— Да, новую. Из магазина, — ответил он, заметив моё недоумение.

Ох, из магазина! От ошибочных предположений, коротко усмехнулась и поспешно прикусила нижнюю губу, чтобы скрыть этот нервный смешок. Однако он не укрылся от внимательного взгляда начальника.

— Очень рад, что у вас хорошее настроение, София Александровна. Жаль я его не разделяю.

Повесил рубашку на спинку стула, так как я всё ещё не приняла вещь из его рук. Сам вернулся к столу и расслабленно опустился в кресло. Не испытывал стеснения от своего внешнего вида, но всё же был раздражён произошедшим.

Но он сам пролил кофе! Сам испачкался! Я была совсем не причём. Но я вовремя прикусила язык, чтобы не сказать подобное вслух.

Решительно взяла рубашку. Опустила глаза в пол, чтобы начальник не подумал, будто бы я его разглядываю.

Выскочила в приемную и только прикрыв за собой дверь, смогла облегчённо выдохнуть, хотя сердце порывалось выскочить прямо мне под ноги.


Тамара Васильевна поперхнулась водой, бутылку с которой в данную минуту держала в руке. Она громко закашлялась, и её взгляд стал испуганным.

— Это не то, что Вы думаете, — поспешила с объяснениями. — Он пролил кофе и испачкал рубашку. Мне нужно её застирать.

— У него важная встреча через два часа, — осипшим голосом отозвалась женщина. — Туалет возле лифта. Лучше поспеши.

Я быстро поставила чашку и метнулась к двери приёмной. Почти перепрыгнула через порог, когда Тамара Васильевна меня окликнула:

— Егор Алексеевич вообще-то никогда не страдал неуклюжестью, — с лукавым прищуром заметила она.

Но я не поняла, что это значит, а выяснять подробности не было времени. Робко пожав плечами, шагнула за дверь. Пересекла холл и быстро нашла нужную дверь. Вбежала в уборную, открыла кран и подставила ткань с пятном под струю воды. Из чистящего средства, было только жидкое мыло и оно совсем не хотело справляться с поставленной задачей.

Я тёрла пятно так долго, с таким отчаянием, что даже не заметила, что за мной наблюдали.

— Как успехи? — прозвучало возле самого уха и я вздрогнула.

Порывисто распрямилась, тут же врезавшись затылком в плечо начальника. Его я запоздало увидела в зеркале.

Испуг быстро сменился смущением, а сразу после — возмущением. Потому что мой начальник был одет. Полностью. На нем была рубашка. На этот раз не белая, а бледно-голубая, под стать цвету его глаз.

— Рубашка, — всплеснув руками, я развернулась. — На вас надета рубашка, — озвучила очевидное.

— Ну да, — невозмутимо ответил он, изогнув широкую бровь дугой. — Или Вы думали, что я обычно расхаживаю по своей фирме полуголый?

Я в смятении посмотрела на мокрую ткань в своей руке и на побледневшее пятно, которое не хотело исчезать окончательно. Вновь всплеснула руками.

— Тогда зачем… — вовремя прикусила язык, на кончике которого щипало от ругательств. — Отличная рубашка, — с фальшивой улыбкой указала на новую. — Даже лучше чем эта.

Егор Алексеевич, конечно, не потрудился объяснить мне, откуда она взялась. Просто приблизился, ухватился за мокрую ткань прежней рубашки и настойчиво забрал её из моих рук.

— Чтоб Вы знали, стирка не входит в Ваши обязанности, — заметил он спокойным тоном, но его лицо было так близко к моему, что дыхание защекотало щёку.

Я отпрянула почти так же поспешно, как и тогда, в его кабинете, когда он задел моё бедро. Наверное, это выглядела глупо, но реакция собственного тела была бесконтрольна. Любые физические контакты с мужчинами ощущались как что-то неправильное. В моей жизни был лишь один мужчина — мой муж, и прожив семь лет под его неоспоримой властью, мне претило, что ещё кто-нибудь, когда-нибудь будет властвовать надо мной.

Быть секретарём это одно. Легко доступной для шефа — совсем другое.

— Тамара Васильевна ещё не успела ввести меня в курс дел и обязанностей, — затараторила я.

Мне было не по себе от изучающего, какого-то слишком внимательного взгляда начальника на моём лице. Вообще-то с самой первой минуты знакомства, он смотрел лишь мне в глаза. Но теперь его взгляд придирчиво спустился вниз, и заскользил по всему телу, до самых носов туфель.

— Сегодня вечером важное мероприятие, — его взгляд вернулся к моему лицу. — Вы должны сопровождать меня там — это часть ваших обязанностей.

— И что я должна буду там делать?

— Улыбаться, быть приветливой и милой. Поменьше говорить…

"Да, и побольше делать!" — захотелось мне закончить.

— Это не трудно, — пожала плечами.

— Это не всё, но остальное Вам объяснит Тамара Васильевна.

Мои губы сложились в удивлённое "о-о". Какие либо вопросы остались невысказанными, потому что Егор Алексеевич продолжил:

— Скромное, но элегантное платье у Вас есть?

Я в замешательстве кивнула. Вообще-то не было. Из дома я бежала "налегке". Успела купить необходимый минимум — одежду для работы, пару домашних вещей и лёгкий сарафан для прогулок.

— Неброский макияж, минимум вещей… И пунктуальность, потому что я не люблю ждать. Я заеду в семь, — отчеканил начальник.

— Но… — хотела возразить, потому что мой рабочий день должен был закончится в пять. Дорога до дома, покупка платья, сборы — я могла не успеть к назначенному времени.

Однако и тут начальник мягко меня перебил:

— Сегодня сможете уйти на час раньше, — он приблизился к двери. — Я заеду в семь, София Александровна! — напомнил он ещё раз.

После чего покинул туалет, забрав с собой мокрую белую рубашку и оставив меня в полнейшем смятении. Ему даже не требовался мой адрес, потому что я сама вписала его в анкету.

Я приблизилась к зеркалу, наклонившись над краном черпанула воды и прислонила ладони к полыхающему лбу. Потом к таким же горячим щекам. Не знала, что это за мероприятие, и не понимала, зачем я там нужна. Сопровождающая, звучало, как нянька! Ему что пять лет, чтобы его сопровождать?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍3


Неожиданно дверь вновь распахнулась и в уборную медленно вплыла девушка. Она тихо присвистнула, прошлась по мне оценивающим взглядом и поцоков языком сказала:

— Прошло каких-то полчаса с начала рабочего дня, а она уже уединилась в туалете с боссом.

В её тоне прозвучала укоризненность, хотя во взгляде блеснули искры азарта.

— Я Маша, — девушка представилась. Прошла к зеркалу и провела ладонью по волосам, словно приглаживая и без того идеальную укладку. — У тебя что имени нет? — посмотрела на меня сквозь отражение большого зеркала.

— София, — отмерев, бросила я.

Хотела сразу уйти, чтобы не объясняться с незнакомкой, но она меня остановила. Резко развернувшись, скрипнула острой шпилькой о кафельный пол и подалась чуть ближе.

— Ты же понимаешь, что он тебя сразу уволит, как только почувствует, что ты смотришь на него не как на начальника? — выпалила она на одном дыхании.

От ошеломления я попятилась. Мои щёки вспыхнули. Словно я и правда смотрела на Егора Алексеевича как-то особенно.

Но это было совсем не так.

— Ты ошибаешься, — наконец нашла в себе силы ответить. — Он просто испачкал рубашку, и я хотела её застирать…

Боже, это даже звучало с каким-то подтекстом. Не говоря о том, как это выглядело.

— Да-да, просто застирать рубашку, — нараспев отозвалась Маша. — Очень умно! Признайся, ты сама вылила на него кофе? Или наполнила чашку до самых краёв, чтобы он точно облился?

Я вновь задохнулась от возмущения. Возразить не успела, потому что Маша продолжила:

— Поверь, до тебя этот трюк уже проделывали. И будут проделывать после тебя, потому что никогда не оставят попыток заполучить такого желанного мужчину, как наш Абрамов.

— Да не нужен мне ваш Абрамов, — взбунтовалась я.

— И кто тебе поверит, София?

— Я не собираюсь никому и ничего доказывать…

— Слухи ползут очень быстро, — вновь перебила меня Маша. — К вечеру вся фирма будет знать о появлении новой секретарши босса. И что она весьма красивая. И до банальности изобретательна. И уже успела уединиться с ним в туалете, — девушка театрально вздохнула. — В общем, либо он тебя уволит… Либо кто-то из местных охотниц за его сердцем просто столкнёт тебя с лестницы.

— Тогда я буду пользоваться лифтом, — бросила со злостью, уже теряя терпение.

Маша вдруг примирительно выставила руки перед собой.

— Ладно, прости… Проверку ты прошла. Ты не из… этих.

— Этих? — переспросила в недоумении.

— Ну да, этих, — хмыкнула девушка. — Тех, кто охотятся за наживой, ради которой готовы залезть к боссу в штаны. Таких здесь полно.

— Нет, я точно не из этих, — отозвалась, передёрнув плечами. — Мне нужна работа, а не босс.

— Но ты всё равно держи ухо востро, — предостерегла меня Маша. — Очень многие, будут вставлять тебе палки в колёса, потому что только у секретаря есть возможность сблизиться с начальником вне этих стен. Тамару Васильевну в расчёт не берём, она не сопровождает Егора Алексеевича… Да и сам начальник, несмотря на суровый нрав, может вскружить голову любой, даже самой неприступной. У него, это… — она пощёлкала пальцами. — Врождённое обаяние.

— А ты не знаешь, почему прежняя секретарша уволилась? — решила рискнуть, напрочь позабыв предостережения Тамары Васильевны.

Тут же пожалела о сказанном, потому что Маша вдруг прищурила глаза и посмотрела на меня подозрительно.

— Вообще-то, она не уволилась. Абрамов её выгнал.

— Ты не подумай, что мне просто интересно, — я пожала плечами. — Хочу знать, чего мне делать не стоит, чтобы остаться при рабочем месте.

— Ну-у… — задумчиво протянула она. — По слухам, бывшая секретарша всё-таки залезла к нему в штаны. У них случилась короткая интрижка. То есть Егор Алексеевич нарушил своё же правило, а отдуваться пришлось ей.