— Проявляю благоразумие, — пояснила Изабель и подкинула на ладони горшок.

— Элизабет, — послышался голос Джоша, и в дверном проеме появилось его раскрасневшееся от бега лицо. — Я же сказал: нам необходимо поговорить!

— Нет, — насупилась Элизабет и протянула руку. — Прости, Изабель!

И она ловко выхватила с ладони Изабель горшок.

— Только не это! — завопил Джош, пытаясь прикрыться своей ночной сорочкой.

— Джош! — удивленно воскликнула Изабель, заметив наконец наряд брата. — Да ты же голый!

— Голый! — злорадно подтвердила Элизабет и схватила со скамьи свободной рукой еще один горшок — на всякий случай. — А одежду его утащила Бетти!

С отвращением произнося это имя, Элизабет швырнула первый горшок в Джоша.

— Бетти? — удивилась Изабель.

В этот момент с пола поднялась странная фигура. Это был сэр Эдгар — с ног до головы обсыпанный землей, с прилипшими тут и там обрывками зелени, с торчащими в волосах розовыми лепестками. И весь — в колючках.

— В-ведьма! — зарычал он.

— Прекрати швыряться этой дрянью! — в один голос с ним крикнул Джош.

Изабель и Элизабет молча и синхронно повернулись и взяли в руки еще по горшку. На этот раз, кажется, с цинниями.

— Уж какая есть! — воскликнула Изабель и метким броском вновь уложила сэра Эдгара на пол.

— Точно! — откликнулась Элизабет, выпуская свой снаряд и протягивая руку за следующим.

— Я же предупреждала, сэр: держитесь от меня подальше! — сказала Изабель и обрушила на Эдгара очередной залп.

— Стоп! Вот этого я не говорила! — воскликнула Элизабет и пропустила свой выстрел.

А Изабель на этот раз удался бросок экстра-класса: горшок попал своей мягкой стороной прямо в лицо сэру Эдгару. Взметнулись в воздух тонкие зеленые нити, и по глазам мистера Эрроурута расползлась жирная, удобренная земля, стекая к подбородку.

— Мои глаза! Мои бедные глаза! — взвыл Эдгар. — Я ослеп!

Джош зазевался и пропустил момент выстрела Элизабет. Получив изрядный удар в грудь, он зашатался и упал на колени.

— Проклятие! — прохрипел распутный, похмельный, незадачливый мистер Бабникер.

— Папа! — раздался испуганный девичий голос, и на поле боя появилась Амелия.

— Изабель! — Это был уже голос Терренса, прилетевшего сразу вслед за коричневой пташкой.

— О, Джош, прости! — закричала Элизабет и бросилась к распростертому на полу безжизненному телу.

— Папа! — закричала Амелия, бросаясь к сэру Эдгару. — На тебе кровь! И грязь!

— Изабель! — сказал Терренс, быстро подходя к девушке. — Что это, скажи на милость, ты здесь устроила?

— Набиваю руку, — ответила Изабель и с трудом перевела дыхание.

— Набила? — спросил Терренс и легонько обнял ее. Как же ему приятно было увидеть наконец нормальную, живую женщину! Да еще такую желанную, такую манящую!

— Набила! — рявкнул сэр Эдгар, размазывая грязь по своему лицу. — Еще как набила! Чуть без глаз меня не оставила!

— Да, ее красота и ослепить может, — согласился Терренс.

— Папа, — вздохнула Амелия, — у тебя царапина на носу!

— Проклятие! — проворчал Эдгар.

— Джош! — закричала Элизабет, стоя на коленях над распростертым телом. — Откликнись! Ну, скажи хоть слово!

— П-прости, — слабо пошевелился Джош. — Не могу. Запрещено.

— Амелия, — сказал Терренс и сильнее прижал к себе Изабель. — Почему бы тебе не забрать папу и не… не почистить его слегка?

— О да, — согласилась та и взяла сэра Эдгара под руку. — Пойдем, папа!

Она повела его прочь. Сэр Эдгар очень походил сейчас на лесное чудище, а не на пылкого охотника за дамой.

— Джош! — снова позвала Элизабет. — Поговори со мной!

— Как можно! Ведь ты запретила!

— Думаю, нам самое время сменить площадку, — шепотом заметил Терренс, наклонившись к самому уху Изабель.

Но та отрицательно покачала головой.

— Нет, сначала я хочу узнать, почему он разгуливает по дому в ночной сорочке!

Терренс вздохнул и накрыл руку Изабель своей ладонью.

— А я хочу узнать, почему ты кидалась горшками в Эдгара. Ну, пойдем же! — И он повел девушку к выходу.

— Хорошо, — кивнула она, бросая через плечо прощальный взгляд на разгромленную оранжерею.


— Джош, мне так жаль, — сказала Элизабет и, не удержавшись, обняла его за шею. Несчастный, побитый вид распутного ангела заставлял болезненно сжиматься ее доброе женское сердце.

— Мне тоже, — глухим, сдавленным голосом отозвался Джош. — Ты и представить себе не можешь, как мне жаль.

Он посидел, поморгал, а затем усмехнулся:

— Теперь, конечно, ты не думаешь, что я флиртую с Бетти. Во всяком случае, что буду флиртовать.

— Почему ты так считаешь? — удивилась Элизабет.

Он покраснел и потупился.

— Так. Неважно.

— Нет-нет, скажи! — забеспокоилась она. — Может, я отбила тебе что-нибудь жизненно важное?

— Нет! — быстро ответил Джош. — Хотя один ударчик был такой… х-м-м, после которого на долгое время остаются только приятелями… Но не в этом дело. Я и до этого твердо решил, что не буду впредь флиртовать ни с кем.

Он тряхнул головой, прогоняя остатки хмеля, и продолжал:

— Об этом я и хотел поговорить с тобой. И с Бетти у меня ничего не было. Просто я проснулся, гляжу — она стоит. Пришла, говорит, помочь мне одеться. Я еле ее вытолкал в коридор. А там ты!

Элизабет задумчиво посмотрела на его лицо — перепачканное грязью лицо ангела с золотыми кудрями. Вздохнула.

— Ничего не поделаешь. Это все твоя внешность. Ты такой привлекательный.

— Ты считаешь меня привлекательным? — порозовел Джош.

— Конечно, — грустно сказала Элизабет. — Из-за этого ты и стал распутником, я полагаю. Женщины ничего не могут с собою поделать и бросаются на тебя.

— Только не ты, — заметил он. — Ты бросаешь в меня.

— Всякую дрянь.

— Но не всегда же, — возразила Элизабет.

— Можно считать, что ты меня простила? — поспешно спросил Джош.

— Да, — кивнула Элизабет.

— И ты больше не злишься из-за дуэли? — продолжал он наступление, пользуясь благоприятным моментом.

Элизабет вздохнула. В ней боролись противоречивые чувства. С одной стороны, она не могла ни забыть, ни простить того, с какой легкостью и готовностью согласился Джош рисковать жизнью ради другой женщины. Но с другой — разве могла она его не простить? Конечно же, нет!

— Я не сержусь, — сказала Элизабет.

— Отлично! — повеселел Джош. — Ты будешь танцевать со мной на балу?

Элизабет покосилась на него и прыснула от смеха.

— С таким красавцем-то? — Элизабет окинула поверженного поклонника насмешливым взглядом. — Подняться сможешь, инвалид?

— Конечно, — кивнул Джош и тут же добавил: — Но только с твоей помощью!

Элизабет помогла ему встать, и Джош немедленно обнял ее. Странное зрелище являли они сейчас: девушка с растрепанными волосами в объятиях перепачканного с ног до головы мужчины в одной ночной сорочке.

Элизабет вздохнула, и они медленно двинулись к выходу из оранжереи, задевая ногами осколки разбитых горшков — немых свидетелей минувшей битвы.

Странная пара достигла дома безо всяких приключений. Они начались, когда Элизабет и Джош уже поднимались по лестнице. Сверху, навстречу им, послышались легкие шаги. Летти.

— О боже! — воскликнула она, выкатывая свои голубенькие глазки. Затем хихикнула и прижала ко рту ладошку. — Что с вами, мистер Бабникер?

— Э-э-э… Маленькое недоразумение… — сказал Джош. — Бетти утащила мою одежду.

— Утащила? — изумилась Летти и покраснела. — Безобразие!

— Как вы считаете, мисс Летти, может быть, стоит сказать об этом ее светлости?

— Думаю, что не стоит, — мягко возразила Летти. — Я уверена, что вскоре эта сумасбродная девчонка вернет вам ваш костюм.

— Сомневаюсь, — сказала Элизабет. — А впрочем, я за этим прослежу.

Летти посмотрела на нее все с той же улыбкой.

— Но, Элизабет, мы не можем позволить себе и дальше пребывать в компании мистера Бабникера, одетого в одну только ночную сорочку, как бы привлекательно он при этом ни выглядел!

Джош нахмурился.

— Рад был доставить вам удовольствие, милые дамы, но мне, пожалуй, лучше пройти в свою спальню!

— Пожалуй, — кивнула Летти. — А грязный-то вы какой!

Она посмотрела на колени Джоша, испачканные сильнее всего, и хихикнула.

— Прошу прощения! — зарделась старая дева и поспешила прочь.

— Чудесная старуха, — восхищенно сказал Джош.


Терренс подвел Изабель к скамье, скрытой под густой оранжерейной зеленью, усадил и бережно обнял за плечи.

— Ну а теперь расскажи, с чего это ты стала кидаться в Эдгара этой дребеденью? Он что, приставал к тебе?

Последние слова прозвучали с оттенком угрозы.

— Нет, — поспешно ответила Изабель. — Не… не совсем. Но на словах — предлагал. Много чего предлагал.

— Что? Вот мерзавец! — сердито воскликнул Терренс. — Да я его…

— Не нужно, — перебила его Изабель. — Я уже дала ему ответ.

Терренс блеснул глазами, а затем рассмеялся.

— Да, и в самом деле!.. Ну и картина была… Но что же все-таки он тебе предлагал?

Изабель потупилась.

— Видишь ли… Он полагает, что мне понадобится новый покровитель, когда ты… когда ты женишься на Амелии.

— Проклятие! — выдохнул Терренс. — Это не человек, а настоящий бульдог.

Изабель не смогла сдержаться и спросила:

— Терренс, а ты собираешься жениться на Амелии?

Он посмотрел на нее дикими глазами.

— Избави бог! Никогда! А почему ты спросила?

— Не знаю, — пожала плечами Изабель. — Просто подумала, а вдруг ты переменил свое решение?

— Ни за что! — решительно сказал Терренс. — Более того, чем больше я узнаю Амелию, тем яснее начинаю понимать, что вообще никогда не смогу жениться!

— Понятно, — сказала Изабель, несколько успокоенная его твердостью. — Скажи… А ты не собираешься водить меня за нос?