмари испугалась, что сестра может положить трубку.

— Ну, я слушаю, — поторопила она ее с ответом.

— Понимаешь, сестренка… Когда ты сказала мне, что в твоем доме объявился Франклин, я ничего плохого не увидела в том, чтобы он некоторое время думал, будто нашел меня. Кроме того, мне было спокойно, что о моем сыне заботишься именно ты. Вот и все. Я уехала до рождения Дени потому, что чувствовала себя в Уитби, как в тюрьме. Франклин только и говорил, что о ребенке. На меня ему было наплевать!

В тоне Мелиссы звучала обида.

— И ты решила, что с тебя хватит, и сбежала, — предположила Розмари.

— Не совсем. Мне срочно позвонила агент и сказала, что через месяц начнутся репетиции. Я пришла в ужас! Надо было что-то срочно делать! Я решила, что, появившись в театре, смогу убедить режиссера, что являюсь лучшим кандидатом на роль. Расскажи я об этом Франклину — и о театре пришлось бы забыть навсегда! Так что, когда следующим утром он отправился на работу, я взяла и уехала. Знаю, я вела себя безответственно! Наверное, надо было ему позвонить после родов, но он бы тогда забрал ребенка, и я никогда больше не увидела бы своего малыша. Что хуже всего, я даже не успела в театр: схватки начались через час после прилета в Лондон. Но сразу же после того, как Дени родился, я позвонила агенту и сказала, что могу появиться на репетициях. По счастью, ей удалось договориться с режиссером.