Кора Кармак - Притворись (ЛП)

Кейд

Вы бы подумали, что к этому времени я уже должен был привыкнуть. Что это уже не похоже на ржавую сбивалку для яиц, режущую прямо по сердцу, каждый раз, когда я вижу их вместе.

Вы бы подумали, что я перестал подвергать себя пытке при виде девушки, которую любил, с другим парнем.

И вы будете не правы по всем пунктам.

Задувал северо-восточный ветер, поэтому воздух в Филадельфии был бодрящим и морозным. Выпавший за день снег все еще скрипел у меня под ботинками. Звук казался необычайно громким, будто я шел на виселицу, а не на чашечку кофе с друзьями.

Друзья.

Я издал смешок из разряда “смешное не всегда так уж смешно”, и мое дыхание было похоже на дым. Я видел их на углу впереди. Руки Блисс обвивали шею Гаррика, и они оба стояли, обнявшись, на тротуаре. Укутанные в пальто и шарфы они могли походить на рекламу в журнале или на одну из тех прекрасных картинок, которые при покупке идут в рамке.

Я ненавидел те картинки.

Я старался не ревновать. Я пережил это.

Пережил.

Мне хотелось, чтобы Блисс была счастлива, а если она засунула ладони в карманы пальто Гаррика, и дыхание окутывало их, то она определенно выглядела счастливой. Но это была лишь часть проблемы. Даже если мне удалось полностью отпустить свои чувства к Блисс, но именно их счастье вызывало у меня ревность.

Потому что я был чертовски несчастен. Я пытался чем-то себя занять, завести друзей и устроить здесь свою жизнь, но это не одно и то же.

Начинать все заново - отстойно.

По шкале от одного до гетто моя квартира имела твердую восьмерку. С моей лучшей подругой до сих пор чувствовалась неловкость. Мои студенческие кредиты накопились уже в таком количестве, что когда-нибудь я задохнусь под ними. Я думал, что с получением степени магистра хотя бы одна часть моей жизни станет правильной… НЕПРАВИЛЬНО.

В программе я был самым молодым, и у всех остальных имелись в запасе годы работы в реальном мире. У них было совместное проживание, а моя жизнь была чиста и хорошо сохранена, как общественные туалеты в моем общежитии на первом курсе. Я здесь всего около трех месяцев, и моей единственной ролью была эпизодическая в качестве бездомного в рекламе Доброго Самарянина.

Да, я жил отличной жизнью.

В тот момент, когда Блисс вынула руки из карманов Гаррика и благополучно опустила по бокам, я знал, что она меня заметила. Она вышли из его объятий и прокричала:

- Кейд!

Я улыбнулся. Может, я, в конце концов, играл.

Я встретился с ними на тротуаре, и Блисс обняла меня. Коротко. Обязывающе. Гаррик пожал мне руку. Как бы он меня ни раздражал, этот парень мне все равно нравился. Он никогда не пытался помешать Блисс встречаться со мной, и он, по-видимому, дал мне выдающиеся рекомендации, когда я подал заявление в Темпл. Он не ходил кругами, помечая свою территорию или говоря мне, чтобы я отстал. Он пожал мне руку и улыбнулся, его голос прозвучал искренне, когда он сказал:

- Рад тебя видеть, Кейд

- Я тоже рад видеть вас, ребята.

На мгновение повисло неловкое молчание, а потом Блисс преувеличенно передернулась.

- Не знаю, как вы, парни, но я замерзла. Давайте зайдем внутрь.

Вместе мы зашли в дверь. Днем “Магшотс” представлял собой кофейню, а по вечерам подавали алкоголь. Я еще здесь не был, потому как от квартиры до кампуса Темпла далековато, и потому что не пью кофе, но слышал хорошие отзывы об этом месте. Блисс любила кофе, а я по-прежнему любил делать ее счастливой, поэтому согласился встретиться здесь, когда она позвонила. Я думал даже спросить, не принесут ли они мне алкоголь, несмотря на то, что сейчас утро. Но вместо этого я заказал смузи и нашел нам довольно большой столик, чтобы у каждого из нас было много личного пространства.

Блисс села первой, пока Гаррик ждал наши напитки. У нее были розовые от холода щеки, но зимняя погода ей была к лицу. Повязанный вокруг шеи шарф подчеркивал ее глаза, а по плечам рассыпались прекрасные кудри, растрепавшиеся от ветра.

Черт. Нужно прекращать это.

Она стянула перчатки и потерла ладони друг о друга.

- Как у тебя дела? - спросила она.

Я сжал под столом кулаки и соврал:

- Отлично. Занятия хорошие. Мне очень нравится Темпл. И город отличный. У меня все отлично.

- У тебя?

По ее выражению лица можно было понять, что ей известно о том, что я вру. Она была моим лучшим другом, отчего было довольно трудно ее обмануть. Ей всегда хорошо удавалось читать меня… за исключением того момента, когда дело дошло до моих чувств к ней. Она могла ухватить все мои страхи и неуверенность, но только не это. Порой я размышлял, не выдавал ли желаемое за действительное. Может, она никогда не распознавала моих чувств, потому что просто не хотела.

- Да, - заверил я ее.

Она по-прежнему мне не верила, но достаточно хорошо меня знала, чтобы понять, что мне нужно было держаться за свою ложь. Я не мог вывалить на нее все свои проблемы, только не сейчас. У нас уже нет таких отношений.

Сел Гаррик. Он принес все три наших напитка. Я даже не слышал, когда объявили мой заказ.

- Спасибо, - сказал я.

- Не за что. О чем болтаете?

Ну, вот опять начинается!

Я сделал большой глоток своего смузи, чтобы мне не пришлось сразу отвечать.

Блисс сказала:

- Кейд только что закончил рассказывать о своих занятиях. Он учится, не покладая рук.

По крайней мере, какие-то вещи остаются неизменными. Она до сих пор знает меня настолько хорошо, что понимает, когда мне нужно помочь.

Гаррик пододвинул Блисс напиток и улыбнулся, когда она сделала долгий, благодарный глоток. Он повернулся ко мне и сказал:

- Приятно слышать, Кейд. Я рад, что все хорошо. Я до сих пор в хороших отношениях с преподавателями Темпла, поэтому, если тебе что-нибудь понадобится, только попроси.

Боже, ну, почему он не мог быть придурком? Если бы это было так, то один хороший удар значительно ослабил бы мою скованность в груди. И это было бы гораздо дешевле, чем пробивание стен в своей квартире.

- Спасибо. Буду иметь в виду, - сказал я.

Мы поболтали о каких-то незначительных вещах. Блисс рассказала об их постановке “Гордости и предубеждения”, и я понял, что Гаррик действительно был хорош для нее. Я никогда и не предполагал, что из всех нас именно она так быстро займется профессиональной театральной деятельностью после выпуска. Дело не в том, что у нее нет таланта, а в том, что она никогда не была уверенной. Я думал, что она пойдет по более безопасной дорожке и станет режиссером-постановщиком. Мне нравилось думать, что я мог выявить это в ней, но вряд ли.

Она рассказывала об их квартире на окраине Гейборхуд. До сих пор мне удавалось увиливать от всех ее приглашений прийти к ним в гости, но рано или поздно все отговорки закончатся, и мне придется увидеть то место, где они жили. Вместе.

Видимо, их район располагался в довольно большой тусовочной части. Они жили прямо напротив действительно популярного бара.

- У Блисс такой чуткий сон, что стало регулярным событием просыпаться и слушать различные драмы, которые неизбежно разворачиваются у нас под окнами во время закрытия, - сказал Гаррик.

У нее чуткий сон? Мне очень не нравилось, что ему было известно то, о чем я не знал. Я ненавидел это чувство. Они начали рассказывать историю одного из таких ночных событий, но при этом едва на меня смотрели. Они глядели друг на друга, смеясь и вновь переживая эти воспоминания. Я был лишь зрителем их идеальной гармонии и устал от просмотра этого шоу.

Тогда я пообещал себе, что больше не пойду на такое. Пока я не разберусь со всем своим дерьмом в жизни. Это будет последний раз. Я улыбался и кивал всю оставшуюся часть рассказа. Но почувствовал облегчение, когда у Блисс зазвенел телефон.

Она посмотрела на экран, даже не объяснив, ответила на звонок и прижала телефон к уху.

- Келси? Боже мой! Мы не говорили с тобой несколько недель!

Келси сделала то, о чем она и говорила. В конце лета все переезжали в новые города или поступали в новые университеты, а Келси отправилась за океан в путешествие всей ее жизни. Каждый раз, когда я заглядывал в Фейсбук, она добавляла к своему списку новую страну.

Блисс подняла палец и произнесла одними губами: “Скоро вернусь”. Она встала и сказала в трубку:

- Келси, подожди секунду. Я еле слышу тебя. Сейчас выйду на улицу.

Я смотрел, как она уходит, вспоминая, как ее лицо озарялось от таких же наших разговоров. Как тягостно, что жизнь ответвляется в разных направлениях. Деревья росли только вверх и вширь. Нельзя было вернуться к корням, к тому, с чего все начиналось. Четыре года я провел со своими друзьями по колледжу, и они казались мне семьей. Но вот теперь мы все разбросаны по стране и, возможно, больше никогда не будем вместе.

Заговорил Гаррик:

- Кейд, я хотел бы кое о чем с тобой поговорить, пока Блисс нет.

Будет что-то фиговое. Это точно. Последний раз, когда мы разговаривали наедине, он сказал, что мне необходимо покончить с Блисс, что я не могу всю свою жизнь строить на чувствах к ней. Черт бы его побрал, если он все же прав.

- Я весь внимание, - сказал я.

- Вообще я не знаю, как лучше сказать…

- Да просто скажи.

Из всего это было самое худшее. Мне разбила сердце моя лучшая подруга, и теперь все ходили вокруг меня на цыпочках, будто я находился на грани срыва, как девчонка с ПМС. Очевидно, наличие эмоций приравнивается к наличию влагалища.