Он видел, что я здесь, кинул короткий, но цепкий взгляд, прежде чем покинуть аудиторию. Все пару секунд назад.

Может, успею.

— Я закончила, — подлетаю к преподавателю со своими вещами.

— Хорошо, Долорес. Результаты будут через неделю…

Но я не слушаю старика, а буквально выбегаю из аудитории. Коридор пуст, но вдалеке слышатся шаги. За углом справа. Там, где выход. Бегу туда, наплевав на все и вся. Не отреагировав на недоуменный взгляд Эндрю, на, скорее всего, возмущенную речь профессора Портера. Плевать.

Хочу спросить у него напрямую. В глаза.

Только Салливана нигде нет. Ни в холле, ни у входа в корпус и даже на пустынной парковке. Стою в одном свитере, гляжу по сторонам, пытаюсь найти темную фигуру в черном пальто. Исчез. Испарился. С концами.

Прохлада проникает под одежду, соприкасается с кожей, вызывая табун мурашек. Чувствую, как все вокруг смотрят, как на ненормальную. И музыканты с гитарами наперевес, и те куряги, которые стоят в отдельном месте для смакования гадости. Не удивлюсь, если из окна будут наблюдать, как Долорес Браун стоит посреди мороза и глазами высматривает только что вышедшего преподавателя на замену. Но мне плевать.

Я жду ответов, которые не принесут мне ничего хорошего…

Надо забрать куртку в гардеробной. Надо, но ноги отказываются двигаться с места, а глаза все еще ищут преподавателя и по совместительству моего незнакомца. Только почему я так уверена, что это он? Что он — тот самый незнакомец? Чувствую. Всеми фибрами тела. Каждой клеточкой. Уверена в этом на сто процентов.

Он не должен уйти далеко. Набираю тот самый неизвестный номер, внимательно разглядывая дорожки, ведущие к выходу из кампуса. Тишина. На мой звонок никто не отвечает. На второй тоже. На третий переводят на голосовую почту. Здорово. Но сообщение не оставляю. Все равно скоро встретимся.

Пока дохожу до остановки, сажусь в метро и на ходу перекусываю, наступает полдень. Стою напротив фитнес-центра. Недешевого, кстати, судя по ценникам и тому, как сотрудники облизывают своих клиентов.

«Ты уже на месте. Молодец. Попроси у работников сертификат на имя Донателла Ричи», — тут же приходит сообщение на телефон, когда я захожу в холл.

Повсюду снуют люди в спортивных костюмах. Все приветливые, улыбчивые, а вот мне сейчас совсем не до радости. Ведь я понятия не имею, что задумал этот незнакомец. Да, пусть он будет лучше незнакомцем, без образа и имени.

«В шкафчике номер пять лежит все необходимое: полотенце, тапочки, личные принадлежности. Переодевайся, и иди в общий бассейн».

Купальник оказывается не простой черный. Просвечивающий. Особенно на груди. Затвердевшие соски уж точно видны. Будь проклята эта прохлада! Или это страх? Или предвкушение? Или что-то еще непонятное? Ранее неизведанное? Неважно. Ты пришла работать, Ло. Вперед.

Следую инструкциям незнакомца, как и в прошлые разы, и в скором времени прихожу в зону бассейна. Ничего необычного — шесть дорожек глубиной метр восемьдесят. Людей не так много, как у входа, но и немало — человек шесть точно. И все они в бассейне.

«Выбери самую крайнюю левую дорожку. Зайди в воду и проплыви половину».

Если бы незнакомец знал мою наишикарнейшую физическую подготовку, то не стал бы давать это задание. Потому что ее нет. В принципе нет. В последний раз я упражнялась на уроках физкультуры в старшей школе, а плавала… тоже в школе. В Атлантическом океане. Когда родители были живы…

Водичка теплая. Не слишком холодная, но и не горячая. Приятная, я бы даже сказала. Мышцы расслаблены, а дыхание становится неровным, когда проплываю половину. Медленно по сравнению с остальными «пловцами». Я же говорила, что с физкультурой у меня отношения так себе?

«Когда остановишься на полпути, не передыхай. Взгляни наверх, на тонированные окна».

Нахожу их прямо под высоким потолком. Два черных окна, как в школьном актовом зале. Обычно там сидят звукари, или кто-то из администрации. Но зачем они в фитнес-клубе? Почему выходят в сторону бассейна? Может, там спасатели тусуются? Тогда почему так высоко, а не рядом с водой?

«Поласкай себя. И не отводи глаза от окон».

Оу. Что-то новенькое.

А теперь серьезно. Ты представляешь, что сейчас будет? Тут людей полно, они фитнесом занимаются, а ты предлагаешь мне наполнить бассейн возбуждающей жидкостью? Знаешь, это уже совсем не смешно.

«Представь, что я нахожусь за твоей спиной. Мои руки касаются твоего прекрасного тела. Сжимают соски через ткань купальника. Они ведь у тебя торчат, верно? Одна рука ложился на грудь, другая между ног. Мы прижаты друг к другу. Вместо прохладной воды ты чувствуешь жар моего тела».

Не сразу понимаю, в какой момент воображаю его присутствие здесь. Рядом со мной. Все в точности, как описано в сообщении. Близко. Жарко. Непередаваемо сладко. И это не мои руки сейчас ласкают круговыми движениями изнывающее по мужчине тело, а он. Мой незнакомец, которого вижу в окружающих мужчинах. В близких и не очень. Визуализирую его в каждом, когда нахожу хоть что-то общее.

«Тебе нравится, правда? Чувствуешь, как возбуждение проникает в тебя, заставляет тело потряхивать от удовольствия? А теперь убери руки. И не смей кончать. Доплыви вторую половину дорожки и выйди из воды».

И я бы всеми силами довела себя до седьмого неба и виду бы не подала, только у меня складывается ощущение, что он наблюдает за мной. Отовсюду. Уже на автомате нет желания идти против его слова, не следовать инструкции.

Тяжело вздохнув, проплываю оставшуюся полосу и выхожу из воды. Воздуха почти не хватает. Он терпкий, едва готов проникать в моей организм. Пытаюсь поймать его, но получается плохо.

«Недалеко от бассейна есть секция саун. Твоя первая с матовыми дверьми под ключ. В нее больше никто не зайдет. Раздевайся, закрой глаза и жди меня».

Температура в парильне уже задана, в самом помещении туманно. И жарко. Я ошиблась, когда не могла спокойно вдохнуть воздух после марафона. Здесь гораздо хуже. Влажно. Жарко.

Сначала опасаюсь увидеть кого-то за спиной, боюсь раздеться полностью, а потом увидеть на пороге незваного гостя. Он вроде писал, что в парилку никто не зайдет. Вдруг? Хочется прикрыться полотенцем обнаженную грудь с торчащими вершинками, да и низ живота тоже оголять не особо приятно, но вовремя вспоминаю, что выбора у меня нет.

Сажусь на нижний ярус, постелив под попу полотенце, закрываю глаза. Пытаюсь расслабиться, как он просил, стараюсь не думать о том, что сейчас произойдет. Как. Почему. Не хочу. Пора выкинуть ненужные мысли из головы, только плохо у меня получается.

Снова мышцы напряжены, снова коленки трясутся, даже в такой жаркой атмосфере, когда ты выдыхаешь не кислород, а самый настоящий огонь.

Внезапно дверь в сауну открывается, принося за собой прохладу и так же быстро закрывается. На время теряюсь, хочу прикрыться и открыть глаза, но в ответ на мои мысли звучит знакомый голос.

— Не смей.

Фух! Значит, дверью не ошиблись.

— Ты хорошо плаваешь.

Шаги со скрипом раздаются по помещению. Все ближе и ближе. Медленно. Кожей чувствую его прикосновение к щеке. Ненавязчивое, но обжигающее. А затем и повязку, которая стала привычной за наши свидания.

— Не думала податься в спорт?

— Ты преувеличиваешь мои навыки, — отвечаю спокойно.

— Отнюдь.

Снова гладит кожу, снова оставляет за собой горячие дорожки. А я все пытаюсь вслушаться в его голос. В хриплые низкие нотки, в тембр, в темп речи. И сравниваю, хотя обещала самой себе этого не делать. Пора прекратить. Только…

— Ты следишь за мной? — вопрос сам слетает с губ.

— Не хочу, чтобы моя игрушка попала в беду.

Игрушка? Он так меня воспринимает? Наверняка. Это слово закрадывается в голову и не желает оттуда уходить. Вертится все время, пока мужчина опускается рядом со мной и касается моей руки.

Игрушка…

Бесчувственная, выполняющая все требования.

Игрушка…

Без которой бессмысленны эти задания и оплаченные средства.

Игрушка…

В голове у которой чуть полноватые губы нового преподавателя и аромат доктора ее брата…

— Ты всегда будешь под моим присмотром, Донателла, — прикосновения проходят выше по предплечью, но я зациклена лишь на нашем диалоге.

— Потому что запал на меня, да?

— Потому что я тебе небезразличен и отказаться от меня уже не сможешь.

— Уверен?

Ничего себе! А не слишком ли он самоуверен? Это еще кто от кого не сможет отказаться! Я еще контролирую свои чувства, с ума не схожу, ночами о нем не думаю. Или…

— Хочешь, найду твоему ротику нужное применение?

Он резко тянет меня в сторону. Теряю равновесие и тут же его нахожу в… его объятьях. У него на коленях. Сверху. На губах ощущается его дыхание. Мятное. Сладкое. А теперь и его губы, сминающие меня в жестком поцелуе. В страстном.

Руки фиксируют голову и тело. Чтобы не вырвалась, чтобы не оттолкнула. Чтобы не могла контролировать его грубый напор. Но я и не пытаюсь. Потому что мне нравится. Нравится, как он уносит меня в неизвестные дали своей жесткостью. Своими ощущениями, эмоциями, выбивающими все, что знала до этого.

Я целовалась лишь с одним парнем. Ладно, с двумя, но Эндрю не считается. И всю жизнь я думала, что знаю об этом все. О техниках, об ощущениях, оставляемых во время и после. Обо всем. Но не о том, что губы можно сминать до боли и при этом полыхать. Просить больше. Даже не сразу вспоминаю, что это наш первый поцелуй с незнакомцем, что позволяю себе опустить руки на твердые плечи. Сжать их. Почувствовать жар его кожи, капельки пота. Щупать их. Наслаждаться их неровностью, судя по объемной родинке на задней стороне левого плеча.

Мята проникает в меня все глубже. Этот мужчина будто старается всеми силами въесться в десна, в губы, в язык. Оставляет за собой приятную прохладу среди пожара вокруг.