— Что за приключения? — буркнул Власов.

— Восхождение на Шапель.

Илья замер с открытым ртом, бросил на стол чайную ложечку, поспешно проглотил то, что жевал, и повернулся к Казьмину:

— Ты что, совсем с ума сошел?

— Не преувеличивай, — тихо произнес Казьмин. — И не устраивай сцен.

— Я не устраиваю, — пожал плечами Власов. — Полина, у меня к вам есть одна просьба…

При слове «просьба» Полина вздрогнула.

— Если Валерию Петровичу еще раз попадет вожжа под хвост, и он затеет акробатические этюды типа восхождения на Шапель, будьте добры, Полина, немедленно позвоните мне, — с плохо скрываемым раздражением сказал Власов. — Мой номер у вас должен быть.

— Илья, прекрати истерику! — повысил голос Казьмин.

Худое нервное лицо Власова перекосила болезненная гримаса, он цапнул из плетеного блюда еще какой-то пирожок, прихватил чашку и демонстративно ушел. По лестнице простучали его шаги.

— Не обращайте на него внимания, — тихо сказал Казьмин. — Он у меня юноша с характером.

— Он волнуется за вас.

— Я знаю. Я доставляю ему много хлопот… А что же вы чай не пьете?

— Да я уже все выпила, — усмехнулась Полина. Она и сама не заметила, как таинственная жидкость постепенно перекочевала в ее желудок. Ее окутало тепло и покой, обветрившиеся на улице щеки пылали. — Спасибо, все здорово.

Казьмин довольно кивнул в ответ и молча приложил руку к груди. Дескать, к вашим услугам.

— Знаете, Валерий Петрович, я не думала, что у больших бизнесменов бывает свободное время.

— Во-первых, Полина, я не такой уж большой бизнесмен. А во-вторых, все зависит от выбора системы координат. Если дело ради денег, это одна система. Если дело ради дела — уже другая. Меня не устраивает, чтобы дело поглощало меня целиком. Я не хочу, чтобы что-то одно владело мной безраздельно. У меня должно быть хоть немного времени на все, что меня интересует. Иначе бессмысленно гробить себя. Я не белка, я не хочу закончить свою жизнь в колесе… Если вы, Полина, согласитесь потратить на меня еще один выходной, ни слова не будет сказано о развалинах. Я познакомлю вас еще с одной моей страстью.

— Да вы маньяк, Валерий Петрович.

— А то! Моя жизнь весьма разнообразна, — усмехнулся Казьмин.

Он замолчал, допил свой чай, отставил чашку, оперся локтями о столешницу, подпер подбородок. Его взгляд рассеянно поплыл.

Сейчас он выглядел много старше, чем за столиком кафе. На его виске около уголка глаза судорожно билась жилка. Бледные сухие губы совсем потеряли цвет.

— Валерий Петрович, вам нехорошо?

— Не хуже, чем обычно… Не берите в голову, — уверенно отозвался Казьмин, но через несколько секунд беспомощно прикрыл глаза и побледнел еще сильнее.

Полина испугалась. Ей показалось, что Казьмин вот-вот потеряет сознание. Она вскочила и бросилась к лестнице.

— Илья!

Звать дважды не пришлось. Власов вихрем слетел в холл и бросился к столу.

— Валера! Валера, посмотри на меня… — Илья взял брата за плечи, пару секунд вглядывался в его лицо, ожидая реакции. Казьмин открыл глаза, но ничего не сказал, только слабо шевельнул губами.

Илья рванулся к холодильнику, вынул небольшой контейнер. В нем оказались ампулы. Из какого-то ящика Власов извлек медицинский жгут и обойму одноразовых шприцев.

— Илья, вам помочь? — несмело вставила Полина.

— Вы не умеете, — отрезал Власов.

Илья быстро закатал Казьмину рукав тонкого мягкого свитера, расстегнул манжет рубашки, обнажил предплечье, ловко затянул жгут.

— Сейчас, Валера, сейчас все будет хорошо… — Илья достал шприц и вскрыл ампулу.

Видимо, то, что Власов делал сейчас, ему приходилось делать не впервые. Умело и уверенно он сделал внутривенную инъекцию. Потом осторожно ослабил жгут.

Казьмин пошевелился, тяжело прерывисто вздохнул.

— Потерпи, сейчас пройдет, — тихо проговорил Илья, продолжая внимательно наблюдать за братом и держать пальцы на его запястье.

Наконец, Казьмин открыл глаза. Посмотрел на Илью, раздраженно выдернул руку, перевел взгляд на Полину и грустно улыбнулся ей:

— Я не рассчитывал вас напугать…

— Однако у тебя получилось, — пробурчал Власов.

Казьмин принялся поправлять одежду:

— Вы только не подумайте, Полина, что все до такой степени плохо… Это всего лишь часть моего нынешнего бытия, ничего экстраординарного…

— Валерий Павлович, вам отдохнуть надо, — Полина смущенно пожала плечами. — А мне пора.

— Я понимаю, — кивнул Казьмин. — Вы расстроились из-за такого пустяка… Ну что ж, — он поднялся на ноги. — Я вас провожу…

— Ну что вы?! Зачем? Что я, дороги не найду?

— Я вас привез сюда, я и отвезу обратно, — твердо заявил Казьмин.

— Да уймешься ты, наконец? — возмутился Илья. — Если ты сейчас же не ляжешь, клянусь, я вызову неотложку, и пусть с тобой в больнице нянчатся!

Казьмин взглянул на брата с печальной укоризной.

— И не смотри на меня, — отрезал Власов. — Не разжалобишь. Ступай к себе. Гостью твою я сам отвезу.

Казьмин шагнул к Полине и взял ее за руки. Его холодные пальцы сомкнулись на ее запястьях.

— Спасибо вам за компанию, — он посмотрел Полине в глаза и тепло улыбнулся. — У меня давно, очень давно не было такой прекрасной субботы.

— Если честно, у меня тоже.

Склонившись, Казьмин прикоснулся губами к рукам Полины.

— Тогда до свидания, — просто подытожил он.

— До свидания, Валерий Петрович.

Махнув рукой, Казьмин медленно побрел на второй этаж.

— Я прослежу, чтобы он лег. Подождите меня здесь, — распорядился Власов и проследовал за братом.

Полина подошла к столу.

Эти смешные кривые чашки с иероглифами… Чайник с остывшим матэ. Маленькие сдобные булочки, свежие и удивительно вкусные, которых оставили черстветь, забыв в суматохе прикрыть салфеткой… Незакрытый и неубранный контейнер с ампулами, резиновый жгут… Использованный шприц.

Полина набросила на блюдо с выпечкой холщевую вышитую салфетку. Ну уж хоть вышивал-то не Казьмин?! А то с него станется. Полина бережно подоткнула салфетку. Контейнер с ампулами закрылся легко, и Полина, открыв огромный холодильник, поставила контейнер примерно в то место, откуда Власов его выхватил. Ну ничего, найдет, когда понадобится… Боже мой, а ведь понадобится. Только будет ли в ту минуту Илья рядом? Будет ли кому властно и четко выполнить все необходимые процедуры, чтобы отодвинуть беду?.. Полина взяла жгут и обойму со шприцами, повертела в руках. Она не могла вспомнить, из какого ящика Илья их брал. Лучше просто оставить на видном месте, Власов сам уберет… Отыскав в недрах кухонных тумб ведро для мусора, Полина выбросила шприц, ампулу и обрывки упаковки. Составила в мойку чашки, потом, подумав немного, принялась их мыть.

Слезы подступали к глазам.

Вежливый и одновременно нахальный тип из кафе. Строгий, корректный и требовательный бизнесмен. Безупречный кавалер, последний романтик… Сколько еще у вас масок, господин Казьмин?

Как ей теперь быть?! Как поступить, когда становишься свидетелем чужой неотвратимой беды?

— Вы что делаете? Зачем? — раздался голос Власова.

Он стоял уже в своих неизменных джинсах, бежевом свитере и черной кожаной куртке, с удивлением оглядывал прибранную кухню.

— Не стоило. Я бы все сделал позже… Пойдемте, я готов.

— Как он?

Илья пожал плечами:

— Вроде полегче.

— Может, останетесь с ним? Я доберусь сама.

— Нет, я ему обещал.

Полина отправилась одеваться. Власов опередил ее, снял куртку с вешалки и помог надеть.

Открыв перед Полиной дверь черного Мерседеса, Илья бросил тревожный взгляд на окно второго этажа, потом решительно сел в машину.

Они выехали с территории Китайской деревни.

Минут пять, пока объезжали кругом территорию парка, ехали молча. Оказавшись на Магазейной, Власов притормозил.

— Вы торопитесь?

— Что? — не поняла Полина.

— Вы сейчас куда-нибудь торопитесь?

— Нет.

— Тогда постоим немного, если не возражаете.

Он остановился в стороне от жилых домов, у края широкого газона прямо под голыми ветвями корявого векового дуба.

— Посидите пять минут, — бросил Власов и вышел из машины.

Полина осталась одна. Она сначала подумала, что Власову нужно куда-нибудь зайти, но он остановился около дерева, достал из кармана сигареты и зажигалку, жадно прикурил. Заметив, что Полина наблюдает за ним, нервно сощурился, отвернулся и привалился плечом к стволу.

Полина выбралась из автомобиля и подошла к Власову.

— Ну что вам? — раздраженно бросил тот.

— Зачем вы мерзнете? Курите в машине.

— Дымом вас травить? — усмехнулся Власов. — Не приучен.

Он отвернулся и выпустил дым в сторону.

— Илья…

— Да?

— Что мне делать?

— Не знаю! — отрезал он. — Это не мне решать, а вам.

Сигарета в его тонких длинных пальцах чуть заметно заплясала.

— У вас руки дрожат…

— Да что вы говорите? — рявкнул Власов. — Послушайте, неужели так трудно посидеть в машине? Я попросил у вас пять минут! Это что, так много?

Полина вернулась в теплый салон Мерседеса. Власов все так же стоял, ссутулившись, торопливо докуривал. Наконец, он выбросил окурок и тоже вернулся в машину.

— Я нагрубил вам. Извините, — проговорил он, садясь.

— Ну что вы, Илья. Я сама нарвалась. А вот это постоянное «простите», «извините», «пожалуйста», «будьте любезны»… Это у вас семейное?

— Ну, в общем да, — усмехнулся Власов. — Хотя мне до Валерки далеко. Он бы не бросил окурок на газон, отправился бы урну искать.

— Да, Валерий Петрович… не очень обычный человек.